Классные драмы

В Квебеке продолжается волюнтаристский «передел» школьных зданий. С прошлого года был запущен процесс их насильственной передачи от англоязычных школьных комитетов франкоязычным. Таким образом Министерство образования надеется справиться с нехваткой помещений. Между тем, во франкоязычных комитетах ощущается еще и заметный дефицит учителей. Но перебрасывать англоязычный обучающий персонал на «французскую территорию», конечно же, не получится.

На этой неделе перед зданием English Montreal School Board (Англоязычного школьного комитета Монреаля) прошел стихийный митинг с участием нескольких сотен родителей, чьи дети ходят в начальные школы Дженерал Ванье (General Vanier), Джеральд Макшейн (Gerald McShane) и школу второй ступени (junior high) Иоанн Павел I (John Paul I). Это небольшие по размерам учебные заведения, каждое посещает 200-300 человек. Джеральд Макшейн расположена в Монреаль-Норде, две остальные – в Сен-Леонаре. Это монреальский «Ист-энд», отличающийся по характеру от чопорного и обеспеченного Вест-айленда. Мобилизация населения здесь выше, чем на западной оконечности, в Пьерфоне или Биконсфилде.

И в Монреаль-Норде, и в Сен-Леонаре высок процент канадцев-иммигрантов. Их дети обязаны получать франкоязычное среднее образование, согласно незыблемому уже много десятилетий Закону 101. Как следствие, школы, находящиеся в ведении франкоязычного Школьного комитета «островной оконечности» (Pointe de l’ile), остро нуждаются в дополнительных площадях. Прием учащихся здесь ежегодно идет огромными темпами – в классы приходят тысячи «новеньких». В англоязычных школах – хорошо, если сотни. Англоязычные школы, как правило, не страдают от переполненности, в отличие от франкоязычных. Вышеупомянутые учебные заведения еще не слишком «обездолены»: в них тоже растет количество учащихся, то есть речь не идет о пустующих помещениях без перспектив. Тем не менее, рост невелик.

На классные помещения этих школ претендует франкоязычный комитет Pointe de l’ile, страдающий от нехватки учителей и учебных площадей. Он выставил требования Министерству: с предстоящего учебного года нужно не менее 155 новых классов. Как их предоставить? Модульных конструкций и так слишком много, ими проблему не решить. Строить одну или несколько новых школ уже нет времени, к тому же школы на нашем острове не строятся уже много десятилетий (в отличие от многоквартирных башен и торговых комплексов). Недолго думая, министр Жан-Франсуа Роберж (Jean-Francois Roberge) пошел испытанным путем и напомнил о печальной судьбе школы Ривердейл на Вест-айленде, которая в прошлом году была передана франкоязычному школьному комитету Маргерит-Буржуа от англоязычного комитета Лестер Б. Пирсон. Протестовать против этого шага было бессмысленно, так как Министерство решило все заранее. Права на апелляцию не имели ни школьники, ни родители, ни преподаватели, ни административный персонал комитета Пирсон. Протестов как таковых и не прозвучало. На Вест-айленде до них не дошло. Сейчас, вспомнив о зазвучавшей тогда критике, Роберж хотя бы не стал объявлять о трансфере столь грубо. Напротив, он предложил англоязычному комитету выбор: или вы изыскиваете возможности для передачи части помещений комитету Pointe de l’ile, или лишаетесь 3 признанных излишними школ. Время на размышление было дано очень небольшое – до 10 июня, то есть задолго до конца учебного года. Сотни учеников и родителей опять оказались в «подвешенном положении». Какой-либо поддержки, конкретных обнадеживающих предложений от англоязычного комитета они не получают. Комитеты вообще в последнее время дышат на ладан: здесь прекрасно помнят, что правительство Франсуа Лего намерено их упразднить (и франкоязычные, и англоязычные) в целях снижения расходов на образование и госсектор. Пересмотра этого решения не предвидится, поэтому в школьных комитетах фактически уже «пакуют чемоданы». В EMSB, прошедшей через не самые легкие времена из-за интриг в руководстве, на призыв Министерства разве что предложили заведомо мертворожденный план по постепенному переходу к сосуществованию англо- и франкоязычного образования в англоязычных школах, вроде той инициативы, которую по согласованию с Министерством в прошлом году пытались осуществить в школе Ривердейл перед ее закрытием. Туда были допущены для обучения по-французски дети из иммигрантских семей, включенные в специальную программу. Это нововведение не прижилось: как известно, очень быстро школу просто отобрали.

