Тупой меч адмирала Тирпица

Тупой меч адмирала ТирпицаК осени 1915 года стало ясно, что Первая мировая — всерьез и надолго, что исход ее неясен и что теория Тирпица не оправдалась. Зато оправдались самые дурные предчувствия, и англичан и французов тогда погибло куда больше, чем даже во Второй мировой. Что же это за теория?Edward Luttwak, видный военный аналитик, пишет, что если бы в 1910 году Германия продала весь свой флот хоть Бразилии, Англия потеряла бы к Германии интерес, и Первая мировая… не состоялась. Иными словами, причиной войны был немецкий флот! Точнее, его создатель.

Сейчас об адмирале Тирпице знают больше по линкору, названному в его честь и потопленному лихими британскими летчиками в 1944 году. Но линкор не принес миру и сотой доли бед в сравнении с адмиралом, который разработал так называемую «теорию риска». Каковая оказалась весьма рискованной и привела к мировой войне…

Конец XIX — начало XX века недаром называли «эпохой нового маринизма». Это был период зарождения и господства теорий морской мощи. Недаром влияние ее авторов, американца А.Т. Мэхена и англичанина Ф. Коломба, вышло далеко за рамки адмиралтейств и морских штабов. Это была также эпоха индустриального развития, давшая в руки практиков войны на море новое оружие. И она сама породила их, последователей Мэхена, воплощавших теории в жизнь и готовивших великие армады империй к схватке за мировое господство. Самыми известными из них стали, пожалуй, сэр Джон Арбетнот Фишер в Англии и Альфред фон Тирпиц в Германии.

Именно они вовлекли свои страны в гонку морских вооружений, которая, наряду с иными европейскими противоречиями привела в конечном итоге к глобальному конфликту. Они построили огромные линейные флоты, красу и гордость империй. Но линкоры не любят стоять без дела, они должны себя окупать, будучи при всей своей величине и величии всего лишь инструментом ведения дел. Вспомните, не успели США построить броненосцы, как набросились на одряхлевшую испанскую империю, как только Россия и Япония обзавелись броненосными флотами, они тут же сцепились. Ну и, главное, морская гонка неизбежно вела к мировой войне, ибо означала вызов Англии.

Человек, соблазнивший Германию

Завоевав в морских боях XVII столетия мировое лидерство, флот стал основой британской мощи, и недаром лорд Ковентри писал, что «лучшие стены нашего королевства – это деревянные стены», имея в виду высокие борта линейных кораблей. Но наступление века пара и стали не изменило соотношения сил, и в конце XIX века в Британии одна за другой принимались дорогостоящие морские программы и строились целые серии мощных однотипных броненосцев. Тогда и появилась доктрина «стандарта двух держав», согласно которой британский флот должен быть сильнее объединенных двух других крупнейших флотов. Доктрина означала апофеоз морской мощи Британии!

Но в начале XX века в клуб военно-морских держав стремительно ворвалась Германия, вынудив Британию изменить стратегию и заложив основы будущей мировой войны. А ведь Мольтке Старший, победитель Австрии и Франции, писал: «Никто, кроме нас, не отвечает всей совокупности британских интересов: мы никогда не притязали на власть над морями». Бисмарк его поддерживал: живя в центре Европы, не следует со всеми ссориться, особенно с Британией. Наполеон вон тоже с ней ссорился — и чем кончил? А на что уж крут был!

Почему же немцы отошли от их заветов? Потому что 15 июня 1897 года контр-адмирал Тирпиц представил кайзеру меморандум о развитии германского флота. Главным противником определялась Британия, а театром конфликта — район между Гельголандом и Темзой. Для чего требовался мощный броненосный флот. Кайзер и рейхстаг вняли, а Тирпиц подготовил кораблестроительную программу и добился, чтобы ее приняли в качестве закона. Он занимал пост морского министра с 1897 по 1916 год, а его концепции оказали глубокое воздействие на весь курс внешней политики кайзеровского рейха.

Германия не могла ассигновать на флот такие же средства, как Британия. И тогда Тирпиц разработал «теорию риска». Он полагал, что сильное соединение эскадренных броненосцев в Северном море составит серьезную угрозу Англии, и она не рискнет начать войну против Германии. Ибо даже в случае победы ее морская мощь окажется настолько подорванной, что ситуацией воспользуется какая-либо третья держава. С другой стороны, обладание первоклассным военным флотом должно было превратить Германию в ценного союзника для всякого, кто рискнет поколебать могущество «владычицы морей». Так начинался Hochseeflotte — Флот открытого моря.

Фишер против Тирпица

Флот стал общенародной задачей, способной сплотить нацию и укрепить державу. Капитаны промышленности, издатели и журналисты, пасторы, школьные преподаватели — все с готовностью платили новые акцизы на шампанское ради строительства новых кораблей. Школьники за сочинения на военно-морские темы получали награды; как и художники и писатели. Общество содействия флоту стало одной из самых многочисленных организаций, а маленькие немцы поголовно носили матросские костюмчики.

