Год без лета

Год без летаВ 536 году н.э. необычный «мистический туман» покрыл обширную территорию Евразии. Вот как описывается это в византийских летописях: «Солнце было темным, и это длилось 18 месяцев; каждый день оно светило лишь около 4 часов, однако его свет был очень слаб… солнце имело необычный голубоватый цвет… фрукты не созрели». Тогда холод и засуха привели к гибели урожая в Италии и Месопотамии, что вызвало страшный голод в последующие годы. Согласно китайским источникам, во многих провинциях Китая в июле и августе были заморозки и снег, погубившие зерновые культуры и вызвавшие голод, продолжавшийся до 538 года.В 1601 году в России стоял необычный холод, пропал урожай, и в одной только Москве в 1601–1603 годах от голода погибло 120 тыс. человек, что стало, вероятно, одним из факторов, приведших к Смуте.
Но именно 1816 год получил прозвище “Год без лета”. Тогда в Европе и Северной Америке царила необычайно холодная погода. До сегодняшнего дня 1816 год остаётся самым холодным с начала документирования метеорологических наблюдений. В США его также прозвали “Eighteen hundred and frozen to death”, что можно перевести как “Тысяча-восемьсот-замёрз-до-смерти”.

“Погода все еще остается исключительно холодной и неблагопрятной. По всей видимости, сезон фруктов и цветов отложится на более поздний период. Старожилы не помнят такого холодного начала лета”, — писала монреальская “Газетт” 10 июня 1916 года.

Предполагали ли репортеры, старожилы и обыватели — монреальцы, что лета в тот год не будет вовсе? Признаки грядущего “странного” лета наблюдались уже с апреля. В апреле почти не было обычных для него дождей, было необычайно сухо, а в мае начались холодные дожди с градом, заморозки. “Погода наоборот”, — шутили поначалу монреальцы. Вскоре стало не до шуток, так как сильные майские заморозки задержали цветение садов.

5 июня холодный фронт спустился с Гудзонова залива и “схватил” в свои ледяные объятия всю долину реки Святого Лаврентия. Вначале пошел монотонный холодный дождь, сменившийся на пару дней в городе Квебеке снегопадом, а днем позже в Монреале дикой снежной метелью. Столбик термометра опустился на минусовые отметки, вскоре толщина снега достигла 30 сантиметров: снежные сугробы намело до осей карет и повозок, застопорив все летние средства передвижения намертво. Пришлось в середине июня(!) выводить сани. Холод ощущался повсюду, пруды, озера и большую часть реки Святого Лаврентия вновь сковал лед.
На первых порах жители провинции не унывали. Привычные к суровым канадским зимам, они достали зимнюю одежду и надеялись, что это “недоразумение” вскоре закончится. Кто-то шутил и посмеивался, а детвора вновь каталась с горок. Но когда замерзающие птицы начали залетать в дома, а на селе их маленькие окоченевшие тельца усеяли черными точками поля и огороды, а постриженные по весне овцы, не выдержав холод, стали массово погибать, стало совсем тревожно.

17 июля наконец появилось солнце. Газеты радостно сообщили, что есть надежда на урожай тех культур, что выдержали заморозки. Однако оптимистичные высказывания репортеров оказались преждевременными. В конце июля пришла вторая волна холодного сухого воздуха, вслед за ней третья, вызвавшая такую засуху на полях, что стало ясно — погиб весь урожай.

Вслед за неутешительными климатическими сводками, газеты запестрели сообщениями об участившихся случаях гибели людей от переохлаждения, заболеваний и просто голода. И вот уже скрывать подступившую опасность стало невозможно. Газеты вышли с заголовками типа “Пришла беда, многие умрут от голода”. Отметим, что такой суровый приговор не устроил властей. Многих спасли быстрые и решительные действия Джона Коупа Шербрука, верховного правителя (генерал-аншефа) Британской Северной Америки. Прибыв в июле в Квебек, в первом своем указе он заявил, что лично принимает на себя всю ответственность и сделает все, чтобы помочь людям. Шербрук распорядился открыть все королевские склады, выделил значительные средства для покупки продовольствия, распределив его в первую очередь среди наиболее пострадавших от холода и засухи районов. Шербрук попросил владельцев забить скот и поделиться с нуждающимися. Скот забивали и по причине нехватки кормов.

