Со страниц квебекской прессы почти месяц не сходит история злоключений молодой медсестры из Шербрука Эмили Рикар (Emilie Ricard). Подобно многим представительницам этой профессии, она перегружена работой и постоянно испытывает стресс. После одной особенно тяжелой смены Рикар выговорилась на камеру и выложила ролик в Фейсбук, который быстро набрал популярность. С девушкой стали встречаться политики, она замелькала в телевизоре. Солидарность с ней в первую очередь проявили профсоюзы. Все ее коллеги по профессии сегодня тоже близки к протестам. Собственно, в некоторых больницах провинции медсестры уже провели так называемые «sit-ins» — акции по привлечению общественного внимания к собственной доле. Многие из них также носят значки с разбитым сердцем – символом своей вовлеченности в кампанию.
Эмили Рикар, как водится, жаловалась в первую очередь на большую, неподъемную ответственность. На ее попечении более 70 пациентов, и естественно, обеспечить их должным уходом она не в состоянии. Между тем, медсестра в больнице – это не низший эшелон предоставления врачебной помощи, а средний, то есть некий мостик между нянечкой и врачом. Она вынуждена принимать решения и следить за тем, что делает фактически подчиненный ей обслуживающий персонал. Она же общается с больными, что возлагает на нее дополнительную нагрузку. В ночную смену ее положение может становиться невыносимым, особенно если, как случается в отдаленных больницах, она на работе одна.
Как известно, в нашей провинции уже много лет остаются незанятыми многие позиции медсестер и медбратьев на полное время. При этом больницы всегда переполнены, и попасть на койко-место там почти так же непросто, как было и в начале 2000-х, во время главного, шокирующего кризиса нашей системы здравоохранения. С тех пор мало что изменилось к лучшему. В Монреале появился «супергоспиталь», по всей провинции были открыты клиники в поддержку уже существующих, а также приемных покоев больниц, однако к снижению наплыва пациентов это не привело. Получается, что люди, попадающие на лечение, уже много лет не могут рассчитывать на полноценный уход, потому что требовать от медсестер невозможного нельзя.
Избыток вакансий медсестер на полный рабочий день сохраняется потому, что больницы вынуждены экономить, нагружая их дополнительной работой (овертайм). Нанимать еще одну медсестру дороже, чем давать овертайм уже имеющейся. Чтобы избежать овертайма, медсестры предпочитают не принимать позиции на полный рабочий день. В противном случае, кроме работы, им ничего в жизни не останется. При неполном рабочем дне они хотя бы смогут отказываться от овертайма и немного отдыхать от изматывающих смен.
Еще несколько лет назад Министерство здравоохранения Квебека и Федерация, представляющая медсестер, — Federation interprofessionelle de la sante du Quebec (FIQ) – договорились об увеличении числа их позиций на полный рабочий день, что могло бы снизить нагрузку на существующий персонал. Однако избыток мест по-прежнему сохраняется, хотя, выполняя постоянные овертаймы на позиции медсестры, можно уже добиться повышения своей ежегодной зарплаты чуть ли не до уровня врача-специалиста (значительно выше 100 тысяч долларов).
Нехватка медсестер – прямое следствие продолжавшихся несколько лет подряд болезненных купюр в финансировании квебекских больниц и других учреждений здравоохранения. Они до сих пор остаются на строжайшем бюджете, с неминуемыми штрафами в случае его превышения. Строго следить за своими расходами должен даже новейший «супергоспиталь» в районе метро «Вандом». Его администрации выделены квоты, например, на прием рожениц или раковых больных, и превышать эти квоты больница не имеет права. Всех, кто обращается за помощью сверх квоты, Министерство требует отправлять в Лаваль, на Южный берег, в другие больницы, не столь высокотехнологичные. Квота на рожениц составляет, между прочим, всего 3 тысячи в год.
Достаточно скудное финансирование «клиник без рандеву», созданных в провинции Либеральной партией около 10 лет назад, тоже фактически не позволяет им существовать «без рандеву». Чтобы получить доступ к врачу в тот же день, пациенты должны приходить сюда спозаранку. Точно такая же система с советского времени действует во многих учреждениях здравоохранения в России. Если вы хотите, например, попасть в стоматологическую поликлинику и получить скидку в 50% от коммерческой стоимости лечения зубов, то вы должны приходить сюда за «талончиком» к 8 утра. Точно так же в квебекских «клиниках без рандеву». Понятно, что, имей они средства на привлечение дополнительных врачей или медсестер, то за помощью можно было бы действительно обращаться в любое их рабочее время, хоть в 7 вечера. И тогда это стало бы настоящей отдушиной для переполненных приемных покоев больниц.
