На прошлой неделе в Квебеке завершила работу общественная комиссия, расследовавшая тонкости процесса назначения судей. Как выяснилось в течение последнего года в результате громких разоблачений прессы, придя к власти в 2003 году, премьер-министр Жан Шаре и его окружение изменили существовавший до тех пор регламент назначения судей. В частности, списки кандидатов на судейские посты стали согласовывать с премьер-министром.К процессу также были допущены иные члены кабинета, помимо министра юстиции, и даже совсем посторонние люди. В целом оказалось, что либералы, придя к власти, всерьез озаботились назначением своих единомышленников на все завидные должности. Это дело поставили на поток. Естественно, в первую очередь необходимо было облагодетельствовать важнейших сторонников: людей, преуспевших на ниве сбора средств для партии. Их родственники получали важные назначения в благодарность за полезную работу.
Введением своих людей в госаппарат занимаются все правительства, приходящие к власти после долгого пребывания в оппозиции. Такое происходит при любых политических режимах. Загвоздка в том, что предыдущие квебекские правительства – либералы Бурассы и сепаратисты Жака Паризо, а затем Люсьена Бушара и Бернара Ландри – оставили в наследство Жану Шаре весьма строгую систему номинации судей. В идеале, выбором кандидатов должен был заниматься министр юстиции, а премьер-министр даже не имел доступа к окончательному списку. Естественно, это осложняло задачу либералов по быстрому водворению на важные посты своих сторонников.
Жан Шаре обладает авторитарным характером. Он склонен контролировать действия кабинета. Стиль его руководства далеко не либеральный, вопреки его партийной принадлежности. Естественно, он слегка подправил на свой манер правила назначения на государственные должности. Само собой, это было сделано без какой-либо огласки, и никто из членов кабинета не стал возражать против нововведений.
До поры до времени новый регламент номинации судей не коробил и тогдашнего министра юстиции Марка Бельмара (Marc Bellemare). Однако менее чем через год он разругался с Шаре и ушел из политики, поскольку его инициативы зарубало руководство. Возможно, уже тогда, предвидя всякое, Бельмар стал вспоминать детали, которые могли бы впоследствии пригодиться ему в тяжбе с Шаре. В частности, отставленный министр стал пересматривать свои дневниковые записи и в некоторых случаях оставил на полях короткие заметки – буквально два слова или просто инициалы, напоминавшие ему о том, кто именно и какого кандидата рекомендовал на пост судьи.
Спустя 5 лет «ружье» выстрелило. Марк Бельмар выступил с сенсационными разоблачениями в адрес Жана Шаре. Он рассказал, что в 2003-2004 годах премьер-министр чуть ли не развернул торговлю должностями. Назначениями занималась специальная уполномоченная при премьере, Шанталь Ландри (Chantal Landry), и будто бы каждую неделю к ней в кабинет на несколько часов заходил известный либеральный организатор и сборщик средств Шарль Рондо (Charles Rondeau). Кроме того, на номинации влиял другой либеральный активист, Франко Фава (Franco Fava). Если Рондо, как признавал Бельмар, все же не ведал по профилю судейскими должностями, и следовательно, ему не требовался выход на министра юстиции, то Фава как раз предлагал нужные кандидатуры в этой области: в частности, Марка Биссона (Marc Bisson). А премьер-министр чуть ли не в приказном тоне говорил Бельмару подчиниться его решениям. Речь шла о назначениях как минимум трех судей, близких либералам.
