В минувшую пятницу в Торонто завершился судебный процесс над 67-летним Брюсом Макартуром, обвинявшимся в жестоких убийствах 8 человек. Все жертвы были гомосексуалистами, почти все – выходцы из стран «третьего мира», бездомные, безработные, неприкаянные люди. Макартур входил к ним в доверие, завлекал к себе домой, приковывал к кровати и убивал. Затем – фотографировал в вызывающих позах, наряжая в различные экстравагантные костюмы. Тела он расчленял и прятал в уличных клумбах (помогала профессия ландшафтного дизайнера). Первое преступление он совершил в начале 2010-х, одной из его жертв стал тамильский беженец, приплывший тогда в Канаду из Шри-Ланки на судне «Sun Sea». В 2013 году Макартура арестовывали, однако доказательств против него не нашлось, и он был отпущен. Только в 2018 году за ним организовали слежку и смогли взять с поличным, когда очередной выходец с Ближнего Востока попал к нему в руки и уже лежал на кровати убийцы, прикованный наручниками. Дома нашли жгуты, шприцы, орудия убийства, лаптоп с фотографиями жертв. Все это происходило в обычной торонтовской многоэтажке с 2010 по 2017 год. Убийца признал свою вину и показал, где прятал останки. Макартур охотился исключительно на геев, и поэтому в торонтовской LGBTQ-общине неизвестного «мясника» особенно опасались. На суде десятки людей рассказали о гибели близких.
Брюс Макартур стал крупнейшим серийным убийцей в Канаде после Роберта Пиктона, отправленного в тюрьму в прошлом десятилетии. Пиктон, проживавший в Британской Колумбии, приманивал проституток, убивал их и скармливал тела свиньям. Его свиноферма на много месяцев стала зловещим объектом полицейского расследования. Пиктону вменяли 6 смертей, хотя сам он, явно бахвалясь, готов был признаться в 49-ти – мол, всего одной не хватило до «круглого числа». В 2007 году Пиктона приговорили к пожизненному заключению без права просить о помиловании в течение 25 лет. Такой же приговор вынесен и Макартуру, которому до 92 лет нечего даже думать о том, чтобы выйти на свободу.
Канадское правосудие считается исключительно милосердным и либеральным, даже по отношению к закоренелым преступникам. Пожизненное заключение давно уже признано Верховным судом недопустимо жестоким наказанием, ради чего и был установлен минимальный срок для ходатайства о помиловании, составляющий 25 лет. Однако в 2011 году, при консерваторах Стивена Харпера, закон усовершенствовали, с тем чтобы в случае серийных убийств можно было складывать минимальные сроки. С тех пор этот закон применяли несколько раз, в том числе для Джастина Бурка, убившего 3 сотрудников Королевской жандармерии в Монктоне (Нью-Брансуик) и ранившего еще троих (он не сможет просить о помиловании раньше 75 лет), а также для Деллена Милларда из Торонто, который участвовал в 3 убийствах в разное время (в том числе убил своего отца). Миллард сможет просить о помиловании лишь когда ему исполнится 102 года. Закон был преподнесен как защищающий права жертв насильственных преступлений. Действительно, родственникам убитых крайне тяжело осознавать, что убийца когда-либо может выйти на свободу.
В свое время пожизненное заключение было введено из соображений гуманности как замена смертной казни. Сегодня же и пожизненное считается излишне жестоким, мстительным и несправедливым наказанием. Люди, которые должны ждать права на помилование не менее 25 лет, по статистике, в среднем выходят на свободу (впрочем, все же под постоянное наблюдение) уже через 28 лет.
Считается, что Брюс Макартур окончит свои годы в тюрьме в силу преклонного возраста. Поэтому для него и 25 лет – изрядный срок. Впрочем, те же 25 лет назначили и Пиктону, а они истекут, когда ему еще не будет 80-ти.
Но больше всего разговоров о выходе преступника на свободу было на этой неделе по поводу другого убийцы – Александра Бисоннета из Квебек-сити, сына вполне обеспеченных и высокообразованных родителей, который совершил теракт в мечети пригорода Сент-Фуа в самом начале 2017 года.
