О парадоксе Тесея

О парадоксе ТесеяДавным-давно, еще во времена «холодной войны», когда гастроли любого советского коллектива считались на Западе сенсацией и чуть ли не прорывом в культурных отношениях, ансамбль и хор Советской Армии под руководством генерал-майора Бориса Александрова выступал в Канаде.Не только падкая на эффекты, но и традиционно чувствительная в вопросах дисциплинированной синхронности (достаточно вспомнить канадское парное фигурное катание), публика с нетерпением ожидала «коронного» номера русских в военной форме: когда дирижер покинет свое место, а огромное войско, оставленное, казалось бы, на произвол судьбы, запоет «Эх, дороги».

Однако на этот раз Александров исчез с переднего плана на целые полчаса, что привело зрителей в состояние полной эйфории (эта история известна со слов бывшего солиста ансамбля, Леонида Харитонова). Четкая, безупречная, чисто военная слаженность – все то, чего так недоставало самой Советской армии в реальной жизни – действительно была «фирменным знаком» Александровского ансамбля с самого начала его существования.

В 1928 году ансамбль Красной армии насчитывал всего 12 человек: 8 певцов, 2 танцора, чтец да баянист. Со временем в верхах появилось мнение, что Красной армии надо придать человеческое лицо – чтобы и свои, и чужие не только боялись, но и любили. И денег народных на это жалеть не надо. Важнейшим из всех искусств, может быть, было и кино, но песня и пляска были не в пример доходчивей. А живого советского солдата – чистого, сытого, уверенного в себе, с добродушной улыбкой на лице – где бы такого найти, да еще всему миру показать? Решение нашлось.

Новый 1936 год ансамбль встречал в составе 135 человек. В 1937 году участников стало уже вдвое больше. А в 1948 году коллектив достиг численности батальона: 313 душ! И каких душ… Лучшие музыканты, танцоры, вокалисты – в том числе и женщины – должны были создавать положительный имидж Советской армии в стране, за рубежом и даже в странах НАТО. И ведь создавали, ибо правы были большевистские руководители: нет ничего более действенного, чем безупречно исполненные песни и танцы. Ну, разве что еда действеннее. Но еды было не положено. И денег тоже. Огромные деньги, заработанные этими блестящими артистами на зарубежных гастролях, в лучших традициях русского крепостного театра шли мимо них самих. А уж какой ценой давалась столь четкая слаженность и мнимая независимость от дирижера, остается только догадываться.

Сейчас, конечно, времена не те и антураж скромнее. В штате ансамбля числится «всего лишь» 186 человек (состав средней роты), да и дирижирует ими не генерал-майор, а полковник (профессор Игорь Раевский). Впрочем, по армейской иерархии на роту хватило бы и майора.

Изменился и репертуар. Помпезные «песни советских композиторов» и народные пляски слегка потеснились, освобождая место не только для классических произведений как русских, так и зарубежных композиторов, но и – затаим дыхание! – для «духовной музыки» (представим себе «Всенощную» Рахманинова в парадной военной форме, то-то Ленин со Сталиным бы закашлялись), но и – сидим крепче, чтобы не упасть! – «шедевры мировой рок- и поп-музыки»! (Хрущев-Брежнев-Андропов, как вам это?)

Впрочем, все удивления на эту тему давно устарели. Еще в октябре 2004 года Александровский хор спел песни Синатры и Леннона в Ватикане (покойный папа Иоанн Павел II обожал Ансамбль еще со времен своего служения в Кракове). Такого самые неуемные фантазеры типа Василия Аксенова не могли бы себе представить.

Впрочем, я и сам не отказался бы послушать в исполнении александровцев, скажем, битловскую хоральную «Hey Jude» или «Снова в СССР».

