Давным-давно, когда еще Земля начиналась от Кремля, а сбежавшие на Запад советские художники, музыканты и писатели навсегда вычеркивались из списков живых, особое положение в пространстве занимал скрипач Гидон Кремер. Был в самом факте его существования тонкий, элегантный нонсенс. Советские люди тогда делились на две категории: «наши» и «ненаши». Кремер не был ни тем, ни другим.Еще считаясь «советским музыкантом», он казался насквозь западным – этаким учтивым прибалтом со скрипкой, который не очень хорошо понимал, о чем мы тут вообще все орем и митингуем. Наряду с одобренными Бахом, Моцартом, Паганини он подозрительно часто исполнял и музыку «подозрительных» композиторов ХХ века: Шёнберга, Веберна, Штокхаузена, Шнитке, Губайдулину, Пярта.
Но и это не помешало ученику Давида Ойстраха уверенно занимать верхние позиции на престижнейших конкурсах, как на Западе (конкурс Паганини в Генуе), так и в СССР (конкурс Чайковского в Москве).
Жил бы да радовался, так нет же. В 1980 г. Кремер совершил «смертный грех», эмигрировав в ФРГ. Момент был для этого самый неподходящий – Афганистан, бойкот олимпиады, конец политики «разрядки», воинственная риторика в газетах, – и что же, прокляли «отступника», как полагалось? Приказали забыть? Соскоблили записи с магнитных пленок? Невероятно, но факт – ничего этого не последовало! Даже «Комсомольская правда» не облила помоями. Даже пластинки продолжали на «Мелодии» выходить (сам покупал). Когда кого-то замалчивают, игнорируют – это еще ладно. Но когда тихо делают вид, будто ничего не произошло, будто человек в творческой командировке… Похоже, от Гвидона Кремера никто не собирался отказываться.
Полностью удовлетворительного объяснения этому невероятному факту я не нашел. На самом деле, все еще сложнее. За честь считать Кремера «своим» народы спорят до сих пор.
Гидон Кремер родился в Риге 27 февраля 1947 г. Когда-то в Европе знавали шведского скрипача Карла Брюкнера – это дед Гидона с материнской стороны, живший в Германии. После прихода нацистов к власти дед со своей семьей эмигрировал в Эстонию, а затем получил кафедру в Латвии и стал профессором консерватории. Об отце Гидона можно прочитать, что он был балтийским евреем, который сумел выжить в Катастрофе. В итоге получается полный хаос: еврейские, латвийские, немецкие, советские источники называют его «еврейским», «латвийским», «немецким» и «советским» музыкантом соответственно. Для полноты эффекта добавим, что на Западе Кремера часто называют «русским». Вот удачный пример бессмысленности собственнических претензий к художнику, который знай живет себе в своей собственной стране, абсолютно недоступной для идеологов с флажками.
А историю с эмиграцией рассказывают так. Уже после победы на конкурсе Чайковского Кремера стали приглашать в лучшие залы мира, однако возможности отклонялись одна за другой, о чем самому музыканту даже не сообщали. Многие в те годы бежали на Запад и просили политического убежища, но вежливый Кремер так не хотел. Он сделал иначе – сел и написал заявление в министерство культуры, где просил разрешения на «свободную работу за рубежом». Теоретически это равнялось эмиграции, но разрешение было официально дано, а для общественности это означало «цыц», нельзя шельмовать, поливать помоями и так далее.
Из интервью: «Я никогда не считал себя никаким символом и тем более диссидентом. В те годы, когда я жил в России, я был одним из тех, кто, ориентируясь на вечные ценности, желал нашему обществу демократических основ. Тогда это официозом воспринималось как вызов… То, что в советские времена казалось совершенно невозможным, как, например, место жительства за рубежом, сегодня является естественным. Человек ведь верен своей культуре духом и служением, а не местом прописки».
На Западе «приобретение» сразу оценили по достоинству: получив звездный статус, Кремер уже в 1981 году сумел учредить собственный фестиваль камерной музыки в Локенхаузе (Австрия).
А в 1997 году создал камерный оркестр под названием «Кремерата Балтика» (Kremerata Baltica).
Этот оркестр называют одним из самых интересных проектов последнего времени. Состоит он из молодых музыкантов балтийских государств, собирается на репетиции для очередного турне в самых разных странах, а при всей своей внешней нестабильности добивается отличных результатов, например, премия \»Грэмми\» за диск \»После Моцарта\» в 2002 году. Помимо прекрасного ансамблевого качества и живой атмосферы концертов, \»Кремерата Балтика\» знаменита своим нестандартным и свежим репертуаром, который постоянно пополняется за счет совсем новых сочинений или творчески переработанных старых. Мы скоро в этом убедимся.
Из другого интервью: «Я хотел построить мост в мое прошлое — я ведь из Риги. Знаете, вдохнуть воздух Балтики. Мне тогда исполнилось 50, надо же было себе что-то подарить, вот я и подарил себе этот ансамбль… Я и не знал, что этот роман так затянется и станет глубокой любовью. Но ребята оказались такими увлеченными, что бросить их было невозможно, – и я не жалею и расходую на «Кремерату» последние силы… В тех ребятах, которых я нашел, нет московского гонора и нет европейской комфортабельности – и это дало возможность создать особый климат для работы, когда хочется идти дальше».