После разоблачений Марка Бельмара Жан Шаре решил рубить сплеча. Понимая, что речь зашла о довольно давних делах и сравнительно незначительных проступках, он ухватился за счастливую возможность и созвал общественные слушания, а также влепил Бельмару иск о клевете на 700 тысяч долларов. Стоит напомнить, что в те же дни оппозиция требовала от Жаре инициировать другое, гораздо более болезненное расследование: о коррупции в строительном секторе. До этого в адрес либералов буквально посыпались разоблачения, на которые так падка наша информационная эпоха. Выяснилось, что подавляющее большинство дорогостоящих контрактов на возведение или ремонт инфраструктуры в нашей провинции достаются 14-ти фирмам, так называемым «великолепным 14-ти» (по аналогии с «великолепной четверкой» из Ливерпуля – «fab four»). При этом, естественно, правительство поступает небескорыстно. Речь идет о компаниях, отстегивающих огромные суммы в предвыборную кассу Либеральной партии. Обвинения в откатах и взятках больно ударили по имиджу Шаре и партийцев. Рейтинг премьера снизился. От него отвернулись даже многие сторонники. Журнал «Maclean’s» в своей передовой статье в очередной раз назвал нашу провинцию «самой коррумпированной в Канаде». На обложке того номера красовался символ Карнавала Квебека – Bonhomme Carnaval – с чемоданом, набитым купюрами…
В такой обстановке нужно было срочно отвлечь внимание граждан. В иных странах власти используют для этого искусственные потрясения. В Канаде достаточно объявить общественные слушания под началом сколько-нибудь харизматичного судьи и притянуть людей на несколько месяцев к телеэкранам. Поэтому Шаре, нисколько не боясь ударить в грязь лицом, инициировал слушания по сравнительно незначительным обвинениям, выбрав меньшее из зол.
При выборе судьи премьер-министр руководствовался тем же принципом, что и в 2003 году. На роль «беспристрастного арбитра» был назначен бывший член Верховного суда Мишель Бастараш (Michel Bastarache), в настоящее время работающий в юридической фирме «Heenan Blaikie». В этой же фирме в течение года работала дочь Шаре, пока в 2009 году не переехала жить в Нью-Йорк.
Судья Бастараш не обманул ожиданий премьер-министра. Во время процесса он уделял непозволительно мало времени адвокатам Бельмара и акцентировал внимание на несостоятельности его показаний. Сделать это было несложно. В поддержку бывшего министра юстиции выступил всего один его бывший сотрудник, в то время как сам Бельмар уверял, что очень многие были свидетелями «колоссального давления» на него со стороны Франко Фавы и Жана Шаре. Зато на стороне экс-министра неизменно оказывалось общественное мнение, но это не служит доводом для педантичного юриста. Ему подавай доказательства, а таковых у Бельмара не было, за исключением старых записей, в которых трудно разобраться. Напротив, и Жан Шаре, и все либеральные активисты, участвовавшие в процессе, в один голос весьма дисциплинированно отвергли обвинения Бельмара в «прессинге».
Итогом 10-месячной работы Комиссии Бастараша стал 300-страничный отчет, в котором с Жана Шаре снимаются любые обвинения в «колоссальном давлении» на членов кабинета. При этом судья не отрицает, что премьер определенным образом вмешивался в процесс назначения судей, и призывает модернизировать его, сделать более прозрачным. Можно учредить в Национальной ассамблее специальный секретариат, который будет заниматься определением кандидатур. Разработать четкие правила по взаимодействию премьер-министра, министра юстиции и прочих министров с этим парламентским органом. Все это должно привести, например, к следующим благим последствиям: назначению на важные посты большего количества женщин или представителей различных этнокультурных общин. То есть, сам факт того, что в судьи в Квебеке с некоторых пор кандидаты отбираются в зависимости от иных качеств, кроме профессиональных, не ставится под сомнение.
Выводы комиссии Бастараша очень порадовали Жана Шаре, который заявил, что готов «перевернуть эту страницу» и уже готовит тезисы к началу очередной сессии Национальной ассамблеи, стартующей 8 февраля. Премьер-министр хочет посвятить свою традиционную речь выходу из рецессии. Эта тема муссируется сегодня в Канаде и федеральным правительством, которое может в любой момент пойти на выборы, пока не закончился период экономического подъема. Как известно, по темпам роста мы пока первые в «Большой семерке», и уровень безработицы у нас меньше, чем в США. В Квебеке же безработных меньше, чем в соседнем Онтарио. В общем, есть на чем строить выигрышную предвыборную стратегию. Проблема для Жана Шаре в том, что цинично настроенная общественность, наслушавшись в дни работы Комиссии Бастараша очередных разоблачений, не верит уже ни одному его слову. Почти две трети граждан провинции говорят, что имидж премьер-министра в их глазах заметно испорчен. В такой обстановке любые победы Жана Шаре на юридическом фронте могут пойти ему во вред.
Монреаль
