Если не в Калгари, то где?

Еще один крупный канадский город отказался от приема у себя наиболее престижных международных соревнований. После того как Торонто вышел из борьбы за проведение летней Олимпиады в 2024 или 2028 году, такое же решение приняли муниципальные власти в Калгари. Причем в случае с Калгари заявка на зимние Игры все же была подана, разработан план действий и под него подведено приблизительное финансирование. То есть, деньги уже были потрачены, и немаленькие. Торонто за Олимпиады фактически не боролся, после проигрыша своей заявки на проведение летних Игр в 2008 году не собираясь особенно в этом усердствовать.

Олимпийские игры в Калгари проходили 30 лет назад, в 1988 году. За это время инфраструктура устарела и требует серьезной реконструкции. В проекте заявки на проведение повторной Олимпиады стоимость этой реконструкции оценивалась более чем в 500 миллионов долларов – вполне скромно по нынешним меркам. Когда готовились к проведению Игр в Ванкувере в 2010 году, вдвое большая сумма была потрачена только на строительство дороги в горнолыжный курорт Вистлер, где проходили многие соревнования.

Новых сооружений к повторным зимним Играм в Калгари планировали построить немного – всего два, в том числе спортивную арену с катком на 5 тысяч мест, явно непригодную для хоккейных поединков. Между тем, существующий стадион команды «Калгари Флеймз» тоже требует ремонта, расширения и основательной перестройки.

Общая стоимость проведения Игр изначально оценивалась в 3-3,5 миллиарда долларов, из которых не более 15% готов был выделить муниципалитет Калгари и не больше четверти – правительство Альберты. Сегодня для Калгари 390 миллионов долларов – огромная сумма. В случае ее потери, очевидно, строительство нового хоккейного стадиона пришлось бы отложить. Между тем, стадионы в современной атмосфере для канадских городов гораздо важнее, чем гипотетическая возможность принимать многочисленных гостей в ходе Олимпийских игр. Дошло до того, что в Квебек-сити новый хоккейный стадион построили, даже не получив право ввести собственную команду в состав НХЛ. Теперь здание используется в основном для проведения концертов.

Федеральные власти изначально отказались давать обязательства по предоставлению всех оставшихся средств на финансирование проведения Олимпиады. Федералы согласились взять на себя расходы лишь в пределах 50% от общей суммы. Именно это подточило перспективы Игр 2026 года в Калгари. Ведь известно, что изначально предполагаемая стоимость соревнований, как правило, является заниженной. В конечном итоге Игры всегда стоят дороже, порой намного, и после их проведения справляться с дефицитом в сотни миллионов долларов приходится провинциальным и муниципальным властям. Об этом хорошо помнят в Монреале, ведь на нашем городе «долг» за проведение Олимпиады 1976 года висел чуть ли не до конца 2000-х (о нем вспомнили газетчики к 40-летию проведения Игр). Фактически мы, монреальские налогоплательщики, имеющие недвижимость, и сейчас продолжаем его косвенно выплачивать, поскольку именно городской бюджет ответственен за содержание «белого слона» — нерентабельного, чаще всего бесхозного и мало востребованного Олимпийского стадиона.

Хотя стоимость заявки на проведение Олимпийских игр удалось незначительно снизить после переговоров с RCMP (за счет уменьшения мер по обеспечению безопасности), а также за счет сокращения объема квартирного строительства на тысячу единиц, идея новых соревнований все равно не пользовалась популярностью ни в городе, ни среди муниципальных советников. Ее горячо защищал лишь мэр Наид Ненши (Naheed Nenshi), обращавший внимание на реальность крупных инвестиций в местную инфраструктуру и на возможность под проведение Олимпиады получить финансирование еще и на строительство нового стадиона для хоккеистов НХЛ. Благодаря стараниям Ненши заявка Калгари кое-как просуществовала до ноября, хотя муниципальные советники проголосовали против нее простым большинством еще в начале этого месяца. Однако кое-кто был и за, что позволило провести в городе заранее запланированный референдум (на провинциальные средства) 13 ноября. В нем участвовало свыше 700 тысяч жителей города-миллионника. 56% высказались «против», после чего очередное голосование в Муниципальном совете стало простой формальностью. Несмотря на противодействие мэра, советники единогласно отвергли подачу заявки, для которой так и не было найдено должного финансирования. В результате в борьбе за право проводить Игры 2026 года осталось 2 претендента: Милан (Кортина д’Ампеццо) и Стокгольм. Стокгольмская заявка, кстати, вообще не предполагает вложения средств от муниципалитета, что заранее «подтачивает» ее. Точно так же не горит желанием вкладываться в Олимпийские игры и итальянское правительство.

