Бурить – здоровью вредить

Бурить – здоровью вредитьСлово «революция» в Квебеке воспринимается в основном положительно. Здесь с воодушевлением встречали и «цветные» революции в Восточной Европе в начале и середине 2000-х, и арабские революции, начавшиеся прошлой осенью. Как известно, на памяти ныне живущего поколения квебекуа произошла и собственная революция, которую прозвали «тихой» («Revolution tranquille»). Характер ее был подчеркнуто антиклерикальным.Молодые люди перестали ходить в церковь. Власть священников, еще совсем недавно казавшаяся бесконечной, сошла на нет. С тех пор Квебек, по крайней мере, с точки зрения официальной идеологии, остается подчеркнуто секулярным обществом.

Отбросив догматы Церкви, квебекуа перестали с трепетом относиться и к идее жертвенности. Сегодня ее с особенной силой продвигают на исламском востоке. В образе «мучеников» нам пытаются представить то бандитов, то террористов. Традиция «мученичества», впрочем, не является чем-то сугубо мусульманским. В прошлые века Католическая церковь настойчиво пропагандировала ее через Жития Святых. Были свои мученики и в Квебеке. Местная мораль, по крайней мере, адресованная католикам, четко предписывала страдать в нынешней жизни ради блаженства в жизни посмертной.

Сегодня местных жителей уже не заставишь мучиться за веру. Они принимают любые догматы с долей сомнения. Это касается и экономических догматов. Западные граждане четко усвоили, что любой бум ведет к кризису. Поэтому сегодня в развитых индустриализованных странах ширится движение за ограничение прибылей и жизнь по средствам, в гармонии с природой.

В такой обстановке не ко двору приходятся ушлые дельцы, стремящиеся наладить добычу природных ресурсов буквально в двух шагах от сел и деревень и даже на сельскохозяйственных угодьях. Именно так обстоит дело в США. Наши южные соседи еще до кризиса, в 2007-2008 году, ввязались в сомнительную разработку месторождений сланцевого газа. Газ этот залегает в скальных породах, и чтобы добыть его, требуется использовать сложную и потенциально опасную технологию. Единственный плюс данного продукта в том, что он есть буквально везде – чуть ли не в любой стране мира. Можно сказать, он зарыт у нас под ногами. Почему бы не достать его оттуда, тем более что «обычный» природный газ, крупными запасами которого могут похвастаться разве что Катар, Россия, Туркмения да Иран, в последние годы сильно подорожал волею всемогущего рынка? Мировые цены на него, по чьей-то странной прихоти, оказались привязаны к нефтяным с задержкой примерно в полгода. Это значит: как только нефть начала дорожать – неминуемо жди подорожания газа. А газ в очень многих странах используется для самых насущных нужд: в первую очередь, для работы промышленности и для отопления жилых помещений.

Природный газ долгое время, целые десятилетия считался дешевым, перспективным продуктом. Вплоть до того, что в Квебеке, в городке Рабаска (Rabaska), собирались построить порт и хранилище сжиженного газа. Поставлял бы его туда российский «Газпром». Возводить инфраструктуру должен был международный консорциум. Власти провинции ожидали от этого проекта миллиардных прибылей, ведь планировалось перекачивать газ в США. Однако в 2007 году проект был заморожен по инициативе «Газпрома». Это, конечно же, связано с тем, что в Штатах начали искать и добывать сланцевый газ. Данный процесс назвали «сланцевой революцией». Сегодня благодаря ей Штаты практически полностью обеспечивают себя природным газом. Данный продукт намереваются добывать и в Европе, чтобы избавиться от дорожающего российского сырья. В ближайшие месяцы бурение может начаться в Польше, Болгарии, Швеции, Германии, Франции, даже Белоруссии. Французы, кстати, повинуясь митинговому инстинкту, уже проводят многотысячные демонстрации против сланцевого газа.

Власти Квебека тоже задумались о добыче новомодного ресурса. В провинции появились первые буровые вышки. Сейчас их около 30-ти. Ни одна из них еще не начала качать газ на продажу. Дело в том, что районы залегания расположены между Монреалем и Квебек-сити, на полях, где произрастают важнейшие для провинции культуры, а также рядом с рекой Святого Лаврентия. Между тем, технология добычи сланцевого газа подразумевает закачку химикатов под землю, чтобы «выдавить» газ из сланцевых пород. В дальнейшем эти химикаты оказываются в подземных водах, после чего могут попасть в реки и растения. В перспективе не исключено отравление рыб и животных. Кроме того, при добыче сланцевого газа образуется повышенный уровень радиации.