Чтобы иметь право записаться к «семейному врачу», в Квебеке порой нужно выстаивать очередь годами. Но самое страшное – это многолетнее ожидание операций, которые не считаются жизненно важными, однако без проведения которых уровень жизни пациента ощутимо ниже. Ситуация в нашей системе здравоохранения не меняется уже 20 лет, несмотря на «реформы» Куйяра и Баррета. Возникает ощущение, что бесплатную медицину гражданам выдают в гомеопатических пропорциях (за исключением срочной медицинской помощи). Но доступа к другой, платной медицине мы по-прежнему не имеем. Одно время врачи даже попытались ввести «дополнительные платежи» — например, за глазные капли и глазной гель перед осмотром у офтальмолога. Это была беззастенчивая попытка отсечь от бесплатной медицины нуждающихся, то есть сократить нагрузку на персонал. За то, чтобы «завести медкарту», требовали 100 с лишним долларов. За вышеупомянутые капли, которые стоят копейки, — 200 с лишним. Все эти платежи министр здравоохранения Баррет объявил вне закона, что совершенно логично, учитывая, что офтальмолог, например, в нашей провинции получает 550 тысяч долларов в год, то есть больше, чем его собрат в Онтарио (с учетом разной стоимости жизни в наших провинциях).
Судьба бесплатной медицины в Квебеке по-прежнему под угрозой. Сейчас из бесплатного режима грозятся выйти окулисты, потому что Министерство возмещает им расходы на прием пациентов очень скудно, и они хотят повышения компенсаций как минимум вдвое. В настоящий момент окулисты ведут бесплатный прием несовершеннолетних и пожилых, и эта клиентура составляет почти 50% приходящих к ним. Контракт с окулистами истек 3 года назад, и сейчас, перед выборами, они надеются добиться уступок от правящей партии, подобно тому, как раньше выторговали себе поблажки 9,5 тысяч врачей-терапевтов (omnipraticiens). Им, как известно, власти пообещали повысить зарплату более чем на 10% (в течение 3 будущих лет), притом что сейчас она составляет 280 тысяч долларов в год. И это еще не все. В дополнение к этому врачам обещаны бонусы – по 15-20 тысяч долларов в каждый из этих 3 лет. Получается, что их общее вознаграждение к 2022 году возрастет на 16% — это повышение, о котором многие (почти все) работники в Канаде могут только мечтать.
Как известно, здравоохранение из года в год остается главной статьей расходов квебекского бюджета. На это уходит до половины всех трат нашей провинции. И огромную долю в данных миллиардных затратах занимают гонорары врачей-специалистов (а сейчас еще и врачей-терапевтов). Исследование, опубликованное Гийомом Эбером (Guillaume Hebert) в прошлом году, показало, что за 20 лет доходы врачей-специалистов в Квебеке выросли более чем вдвое (по 7-8% за каждый год либерального правления). В результате они стали получать больше, чем врачи Онтарио. Но производительность их труда при этом выросла не столь значительно – всего на 25%. Видимо, ровно столько «лишних» пациентов наши больницы способны принять сегодня по сравнению с кризисным 1998-м годом, когда после закрытия многих медучреждений правительством Люсьена Бушара в Квебеке разразился бешеный кризис, медицинская помощь внезапно оказалась в огромном дефиците. Так Бушар и компания собирались привести Квебек к самоокупаемости и к экономической обособленности от Канады. Придя к власти после них, Шаре и Куйяр, потом Куйяр и Баррет продолжили это дело, но только уже не в интересах национализма, а ради материальной обеспеченности элитных медицинских специалистов (каковыми они сами и являются по профессии).
Конечно, с врачом-специалистом труднее всего вести переговоры о вознаграждении. Поэтому врачи всегда будут выигрывать, и система здравоохранения в Канаде, вроде бы бесплатная, всегда будет «перекошенной», «непродуманной». Ее ограниченные ресурсы всегда будут вступать в противоречие с избыточной зарплатой специалистов и избыточной материальной обеспеченностью некоторых медучреждений (как известно, из-за квот и недостатка персонала многие дорогущие медицинские сканеры в провинции недостаточно загружены, попросту говоря, простаивают).
