В день Святого Валентина мне хочется поведать читателям историю любви. Это рассказ о Джоне Редпате и его женах. Волею судьбы их у него было две. Первый брак оборвался трагически, второй был долгим, через всю жизнь — как говорится: «И жили они долго и счастливо»… Но вторая жена пережила мужа.
Эта история началась в Монреале в июле 1834 года. В порт прибыл небольшой корабль “Леди озера”.Он привез очередную партию ирландских иммигрантов, изможденных суровой голодной жизнью на родине и мучительным трансатлантическим переездом.
Казалось бы, все тяготы позади. Живописные берега нового континента, зелень лесов, так напоминающая зеленые просторы Ирландии, вселяли добрые надежды. Увы, надеждам не суждено было сбыться. Вместе с нехитрыми пожитками ирландцы привезли и холеру. Говорят, что кто-то из моряков подцепил эту заразу с корабля, пришедшего из Индии. И к моменту прибытия в Монреаль почти все пассажиры оказались больными.
Монреальцы привыкли бороться с эпидемиями. До холеры вместе с иммигрантами здесь побывал тиф — как тогда его называли, “корабельная лихорадка”. Озабоченные страшной напастью горожане, среди которых был деятельный и энергичный Джон Редпат, быстро создали санитарный комитет. И от слов перешли к делу.
Больных разместили во временные госпитали. Те, у кого только появились первые признаки болезни, изолировались в карантинные бараки. Здоровым предлагалась крупная сумма денег, чтобы они уезжали в другие места, подальше от охваченного эпидемией города.
Эти меры были не совсем эффективными, так как “якобы здоровые” заболевали, разнося заразу по другим канадским городкам вдоль реки Святого Лаврентия и Великих озер. А город не мог справиться со все возрастающим притоком иммигрантов и заболевшими жителями. По улицам расставили чаны со смолой, нещадно коптившей и опалявшей своим жаром. Надеялись, что огонь задушит болезнь. А ведь это был июль, разгар лета! К эпидемии добавились еще и пожары.
Несмотря на все попытки взять эпидемию под контроль, список умерших рос с каждой неделей. В церкви Сен-Поль (Св. Павла), прихожанами которой большей частью были шотландцы, велся реестр рождений, браков и смертей. В то лето страница за страницей уходили только на списки умерших, от младенца 21 месяца от роду до 54-летнего джентльмена. Около каждого стоит пометка: “Похоронен в тот же день”, очень редко: “Похоронен на следующий день”.
Однако одно имя оказалось пропущенным в этом списке — имя Джанет Редпат, жены Джона Редпата, умершей во время эпидемии. Почему? Ведь Джон был влиятельным горожанином и одним из тех, кто курировал церковь Сен-Поль.
Долгие поиски историков подтвердили отсутствие регистрации смерти Джанет в церкви Сен-Поль, прихожанкой которой она была. В конце концов ее имя обнаружили в реестре церкви Сент-Эндрю (Св. Андрея). Дальнейшие исследования в архивах пролили свет на эту печальную историю.
Пока Джон, как и все крепкие мужчины, круглые сутки проводил в санитарной комиссии, борясь с эпидемией холеры, его жена оставалась в доме среди детей и домочадцев. На руках у нее было шестеро, включая шестимесячного младенца.
В то утро Джон решил хотя бы один раз за последние бессонные ночи отоспаться и подольше побыть дома, поскольку у Джанет был день рождения. Жена рано поднялась покормить малыша и ненароком разбудила мужа. Неожиданно, у выхода из спальни, она потеряла сознание. Джон встревожился и не отходил от нее. А ее состояние ухудшалось на глазах, и в полдень Джанет скончалась на его руках. Именно в этот день ей исполнилось 34 года.
Каким образом молодая женщина подхватила инфекцию, Джону было некогда думать. Он оказался вдовцом с шестью детьми. Прежде всего было необходимо обезопасить семью. Тело жены требовалось захоронить немедленно, времени на процедуры и панихиду не было. Послали за священником церкви Сен-Поль. К огорчению, пришел ответ, что тот на похоронах далеко за городом, и связаться с ним невозможно.
Джон обратился к старшему брату Роберту Редпату, который посоветовал идти за помощью к главе только образовавшегося пресвитерианского прихода Сент-Эндрю Его Преподобию Александру Матиенсону. К счастью, священник был на месте, и еще до сумерек тело Джанет опустили в могилу на протестантском кладбище, а в книге недавно возникшей церкви Сен-Эндрю была сделана запись: “Джанет Макфи, жена Джона Редпата из Монреаля, эсквайра. Умерла на 26 день июля и была похоронена в тот же самый день 1834 года”.