Небольшой, но громкий митинг, прошедший перед зданием EMSB, – это первое выражение общественного протеста против грубых и непродуманных действий Министерства образования. Чиновников, а также партию CAQ ругают в эти дни и за твердое намерение в угоду электорату и непритязательной аудитории «Журналь де Монреаль» уволить учителей и вообще любых представителей школьного персонала, которые во славу той или иной веры не осмелятся расстаться с хиджабами, кипами, сикхскими тюрбанами и крестами (доступными взгляду). Закон 21 не будет работать лишь для тех, кто успел «засветиться» на работе в таком облачении на момент его первого представления в Национальной ассамблее, то есть на 28 марта 2019 года. И то лишь до того времени, пока эти люди занимают свой пост. То есть, возложить на себя какие-то новые обязательства или пойти на повышение они не смогут. Закон коснется, по всей вероятности, десятков людей, и некоторые, возможно, предпочтут переехать в другую канадскую провинцию.

Правда, в соседнем Онтарио их могут ждать проблемы похлеще: на днях консервативное правительство Дага Форда выдвинуло предложение фактически лишить зарплат работников сферы образования, получающих пенсионное обеспечение, то есть перестать платить профессорам и учителям старше 70 лет. По мысли онтарийских Прогрессивных консерваторов, тем самым будет «открыта дорога молодым», ведь с тех пор, как в 1980-х обязательный выход на пенсию для профессоров был отменен, их число в университетах и колледжах заметно возросло. Зачем им, спрашивается, теперь увольняться, когда они достигли таких высот? Кое-где преподаватели старше 70-ти составляют 10% обучающего персонала, а ведь каждый из них, если сложить зарплату и пенсию, обходится государству в 250 тысяч долларов! С другой стороны, как известно, молодые люди сегодня все неохотнее посвящают себя учительству, потому что для них карьерный рост по-прежнему очень тяжел и неочевиден: после обучения, не такого уж простого, им придется пройти через несколько лет непрочного трудоустройства в качестве «преподавателя-контрактника» (charge de cours по-французски). А в последнее время даже до такого статуса надо дослужиться, вначале же придется работать и вовсе в ранге «стажера» (то есть, за низкую зарплату).

Неудивительно, что сегодня в преподавание не рвутся (ведь высот не достичь) и, как следствие, во франкоязычных школах не хватает учителей. Каждым школьным комитетом нехватка оценивается в несколько сотен человек. Педагогические факультеты в нашей провинции сегодня не дают столько выпускников в год. В результате представители школьных комитетов ездят в Бельгию и Францию за кандидатами на трудоустройство. Тамошние молодые люди прекрасно вышколены по-французски и к тому же не привыкли гоняться за «журавлями в небе». Местный акцент их до сих пор коробит, но ведь никто не заставляет преподавателя в школе переходить на язык кебекуа. Напротив, «французский» французский дает им больше шансов на повышение.

Передел школьного пространства в Квебеке и особенно в Монреале продолжается. Франкоязычные школы «захватывают» англоязычные, а во франкоязычных школах в свою очередь становится все больше преподавателей из Европы. Нашему городу сегодня уже мешает англоязычное и мультикультурное прошлое. В 1960-е годы, когда здесь еще строили школы, их вполне либерально делили согласно языку обучения, отнюдь не предоставляя каких-либо привилегий франко-канадцам. Лишь благодаря Закону 101 количество франкоязычных учащихся резко увеличилось. Сегодня оно продолжает расти, но школы не строятся. Следовательно, согласно бюрократической логике, нужно сменить вывески, «исправив» положение и лишив англоязычные комитеты части активов. Министерство взяло эту сомнительную практику на вооружение и будет стоять на своем. Судебные иски, которые готовят родители «приговоренных» англоязычных школ, вряд ли будут приняты во внимание, хотя истцы стремятся под защиту Хартии прав и свобод, имеющей в Канаде статус Конституции.

Как бы то ни было, судебная активность англофонов – это повод напомнить о себе, о том, что меньшинство пока «имеет место быть» (особенно на фоне подспудной борьбы с меньшинствами вообще, ведущейся властями под прикрытием вроде бы легитимного и логичного «антиклерикального» Закона 21). Напоминать о себе, увы, надо все громче. В этой связи остающиеся англоязычными школы сегодня уже вовсю борются за учащихся, просто чтобы не быть отнятыми. Как следствие, и в эти стены стало непросто попасть. Ради записи туда своих детей родителям приходится каждой весной «вставать табором».