ХОРОШО У МОРЯ. Бесшумный прибой, белый песок, отменная сигара, трехлетний ром, сок разбитого кокоса в тени мангрового дерева (не путать с манговым). Колумбовский рай.
Но это все провинция, а как живет столица?Когда-то Гавана была жемчужиной испанской короны. Потом она стала любимым городом американских ценителей сладкой жизни, легкодоступной роскоши и необременительных развлечений. Побывать на Кубе и не увидеть Гавану? Нонсенс! Надо брать напрокат машину и ехать.
Автомобилизм на Кубе – отдельная песня. Только на Кубе необъятный «Шевроле» 50-х может запарковаться рядом с крошечными «Жигулями» 70-х. Говорят, что кубинское автомобильное поголовье состоит на 40% из американских моделей, так и застрявших на острове с 1959 года, а на 30% из советских (былая «братская помощь»). Все это одинаково фырчит, стучит, тарахтит, испускает клубы черного выхлопа, но работает и едет. Ни в США, ни в России таких уже не осталось – машины так долго не живут. Но для автомобилей на Кубе, похоже, действительно рай – по крайней мере, они живут там вечной жизнью.
Впрочем, нам выкатили не древнего благородного «Росинанта», а сравнительно нового «ослика». Это был гордый представитель оставшихся 30% — китайско-корейское достижение. У него были поцарапаны и помяты обе двери, разбиты боковые поворотники и не играло радио, но он мог ехать в нужную сторону, и этого было достаточно.
Недаром помянул я Росинанта. Кубинские проселочные дороги предназначены больше для лошадей, велосипедов и ослов, нежели для машин. Быстрее, чем со скоростью 40-50 км/ч по ним ехать опасно. Иначе есть риск сбить велосипедиста, собаку или пешехода, которых невозможно обогнать. Кроме того, имеются бессчётные колдобины и выбоины – и это еще не самое худшее, потому что горные дороги представляют собой уже скользкие глинистые серпантины, с которыми только джип и справится.
Имеется и скоростная автострада – она идет через весь остров. Строили ее американцы лет 60 назад по своим стандартам: 3-4 полосы в каждом направлении с широкой разделительной зоной. Эта дорога до сих пор хороша. То есть, конечно, ее с тех пор никто не ремонтировал, и приходится скакать по трещинам, ямкам и горкам – но нам-то не привыкать, мы же из Квебека!
А вот с чем по-настоящему плохо: дорожных знаков почти нет, а те, что есть, маловразумительны. Это может приводить к серьезным промахам: я сам, следуя в точности, как мне казалось, запретительным стрелкам, выехал на встречное полотно и покатился против течения. Я даже не догадывался об этом: кроме нас, на дороге никого не было.
Легко и вольно катить по пустой автостраде, потому что на Кубе мало кто ездит. Частных машин почти нет. Да и как им ездить, если средняя зарплата по стране равна 10 литрам бензина?
Да, амиго. Ты всю жизнь работаешь под палящим солнцем, и твоей месячной зарплаты хватит на 10 литров бензина.
Поэтому турист из Канады может ехать по скоростному шоссе в лоб всем остальным, даже не подозревая об этом.
Пока его не встретит полицейский патруль.
Даже на расстоянии было видно, как встопорщились усы у полицейского под каской. Он пулей понесся мне навстречу. А я только тут понял, что творю. Вспомнились американские фильмы – все сразу. Пожизненное заключение как минимум. На бананах и воде.
Вместо этого полицейский сделал выразительный жест двумя пальцами – «глаза надо иметь!» — затем махнул рукой – «следуй за мной» — и вывел нас на нужное направление.
Потом что-то сказал (наверно, это была «непереводимая игра слов») и уехал.
Ну конечно, ведь на прокатной машине «красные» номера туриста! А туриста на Кубе обижать и кантовать нельзя.
Как поступил бы тот же полицейский со своим соотечественником? Не знаю. Его соотечественники в основном передвигаются на автобусах и в кузовах грузовиков.
Мы снова катили по пустой дороге.
