Здание монреальской мэрии – одно из красивейших в Старом городе. А его стены – свидетели многих впечатляющих событий, повлиявших на судьбу не только города, но и всей страны. Наш рассказ о трех монреальских мэрах – всего лишь 3 страницы в многотомной, многогранной, захватывающей, временами полной драматизма истории мэрии.
Биографию монреальского мэра Френсиса Кассиди, занимавшего этот пост всего 3 месяца, можно уместить в несколько строк. Родился в 1827 году в семье ирландских эмигрантов в квебекской деревне Сен-Жак-де-Л’Ашиган, изучал право в колледже, принят в коллегию юристов в 1848 году, в 1863 году утвержден Королевским указом и открыл собственную юридическую фирму в Монреале, а уже через 3 месяца стал мэром города.
Кассиди был известен как блистательный юрист, специалист по гражданским делам, и о его знаменитых процессах можно написать целую книгу. Он удачно разрешил большое количество запутанных тяжб; к нему обращались за помощью как богачи, так и бедняки.
Одним из самых известных было дело Гилбора в 1869 году, когда монреальский епископ Игнас Бурже, глава местной епархии Римской католической церкви, запретил захоронение Жозефа Гилбора на католическом кладбище Кот-де-Неж. Этот монреалец, печатник по профессии, при жизни чем-то вызвал недовольство церковных властей, и потому после смерти его родственники оказались в трудном положении, не имея возможности похоронить усопшего там, где хотели.
Разгорелись настоящие юридические баталии, длившиеся почти 6 лет — до 1875 года. В конце концов Верховный суд пошел против Церкви и позволил предать останки Гилбора земле на католическом кладбище. Френсис Кассиди горячо поддерживал и защищал на всех процессах вдову Гилбора, желавшую захоронить мужа по католическим обычаям.
Френсис Кассиди также долгое время был президентом Общества Св. Патрика, созданного в 1834 году членами разросшейся ирландской общины. Он являлся инициатором и организатором ежегодных парадов в честь Св. Патрика.
Пика своей политической карьеры Кассиди достиг в 1871 году, когда был избран в законодательную ассамблею Квебека как представитель округа Монреаль-Вест. Сэр Джон Макдональд, первый премьер-министр Канады, чуть позже предложил ему пост главного федерального поверенного, но Кассиди отказался, так как имел опыт работы лишь на муниципальном уровне.
Кассиди впервые был избран в монреальский городской совет в 1865 году. Советником он пробыл всего один срок. 10 марта 1873 года пользовавшийся большим авторитетом общественный деятель был избран 14-м мэром Монреаля. К сожалению, его здоровье к тому времени было подорвано, и проблемы с самочувствием не позволили приступить к обязанностям градоначальника с привычным рвением. Кассиди был настолько болен, что не смог даже прочитать приветственную речь на собственной инаугурации. Он приходил в мэрию на работу 2-3 раза в неделю и лишь дважды председательствовал на заседаниях городского совета. Проведя лишь 3 месяца на посту мэра, 14 июня 1873 года Кассиди скончался от сердечной недостаточности. А было ему только 46 лет!
Последние слова Френсиса Кассиди, как писала газета «Монтреал стар», были обращены к товарищу-юристу: «Итак, я ухожу туда, где не будет больше никакого судебного расследования, а будет править только Высший Суд».
Пожалуй, самое драматичное «мэрство» выпало на долю Медерика Мартина. Ночью 3 марта 1922 года он был разбужен неожиданными и ужасными вестями: «Горит мэрия!» Пожар начался в подвале в северо-западной части здания, и пламя быстро распространилось по этажам. За 20 минут огонь охватил центральную секцию и добрался до крыши. Гигантский 20-метровый столб пламени и дыма взвился над самой высокой башней.
По тревоге были подняты все городские пожарные команды, почти все пожарные машины были стянуты к Старому городу. Увы, они мало что смогли сделать. Огонь так бушевал, что водяные струи лишь слегка его ослабляли, но не могли потушить. К двум часам ночи все башенки и крыша мэрии обрушились. Пожарным оставалось лишь поливать здание по периметру, чтобы защитить прилегающие постройки.
Пожар был необыкновенным зрелищем. Монреальцы проснулись, и вскоре пожарным пришлось заняться еще одной работой – держать на расстоянии возбужденную толпу.
Газета «Монреаль Дейли Стар» на следующий день писала: «Пожар в мэрии оказался «прекрасным спектаклем», который наблюдали не только жители близлежащих улиц Старого города, но и практически все монреальцы, поскольку языки пламени, отражаясь в ночном небе, озарили окрестности».
К счастью, в огне никто не погиб, только несколько пожарных получили небольшие ожоги, а один более серьезно ранен обломком падающего стекла.
Главной заботой стало спасение огромной коллекции исторических документов, предметов искусства и записей гражданского состояния.
