Я совсем нищая

Я совсем нищая55 лет назад, в 1962 году, в субботу, в Подмосковье на даче 80-летний Корней Иванович Чуковский заносит в дневник очередную запись: «16-е июня. Откуда-то появилась у меня на столе ужасная книга: Иванов-Разумник «Тюрьмы и ссылки» — страшный обвинительный акт против Сталина, Ежова и их подручных: поход против интеллигенции.Вся эта мразь хотела искоренить интеллигенцию, ненавидела всех самостоятельно думающих, не понимая, что интеллигенция сильнее их всех, ибо если из миллиона ими замученных из их лап ускользнёт один, этот один проклянёт их навеки веков, и его приговор будет признан всем человечеством». Из последующих: «Третьего дня был у Зинаиды Николаевны Пастернак (вдова Пастернака). Полтора часа она говорила о своём положении: по её словам, Пастернак, умирая, сказал: «Как я рад, что ухожу из этого пошлого мира. Пошлятина не только здесь, но и там (за рубежом)». Перед смертью к нему пришли проститься его дети. Зинаида Николаевна спросила: «Не хочешь ли ты увидеть детей?» Он ответил: «Нет!». – «Я совсем нищая! – говорила Зинаида Николаевна. – Когда в театре шли Борины переводы Шекспира, он весь доход от спектаклей клал на мою сберкнижку. У меня было 120 000 рублей. Но его болезнь стоила дорого: консилиумы профессоров, каждому по 500 рублей, — осталась у меня самая малость. У меня нет пенсии, и продать нечего. У Пастернака был один костюм…».

На иллюстрации:
Зинаида Николаевна (1897-1966) и Борис Леонидович Пастернаки (1890-1960)

Слава Славин