Джон не помнил, как вернулся с кладбища. Еще утром он предвкушал, как поздравит жену с днем рождения, как сядет вместе с детьми за праздничный обеденный стол! И вот все кончено… Любимой жены, с которой он познал столько счастья, больше нет. И нет никаких гарантий, что коварная болезнь не успела распространиться среди детей и домочадцев. В страшном напряжении Джон провел несколько дней.
Когда через неделю ни у кого не обнаружилось симптомов болезни, Редпат решил увезти детей в безопасное место, подальше от болезнетворного воздуха Монреаля. Закрыв их лица платками, прижав младенца к груди, Джон выехал из города. Навстречу ехали повозки с умершими, прикрытыми плотной тканью. Только в лесу, отъехав на несколько километров, детям было разрешено снять платки с лиц. Редпат отправился в Ридо к сводной сестре Элспет Фейрбэйр, у которой хватало и своих малышей.
Прибыв в Джон Фоллс (через этот городок прошел канал Ридо), Джон получил еще одно страшное известие. Его старый и лучший друг Роберт Драммонд также умер от холеры в Кингстоне 21 августа 1834 года. Джон оставил детей у сестры и поехал в Кингстон, чтобы помочь и утешить жену друга Маргарет. Там он встретил 17-летнего племянника Роберта Томаса Драммонда и 18-летнюю племянницу Джейн Драммонд. Они были детьми его служащего Джорджа Драммонда, но жили с дядей в Кингстоне с 1832 года.
Возвратившись в дом Элспет, Джон хотел было забрать детей, но она уговорила брата оставить их на зиму, а может, и подольше, пока холера не уйдет из Монреаля. Джон с трудом согласился. Ему необходимо было возвращаться в город, ведь он забросил все дела. А их у него было немало.
Работа помогла справляться с горем. Вот только одинокими ночами перед глазами стояла Джанет. Развлечений Джон сторонился и отказывался посещать всевозможные общественные мероприятия, которых было немало в зимнем Монреале. Он сделал исключение только в понедельник 1 декабря 1834 года. В этот вечер был торжественный обед недавно созданного Общества Св. Эндрю, который Джон, благодарный отцу Матиенсону, посчитал обязанным посетить.
Постепенно Джон возобновил прежний распорядок. Его финансовые интересы расширялись, он приобрел пакеты акций и сделал вложения в новые предприятия. Джон исполнял обязанности в церкви Сен-Поль, 31 мая 1835 года его избрали в совет прихода. Он все активнее участвовал в Обществе Св.Андрея. Несмотря на напряженую деловую и общественную жизнь, Джон регулярно навещал детей, а попутно заезжал в Кингстон к Драммондам, где семья носила траур по умершему главе семейства. Джон помогал и морально, и материально.
И как это часто случается, когда общее горе сближает людей, Джон не остался равнодушен к очарованию молоденькой и очаровательной Джейн, которую он помнил еще трехлетней малышкой, когда молодым парнем уезжал из Шотландии в Канаду. Ее нежная красота и трогательные попытки утешить отца шестерых детей тронули Джона. Период траура закончился, а Редпат стал навещать Драммондов все чаще. Ни для кого не было секретом, что Джон и Джейн испытывают друг к другу не только дружеские чувства. Кульминацией этих посещений стала следующая запись в приходской книге пресвитериаской церкви Св. Эндрю в Кингстоне: “Джон Редпат из Монреаля и Джейн Драммонд из Кингстона сочетались браком на 11 день сентября 1835 года”.
На свадьбу съехались родственики. А Элспет и Томас привезли всех детей, и своих, и Джона, на это радостное событие в Кингстон. К тому времени Элизабет было 15 лет, Питеру 14 лет, Мэри 11, Хелен 8, Джейн Маргарет 3 и Джеймсу 20 месяцев. На момент женитьбы Джону было 39, а его невесте 19 лет. Разница в возрасте была существенной, но в тот день никто не поднял и брови по этому поводу.
На деле этому союзу суждено было стать крепким, поскольку молодая леди вышла замуж за уважаемого джентльмена со средствами и влиянием. Джон стал любящим мужем, а Джейн — прекрасной супругой и замечательной матерью. После свадьбы с детьми вернулись в Монреаль, чтобы начать вместе новую жизнь в доме по улице Сент-Джеймс.
Спустя год Джейн подарила мужу первого ребенка. Это был миг неописуемого счастья. Не так давно Джон горевал по своей Джанет и ему казалось, что жизнь кончена. Джанет осталась в его сердце навсегда, но милая Джейн развеяла печаль и доказала, что все еще впереди и жизнь прекрасна. Этот момент наивысшего счастья и готовность вместе строить новую жизнь и запечатлел замечательный квебекский художник Антуан Пламондон. На портрете он изобразил зрелого мужчину в расцвете сил, энергии и больших творческих замыслов. Рядом портрет красивой, доброй и нежной супруги. Джейн подарит мужу еще 9 детей!
Джейн на 38 лет пережила мужа.