Дважды Краснознаменный Академический хор и ансамбль песни и пляски Российской Армии имени А. В. Александрова выступит в монреальском зале Thеаtre Maisonneuve 1, 2, 3 и 4 сентября. Начало концертов в 20:00, стоимость билетов от $90 до $100. Можно надеяться, что в программе все же прозвучат и песни, которые сделали ансамблю имя и славу – и которых не может так хорошо исполнить никто больше: \»Калинка\», \»Полюшко-поле\», \»Соловьи\», \»Смуглянка-молдованка\», «Священная война»… ну и, конечно, «Эх, дороги». С дирижером или без.

7, 9 и 10 сентября состоятся три концерта Монреальского симфонического оркестра, посвященных долгожданному открытию Нового концертного зала (La nouvelle salle de concert), об архитектурных и акустических особенностях которого нам уже доводилось рассказывать.

Здание Нового зала появилось на углу бульвара De Maisonneuve и улицы Saint-Urbain, заполнив собой северо-восточный угол обширного пространства Place des Arts.

Сама идея внутренней конструкции, так называемая «обувная коробка», не нова; но внутри оборудование по последнему слову дизайна и техники отсекает слушателя от всех возможных посторонних шумов и обеспечивает ему ничем не омрачаемое наслаждение – с той оговоркой, что никто еще не изобрел персональной «обувной коробки» для того злосчастного ценителя музыки, которого не приводит в буйный восторг шуршанье конфетных оберток, жизнерадостное чавканье и клацанье челюстей ненасытного соседа.

Напомним себе, что за все хорошее в этой жизни полагается платить – и теперь, получив более современный концертный зал, поклонникам симфонической музыки придется слегка скорректировать концертный бюджет.

Почти везде в партере и в первых трех рядах низкого бельэтажа билет теперь стоит $142.41 (плюс налоги, разумеется).
Последние 2 ряда партера, следующие ряды нижнего бельэтажа и первые ряды верхнего – $113.93.
Задние ряды верхнего бельэтажа: $91.14.
Балкон: $68.36 и (самые дешевые билеты) $39.87.
Еще существуют билеты в ложи, но они и того дороже: например, $213.61 в ложу партера, а место в самой недорогой боковой ложе верхнего бельэтажа обойдется в $119.06.
Как говорит в таких случаях мой друг, «А что же ты хотел?..»

И то правда. По сравнению с Леди Гага и Бритни Спирс Бетховен и Шостакович запрашивают вполне умеренно.

Первый торжественный концерт состоится в среду 7 сентября в 18:00. Второй и третий – 9 и 10 сентября в 20:00.

В первом отделении концерта прозвучат произведения именитых квебекских композиторов-авангардистов трех поколений, чья жизнь и творчество так или иначе были связаны с именем знаменитого немецкого теоретика-авангардиста Карлхайнца Штокгаузена: Жиля Трамбле (учился на летних курсах К.Ш. в Дармштадте), Клода Вивье (К.Ш. преподавал ему композицию в Кельне) и, наконец, Жюльена Билодо (К.Ш. пригласил его в 2004 году для совместной исследовательской работы по вопросу влияния чувства времени на музыкальную форму).

Эти композиторы, каждый в свое время, многому научились у маститого немца. Тем же, кто не знаком с творчеством Штокгаузена, от души посоветую сначала послушать записи его произведений или музыки его последователей. Неподготовленного слушателя, наивно пришедшего послушать Девятую симфонию Бетховена во втором отделении, может ожидать культурный шок (а то и культурный паралич).

Все эти произведения, от Бетховена до Билодо, должны со всей мощью продемонстрировать акустические возможности нового зала: тишайший шорох авангардной музыкальной мысли прогуляется по самым сокровенным темным аллеям наших душ, а «Ода к радости» подхватит нас, как лист дрожащий, чтобы вызвать непреодолимое желание обниматься.

В концерте примут участие солирующие вокалисты: канадская сопранистка Эрин Уолл (Erin Wall), японское меццо-сопрано Миоко Фуджимура (Mihoko Fujimura), новозеландский тенор Саймон О\’Нил (Simon O\’Neill) и петербургский бас Михаил Петренко; а также камерный хор из Торонто Tafelmusik.

