Зацепились языками

О чем, собственно, речь?

Во вторник l’Assemblee nationale du Quebec одобрила разработанный правительством закон о защите в провинции французского языка. Loi 96 призван внести изменения в несколько частей законодательства Квебека, в том числе в Charte de la langue française, известную также как Loi 101, и затронет все социальные сферы, от образования и здравоохранения до права иммигрантов общаться с чиновниками по-английски или, например, на мандаринском диалекте китайского. Симон Жолен-Барретт, член кабинета, ответственный за сохранение и развитие в провинции языка Самюэля де Шамплена, сформулировал основную причину модификации уже имеющихся законов: в официальных ситуациях во французской провинции должен использоваться ее официальный язык.

Но ведь это уже было. Принятый в 1977 году, к слову, одновременно с новой редакцией федерального Citizenship Act, Loi 101 утвердил французский в качестве официального рабочего языка Квебека, на котором говорит большинство аллофонов. Судя по опросам и результатам переписи, далеко не все они превратились во франкофонов, говорящих дома по-французски. Известно: Paris n’est pas faite en un jour. Дети и внуки, выучившиеся во французской школе, нашедшие там друзей, воплотят мечту Рене Левека. Coalition Avenir Québec решила, что времени для разбега было предостаточно.

Loi 96 представили в Ассамблею 13 мая. За год обсуждений он подвергся жесточайшей критике как населения, так специалистов, которым, вероятно, придется привыкать к новым языковым нормам. Как ни разнообразны упреки к создателям закона, особые возражения вызвал дарованный Loi 96 статус: закону обеспечен приоритет перед другими установлениями, так что, ссылаясь на него, власти провинции смогут обойти основные свободы, гарантированные Канадской хартией прав и свобод.

Занятно, что, выдвигая Loi 96, члены квебекского кабинета гордятся широтой взглядов: в остальных провинциях иммигрантам предлагают со дня приезда общаться с чиновниками на английском, тогда как Квебек позволяет им целых 6 месяцев делать это на удобном для них не французском языке. Действительно, социальный или медицинский работник в Онтарио не обязан предлагать услуги на других языках, кроме английского. Но существует множество программ, позволяющих уладить эту проблему. Loi 96 запрещает использование других языков. Согласитесь, есть разница.

 

Если хочешь быть здоров…

Новый закон вменяет государственным учреждениям, в том числе медицинским, «образцовым образом использовать французский язык, повышать его качество, обеспечивать в Квебеке его развитие и защиту». Правда, и тут не без исключений: государственные учреждения, в том числе медицинские, могут использовать любой другой язык, кроме французского, так, «где этого требуют здоровье, общественная безопасность или принципы естественной справедливости». Выдохнули, а теперь вдохните опять: через пару разделов в документе указывается, что государственное учреждение (см. выше) лишено права «использовать этот другой язык систематически». Не считая иммигрантов, пробывших в провинции до 6 месяцев, из этой директивы исключены квебекцы, которым английский достался в наследство. McGill University Health Center и Jewish General Hospital, как принято говорить, исторически англоязычные, обслужат пациента на любом официальном языке страны и даже, что выяснено опытным путем, на родном наречии, если под рукой окажется переводчик-доброволец. А куда податься англоязычным обитателям квебекской глубинки, прожившим в стране долее полугода?

Врачи опасаются, что эти люди могут пренебречь лечением заболевания, последствия которого им не растолковали. А сами эскулапы не хотят попадать в ситуацию, когда им придется вместо оказания медицинской помощи проводить в жизнь новую языковую политику провинции. Работники приемных отделений напоминают, что у них нет времени выяснять, как долго страдалец живет в Канаде, чтобы поступить с ним в строгом соответствии с законом. Их задача – поставить диагноз, опираясь на данные пациентом сведения. Случается, что человек и на родном языке выражает их невнятно. Тут уж не до защиты французского. Хотя Loi 96 прямо-таки подстрекает людей известного сорта, будь то представители персонала или пациенты, подавать анонимные жалобы на англоязычное общение с неподходящей персоной.

Возникает вопрос и о доступе к телефонной или онлайн-службе, которыми Кристиан Дюбе, квебекский министр здравоохранения, гордился пару месяцев назад. По логике, «законному англоязычному населению» должны будут выдать специальный код. Вот аллофонам, скорее всего, придется пользоваться онлайн-переводчиками. Их качество за несколько лет скакнуло вверх, но все же не настолько, чтобы полагаться на представленные машиной сведения. Терапевты загибают пальцы: дети с речевыми расстройствами, нуждающиеся в помощи логопеда; пожилые люди, ждущие ухода на дому; состоящие под наблюдением специалиста хронические больные – сколько сил придется потратить им и их родным, чтобы получить медицинскую помощь на требуемом языке, — что гарантировано статьей 15 Закона о здравоохранении Квебека? Вот он, уже отмеченный выше повод выяснить, кто в замке король, определиться с приоритетами.

21 мая Collège des médecins du Québec, или Quebec College of Physicians, опубликовал на своем сайте письмо, в котором говорится, что законопроект вызывает у пациентов «замешательство и беспокойство» своей недосказанностью и неточностью формулировок. Противники законопроекта, в том числе Сеть общественных групп Квебека, заявили, что из 1.1 миллиона жителей, которые чувствуют себя более комфортно, получая медицинскую помощь на английском языке, от 300 000 до 500 000, если следовать Loi 96, лишатся этого права.

