Так вышло, что уже почти 3 месяца я почти полностью не употребляю алкоголь. Вызвано это отчасти нервотрепкой со вселением в новый дом, когда нужно все время ездить на автомобиле и покупать всевозможные предметы обихода: от штор, диванов и котлов до зубочисток, банных полотенец и домашних тапочек.И все это – не только в разных магазинах, а порой еще и в разных городах. Повлияла на мое трезвенничество и болезнь, которую пришлось долго и упорно лечить. Тут было не до выпивки. В результате я впервые в жизни почувствовал себя в шкуре мусульманина.
Словно по правилу, согласно которому, природа не терпит пустоты, все мысли мои в это время частенько вертелись вокруг иной жидкости – обычной питьевой воды. Той самой воды, которую все мы, современные люди, принимаем за данность. Особенно если вы проживаете в Канаде и платите за пользование водными ресурсами фиксированный налог, независимо от потребления. А иногда не платите ничего – подключаете насос, качающий чистейшую, как слеза, воду из ближайшего озера, и живете себе припеваючи.
Несколько лет назад я поселился в полуразрушенном доме в лесу, среди садовых участков, и зажил жизнью отшельника. Шло время, росло благосостояние российских людей. Дошли руки и у меня до облагораживания дома и участка – обязательного занятия каждого российского мужчины. Начали мы с крыши, затем реставрировали печку, меняли перекрытия, медленно, но верно проводили отделку. Наконец дошли руки и до добычи собственной проточной воды.
Поскольку живем мы в краю, бедном водными ресурсами (они расходуются здесь, как и много где на юге, в основном на сельскохозяйственные нужды), именно данная простейшая жидкость, а не вино, пиво или какой другой самогон, считается у нас самой вожделенной из всех остальных. Водопроводная вода в поселках и даже в городах оставляет желать лучшего. Об отдаленных селах и тем более садовых участках и речи не идет – водопровода там не было и не будет. Малочисленные пруды используются для развода рыбы, а вода, цветущая в них, непригодна для питья. К тому же пруды время от времени пересыхают, как и многие местные речки.
Чтобы добыть воду, нужно либо рыть колодец сквозь несколько слоев разноцветной глины, сквозь скалу из песчаника, сквозь песок и глинозем, пачкаясь, отсыревая и матерясь, либо бурить скважину. Колодец – удел твердокаменных атлетов или тех, кто не боится звать к себе гастарбайтеров, несмотря на полицейские проверки. Обычным же людям остается копить на скважину и нанимать бурильщиков. Деятельность последних считается в нашем краю одной из самых прибыльных.
Буровой спецтранспорт бороздит наши дороги все время. На той или иной улице нашего поселка в любое время года можно видеть грузовик с поднятым буром. Бурят и летом, и осенью, и весной, и даже зимой, благо зимы здесь мягкие, и мороз редко задерживается дольше, чем на 3 дня. Бурение скважин на воду дает средства к существованию многим тысячам людей, и с каждым годом их бизнес только расширяется, поскольку садовых участков становится все больше и больше. Каждому хозяину нужна вода – сначала, чтобы построиться, а затем для мытья и полива. К сожалению, употреблять наши грунтовые воды внутрь специалисты не советуют. Проходя сквозь скалу, они впитывают в себя всю жесткость камня. От их использования без системы многоступенчатой фильтрации периодически сгорают тепловые котлы, а поверхность раковин и кранов покрывается разводами известкового налета.
Поскольку бурят на своих участках все хозяева поголовно, а некоторые имеют даже по 2-3 скважины, я наивно полагал, что данную услугу оказывают нынче совсем по-западному: быстро, удобно и необременительно. Так, например, в России сегодня продают мебель. Успевай только выбирать. Ткни пальцем в магазине: хочу то, то и то, и в течение недели умельцы на комбинатах изготовят все это, сложат в коробки, привезут к тебе домой, выгрузят и соберут за час-другой. Останется только протереть мебель тряпочкой.