4 ноября камерный ансамбль Kremerata Baltica выступит в зале Salle Wilfrid-Pelletier. Гидон Кремер и тут верен себе: программа концерта составлена, так или иначе, из экспериментальных произведений. До-диез-минорный струнный квартет Бетховена прозвучит в оригинальном переложении для камерного оркестра; затем ансамбль исполнит «Sogno di Stabat Mater», сочинение нашей американской современницы российского происхождения Леры Авербах для скрипки, альта, вибрафона и струнного оркестра; и завершит вечер «Молитва без слов» грузинского мэтра Гии Канчели. Да, это «тот самый» Канчели, которого знают по фильмам Георгия Данелии («Мимино», «Слезы капали», «Кин-дза-дза!») и еще по доброй полусотне кинолент; но кроме того, Канчели пишет симфоническую и камерную музыку. С 1995 г. он проживает в Бельгии, занимая должность дирижёра Королевской фламандской филармонии.
Концерт начнется в 20:00, стоимость билетов – от $20 до $70.
Напоследок вернемся в далекий 1969 год, на Монреальский международный конкурс скрипачей. Второе место тогда поделили два советских музыканта: Олег Крыса и Гидон Кремер.
5 ноября в стенах Музея изобразительных искусств (Montreal Museum of Fine Arts) выступят музыканты Монреальского симфонического оркестра OSM c программой, которая заметно перекликается с выставкой немецкого художника Отто Дикса (о ней подробно – в предыдущем номере МВ). Картины Дикса в годы Третьего рейха были причислены к «дегенеративным»; композиторы, чья музыка прозвучит на этом концерте, тоже не избежали подобной участи. Это Эрвин Шульхоф (Erwin Schulhoff) и Арнольд Шёнберг (Arnold Schoenberg).
Оба композитора – чешский и австрийский – были евреями, а Шульхоф, ко всему прочему, еще и коммунистом. О его несчастной судьбе мне уже приходилось рассказывать: это он получил советское гражданство в 1941 году, чтобы быть арестованным немецкими властями на второй день войны с Советским Союзом. Шульхоф скончался в немецком концлагере от туберкулеза. Но даже если бы он и успел уехать в СССР – вряд ли его судьба оказалась бы иной…
Шёнберг оказался счастливее – он эмигрировал в Америку, где только укрепилась его слава композитора, педагога, музыковеда и дирижёра, столпа музыкального экспрессионизма и отца-основателя 12-тоновой и серийной техник композиции. Впрочем, умер он при довольно мистических обстоятельствах.
Арнольд Шёнберг страдал болезнью с замысловатым названием «трискаидекафобия». Говоря по-русски, это – панический страх перед числом «13».
Откуда взялось это суеверие – историки и этнографы до сих пор гадают. Но одно дело суеверие, другое – фобия, паника, ужас. Тут уже не сплюнешь через плечо, чтобы тут же забыть.
Шенберг был не первым и не единственным в своей болезни. Тем же недугом страдал и родившийся в 1813 году Рихард Вагнер, число букв в имени и фамилии которого также давало в сумме «чёртову дюжину».
Президент Рузвельт 13-го числа каждого месяца уклонялся от любых поездок. Одновременно с ним по другую сторону Атлантики изнывал от страха Гитлер.
Шёнберг родился 13 сентября и считал это дурным предзнаменованием для всей своей жизни. Снять в аренду дом под номером 13 было для него непосильным мучением, равносильным самоубийству. По той же причине его последняя опера называется «Моисей и Арон» (вместо «Аарон»): в немецкой транскрипции число букв при правильном написании было бы равно 13. Он даже боялся дня, когда ему исполнится 76, потому что в сумме эти цифры составляли то же проклятое число. Но случилось иначе.
По словам жены композитора Гертруды, в пятницу 13 июля Шёнберг оставался в постели весь день, всерьез готовясь к смерти. Она умоляла его «прекратить эти глупости» и встать, но тот наконец вымолвил слово «гармония»… и умер.
В правдивость этого рассказа можно и не верить. Но медицинский факт состоит в том, что композитор Шёнберг действительно скончался у себя дома в Лос-Анжелесе в пятницу 13 июля 1951 года, в 11:47 вечера – за 13 минут до полуночи. Предполагают, что именно страх перед «пятницей 13-го» окончательно сгубил композитора.
Между прочим, это тоже болезнь, и называется она еще более угрожающе: параскаведекатриафобия. На случай, если вам это слово почему-то не нравится, есть и другое – фриггатрискаидекафобия. Короче, лучше этим не болеть.
6 ноября канадский пианист Даниэль Лавуа (Daniel Lavoie) будет исполнять свои собственные сочинения на гала-концерте в церкви городка Saint-Antoine-sur-Richelieu в сопровождении музыкантов камерного оркестра I Musici. Дирижировать будет Жюльен Пру (Julien Proulx). Начало концерта в 20:00, подробные справки можно получить по телефону (450) 909-3116.
В тот же вечер 6 ноября можно будет отправиться и в храм поближе – а именно в униатскую церковь св. Иакова (Еglise unie St-James, 463 Sainte-Catherine), где всегда желанный в Монреале гость из Квебек-сити – струнный оркестр Les Violons du Roy – исполнит все шесть Бранденбургских концертов Баха.
Дирижирует Бернар Лабади (Bernard Labadie). Начало концерта в 19:30.
Плата за вход – $58, что в сумме цифр дает «13». Но я уверен, что святость места и благостность музыки окажутся сильнее и победят все возможные злые чары.
Монреаль
