Не секрет, что Сталин хотел сохранить своё имя на века. Процесс этот начался ещё в довоенное время. Уже тогда сотни населённых пунктов, крупнейшие города, предприятия, учебные заведения были удостоены чести носить имя «Величайшего из величайших». Практически во всех крупных населенных пунктах страны были сооружены монументы руководителя СССР. После смерти Сталина Центральный Комитет КПСС принял решение об увековечении памяти вождя.Примечательно, что инициатива «верхов» находила немало искренних почитателей среди рядовых граждан. В адрес ЦК партии шли письма от советских людей и различных организаций порой с фантастическими предложениями об увековечении памяти «отца народов». Планы были грандиозными. Но перемена курса политического руководства партии и Советского Союза все планы оставила на бумаге и засекретила. Интереснейшие свидетельства той эпохи ввела в научный оборот Татьяна Кузьмичева в работе «Трудящиеся желают увековечить бессмертное имя (О событиях, связанных с датой 5 марта 1953 года )». Обзору этих и некоторых других документов посвящена данная статья.
Беспримерный культ личности вождя в довоенное время входил в арсенал средств для достижения безграничной власти. Литература, искусство, средства массовой информации в полную меру использовались для этой цели. Поэты почитали за честь получить социальный заказ на стихи о Сталине. Сулейман Стальский перед войной написал о великом вожде стихи:
Ты нам могучий пламень дал,
Закон мудрейший написал,
И он, как драгоценный лал,
В страны златом узоре.
Абдула Софу, народный поэт крымских татар, писал:
Законы сталинские дышат
Перед народом, как цветы,
Когда прочтешь их иль услышишь,
Как мёдом насладишься ты.
Эти стихи, впрочем, не помешали депортировать поэта вместе со всем народом в 1944 году. В Союзе советских писателей были специалисты по написанию народных сказаний и баллад о великом вожде. Дело это было престижным и весьма выгодным. Особого мастерства не требовалось. Ведь подавалось всё так, якобы писали «простые люди», гарантия появления в печати – стопроцентная, а оплата – по высшей категории. Так и кормились предприимчивые борзописцы, иногда даже небесталанные.
Сотни поселков, десятки городов, тысячи улиц «по воле трудящихся» были названы именем вождя. Но в истории Москвы есть ещё одно загадочное переименование, о котором нам поведал «Московский журнал». В архиве ЦК КПСС сохранилась докладная записка наркома внутренних дел Н.И. Ежова, поданная им в Верховный Совет СССР в 1937-1938 гг. с предложением о присвоении Москве названия Сталинодар. Основой для этого послужили, как пишет нарком, полученные им «обращения трудящихся Советского Союза». Понятно, что письма эти были инспирированы. Не совсем ясно, чья это была инициатива — Сталина или Ежова? А. Ваксберг в книге «Сталин против евреев» тоже останавливается на подобном предложении: «Если не по существу, то по форме выражения своих верноподданнических чувств Кагановичу, несомненно, не было равных даже среди ближайших соратников. Это ему, в частности, принадлежит идея переименования Москвы в город Сталин. Вождь эту идею отверг». Видимо, идея витала в воздухе. И совсем неважно, кто её озвучил. Но до переименования не дошло. Сталин, как доложил Президиуму Верховного Совета СССР М.И. Калинин, это предложение отклонил. После войны вопрос о переименовании Москвы в Сталинодар поднимался снова и также был отклонен генералиссимусом. Причина не совсем ясна. Может, потому, что у него было чувство языка, и, конечно, при существовавшем тогда Сталинграде название Сталинодар звучало провинциально.