Увы, скважина, как и любое насилие над природой, оказалась делом затратным во всех отношениях. Цена работ для нашего грунта составляла 1700 рублей за метр, то есть вся конструкция (дыра в земле, обсаженная далеко не самыми прочными и не самыми толстыми трубами) обошлась бы в 2 с лишним тысячи долларов по ценам до девальвации (сейчас – уже примерно 1300). Но мы за ценой не постояли, тем более что на новую крышу, перекрытия, утепление стен, крыльцо, цоколь, выгребную яму, забор и т.д. потратили уже заметно больше миллиона рублей.
Деньги поменяли владельца, но, расставшись с ними, воды я так и не получил. Бурильщики – крепкие и немногословные парни, переместившиеся ко мне с соседнего участка, оставили меня наедине с дырой в земле и почти без ценных указаний к дальнейшим действиям. Работали они всего 2 дня: и в дождь, и в стужу, и в ветер; и днем, и ночью. Подкреплялись быстрорастворимой лапшой и кофе, а ведь дни были ненастными. Я в такие, например, даже выходить на улицу боюсь. Ну разве что предварительно приняв 100 грамм, но, как сказано выше, от этого меня удерживал добровольный обет трезвости.
Как известно, любую скважину, как и любой колодец, нужно раскачать (или прокачать), чтобы иметь возможность получать оттуда воду. Поначалу наружу будет поступать одна только грязь – взякая и густая. Потом пойдет грязная вода, и только после нескольких недель или даже месяцев выкачивания вода очистится, и в ней не страшно будет мыться. Я, конечно же, знал об этой повинности, но не представлял себе, что прокачка скважины попортит мне столько крови. Мне казалось, что работа, которую делают все, не может быть столь изнурительной. Тем более что качают нынче не вручную, а электрическим насосом.
Однако насос насосу – рознь. Некоторые из них требуют к себе особого трепетного отношения.
В нашем краю издавна живут крепкие, могучие люди, словно генетически предрасположенные к обращению с техникой. Я – совсем иное дело. К 40 годам я окончательно утратил общий язык с любыми инструментами и механизмами. Когда у меня ломается машина, я растерянно торчу на обочине дороги, как девушка, и звоню родным в попытках разобраться, что же произошло с мотором (однажды, в чем стыдно признаться, у меня всего лишь кончился бензин). Я не в состоянии даже запустить бензиновую газонокосилку. Кое-как я могу использовать по назначению только перфоратор, да и то — потому что сломать его сложно.
Насос, которым у нас обычно прокачивают скважины, оказался чрезвычайно ломкой вещью. И дело далеко не только в насосе. Я сам сделал все ошибки, которые только можно было совершить в таком, в общем-то, бесхитростном и прямолинейном деле. Ну, казалось бы, что сложного? Опусти в скважину насос и выпускай воду раз в день или чаще, пока не потечет прозрачная. Так мне и сказали бурильщики, предупредив, что насос получше и помощнее следует использовать только после прокачки, в противном случае его утеря из-за низкого качества воды станет ударом по карману. Хороший насос стоит у нас сегодня от 10 тысяч рублей, дешевый – в 5 раз дешевле. К тому же один такой уже валялся у меня в подвале без дела.
Взяв насос и повесив его на шнурок, я опустил этот достаточно увесистый кусок железа в скважину и начал качать. Не тут-то было. Почти сразу же я уронил в скважину шнур питания. При попытке вытащить насос с глубины в 25 метров он застрял напрочь. Я промучился над ним несколько часов. Наконец кое-как подцепил шнур крючком и поднял штепсель, но насос уже запутался в кабеле и все равно никак не хотел подниматься. Полдня я потел над ним, и в итоге без помощи не справился. Помощь людей с бицепсами вдвое больше моих стоила мне бутылки коньяка.
После этого я понял, что трос, на котором висит насос, а также шланг и шнур питания лучше соединять – рекомендация, которую вообще-то печатают во первых строках любой инструкции к употреблению любого насоса. Скрепив все вместе, я опустил насос, но это меня не спасло. Хомут, которым я присоединил шланг, слишком выступал наружу и стал цепляться за соединения труб, когда я поднимал конструкцию. А поднимать насос пришлось часто, поскольку его засоряла глина, песок и прочий мусор, скапливавшийся на дне скважины. Еле-еле я прикрутил хомут как следует.