Бисоннет убил в мечети шестерых и еще нескольких ранил, оставив калеками на всю жизнь. Той зимой он был одержим серийными убийствами, постоянно искал о них информацию в интернете. Его ноутбук красноречиво поведал следователям о внутреннем состоянии убийцы. Бисоннет не сходил с сайтов феминистской направленности, так как был женоненавистником, а также регулярно посещал страницы исламских организаций в Квебеке. Любил он Дональда Трампа, был поклонником Марка Лепина, учинившего безжалостный расстрел студенток в Политехническом колледже в Монреале в 1989 году. Интересовался недавним массовым расстрелом в церкви в Южной Каролине – делом рук неонациста и ультраправого молодчика Дилана Руфа. Работал Бисоннет в HEMA-Quebec, учился в Университете Лаваля различным гуманитарным наукам, однако впал в депрессию и подсел на соответствующие препараты. Дома он имел доступ к огнестрельному оружию. В тот роковой день Бисоннет погостил у родителей, от которых перед этим съехал в отдельную квартиру со своим братом-близнецом, выпил саке, затем хотел поехать в огнестрельный тир, но заведение было закрыто. Так он направился в мечеть, о которой заранее хорошо все разузнал, и совершил самое кровавое преступление в Квебеке на почве ненависти. Пользуясь отсутствием охраны, он вошел внутрь и начал стрельбу, затем покинул место преступления на автомобиле и сам позвонил в полицию. При аресте не сопротивлялся. Все это по-настоящему шокировало и Квебек-сити, и Монреаль. Вспыхнуло общественное негодование, проходили ночные бдения по всей провинции, участники которых выражали симпатию местным мусульманам. Сам же Бисоннет заявил на суде, что он не был ни террористом, ни исламофобом. В школе он подвергался насмешкам, затем испытывал проблемы с психикой, наконец, по рецепту врача начал принимать антидепрессант «Paxil», способствующий саморазрушению личности.
После теракта в Сент-Фуа квебекские власти даже подумывали об учреждении в провинции Дня борьбы с исламофобией. Дискуссии об этом разгорелись совсем недавно и оказались чрезвычайно оживленными. Звучали самые разные мнения, как справа, так и слева. Премьер-министр Франсуа Лего тогда парировал: исламофобии как таковой у нас нет, хотя исламофобы имеются. В таком разрезе, кстати, можно заявить, что в Квебеке нет и антисемитизма.
Судья, ведший дело Бисоннета, стоял перед выбором: применить закон 2011 года и приговорить преступника к 150 годам лишения свободы без права на помилование или ограничиться 25 годами? Сейчас Бисоннету 29 лет, он вполне может продолжить учебу в тюремных стенах, и если все сложится для него удачно, выйдет оттуда еще не в самом преклонном возрасте, сможет общаться и со своим братом, и наверняка со своими родителями. Понятно, что семьи жертв преступника восприняли бы это крайне тяжело. У убитых в мечети остались дети, им жить в одном городе с убийцей. Поэтому судья склонился к некоторому компромиссу: он не стал складывать 25-летние сроки, а назначил новый – 40-летний, чтобы подчеркнуть тем самым неприемлемость преступлений на расовой почве в Квебеке. В таком случае Александр Бисоннет, выйдя на свободу, будет уже в преклонном возрасте. Да и шумиха вокруг его поступка наверняка утихнет. Но есть и минус: у адвокатов осужденного будет возможность обжаловать нестандартное решение.
В широкой публике, не только в мусульманской общине, приговор Бисоннету восприняли как нелогичный и неправильный. Мол, если преступник убивает полицейских, то ему назначают 75 лет, а если геев или мусульман – 25-40 (да еще и делают скидку, если он пожилой). И геи, и мусульмане этим недовольны. Понятно, что приговор будет обжалован и ими. В канадской практике серийные убийства редки. Массовые убийства на почве религиозного или идеологического террора тоже имеют единичный характер. Последнее такое преступление совершил 25-летний студент Алек Минасян в Торонто весной прошлого года, промчавшись по улице Йонг на фургоне и давя преимущественно женщин. Тогда погибли 10 человек, еще 16 были ранены. Наверное, если руководствоваться сформировавшейся тенденцией, для Минасяна тоже не будут складывать 25-летние сроки. Тем более что он, похоже, как и Бисоннет, страдал психическим заболеванием.