Решительные действия Шербрука одобрила Национальная Ассамблея провинции: парламентарии единогласно проголосовали за выделение дополнительных средств для покупки продовольствия. Состоятельные горожане жертвовали значительные суммы на помощь голодающим. Бороться с бедой жителям провинции пришлось не только в 1816 году. Жан-Тома Ташро, член парламента, писал: “Увы, зима 1817-1818 года оказалась вновь чрезвычайно тяжелой. Число умерших в этот год было необычайно высоким”.

Жители провинции не могли предположить, что главная причина несчастий лежала за полмира, на острове Сумбава (Индонезия). И что коварной убийцей явилась гора Тамбора.

Лишь в 1920 году американский исследователь климата Уильям Хамфрейс нашёл объяснение «году без лета», связав изменение климата с извержением вулкана Тамбора. Пожалуй, это было самым грандиозным извержением вулкана в человеческой истории. О пробуждении Тамбора в 1812 г. возвестили первые струи газа близ вершины вулкана. 5 апреля 1815 г. произошел сильный взрыв. Гул разнесся на 1400 км, небо покрылось зловещей черной пеленой. Лавины пепла обрушились не только на остров Сумбаву, но и на Ломбок, Бали, Мадуру и Яву. Новая вспышка отмечалась 10, 11 и 12 апреля, когда взрывы ощущались на расстоянии 1750 км от Тамборы. В воздух были выброшены колоссальные массы пепла, песка и вулканической пыли. 3 дня территория, по площади равная Франции, на которой проживали миллионы людей, была во власти кромешной тьмы. Из кратера на расстоянии более 40 км выбрасывались камни весом до 5 кг. На острове Ломбок слой пепла достигал 60 см. Цветущие сады и поля превратились в безжизненную пустыню. Так описывает известный вулканолог Гарун Тазиев извержение вулкана Тамбора.

Высота горы первоначально была 4000 м. После извержения она уменьшилась до 2850 м. Около 100 кубических километров горных пород было обращено в пыль и выброшено в атмосферу. На месте исчезнувшей вершины возник огромный кратер размером 6×6,5 км и глубиной 700 м. Кальдера вулкана Тамбора при своем зарождении погубила 92 тыс. человек.

Для распространения пепла по земной атмосфере потребовалось несколько месяцев, поэтому в 1815 году последствия извержения в Европе ещё не ощущались столь сильно. Удар пришелся на 1816 год. В марте по всей Европе температура продолжала оставаться зимней. Апрель и май были обильными на дожди с градом. В июне и июле в Америке каждую ночь стоял мороз. В Нью-Йорке и на северо-востоке США выпал метровый снег.

Германию неоднократно терзали сильные бури, многие реки, в том числе и Рейн, вышли из берегов. В Швейцарии каждый месяц выпадал снег. Необычный холод привёл к катастрофическому неурожаю. Весной 1817 цены на зерно выросли в 10 раз, а среди населения разразился голод. Десятки тысяч европейцев, страдавших ещё и от разрушений наполеоновских войн, эмигрировали в Америку. Правда, и там, как видно по монреальским хроникам, оказалось несладко.

Заметим, что современные ученые уверены, что причина глобальных похолоданий связана с крупными вулканическими извержениями. Есть предположение, что и мистическое облако 536 года, о котором упомянули в начале статьи, было последствием извержения вулкана. В российских несчастьях 1601 года следует винить южноамериканский вулкан Уайнапутин.

В заключение приведем любопытный факт, связанный с “годом без лета”. Летом 1816 года, когда несчастные монреальцы спасались от снежных метелей, на берегу Женевского озера на вилле Диодати укрывалась от непрекращавшихся дождей компания поэтов и писателей, среди которых были Джордж Байрон, Перси Шелли и его будущая жена Мэри Годвин. Из-за скверной погоды настроение отдыхающих было ей под стать, и приятели решили, что каждый напишет по жуткой истории, которую потом будут друг другу прочитывать. Мэри Шелли написала свою знаменитую историю «Франкенштейн”, врач лорда Байрона Джон Полидори написал повесть «Вампир», кровавую историю, задолго до появления романа Брэма Стокера «Дракула». Байрон написал тогда свою мрачную поэму \»Тьма\» и трагический «Шильонский узник». Так родилась литература ужасов.

Ирина Лапина
Монреаль