Канада существует во многом потому, что она отлична от Америки. Конечно, наши страны великолепно интегрированы, их жители фактически разделяют одну культуру (со ссылкой на нашу метрическую систему), хранят единое историческое прошлое, исповедуют одинаковые ценности. Инфраструктура двух стран схожа до неразличимости. И там, и тут жизнь вертится вокруг больших городов, связанных между собой хайвеями. Демократическая система руководства в Канаде, конечно, в чем-то ближе к британскому парламентаризму, но в общих чертах ничем не отличается от американской: везде есть свободные многоуровневые выборы и разделение властей.
Тем не менее, на идеологическом уровне между Канадой и США не просто существуют различия, а их еще и всячески подчеркивают. Наверное, чтобы каким-то образом выделить нашу «особенность» и защитить наш, хотя бы символический, суверенитет.
Нет, с практической точки зрения, с нашим (и штатовским) суверенитетом все в порядке – о нем красноречиво свидетельствуют строгость и соблюдение правил при пересечении границы, как в ту, так и в другую сторону (пускай для этого и не требуется виза). Хранители суверенитета на паспортном контроле, конечно, дадут вам понять, в какое государство вы въезжаете. Но символического характера суверенитета это не отменяет, ведь кое в чем наши страны куда более интегрированы, чем, к примеру, Эстония, Латвия и Литва или Белоруссия и Россия.
Символический суверенитет Канады включает в себя различные идеологические конструкции, в том числе изобретенный в 1970-е годы «мультикультурализм». Тогда он вроде бы стал ответом на многочисленные расовые бунты в США и послужил мирному сосуществованию представителей различных культур в нашей стране. Мультикультурализм считается чуть ли не официальной канадской идеологией с 1980-х годов. Эту идею нагляднее всего воплощают местные «левые» партии: Либеральная и НДП. Но и правые, консервативные партии, вынуждены отдавать ей дань, так как ищут кандидатов, министров, видных спикеров и т.д. среди представителей этнических меньшинств. Никуда не денешься: это Канада, и такие уж тут порядки. Как известно, установились они еще и в пику США, где все прибывающие иммигранты должны окунаться в «плавильный котел», переходить на фунты с дюймами и градусы по Фаренгейту, привыкать к раскладке баталий в американский футбол, постигать прочие местные реалии и даже желательно — говорить исключительно с южным, нью-йоркским или калифорнийским акцентом, а не испанским, французским, восточноевропейским и т.д.
В Канаде, как известно, допускается полная автономия: вплоть до жизни в гетто по правилам своей культуры. Какого-либо общего знаменателя в стране нет, тем более что официально она является вообще двуязычной. Иная ситуация в Квебеке. Здесь, в пику Канаде, мультикультурализм отвергают (по крайней мере, насколько это позволяют правила вежливости местного общества). В нашей провинции с давних пор пытаются защищать свои «общие ценности», собственную идентичность. Поэтому в Квебеке можно, скажем, высказывать недовольство хасидами Утремона из-за их религиозных обрядов и стремления парковаться в неправильных местах. Какие же «общие ценности» надо соблюдать? Прежде всего, знать и понимать французский язык. Ну, и только во вторую очередь – блюсти нормы толерантности, которые в чем-то сродни и канадским.
В Квебеке много лет с переменным успехом действует программа «офранцуживания» приезжающих иммигрантов, которым предлагаются языковые курсы с выплатой стипендии. Поэтому считается, что в Квебеке поддерживается не «мультикультурность», а «интернационализм». Позволим себе именно так перевести понятие «interculturalisme», еще и потому, что уж очень оно напоминает советский тезис о «дружбе народов». И там, и тут дружба строится вокруг народа-гегемона, только в СССР это были русские, а в Квебеке – франко-канадцы. Все остальные должны, соответственно, выучить объединяющий язык (русский в Советском Союзе или французский в Квебеке), группироваться вокруг метрополии и соблюдать правила общежития. Единственная разница в том, что там, в СССР, по мысли правящей верхушки, насаждавшей идеологию, дружба народов была обусловлена принадлежностью большей части этих народов к рабочему, «эксплуатируемому» классу. В Квебеке иначе: здесь «дружба народов» возникла, чтобы защищать франкоязычное меньшинство перед лицом угрозы поглощения со стороны того самого «плавильного котла», в который входят и Голливуд, и масс-культура, и все остальное, связываемое с производством символов «великой Америки».