Ещё на одном предложении, направленном в Госплан СССР и в газету «Правда» весной 1941 года неким высокопоставленным чиновником В. Боголеповым нельзя не остановиться. Предложение весьма примечательно как по стилю, так и по содержанию. Вот выдержка из этого любопытного свидетельства той эпохи. «…В 1939 году мне пришлось слышать об аристократически-буржуазном кладбище в Генуе (грамотный, видать, был чиновник! — В. Л.), представляющем собой своего рода архитектурно-художественный комплекс, памятники которого, соперничая между собой в импозантности и роскоши отделки, привлекают многочисленных посетителей. Но если аристократы и буржуа демонстрируют таким образом почёт и уважение к покойникам, часто «дорогим» для них лишь по соображениям личной выгоды, — у нас этот вопрос не может не обстоять совершенно иначе. Об этом говорят не столько разбросанные по стране тысячи, пусть сейчас и простых, памятников лучшим людям человечества, героям и борцам революции, людям, отдавшим жизнь за нашу страну, сколько трогательная теплота, с которой относится у нас к этим людям каждый честный и сознательный человек. Тогда же у меня возникла мысль о своего рода «Советском Пантеоне» — грандиозном парке-памятнике, в красивой естественной или искусственно созданной местности, — парке, который явился бы одним из лучших агитационно-пропагандистских средств за лучшие идеалы человечества. Одновременно возникла и другая мысль – о «Красной книге народов СССР», куда были бы занесены и заносились бы впредь имена и дела этих людей…». После войны Боголепов вновь представил своё предложение в «инстанции» для принятия решения по сути вопроса. Но тогда дел было невпроворот: кругом разруха, и не о Пантеоне думали. Но после смерти вождя вопрос о Пантеоне вновь стал злободневным.
Первыми, как это всегда было, решили обессмертить имя Сталина комсомольские секретари. Бывший первый секретарь ЦК ВЛКСМ, а впоследствии Председатель КГБ А. Шелепин («железный Шурик»), вспоминал, что уже 5 или 6 марта 1953 года, сразу после смерти вождя, был назначен Пленум Центрального комитета комсомола по вопросу о переименовании ленинского комсомола в ленинско-сталинский. Все были единодушны в этом решении. Подключили писателей для составления обращения к молодежи. Шелепин проинформировал об этом Н.С. Хрущёва. Вначале тот одобрил предложение. Однако в 12 часов ночи позвонил Шелепину домой и сказал: «Не надо этого делать. Мы тут посоветовались и решили, что делать этого не надо». Не ведал тогда молодой комсомольский секретарь, что в верхах уже началась борьба за власть. Таким же образом в те траурные дни была похоронена идея создания музея Сталина на Ближней даче.
Генерал Рясной, последний начальник охраны Сталина, вспоминал: «Когда уже было видно, что Сталин умрёт, договорились с Хрущёвым открыть музей в Ближней даче и туда кой-чего стаскивать. А из чего делать музей непонятно. У него личных вещей почти не было. Да и Суслов всё канителился. А потом приняли решение никакого музея не открывать…». (Феликс Чуев. Солдаты империи). Но решение о создании Пантеона было всё-таки принято. Видимо, новые вожди заботились и о своей посмертной славе, надеясь найти упокоение в нём…
Ведущие советские архитекторы почитали за честь принять участие в конкурсе проектов этого гигантского сооружения. Один из них, известный в то время В. Ионов, обратился лично к председателю комиссии по организации похорон И.В. Сталина Н.С. Хрущёву: «Под скорбные звуки траурной музыки, оплакивая кончину родного Иосифа Виссарионовича Сталина, я как архитектор, решил принять участие в составлении проекта Пантеона и представляю на Ваше усмотрение три варианта предварительных решений Пантеона. Пантеон должен быть монументальным и величественным сооружением, архитектура которого будет отражать величие и мощь нашего несокрушимого социалистического государства, шагающего под мудрым руководством нашей любимой партии и правительства в коммунизм…». Естественно, там должны были быть музей, трибуны для руководителей партии и правительства и «ниши, обработанные портиками, у которых будут стоять саркофаги с телами умерших вождей, а в нишах будут стоять скульптуры захороненных…».