В США немало сказано и написано о вреде сланцевого газа. Тем не менее, там продолжается его хищническая добыча. Обеспокоенные граждане спасаются от очередного «Армагеддона» кто как может. Уже вошло в практику перед покупкой дома проводить аудит участка и окрестностей на предмет наличия любых месторождений, в первую очередь газовых. Те места, где что-либо залегает, уходят за бесценок. Это звучит невероятно в стране, где еще лет 50-70 назад мечтой любого домовладельца было найти нефть на своем заднем дворе. Сейчас – не то. Люди больше всего заботятся не о прибылях, а о собственном физическом и психическом здоровье. И потому они готовы уезжать в глухие деревни, лишь бы туда не нагрянули очередные бурильщики.

В Квебеке три четверти населения выступают против добычи сланцевого газа. Столь же скептически настроены и независимые эксперты в области добычи ресурсов (речь, конечно же, не идет о платных лоббистах из Нефтяной и газовой ассоциации Квебека). Даже сами бурильщики признают, что для их успешной работы необходимы дальнейшие научные изыскания и введение строгих рамок деятельности. Пока в Квебеке сланцевый газ можно искать где угодно и кому угодно, для этого даже не требуется санкция Министерства природных ресурсов. Арендная плата за использование недр смехотворна – 10 центов за гектар. В Британской Колумбии, где также ведется разведка месторождений сланцевого газа, эта сумма в тысячи раз выше.

Мы начали с того, что сегодня квебекуа не хотят становиться мучениками за идею. В том числе – за идею прибыли любой ценой. Добыча в провинции собственного сланцевого газа позволила бы разве что сэкономить для казны 2 миллиарда долларов в год. Именно столько провинция тратит на закупку «обычного» природного газа у Альберты. Однако последствия бурения для экологии оставались неясными, что привело к мобилизации активистов сохранения планеты. Они добились, чтобы министр охраны окружающей среды и устойчивого развития Пьер Аркан (Pierre Arcand) объявил об изучении технологии добычи сланцевого газа специальным органом, существующим в провинции с конца 1970-х годов, — Бюро по общественным слушаниям об охране окружающей среды (Bureau d’audiences publiques sur l’environnement, или BAPE). Результатом работы этого Бюро явился подробный отчет, содержащий сотню с лишним рекомендаций. Правительство намерено выполнить все из них. Главная рекомендация – отложить добычу сланцевого газа на 1,5-2,5 года до проведения специальной экспертной оценки, так называемой стратегической оценки влияния разработки того или иного ресурса на окружающую среду. Именно такая оценка в свое время позволила отказаться от получения нефти и газа в устье реки Святого Лаврентия. Также BAPE требует значительно повысить арендную плату за разработку газовых месторождений и в дальнейшем организовать их выдачу на конкурсной основе. Кроме того, ответственность за добычу сланцевого газа предписывается возложить не на Министерство природных ресурсов (которое радикальные экологи считают «расхитителем» этих самых природных ресурсов), а на Министерство охраны окружающей среды и устойчивого развития. То есть, тем самым усилить контроль над индустрией.

Представители газодобытчиков назвали выводы BAPE «квази-мораторием» и предсказали уход буровых вышек из провинции туда, где к ним относятся менее настороженно. Хотя некоторые и постарались сделать «хорошую мину при плохой игре»: мол, на самом деле отрасли на данном этапе как раз необходима четкость и прозрачность.

Со стороны экологических организаций тоже не было единства в оценке отчета Бюро: одни хвалят документ, опять же, поскольку он фактически объявляет мораторий на добычу газа, чего и требует общество; другие, например, «Гринпис», указывают, что в экспертной оценке влияния добычи сланцевого газа на окружающую среду не будут принимать участия активисты-экологи, а значит, правительство Шаре всего лишь в очередной раз тянет время, чтобы провести в жизнь собственную повестку дня без оглядки на обеспокоенное общество.

Что касается лично Жана Шаре, которому проект добычи сланцевого газа, вероятно, мил сам по себе (не случайно Шаре до последнего надеялся заручиться поддержкой «Газпрома» в строительстве терминала сжиженного природного газа в Рабаске), то ему бояться общественности уже нечего. Хуже для него быть не может. На сегодня это самый непопулярный премьер-министр во всей Канаде. Его поддерживает всего 13% населения. Лишь слегка лучше дела у премьер-министра соседнего Онтарио Долтона Макгинти. Его рейтинг – 16%. Удивительно, но один из упреков в адрес Макгинти связан с программой перехода на возобновляемые источники энергии. Ради установки в провинции ветряков премьер постановил ввести новые налоги, что было крайне негативно воспринято населением. Сами ветряки могут влететь казне в копеечку. Как видим, в Канаде сегодня можно потерять популярность, даже будучи экологически сознательным.

Сергей Голиков
Монреаль