С точки зрения «интеркультурности», иммигранты, приезжающие в Квебек, должны как бы приобрести новую, дополнительную идентичность. Для жителей бывших республик СССР она тоже была уготована – это была идентичность «советского человека», с его «облико морале» и остальными характерными качествами. Нам же предлагают понять и примерить на себя идентичность квебекскую, с этой целью, в том числе, и был принят нынешней весной Закон 21, не позволяющий учителям и другому обучающему персоналу ходить в хиджабах, кипах и иным образом показывать свою принадлежность к какой-либо религии. Ведь раз кебекуа в ходе «Тихой революции» перестали ходить в церкви, то и нам всем стоит стать немножечко агностиками.
Если федеральная Либеральная партия всегда чуть ли не с пеной у рта защищала мультикультурализм, то в Квебеке местные провинциальные либералы лишь допускали эту канадскую специфику, не спорили с ней. А в нынешнем году в конце концов сдались и они, в угоду франкоязычному националистическому электорату решив принять «Закон об интеркультурализме», то есть о сплачивающей и объединяющей роли франкоязычной культуры. Такой закон должен быть строго символическим, особенно по сравнению с Законом 21. И очень показательно, что заговорили о нем не перед выборами (они ожидаются еще только в 2022 году), а в самом начале предвыборной кампании за пост лидера PLQ (то есть, любое обещание, сделанное сейчас, легко можно будет забыть). Пока кандидатов на выборах всего двое, и оба выступают за принятие соответствующего закона после того, как на минувших выходных делегаты молодежного крыла квебекских либералов большинством в две трети утвердили на съезде в Квебек-сити соответствующую резолюцию, призванную еще сильнее укрепить статус французского языка. Они также поддержали принятие квебекской конституции, правда, гораздо более шатким большинством. Ранее тем или иным способом заявить о важности «интеркультурализма» советовали социологи Жерар Бушар и Чарльз Тейлор — председатели слушаний по животрепещущему вопросу «ублажения меньшинств» в нашей провинции. Закон 21 они, конечно, раскритиковали, но ведь именно по их настоянию из зала заседаний Национальной ассамблеи не так давно наконец-то было вынесено распятие, висевшее с 1950-х годов прямо над креслом спикера.
Что касается наиболее заметного возможного будущего лидера либералов Гаэтана Баррета, то он идет дальше и открыто критикует канадский мультикультурализм. Баррет, экс-министр здравоохранения, яркий консерватор, пока официально не вступил в предвыборную гонку, начало которой ожидается в ноябре, а завершение – к будущему лету.
Либеральная партия, конечно, стремится всеми силами заручиться поддержкой квебекских франкофонов, сегодня предпочитающих правую партию CAQ. Эта партия, напомним, сократила объемы иммиграции в Квебек, хоть и временно. По всей Канаде, однако, въезд вновь прибывших сегодня бьет рекорды: за прошлый год население Канады пополнила уже 321 тысяча иммигрантов, что является крупнейшей цифрой с 1913 года. И это — не считая всевозможных «гастарбайтеров», приезжающих по различным предиммиграционным программам и нанимающихся в том числе на сбор урожая, в кафе, рестораны, на горнолыжные курорты Запада страны. Каждый год их набирается уже 200-300 тысяч (а раньше было 50-70 тысяч). В Квебеке для этих «мобильных» тружеников тоже найдутся рабочие места. Как известно, в провинции остаются незанятыми десятки тысяч позиций в разных отраслях (если точнее, то 120 тысяч, что тоже является рекордом), в том числе в сфере услуг. Поэтому местный бизнес требует увеличить объемы въезда иностранцев на ПМЖ в Квебек до 60-ти или даже до 70 тысяч в год, и похоже премьер-министр Лего склонен прислушиваться к этим ходатайствам. Так что «мультикультурные» или не «мультикультурные», иммигранты в Канаде (и в Квебеке) были, есть и останутся, причем в ощутимых количествах. Уже много лет именно благодаря им в стране продолжается завидный прирост населения – по проценту-полтора в год. По этому показателю, между прочим, мы – лидеры среди стран «Большой семерки». Еще недавно канадцев было меньше 30 миллионов, сейчас же осталось буквально рукой подать до круглой цифры 40 миллионов.