После провала заявки на проведение Олимпиады в Калгари в некоторых СМИ прозвучали предположения о возможности воплощения в жизнь данного события в соседнем Эдмонтоне – традиционном антагонисте Калгари во всем (для Альберты их противостояние это как соперничество Торонто и Монреаля в остальной Канаде). Эдмонтон, обладающий столичным статусом, сегодня выглядит похлеще, чем Калгари. Во всяком случае, в этом году в нем открыли новый, с иголочки, суперсовременный стадион для команды «Ойлерз», так что хотя бы эту проблему можно снять с повестки дня.

«Бегство», или «трансфер» заявки из Калгари в Эдмонтон кажется трудноосуществимым, но может произойти, если Международный олимпийский комитет останется у разбитого корыта: ни Милан, ни Стокгольм не смогут порадовать его членов хорошими предложениями. Вообще, в мире все чаще говорят о проведении Олимпийских игр в одном и том же месте, как было в Греции. Греки все же с умом относились к ресурсам и не разбазаривали их на ненужные спортивные объекты, тем более что в их времена все надо было возводить практически голыми руками (пусть и руками рабов). Сегодня, однако, корпоративная культура воспротивится проведению Игр на одних и тех же стадионах.

Калгари не везет сейчас и в другом. В текущем году канадские экономисты забили тревогу: нефть из Альберты торгуется с большим дисконтом (из-за сложности извлечения и невозможности быстрой транспортировки). Международные воротилы в ресурсодобывающей сфере, похоже, разуверились в перспективах нашей страны стать нефтяной «сверхдержавой». Напротив, именно в эти же годы такой «сверхдержавой» стали США, что заставило инвесторов массово сбрасывать канадские активы (чаще всего расположенные в Альберте) и вкладываться в американские, тем самым выводя из нашей экономики десятки миллиардов долларов и перемещая их в американскую. Все это вредит Канаде. Одно дело, когда дешевая по себестоимости нефть добывается в регионе Персидского залива, и совсем другое, когда нужны неимоверные затраты сил и энергии на ее извлечение из нефтеносных песков в Альберте. Стоит же она в итоге не просто дешевле, чем нефть, добытая из сланцев в США, а уже на 50 долларов дешевле за баррель (рекордный дисконт).

За последние 2-3 года от канадских активов, расположенных на Западе страны, избавились такие крупные компании, как «Statoil», «Total», «Shell», «Conoco Phillips» и «Marathon». Бегство капиталов при этом оценивается как минимум в 37 миллиардов долларов. Дошло до того, что канадская компания «Encana» с головным офисом в Калгари задумалась о переезде в Техас. Ее исполнительный директор Даг Саттлс (Doug Suttles) уже ведет дела из офиса в Денвере. О полном переезде заговорили после покупки ею американской компании «Newfield Exploration» за 7,7 миллиарда долларов США. Половина членов совета директоров «Encana» — американцы. После покупки «Newfield Exploration» 60% бизнеса эта компания имеет в США. В том же направлении двигаются канадские трубостроители «Enbridge» и «TransCanada», которые, потерпев фиаско с постройкой инфраструктуры в Канаде (из-за противостояния с экологами и группами влияния), в 2016 году купили, соответственно, техасскую «Spectra Energy» (за 28 миллиардов долларов) и техасскую же «Columbia Pipeline» (за 10 с лишним миллиарда долларов). «TransCanada» при этом еще и заказала дорогой ребрендинг, чтобы исключить из своего названия слово «Canada». Как она будет называться в будущем, пока неясно.