В 1946 году Сергей Кусевицкий, в то время уже немолодой человек, заказал Оливье Мессиану новое произведение для своего Бостонского симфонического оркестра. Формулируя просьбу, он не стал уточнять протяженности сочинения, полагаясь на здравый смысл композитора. Через 2 года Мессиан явился к Кусевицкому с партитурой «Турангалила-симфонии» (Turangalila Symphonie). Она состояла из 10 частей, изобиловала как техническими сложностями для оркестрантов, так и эпатажем на грани китча, а кроме того, должна была тянуться немногим меньше добрых полутора часов.В симфонии также присутствовала партия редкостного инструмента под названием «волны Мартено» (Ondes Martenot). Эта причудливая диковина с клавиатурой и шнурком на пальце левой руки, словно дитя запретной страсти клавесина и виолончели, на самом деле явилась плодом фантазии французского виолончелиста Мориса Мартено в 20-х годах. Нелегко было найти такой инструмент, еще труднее – сыскать человека, который умел бы с ним правильно обращаться. Изначально предполагалось, что сам Кусевицкий будет дирижировать премьерой, но тот – то ли решил не рисковать на старости лет, то ли и вправду почувствовал себя неважно, – сказался больным и поставил за дирижерский пульт своего ученика, молодого и энергичного Леонарда Бернстайна. Бернстайн уже тогда имел репутацию человека, всегда готового к риску и эксперименту. К сожалению, это исполнение не было записано.
Со временем «Турангалилу» (что в переводе с санскрита должно означать «Песнь любви», но пусть нас не смущает санскрит, – сюжетной основой для симфонии послужил миф о Тристане и Изольде) ожидала парадоксальная судьба: считаясь одним из самых ярких и популярных образцов симфонического жанра ХХ века, это произведение исполняется редко – именно из-за длины и технической сложности, что представляет нелегкое испытание как для исполнителей, так и для аудитории.
Ценители Мессиана хорошо знают симфонию в записи, однако мало кто слышал ее «живьем». Но если начнут перечислять дирижеров, решившихся на такой подвиг, то одним из первых назовут Кена Нагано.
13 и 14 сентября в Новом зале на Place des Arts состоится концерт Монреальского симфонического оркестра, в программе которого прозвучит «Турангалила-симфония» под руководством Кена Нагано. С «волнами Мартено» будет бороться Жан Лорандо (Jean Laurendeau), а вторую солирующую партию фортепиано исполнит канадская пианистка Анджела Хьюитт (Angela Hewitt), более известная как исполнительница творческого наследия Баха.
В первом отделении выступит хорошо знакомый нам американский скрипач Джошуа Белл (Joshua Bell). Он исполнит ре-минорное «Размышление» Чайковского в обработке Глазунова и скрипичный концерт самого Глазунова. «Размышление» же представляет собой первую часть «Воспоминаний о дорогом месте» (Souvenir d’un lieu cher), которые Петр Ильич сочинил в 1878 году. Под «дорогим местом» он подразумевал дом своей покровительницы Надежды фон Мекк в Брайлово (ныне поселок Брайлив Винницкой области, неподалеку от Жмеринки).
Оба концерта начнутся в 20:00. Цены билетов от $40 до $143.
В своей великой трагедии «Моцарт и Сальери» Пушкин произнес устами Сальери слова, ставшие бессмертной цитатой на все случаи жизни:
Рассей пустую думу. Бомарше
Говаривал мне: «Слушай, брат Сальери,
Как мысли черные к тебе придут,
Откупори шампанского бутылку
Иль перечти “Женитьбу Фигаро”».
Почему композитор Сальери, разговаривая с Моцартом и усыпляя его бдительность откровенной лестью, упоминает именно Бомарше, а не самого Моцарта? Почему «перечитать», а не «переслушать»? Ведь моцартовская «Женитьба Фигаро», если разобраться, повышает жизненный тонус намного сильнее, чем язвительная сатира Бомарше, которая как раз-таки навевает «мысли черные» о несправедливости феодальных пережитков общественного устройства?
Видимо, дело в том, что Пушкин был все-таки литератор, а не музыкант; и даже в трагедии «Моцарт и Сальери» собственно музыке отводится абстрактное место. По тонкому замечанию М.О. Гершензона («Мудрость Пушкина», 1919 год), «в пьесе одно действующее лицо, – Сальери, потому что Моцарт не действует – он только есть».
На самом деле Моцарт не просто «был», он неустанно действовал. Именно он, в полном восторге от запрещенной в Вене комедии, принес ее текст поэту и переводчику Лоренцо да Понте. Этот текст прямо-таки просился на оперную сцену! У Моцарта в голове уже роились волшебные идеи и мелодии. Вскоре их станет так много, что Моцарт нарушит оперную традицию тематической разработки мелодий, изначально заявленных в увертюре: у него образовалось столько музыкального материала, что он почти отказался от повторного использования одних и тех же мотивов, а «увертюра» впоследствии станет исполняться как самодостаточное инструментальное произведение.