Соло на флейте в композиции Трамбле «Взлет: Аллилуя» исполнит первый флейтист оркестра Тимоти Хатчинс (Timothy Hutchins).

11 сентября в том же Новом зале выступит один из самых легендарных струнных квартетов мира: квартет имени Бородина. В программе концерта, который начнется в 20:00, заявлен 15-й квартет Бетховена и 15-й Шостаковича.

Квартет образовался в 1944 г. в классе Микаэла Никитовича Тэриана (Московская консерватория). В первоначальном составе квартета числились 4 студента: Ростислав Дубинский (первая скрипка), Нина Баршай (вторая скрипка), Рудольф Баршай (альт) и Мстислав Ростропович (виолончель). Правда, Ростропович быстро охладел к этой затее и привел в квартет другого виолончелиста – Валентина Берлинского, которого воистину можно назвать рекордсменом жанра: он бессменно проработал в составе квартета 62 года. Когда место второго скрипача занял Ярослав Александров, а альтиста – Дмитрий Шебалин, то именно в этом составе квартет стал всемирным эталоном камерного исполнительского искусства.

История выбора имени для квартета тоже по-своему интересна. Нынешний альтист Игорь Найдин рассказал об этом в 2008 г. газете «Владивосток»:
«Изначально на имени Бородина никто не настаивал, просто квартету… потребовалось имя. В те времена это было очень важно. Как возник Бородин? Многие композиторы уже были «заняты», кроме того, струнные квартеты, написанные Бородиным (а их всего два), – это гениальные произведения… Кстати, назваться было не так просто, это наименование утверждалось в самой высокой инстанции – Верховным Советом СССР… процесс утверждения занял больше года»…

Имя Бородинского квартета стало известным повсюду, музыканты много гастролировали и записывались не только на «Мелодии», но и на западных студиях. Специально для них сочинял квартеты Шостакович. С ними охотно работали такие авторитетные фигуры, как Генрих Нейгауз, Мария Юдина, Лев Оборин, Давид Ойстрах, Святослав Кнушевицкий, Святослав Рихтер, Эмиль Гилельс. В родной стране музыканты такого уровня всегда пользовались славой и определенной свободой; но никогда советский артист не ощущал себя до такой степени презренным крепостным и бесправным слугой, как во время заграничных гастролей. Проблемы начались в середине 70-х, когда Дубинский эмигрировал на Запад.

Другой квартет, возможно, был бы расформирован, как военная часть, утратившая знамя. Но «Бородинский» квартет символизировал высочайший уровнь процветающего советского искусства, и его требовалось сохранить. Остается только догадываться, насколько страстно «барству» хотелось видеть на месте первого скрипача человека с «нормальной» фамилией, который не поддастся в будущем на буржуазные провокации. Видимо, такого просто не нашлось, потому что первым скрипачом стал Михаил Копельман…

С потерей Дубинского многие ожидали заката «бородинской» славы, но вопрекипредсказаниям квартет получил еще почти 20 лет великолепного звучания… пока и Копельман не уехал в Америку, ну что тут поделаешь.

Тем не менее, квартет Бородина пережил все – даже уход из жизни Валентина Берлинского. Сегодня в его составе играют: Рубен Агаронян (первая скрипка), Андрей Абраменков (вторая скрипка), Игорь Найдин (альт) и Владимир Бальшин (виолончель). Здесь приходит на ум античный «парадокс Тесея»: «Если все составные части исходного объекта были заменены, остается ли объект тем же?»

Скептики скажут, что это уже не корабль Тезея… то есть, не Бородинский квартет. Но лучше слушать не скептиков, а живую игру или хотя бы записи музыкантов – а там уже, с Божьей помощью, как-нибудь разберемся.

Яков Рабинович
Монреаль