Мой насос очень быстро сломался. Чем чинить его, я предпочел купить новый, похожий. Но на беду, тот оказался не из стали, а из силумина. Из малоопытности я не обратил на это внимания в магазине. Данный непрочный материал, изобретенный хитроумными китайцами, чтобы принуждать европейцев и американцев к потреблению большего количества товаров взамен испортившихся, быстро треснул – и недели не прошло. Я понес насос в магазин, наивно думая, что раз мне поставили штемпель на гарантийный талон, то могут хотя бы вернуть деньги. Увы, оказалось, что гарантия на страхует от механических повреждений, а иных у низкокачественного силуминового насоса и быть не может. Я засунул его в дальний угол и побежал к мастеру чинить старый насос. Оказалось, что у того всего лишь слетел один из болтов, удерживавших крышку, причем в состоянии стресса я почему-то не заметил столь очевидную вещь. Насос был укомплектован, прочищен и возвращен мне еще за одну бутылку коньяка. Я же тем временем, увлеченный стоической прокачкой, по-прежнему воздерживался от употребления любого алкогольсодержащего продукта.
Доведение скважины до ума – неблагодарный труд. Заниматься этим при помощи хорошего насоса не принято, так как насос сломается. Дешевый же насос не дает напора, особенно с глубины в 40 метров. Он выкачивает скважину не до конца и делает это буквально часами. В итоге, устав ходить на край участка к шлангу, чтобы проверить, не перестала ли течь вода (а текла она тонкой-тонкой струйкой), я, как самый умный, начал выпускать грязную воду рядом со скважиной (благодаря этому шланг можно было видеть из окна, то есть из тепла). Таким необдуманным поступком я превратил прокачку в бесконечное занятие, ведь грязная вода снова попадала внутрь, и избавиться от нее было невозможно. Несколько дней я хватался за голову, сетуя на некачественную, явно переставшую очищаться струю, пока все же не догадался вновь убрать шланг подальше от участка. Вода снова стала радовать прозрачностью. Я использовал ее, отстаивая в банках в течение пары суток, а затем снимая с поверхности известковый налет.
Добыча воды превратилась для меня в сизифов труд. Нужно было набрать пару десятков банок, на следующий день слить из них воду в распределительный бачок (оттуда она уже поступала по трубам в жилое помещение при помощи особого, внутреннего насоса), потом вылить из емкостей глинистый осадок, помыть их, снова набрать… Это занимало час. Тем временем все чаще случались заморозки. Шланг, торчавший из скважины, нужно было оттаивать кипятком.
Наконец пришло время для новоселья. Перед этим я и решил купить дорогой насос, чтобы добыча воды превратилась в легкий, даже забавный ритуал. Дешевый вибрационный насос никогда не поднял бы ко мне хорошую воду, так как он в любом случае будоражит всю грязь. А грязи, как выяснилось, в скважине предостаточно. Между прочим, все соседи, с которыми я советовался, прежде чем начать бурение, уверяли меня, что вода в их скважинах чистейшая. Конечно же, оказалось, что все это обман с целью завлечь в сети бурильщиков очередного простака. Так или иначе, чтобы иметь доступ к приличной воде, мне нужен был тихий недрожащий центробежный насос производства некогда братской Украины.
Сосед, пробуривший скважину на своем участке чуть раньше меня, был знаком с ценами, так как работает в строительном магазине, и посоветовал мне съездить в Ростов – мол, там насосы (и вообще любая техника) стоит чуть ли не вдвое дешевле, чем в наших курортных местах. Я поверил. Именно такой вояж я и запланировал, предварительно приценившись к насосам на наших ближайших рынках. Оказалось, что агрегат, способный поднять воду на 40 метров, обошелся бы мне в 8 с лишним тысяч рублей. Это было приемлемо (для себя я установил допустимый порог цены в 10 тысяч). Но я надеялся еще больше сэкономить.