На монреальском протестантском кладбище стоит величественый обелиск. На нем надпись: «Монреаль и его материальный прогресс несут печать его ума и характера. Его благочестие и благотворительная деятельность, возможно, стали ему наилучшим памятником». Подпись на монументе: Джейн Драммонд, его жена.
Кем же он был, Джон Редпат, кроме того, что был дважды женат и стал отцом 17-ти детей (один из сыновей от Джанет умер в трехлетнем возрасте)?
Джон Редпат родился в Ирлстоне в Шотландии в 1796 году, а умер в Монреале в 1869 году. Шотландец начинал карьеру простым каменщиком, а стал сахарным королем. Ему было чуть больше 20-ти, когда он прибыл в Канаду. Через несколько лет имя мастера каменной кладки было на устах всех монреальцев: от простых людей до серьезных бизнесменов. Редпат стал выдающимся предпринимателем, сумевшим воспользоваться своим умением не только класть кирпичи, но и возглавить стройку как подрядчик.
Это было время бурного строительства в Канаде. С Томасом Макки, Эндрю Вайтом и Томасом Филлипсом Джон Редпат получил контракт на прокладку канала Лашин в 1825 году. Вместе с Робертом Драммондом он строил часть канала Ридо (1827-1828) между Байтауном (Оттавой) и Кингстоном. Позже Джон построит монреальский Общий госпиталь, собор Нотр-Дам, первые здания Университета Мак-Гилл.
В 1833 году Редпата избрали в коллегию директоров “Банка де Монреаль”. Он оставался на этом посту до конца жизни. Джон рисковал, делал крупные вложения в бурно развивающуюся монреальскую экономику, а также в экономику других регионов Канады, главным образом в банки, страхование и шахты. И успех всегда сопутствовал ему.
В 1854 году, уже в возрасте 59 лет, с неизменно присущей ему удачей он начал строительство первого канадского сахароперерабатывающего предприятия вдоль канала Лашин. Силут семиэтажной фабрики Редпата долгие годы выделялся на монреальском небосклоне. Идея перерабатывать сухой сахар в Канаде оказалась удачной. Индустриальный комплекс, воздвигнутый в 1854 году, был столь впечатляющим, что монреальцы посещали его по воскресеньям с экскурсиями.
Фабрика производила 5 тысяч тонн сахара в год, что составляло около 90% всего сахара, потребляемого Канадой. До открытия завода Редпата в 1855 году канадцы импортировали весь сахар или использовали его заменитель из кленового сиропа.
Рядом с фабрикой Редпат построил магазин. Уже через год сахарная фабрика насчитывала 100 работников. Сахар получали из сахарного тростника из Вест-Индии, который привозили на кораблях компании “Хелен Драммонд” и “Грэйс Редпат”, названных именами дочери и невестки Редпата. Его дочь Хелен вышла замуж за Джорджа Драммонда, а Грейс была женой его сына Питера.
Джон всегда поддерживал деловые и дружеские связи с семейством Драммондов в Эдинбурге. С Драммондами он породнился не только через Джейн. В 1854 году Редпат нанял младшего брата Джейн Джорджа Александера Драммонда и поставил его во главе технических операций на фабрике «Редпат». В 1857 году Драммонд женится на дочери Редпата Хелен, создав, как поговаривали в Монреале, рецепт успеха «любовь + бизнес». Драммонд не подведет Джона. Талантливый и деятельный Джордж Драммонд станет одним из самых успешных предпринимателей Канады и яркой звездой на монреальском небосклоне.
Джон Редпат никогда не жалел денег на благотворительность. Он передал большие суммы Монреальскому госпиталю, Институту механики (сейчас это библиотека Атвотер) и многим другим организациям. Мы уже упоминали о его общественной работе в приходах церквей Сен-Поль и Сент-Эндрю. Имея дочек, Редпат проявлял особую заботу о девушках-иммигрантках, попавших в беду. Скольким из них он помог!
Отметим, что из семьи Редпатов особого внимания заслуживает и его сын Питер, который также сделал немало для Монреаля: в частности, он подарил Университету Мак-Гилл библиотеку, которая носит его имя, а также музей Редпат — первый настоящий музей в Канаде.
В заключение отметим, что Джон Редпат был одним из немногих, кто взобрался на вершину “золотой квадратной мили” исключительно своими силами, без семейной поддержки и помощи извне. И монреальцы не забыли старину Джона. Его имя по-прежнему красуется на пакетах сахарного песка. Именем Редпата также названа улица в Миль Каре Доре. А о красавице Джейн Драммонд, благодаря которой Джон вновь обрел любовь и настоящее человеческое счастье, напоминает улица Драммонд. Джейн, пожалуй, принесла не меньше пользы Монреалю, чем ее знаменитый младший брат — хотя бы потому, что она любила Джона Редпата!
Монреаль