 

Ученье — свет

Новые требования к системе образования намного более жесткие, чем было зафиксировано в языковой хартии 40 с лишним лет назад. В частности, законопроект:

— ограничивает число студентов, которые могут поступать в англоязычные колледжи, известные как CEGEP. Их должно быть не больше, чем в предыдущем учебном году, а в процентном отношении к общему количеству учащихся в Квебеке – не больше 17.5%;

— все поступившие в англоязычный CEGEP студенты должны будут пройти как минимум три 45-часовых курса французского языка. Для тех, кто имеет право учиться на английском, это могут быть обычные языковые курсы. Тем, кто не подпадает под этот критерий, нужно будет выбрать 3 курса из основной учебной программы, которые придется прослушать на французском языке. Впрочем, этот путь не заказан и англофонам, решившим реализовываться во франкоязычном окружении;

— студент, «не обладающий знанием устного и письменного французского языка на требуемом уровне, не может получить диплом». Исключение – «исторические» англофоны. Для всех остальных студентов CEGEP по всей провинции вводится государственный экзамен по французскому языку.

Лидеры коренных народов выступили с форменным осуждением статей закона, касающихся образовательной сферы, поскольку они снижают шансы живущей в резервациях молодежи на получение образования. А сама молодежь – по той же причине – перекрыла в минувшую субботу монреальский Honoré Mercier Bridge. Реакция индейцев не покажется чрезмерно острой, если вспомнить, что бывали времена, когда аборигенов наказывали за употребление родных языков. Несколько дней назад в Канаваке старейшины провели опрос, показавший, что абсолютный приоритет французского могавки рассматривают как неоправданное давление властей. Многие из молодых людей уже примерились к поступлению в англоязычные колледжи.

 

Your Honnor или Votre honneurи прочие

Loi 96 подчеркивает, что, как и прежде, жители провинции имеют права добиваться в суде справедливости на удобном для них языке – французском или английском. Но и тут возникает вопрос: легко ли будет найти судью, владеющего английским, что в зале суда не менее существенно, чем в приемном покое. Чтобы заручиться помощью этой rara avis («редкая птица – лат.»), член кабинета, ответственный за защиту французского, и министр юстиции могут назначить двуязычного судью, но только после того, как все другие варианты будут исчерпаны. Знания английского теперь не требуется ни от политиков, избранных в Национальную ассамблею, ни от министров.

Что до использования французского на рабочем месте – где бы то ни было, Loi 96 наделяет языковую службу Квебека широкими новыми полномочиями по расследованию нарушений в использовании официального языка провинции. Прежде франкоязычная «обязаловка» распространялась на предприятия с 50 и больше сотрудниками, владельцы которых получали от правительства сертификат, подтверждающий, что общим языком бизнеса является французский. Теперь эта норма будет применяться к предприятиям, в которых работает всего 25 сотрудников. Работодатели также не смогут требовать знания какого-либо языка, кроме французского, при найме или продвижении сотрудника по служебной лестнице. Единственным исключением является случай, когда работодатель может доказать необходимость использования на предприятии другого языка и убедить инспекцию в том, что он принял все разумные меры прежде чем вводить критерий знания других языков.

 

Что за это будет?

Точно не оговорено, но эксперты по соблюдению конституционных прав обеспокоены тем, что может произойти, если бизнес подозревается в нарушении Loi 96. В соответствии с квебекской языковой хартией, в этих случаях инспекторам уже было разрешено проводить расследование, в том числе запрашивать нужные для него документы. Но предприниматели кивали на канадскую хартию, защищающую граждан от необоснованных обысков и конфискаций. Тем и спасались.

Loi 96 не только даст Квебекскому управлению французского языка (Office québécois de la langue française, OQLF) это право, но позволит ему «отменить» гарантированные хартией свободы. Очевидно, возникнет конфликт, поскольку инспектор сможет конфисковать любые «доказательства», не имея на то судебного решения.

 

Сплошная метафизика

В преддверье осенних выборов Саймон Джолин-Барретт в обширном интервью Montreal Gazette поспешил «развенчать мифы», возникшие за год в ходе дебатов вокруг пересмотра хартии французского языка: «Хочу успокоить население. Loi 96 предназначен для продвижения французского языка, защиты французского языка, но населению не о чем беспокоиться». Иначе говоря, правительство Лего задает непростой вопрос: существует ли язык вне его носителей? А сам квебекский премьер обвиняет противников законопроекта, прежде всего либералов, в проведении кампаний дезинформации и нагнетании напряженности. 14 мая в городах и весях провинции прошли митинги протеста. В Монреале на улицу вышло несколько тысяч человек. По словам Лего, многое из того, что говорилось протестующими, было попросту неправдой. Несмотря на длительный период дискуссий, далеко не все граждане сочли нужным составить о законе собственное мнение.

Либералы, со своей стороны, выступают за право граждан принять на выборах осознанное решение и приглашают Лего в период с июня по октябрь провести дебаты на английском языке. Лего отказался – не по незнанию языка Шекспира, но из принципа: кандидаты должны спорить на официальном языке провинции, и никак иначе.