Куда именно ехать в Ростове, я не знал. Дело в том, что разные знакомые называли мне разные адреса и разные названия рынков, но в один голос уверяли, что в этом городе действительно все гораздо дешевле. Я, как всегда, понадеялся на интернет в прокладке оптимального маршрута.
Ростов и его окрестности буквально переполнены торговыми площадками. Самый крупный тамошний авторынок, соседствующий с хозяйственным базаром, стоит рядом с аэропортом. Туда я и поехал, не поленившись потратить на это полдня. Мне казалось, что я легко отобью тысячу рублей, потраченную на бензин.
Не тут-то было. Как можно дольше дожидаясь удобного момента, в итоге я попал на монументальный рынок «Атлант» слишком поздно — уже после нашей болезненной девальвации, о которой, похоже, в прошедшем декабре узнал весь мир. В результате моим глазам предстало не воплощение рога изобилия с услужливыми продавцами и россыпями товаров по доступным ценам, а какой-то хоспис. Рынок действительно был огромен. Перемещаться по нему имело смысл только на автомобиле. В качестве торговых точек здесь стояли самые настоящие грузовые контейнеры – прямо из порта. Хозяева прикручивали к ним профнастил или пластиковые панели, создавая подобие павильонов. Таких технологий я не видел даже в Китае, не то что в Москве. Но увы – половина контейнеров пустовала. Владельцы многих других выглядели как погорельцы на пепелище и подумывали лишь о том, куда бы половчее сбежать от кредиторов. Это было вызвано тем, что все без исключения поставщики взвинитили цены на свои товары из-за падения рубля. Причем если рубль за год подешевел на 40%, то многие вещи подорожали за неделю вдвое и более. Такая политика, бьющая похлеще любых санкций, вмиг отогнала отсюда всех покупателей. Куда они испарились, не знаю. Вероятно, в гипермаркеты, многие из которых в эти предновогодние дни еще держали прежние цены, а также в интернет, где нынче чего только не сыщещь. Рынок же, по размерам схожий с небольшим городком, остался пустовать. Там не было ни продавцов, ни покупателей.
Меня охватила паника. Мне показалось, что мой вожделенный насос, который в одночасье стал стоить больше 11 тысяч рублей, во всех остальных населенных пунктах теперь еще дороже. Я решил во что бы то ни стало не уезжать отсюда с пустыми руками (так же многих россиян в дни девальвации охватил зуд скупки валюты, приобретения бытовой техники – хотя бы даже в кредит, и т.д.). Приценившись к насосам в нескольких местах, я поддался на уговоры и все же купил не столь мощный агрегат — не на 40 метров, а всего на 25. Зато так мне хватало денег на то, чтобы доехать отсюда домой.
Как выяснилось на следующий день, точно такой же насос обошелся мы мне в лавке у себя дома на тысячу рублей дешевле. А если брать в расчет потраченный бензин – то на 2 тысячи. При этом, купи я его в начале ноября, сэкономил бы куда больше.
Впрочем, все это ерунда по сравнению с водой, которая сейчас поступает ко мне в трубопроводную систему едва ли не прямо из земли в количестве 200 литров за 10-15 минут. Она сравнительно чистая и позволяет домочадцам мыться 3 раза в день. Мощный насос даже легко выталкивает из шланга ледяную пробку, образующуюся там в морозные дни. В общем, кажется, что эту проблему наконец-то можно выкинуть из головы и, наслаждаясь проточной водой из крана, задуматься о судьбах мира и других возвышенных вещах.
Но как же быть с питьевой водой? – спросите вы. Ведь мою воду санэпидемстанция признала негодной к употреблению внутрь. На этот случай у нас, как и в стародавние времена, есть водовозы, пользующиеся смартфонами. Ездят они, конечно, не на телегах, а на «девятках», и доставляют 20-литровые баллоны за сущие копейки в любую глушь. На воде в наших краях всегда можно будет делать деньги.
Анапа