И дело закипело! Вслед за первой пятеркой броненосцев сошла со стапелей вторая, за ней третья, и в итоге к 1906 году Германия имела 20 эскадренных броненосцев.

Уже в 1902 году британское Адмиралтейство забеспокоилось, и в итоге реакция Англии оказалась совсем не той, какую ожидал Тирпиц. По его прогнозам, Британия не могла соревноваться в гонке морских вооружений с Германией, одновременно поддерживая господствующие позиции на других потенциальных морских театрах, и в конечном итоге должна была пойти на уступки. Однако он ошибся. Британцы толк в имперских играх понимали!

Англо-японский союз после Цусимы избавил их от нужды держать тяжелые корабли в водах Китая. А затем Британия и вовсе вышла из блестящей островной изоляции, вернулась на континент и, следуя своей старой практике создавать союзы против сильнейшей европейской державы, уже в 1904 году заключила соглашение с Францией, а затем и с Россией. Тогда как отношения Германии с Францией, Японией и Россией быстро портились – из-за немецкого флота.

В октябре 1904 года первым морским лордом стал реформатор Фишер. Тирпиц надеялся на разбросанность британского флота по морям и океанам? Фишер же собрал основные силы в водах метрополии. А затем пошел с козырной карты! В декабре 1906 г. в состав флота вступил «Дредноут». Если эскадренные броненосцы несли четыре 305-мм орудия и развивали с помощью паровых машин скорость до 18 узлов, то турбинный «Дредноут» при ненамного большем водоизмещении был быстрее и нес 10 таких орудий, имевших к тому же централизованное управление огнем!

Фишер ликовал: «У нас 10 дредноутов, готовых и строящихся, и ни одного германского не заложено до марта»! Однако Германия вызов приняла и к 1920 г. решила завести 58 линкоров и линейных крейсеров. Парадокс, но Англия, создав супероружие, своими же руками отдала господство на морях.

Разразился скандал, Фишеру пришлось уйти в отставку — и начался новый виток гонки вооружений. Черчилль, заняв пост морского министра, пробил постройку линкоров с 15-дюймовыми орудиями. Они начали вступать в строй уже в 1915 году и сыграли важную роль в Ютландском сражении. Тирпиц же опоздал.

Крах теории риска

Его теория привела к тому, что Германия треть средств военного бюджета тратила на флот. Чего же она добилась в конечном итоге? К началу Первой мировой Англия имела 25 линкоров и 10 линейных крейсеров, немцы 17 и 6 соответственно и кайзер не пускал линкоры в бой! Они так дорого стоили Германии, а там, на холодном Северном море рыщут, щелкают клыками и всматриваются зрачками орудий в серый горизонт кровожадные и беспощадные англичане!

А ведь еще недавно в кают-компаниях германских дредноутов поднимали тост за «дер Taг», день, когда в решающем сражении сойдутся флоты Германии и Британии. Но прошел 14-й год, 15-й, весна 16-го, а «дер Taг» всё откладывался. В итоге сам Тирпиц изменил своей мечте: видя, что его флот не может снять блокаду, он стал сторонником неограниченной подводной войны. И выпустил очередного джинна из бутылки. Немецкие подлодки, на которые до войны никто не смотрел как на серьезный вид военно-морских сил, неожиданно показали чрезвычайную эффективность! Черчилль недаром говорил, что если он и опасался за Англию в той войне, то только из-за немецких подлодок.

Однако кайзер после потопления «Лузитании» и под жестким нажимом США отклонил его пиратское предложение, и 17 марта 1916 г. Тирпиц получил отставку. Так закончилась его карьера. На мой взгляд, полным фиаско. Ему на смену пришел энергичный Шеер, и 31 мая 1916 г. наконец-то наступил долгожданный «Дер Таг», армады двух империй сошлись в бою и померились, у кого пушки больше и броня толще…

Два дня длилось грандиозное Ютландское сражение, в котором участвовали с немецкой стороны 16 линкоров, 5 линейных крейсеров и 6 броненосцев, не считая легких сил, против английских 28 линкоров, 9 линейных и 8 броненосных крейсеров. Несмотря на то, что потери англичан были больше, стало ясно, что линейные силы Германии подтвердили старую истину: второй по силе флот столь же бесполезен, как и вторая по силе комбинация в покере.

Немцам не удалось ни защитить свою морскую торговлю, ни прорвать блокаду и разрушить торговлю вражескую, ни нанести противнику непоправимый ущерб. Имея подавляющее преимущество, рисковать могли скорее англичане, что и показало Ютландское сражение. Для немцев же риск мог обернуться слишком дорого, а воевать по принципу «пан или пропал» — не в их стиле.

Более в море немецкие линкоры почти не выходили вплоть до последнего похода – к месту пленения, в Скапа Флоу. Там они и были затоплены летом 1919 года своими же экипажами. Таким оказался результат 20-летних усилий немецкого народа по созданию могучего флота. Который погубил империю. Об этом стоит помнить и нынешним последователям «теорий риска».

Юрий Кирпичев
Монреаль – Нью-Йорк