Третий вариант этого проекта предусматривал здание Пантеона на месте ГУМа на Красной площади как раз напротив Мавзолея. Там же должны были возвести в 2 ряда стены для захоронений. «В этом случае, — говорилось в Краткой пояснительной записке, — надо будет передвинуть, перенести или разобрать здание Исторического музея, которое затесняет участок и не дает широкого прохода». Правление Союза архитекторов СССР приняло решение о привлечении лучших сил для реализации этого проекта. Стоимость его была для того времени солидной – почти 300 миллионов рублей. М. Осмоловский и В. Рязанов, академики-архитекторы, в связи с этим писали Г.М. Маленкову: «Эта тема, безусловно, волнует всех зодчих, весь народ. На одном из совещаний в Академии архитектуры высказывалось предложение о постройке Пантеона на народные взносы, как проявление патриотизма, а также о проведении международного конкурса на проектирование здания Пантеона, как выражение сплочённости и солидарности трудящихся в борьбе за мир».
Итак, бремя увековечения памяти советских вождей решили опять возложить на плечи народные. Но и это ещё не всё. Строители-лауреаты Сталинских премий Ладинский, Лепилин, Кузнецов, Миротворский, Максимов и другие внесли предложение «построить в Москве ряд сооружений, объединенных в новый район «Памяти товарища Сталина», в котором в первую очередь соорудить здания:
1. Институт Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина;
2. Музей товарища Сталина;
3. Музей строительства социализма – коммунизма;
4. Сталинскую академию общественных наук;
5. Залы конференций народов мира (на 10-15 тысяч человек);
6. Дом гостей Советского Союза;
7. Дворец науки и техники;.
8. Центральный театр Советского Союза и другие сооружения.
Этот район должен был обойтись в 20-25 миллиардов рублей. Авторы проекта рассчитывали на «сознательность» народных масс, которые опять внесут свои «кровные» на сооружение района. И ещё была масса разных проектов и предложений. В одном из приводимых Татьяной Кузьмичевой документов все обобщено. Не будем цитировать просьбы о переименовании городов и поселков, присвоении имени Сталина ряду учреждений, учебных заведений. Приведем следующие предложения:
«- Присвоить великим вождям советского народа В.И. Ленину и И.В. Сталину звания Почётный Секретарь ЦК КПСС и Почётный Председатель Совета Министров Союза ССР.
— Учредить и выпустить золотой орден с изображением Сталина, учредить орден Ленина-Сталина.
— Учредить медаль Сталина для вручения всем трудящимся Советского Союза.
— Изготовить значок с изображением Ленина и Сталина для всех коммунистов.
— Переименовать Грузинскую Советскую Социалистическую Республику в Сталинскую Советскую Социалистическую Республику.
— Переименовать СССР в Союз Советских Сталинских Республик.
— Перенести празднование дня 8 марта на другое время и назвать его праздником весны (8 марта был траурным днём. — В. Л.)
— 9 марта объявить Днём памяти И. В. Сталина.
— Переименовать Москву в город Сталин.
— Присвоить Московскому университету имя Сталина.
— То же сделать с Политехническим музеем.
— Ленинградскому метро присвоить имя Сталина.
— Советскую армию назвать именем И.В. Сталина.
— Ленинский комсомол переименовать в ленинско-сталинский»…
И ещё масса самых различных уму человеческому непостижимых предложений.
Новое руководство страны подобные предложения не инициировало, это было не в его интересах, так как был взят курс на развенчание Сталина. Предложения исходили часто от тех, кого называли «простыми тружениками». В документах все эти люди названы. С позиций сегодняшнего дня можно осуждать и даже иронизировать по поводу таких взглядов. Но, по всей видимости, тогда мы не узнаем правды о нашем прошлом. Понять этих людей нужно. Хотя бы для того, чтобы страшное прошлое не повторилось.
Все эти проекты канули в Лету. Сейчас они пылятся в архивах как памятники эпохи сталинизма. Мы можем только представлять себе, какой бы была сейчас Москва, если бы циклопический монумент – Пантеон — был построен за счет сноса огромного числа московских исторических памятников и сооружений.
Нью-Йорк
На снимке:
Один из самых грандиозных памятников Сталину был возведен в Праге (Чехословакия) в 1955 году. Разрушен в 1962 году.