Мэр Мартин, прибывший к мэрии, указал шефу пожарной службы секцию, где хранились важные городские документы. И тут же, вспомнив о своих личных бумагах, бросился в горящее здание в собственный офис на втором этаже. За ним побежал сержант полиции. Их пальто моментально промокли от сильных струй, которыми их облили пожарные. Вскоре мэр и полицейский вернулись, поскольку не смогли пробиться сквозь завесу дыма, заполнившую центральный вестибюль.
Мэр решил пробраться в свой офис по приставной лестнице. Мокрое тяжелое пальто мешало ему подниматься. К тому же мэр был простужен: накануне вернулся домой с небольшой температурой. Он был уже на полпути, когда пожарные отчаянно закричали ему, что крыша вот-вот обвалится. Мартин был вынужден спуститься ни с чем. Мэр сел погреться в кабину пожарной машины, стоявшей на улице Нотр-Дам, и с горечью наблюдал, как рушится прекрасное здание мэрии, столь любимое им украшение города.
Сержант полиции Фердинанд Ляфлер, один из личных помощников мэра, сквозь огонь и дым все же добрался до офиса своего патрона. Местами он передвигался наощупь, буквально ползком. Сержант нашел бумаги и даже захватил золотую цепь мэра. Любопытно, что одна важная депеша, о которой беспокоился Мартин, осталась лежать на столе, но после пожара мэр обнаружил ее в целости и сохранности.
В 8:53 утра, после почти 9-часового пожара, был дан сигнал отбоя. От монреальской мэрии, построенной в 1878 году по образцу парижского муниципалитета, мало что осталось. Верхний этаж и крыша были полностью уничтожены. Мартин оценил ущерб зданию и его ценнейшей коллекции документов и произведений искусства в сумму от 500 тысяч до 10 миллионов долларов!
Заново отстроенная монреальская мэрия была открыта 15 февраля 1926 года. Мартин не присутствовал на открытии, поскольку на муниципальных выборах 1924 года проиграл Шарлю Дукетту. Однако он снова сел в кресло мэра, победив на выборах 1926 года. Он искренне радовался, что возрожденная мэрия вновь стала украшением Монреаля.
Камильен Уд был мэром Монреаля, когда началась Вторая мировая война. Всех тогда волновали вопросы призыва, добровольной или обязательной отправки на фронт. В начале августа 1940 года мэр в неформальной обстановке сказал репортерам, что откажется подчиниться новому закону, предписывавшему всем канадским мужчинам старше 16 лет зарегистрироваться на случай возможной мобилизации. Камильен Уд считал, что это дело добровольное. Он опрометчиво призвал жителей города последовать его совету и саботировать регистрацию.
Присутствовавший на беседе репортер Кэмпбелл Кэролл из монреальской англоязычной «Газетт» записал слова мэра. По приказу редактора газеты Трэйси Ладдингтона он в тот же день принес эту запись Уду, который, не подумав о возможных последствиях, дал добро на ее публикацию. На следующий день заявление появилось в печати. Федеральный правительственный цензор Эдди Макмахон, прочитавший его, пришел в ужас, предвидев возможные последствия, и запретил газете печатать любые подобные материалы в последующих номерах, ссылаясь на законы военного времени.
Пытаясь обойти запрет, Джон Бассетт, президент «Газетт», позвонил лидеру Консервативной партии Ричарду Бедфорду Беннетту и продиктовал ему заявление Уда по телефону. На следующий день Беннетт зачитал его в Палате общин. Поскольку заявление огласили в парламенте, оно уже не подпадало под цензуру и могло вновь неоднократно публиковаться.
Призыв Камильена Уда саботировать регистрацию вызвал в стране большой резонанс: яростный гнев одних и горячее одобрение других. 5 августа 1940 года офицеры Канадской королевской конной полиции арестовали мэра за нарушение законов военного времени. С Уда сняли полномочия мэра, его заменил Адемар Рейно.
Следующие 4 года бывший мэр провел в лагерях для заключенных на острове Сент-Элен, в Петауа и во Фредериктоне. Он был освобожден 16 августа 1944 года. По возвращении в Монреаль возбужденная толпа в 10 тысяч человек встретила его на центральном вокзале как героя.
Уд так и не извинился за свое антимобилизационное заявление и не высказал никаких претензий к «Газетт», хотя ее публикация, по сути дела, привела к его аресту и заключению. В ноябре 1944 года Камильен Уд вновь победил на муниципальных выборах, обойдя Рейно, и пробыл мэром еще 10 лет.
Во время четырехлетнего пребывания в военных лагерях Камильен Уд завоевал уважение заключенных. Наравне со всеми он рубил лес, в свободное время обыгрывал товарищей в китайские шашки, был первым в беге на коньках на длинные дистанции. Условия заключения военнопленных в канадских лагерях были не очень суровыми. Камильен Уд, вновь ставший мэром, вспоминал те 4 года (конечно, с долей иронии), как «единственные каникулы в своей жизни».
Монреаль
