Красивые не терпят поражений

Красивые не терпят поражений2015 год принес Канаде очередную веху в развитии. Завершился еще один политический цикл, которые здесь продолжаются примерно по 10 лет. Премьер-министр Стивен Харпер потерял свой пост.К власти вернулась Либеральная партия, получив рекордное большинство в федеральном Парламенте. В результате страна пошла новым курсом, снова прибегнув к регулярным бюджетным дефицитам (впервые после 1980-х!), отказавшись от планомерных увольнений госслужащих, пообещав вернуть щедрое госфинансирование различных затратных проектов. Благодаря крепкой поддержке профсоюзов и бюрократии, а также благодаря своей улыбке, не сходившей со страниц газет и экранов телевизоров, на вершине власти оказался «красавчик» Джастин Трюдо, ставший одним из самых молодых руководителей государства в истории Канады.

Между тем, перед началом федеральной предвыборной кампании даже не стоял вопрос: Трюдо или Харпер? Скорее, тогда профсоюзы госслужащих, недовольные Харпером за массовые увольнения и многолетний нажим, выбирали между Трюдо и лидером новых демократов Томасом Малкером. Опросы середины и конца лета предрекали Малкеру однозначную победу в Квебеке. Его рейтинг здесь превышал 40%. У Трюдо было существенно меньше.

Известно, что для многих кебекуа сама фамилия «Трюдо» звучит крайне непривлекательно. Ведь Джастин Трюдо – сын знаменитого Пьера Трюдо, который относился к квебекскому сепаратизму и к местным националистам с глубочайшим презрением. Чтобы подавить ростки их мятежа, в ответ на террористические акты начала 1970-х годов он ввел в провинции военное положение. Затем основал «Хартию прав и свобод» — канадскую Конституцию, к которой Квебек не присоединился. Был антагонистом местного националистического трибуна Рене Левека. Всю жизнь сражался за единство Канады, оставаясь франкофоном. В общем, в наших краях к Трюдо-старшему относятся с симпатией лишь те представители его поколения, кто пронес сквозь года несгибаемый федерализм. Националисты же, а их среди франкоканадцев, как ни крути, гораздо больше половины, настроены против представителей этой фамилии.

Впрочем, времена меняются. Сыновья Трюдо придерживаются не столь резких взглядов, как их отец. Известно, что младший из них, Саша, который к политике не имеет никакого отношения, разделяет социалистическую идеологию, то есть вполне близок по приоритетам к жителям нашей провинции. Старший, премьер-министр Джастин Трюдо, хоть и не «розовый», но изначально строил свою популярность на встречах с простыми людьми. В этом году данная тактика сработала.

Еще в августе победа на выборах не была гарантирована Джастину Трюдо. Все изменилось из-за судебного демарша отдельно взятой иммигрантки из Пакистана, Зунеры Ишак. Она вновь ввергла всю Канаду и нашу провинцию в опостылевшие дискуссии о национальной идентичности и «ублажении меньшинств». Все, что ей было нужно, — это присутствовать на церемонии принятия канадского гражданства в никабе, то есть мусульманской женской накидке с прорезью для глаз. Стивен Харпер всеми силами противостоял этому, вплоть до принятия специального закона. Апелляционный суд, однако, счел запрет неконституционным. Харпер пообещал дойти до Верховного суда. Его упорство объяснялось стремлением заполучить голоса избирателей в Квебеке. И не столько выиграть от этого самому, сколько способствовать низвержению «прогрессивного» Томаса Малкера, который вынужден был скрепя сердце защищать право женщины присутствовать где угодно в чем угодно, в том числе в никабе. Рейтинг Малкера в Квебеке сразу же рухнул, но выиграл от этого не Харпер, а Трюдо. Может быть, граждане приняли Малкера за невольного защитника «исламских ценностей». Скорее всего, он просто показался им неубедительным в отстаивании собственной позиции. Так или иначе, настроенные изначально против Харпера кебекуа поддержали Трюдо, а тот им на радость пообещал легализовать марихуану. Лидера консерваторов в нашей провинции, как известно, невзлюбили, хотя именно он признал кебекуа нацией и при нем рекордно выросли денежные трансферы Квебеку.

После того как рейтинг либералов взлетел в Квебеке, профсоюзы всей страны избрали своим спасителем Трюдо. Используя стратегическое голосование, они способствовали выигрышу депутатов от Либеральной партии во всех без исключения провинциях. Два либерала даже победили в известном консервативном бастионе Калгари. От Атлантических провинций в Парламент вообще не прошел ни один представитель двух других партий. В Монреале и Торонто либералы торжествовали. В нашем городе, кроме них, было избрано всего 3 новых демократа и 1 член «Квебекского блока». Большинство, с которым победили «красные», позволило им собрать кабинет министров из настоящих звезд, пусть некоторые до этого вовсе не присутствовали в публичной политике.