Да Понте, конечно, тоже славно потрудился. Всего за 6 недель он сколотил итальянское либретто, смягчив все политические выпады Бомарше и придав сюжету приятную округлость любовной перипетии. Например, Фигаро Бомарше произносит в комедии яростную речь против аристократии, — да Понте, не поведя бровью, превратил ее в проповедь о женской неверности (не менее пламенную). Посчитав работу завершенной, да Понте предпринял отнюдь не тщетную предосторожность: отослал либретто на отзыв самому императору Йозефу II. Вопреки более позднему вымыслу, Йозеф II дал свою одобрительную резолюцию, еще не зная о том, какова будет музыка. Поэтому дару политической корректности да Понте можно только завидовать и аплодировать.
Здесь трудно удержаться, чтобы не сказать о нем хотя бы пару слов.
Эмануэле Конельяно родился в еврейской семье городка Ченедо (Венецианская республика). Рано овдовев, его отец женился снова, на этот раз на итальянке. Ради этого он и сам сменил веру, и детей в католицизм обратил. Епископа, совершившего обряд крещения, звали Лоренцо да Понте.
Бывший Эмануэле не только стал добрым христианином, но даже принял сан священника и несколько лет преподавал в семинарии Тревизо. Правда, этим его религиозная святость и исчерпалась: прославившись своим распутным поведением и дружбой с Казановой, патер был изгнан с позором – сначала из Тревизо, а затем и вовсе за пределы Венеции.
В Вене у Лоренцо да Понте нашелся приятель – композитор Антонио Сальери (тот самый). Именно Сальери пристроил его в императорский театр, где да Понте получил должность театрального поэта. Он водил дружбу и с Сальери, и с Моцартом, наверняка неоднократно выпивал с обоими, и, прочитай трагедию Пушкина, был бы немало удивлен.
Как бы ни удачно все складывалось, а Лоренцо на роду было написано не засиживаться на одном месте. В 1790 году он, выражаясь современным языком, «подпал под сокращение» и уехал в Триест. Там он познакомился с англичанкой Нэнси Грал, на которой впоследствии женился. Постепенно передвигаясь к западу – ему довелось по очереди пожить в Чехии, Германии, Франции и Англии, – де Понте в 1805 году решил не останавливаться на полпути и эмигрировал в США. Преподавал итальянскую словесность в Колумбийском университете (Нью-Йорк), а также исполнял должность католического священника на кафедре. Благочинно дожил до 89 лет и был похоронен в Бруклине с огромными почестями.
Как все это непохоже на судьбу Моцарта, не правда ли?..
Премьера оперы состоялась в Вене 1 мая 1786 г (пьеса Бомарше была все еще запрещена, а до революции в Париже оставалось чуть более трех лет).
Критик газеты «Венские события и факты» (Die Wiener Realzeitung) написал в своем обозрении такие слова:
«Знатоки обожают эту музыку с самого первого исполнения – за исключением разве что тех, чья самовлюбленность и тщеславное зазнайство не позволяет им ценить чужих сочинений… Надобно либо принадлежать к группе интриганов, либо не обладать ни крупицей хорошего вкуса, чтобы относиться к музыке господина Моцарта иначе, как к шедевру. Столько в ней красоты, такое в ней богатство идей, что посильно лишь прирожденному гению».
Хорошо было обозревателям тогда… О Моцарте писали…
А мы, греясь у отблесков чужого костра 200-летней давности, радостно сообщаем, что 17, 20, 22 и 24 сентября Монреальский оперный театр предоставит нашему вниманию оперу Le nozze di Figaro, ossia la folle giornata («Женитьба Фигаро, или Безумный день»). Все спектакли состоятся в зале Salle Wilfrid-Pelletier и начнутся в 19:30.
Партию Фигаро исполнит дебютант Монреальской оперы, канадский бас-баритон Роберт Глэдоу (Robert Gleadow). Роль графини Альмавива поручена сопранистке Метрополитен-оперы, американке Николь Кэйбел (Nicole Cabell). Сюзанна – сопрано Элен Жиметт (Hеlеne Guilmette), граф Альмавива – баритон Филипп Аддис (Phillip Addis).
Оркестром OGM дирижирует американец Пол Надлер (Paul Nadler), чье имя тоже ассоциируется с Метрополитен-оперой (более 50 постановок). Надлеру доводилось работать с такими «трудными» солистами, как Паваротти, Доминго и Терфель.
Цены билетов – от $50 до $130.
21 сентября в университетском зале Tanna Schulich Hall (McGill University, 527 Sherbrooke West) состоится первый в новом сезоне концерт камерного ансамбля Allegra. Пианистка Дороти Филдман-Фрайберг (Dorothy Fieldman Fraiberg), кларнетист Саймон Олдрик (Simon Aldrich), скрипачка Надя Франкавилла (Nadia Francavilla), альтист Жан Рене (Jean Renе) и виолончелистка Ветличка Йотчева (Velitchka Yotcheva) исполнят камерные произведения Скрябина, Мендельсона и Пьяццолы.
Как известно, ансамбль все свои концерты проводит бесплатно для публики. Однако имеет смысл предупредить, что это гала-концерт, а следовательно, от посетителей будут ожидаться благотворительные пожертвования.
Начало концерта в 19:00; о наличии входных билетов можно осведомиться по телефону (514) 398-4547.
Монреаль
На фото: музыкальный инструмент «волны Мартено» (Ondes Martenot)