Гавана действительно оказалась похожей на «город мечты», правда, на следующее утро после бомбардировки. Волшебной красоты здания или рассыпаются, или заколочены наглухо, или еще каким-нибудь образом умерщвлены. Великолепная архитектура, размашистая планировка, внушительный Капитолий, площади и бульвары – все это существует, но словно перечеркнуто крест-накрест. Мы попадаем в некое сонное царство, где жители имитируют намерения, движения, перемещения – на самом деле оставаясь на месте, никуда не идя и ничего не совершая. В продуктовых лавках есть неимоверные запасы банановых чипсов и трехлетнего рома. Гончарову и не снилась такая грандиозная Обломовка.
Это заколдованный город: в нем остановили время и полвека держат его взаперти. Поэтому там трудно находиться долго: камни, и те рассыпаются от невыносимого усилия удерживать время. Что ж говорить о непривычном человеке! Через некоторое время он начинает замечать только то, что его мучает.
Загрязненность воздуха устрашающая, теснота, снова нищета, пыль, грязь и – темнота. В буквальном смысле темнота, потому что половина уличных фонарей с наступлением ночи не работает. Поэтому, как ни красива столичная архитектура, но после захода солнца она превращается в безлико-серые камни между черными впадинами переулков – и нечего делать, надо уезжать. А как прикажете выехать из города, если улицы извилисты, солнце ушло, а луна не вышла, и нет нигде ни ярких фонарей, ни указателей?..
Пришлось звать на помощь местное население.
И всё-таки о политике: как человек, выросший в СССР, я не мог не ловить себя на том, что постоянно пытаюсь сравнивать. В Москве перед западными иностранцами лебезили куда сильнее. Но не могу себе представить, чтобы какой-нибудь американец или даже вполне ручной финн мог ходить по Москве один куда вздумается, общаться с местным населением по своему выбору, отужинать у кого-нибудь в гостях, а в довершение всего взять напрокат машину и поехать гулять по стране. На Кубе же туристы полностью предоставлены самим себе и за ними никто не присматривает. По этой детали уже можно судить, что свободы на Кубе намного больше, чем было в СССР.
С другой стороны, нашим гэбистам было чего опасаться: антисоветская литература «шла» по рукам нарасхват. На Кубе же вряд ли кого-нибудь заинтересуешь Оруэллом или Солженицыным. Кажется, что иностранец просто не в состоянии совершить там никакой идеологической диверсии. Ему нечего сказать людям.
Возможно, мне это только показалось. Мой одноклассник проработал несколько лет на Кубе и уверяет, что недовольных на острове было много всегда и меньше их с годами не становится. Наивно было бы думать, что эти самые «недовольные» будут заметны туристу, который все воспринимает поверхностно и видит только то, что ему показывают.
Зато портреты Че и Фиделя (не фотографии, а именно рукотворные портреты на придорожных стендах и цветными мелками на стенах домов) видны повсюду. То же можно сказать о лозунгах: «Единство – это революция», «революция – это единство». Даже моего нулевого испанского хватало, чтобы проникнуться этими простыми уравнениями.
В отличие от Че и Фиделя я не знаю испанского и не мог увлечь слушателей своими речами. Я просто размахивал картой и изображал на лице озабоченность. Но даже и так: вскоре вокруг меня уже стояло человек пять амигос, общими усилиями вырабатывая мне маршрут. Еще через несколько минут все пятеро светились лучезарным счастьем: им удалось помочь приезжему!
Делаем вывод: кубинца чрезвычайно легко увлечь любой идеей, если она напоминает ему благородный поступок.
Вот это скромное обаяние бедности в сочетании с тенью мангровых деревьев и ароматом марипозы составляет уникальное очарование Кубы, которая «меня поймала в сети».
А еще – снисходительная улыбка седого негра с гитарой, который знает наизусть сотни кубинских и мексиканских песен и готов пригласить вас к себе домой на ужин из свежих омаров. Такое приглашение будет выглядеть настолько же естественно, как и ваше желание его принять.
Монреаль