Стивен Харпер и Джастин Трюдо – противоположные по характеру люди. Трюдо очень компанейский, будто несущий всем праздник. Харпер – кабинетный стратег, не терпящий иных мнений и сторонящийся публичности. Селфи с Трюдо имеет, наверное, каждый десятый в Канаде. Харпер нефотогеничен и чисто по-человечески непривлекателен. Это живое воплощение бюрократа. Трюдо же вполне годится в фотомодели.

Отрадно, что за Трюдо стоят не только чьи-то интересы (скажем, профсоюзные), но и широкие массы в нашей стране. За него голосовали представители меньшинств. Он сумел заручиться поддержкой коренных народов. Трюдо не строит свой электоральный успех на разобщении разных групп канадцев. Напротив, он воплощает в себе наш пресловутый мультикультурализм, дает возможность почувствовать скопление представителей разных народов, рас и наречий как единый организм.

На мой взгляд, главным залогом успеха Трюдо стало обещание принять 25 тысяч сирийских беженцев. Пока оно не выполнено. За первую неделю в страну не прибыло и 500 счастливчиков, что говорит прежде всего о тщательнейшем отборе кандидатов. К весне, впрочем, либералы обещают заполнить всю квоту, после чего, если программа будет признана полезной, ее могут и продлить. Прием беженцев ведется основательно: сразу после прилета им выдают необходимые документы, включая медицинскую страховку. Не говоря об одежде и прочих мелочах. Для них готовы помещения, причем, даже с питанием. Около половины из них имеют частных спонсоров.

25 тысяч беженцев – это вроде бы очень много. Стараниями Стивена Харпера Канаду удалось почти полностью «закрыть» от самодеятельных просителей вожделенного статуса, и сейчас ежегодно поступает лишь 10-15 тысяч ходатайств. Это ничтожная цифра, если вспомнить, что в конце 2000-х доходило до 100 тысяч, а до этого средний ежегодный наплыв равнялся 40-50 тысячам. Канада действительно превратилась в «беженский рай», и потребовались многочисленные запретные меры (визовый режим и т.д.), чтобы помешать людям приезжать сюда с одним чемоданом в поисках нового берега.

При Харпере произошла резкая трансформация в отношении канадских властей к просителям статуса беженца. Было решено вести их строгий отбор за границей и не допускать самостоятельного приезда в страну. Собственно, эта политика продолжается и сейчас, при либералах. И, осуществляя ее, новые власти, в общем-то, не перенапрягаются. Ресурсы нашей страны не иссякли, когда сюда приезжало по 100 тысяч соискателей статуса. Так что нынешние 25 тысяч беженцев – это далеко не критичная цифра (как известно, Сирию в ходе гражданской войны покинули миллионы людей, и только в крошечном Ливане проживает почти миллион этих обездоленных).

Беженский вопрос серьезно навредил Стивену Харперу, когда в самый разгар избирательной кампании на турецкий берег выбросило маленького Айлана Курди, чей дядя ранее получил отказ от канадских властей. После этого министр иммиграции Крис Александер, следуя строгим директивам Харпера, отмалчивался. Премьер-министр, на этот раз вознамерившийся вести предвыборную кампанию лично, твердил, что Канада примет 10 тысяч сирийских беженцев, при этом не уточняя, за какой срок. В итоге сердобольные кебекуа, да и все канадцы сочли его черствым, неспособным к состраданию человеком. А сострадательность – качество, очень ценимое канадцами. Не случайно здесь так развита благотворительность.

Еще одним ударом по Харперу стали известия о том, что анкеты мусульман, соискателей статуса, оказывается, отклоняются автоматически. Это канадцы сочли дискриминацией.

Залогом успеха Джастина Трюдо стало многое, помимо стратегического голосования госслужащих и членов профсоюзов. И это не только его поверхностный имидж. Он выразил многие добрые качества канадцев. Люди поверили, что этот человек сможет представить нашу страну с лучшей стороны. И сейчас благодаря ему мы входим в новый год с надеждой. Этому не мешают ни международные конфликты, ни участившиеся теракты у наших соседей, ни увольнения в нефтяном секторе, ни тем более ожидаемые дефициты федерального бюджета. Сегодня кажется, что Трюдо – это вечный праздник и лучшего кандидата, чтобы отметить во главе страны ее приближающееся 150-летие, и не сыскать.

Сергей Голиков
Монреаль