Миа Моттли - восьмой премьер-министра Барбадоса
Социологи учат, что на протяжении всей своей истории остров Барбадос был связан с рабством. Поначалу друг друга пленяли индейцы. В XVI веке сюда явились португальцы и испанцы. Дали острову название по чрезвычайно распространенному на нем «бородатому мху» и превратили индейцев-карибов в рабов. С 20-х годов XVII века здесь уже единолично правили британцы, перенявшие у предшественников ремесло купли-продажи людей, тем более что оно было исключительно выгодным.
Кроме чернокожих африканцев, со времен Якова II на Карибские острова, ставшие перевалочным пунктом работорговли, десятками тысяч вывозились вконец обнищавшие или виновные в совершении не слишком тяжких преступлений ирландцы и шотландцы. Рабство белых оформлялось не продажей, но контрактом, хотя на самом деле по его заключении люди теряли даруемые обществом права. Далее показания геродотов расходятся. Кто-то уверен, что контракты были пожизненными. Кто-то – что закабаляли белых на 2-4 года. В старинных хозяйственных книгах можно отыскать сведения, которые особенно интригуют наших современников, принадлежащих к белой расе. Оказывается, африканцы ценились в 10 раз дороже, чем уроженцы Изумрудного острова. Дела минувших дней. Хотелось бы вслед за классиком сказать «давно минувших», но рабовладение в британских колониях вывели за пределы закона лишь в 1838 году.
Несомненно, жители Карибских островов изрядно натерпелись от этой бесчеловечной практики. И все же государство Барбадос называют «Маленькой Англией», и протестов от барбадосцев, признавших английский своим официальным языком, вроде бы не поступало. Насчет размеров понятно: площадь острова — 430 кв.км, число жителей на 2020 год – 294 560 человек. Но почему же «Англия»? Тоже объяснимо. За тысячи миль от Туманного Альбиона, не желавшие и в тропическом климате менять привычный образ жизни, британцы оставались самими собой. Законы и традиции, организация городского пространства, крупные архитектурные сооружения, которые, впрочем, можно по пальцам перечесть, — все исполнялось, велось, делалось, строилось на британский лад.
Елизавета Вторая на марках Барбадоса
В 1966 году Барбадос получил независимость от Великобритании и выбрал своего первого премьер-министра. Однако главой государства пребывает Елизавета II, которая, по идее, диктует свою волю через назначенного ею генерал-губернатора. Но только по идее. Как законодательная, так и исполнительная власть в стране осуществляется без ее участия, и, хотя генерал-губернатор может влиять на состав правительства и решения Парламента, за прошедшие годы он ни разу своей властью не воспользовался.
В середине сентября нынешнего года генерал-губернатор Барбадоса Сандра Мейсон от имени премьер-министра государства Миа Моттли торжественно заявила: «Пришло время полностью оставить позади наше колониальное прошлое». В чем оно сегодня сказывается, кроме удовольствия время от времени общаться с членами ныне здравствующей королевской фамилии, вменившими себе в обязанность объезжать страны Содружества и проводить в них благотворительные акции, с ходу и не сообразишь. Наверное, г-же Мейсон и г-же Моттли это доподлинно известно. С 1863 года, когда первой ласточкой из-под британской короны вылетела Мексика, в мире было проведено 33 референдума об отмене монархии. Любопытно, что временами проголосовавший «за свободу» народ довольно скоро выступал за возвращение короля, как это случилось, например, в Бельгии в 50-е годы XX века, когда народ вернул короля Леопольда III. В XXI веке о возвращении монархии задумалась Румыния. Испанцы, судя по опросам, предпочитают сохранить, пусть и ограниченный, институт королевской власти.
Завершить процесс абсолютного освобождения Барбадоса от британской монархии решено к ноябрю 2021 года, к 55-летию независимости государства. Елизавета II, как и положено, пожелала нации удачи на избранном пути. Но, поскольку стремление изменить государственный строй с конституционной монархии на республику было продекларировано впервые за последние 30 лет, и в одной из стран Содружества, Вестминстером овладела некоторая печаль. Мало того, что Гарри и Меган покинули старших родственников, перебравшись в Штаты, — если Барбадос достигнет успеха, у него, очевидно, найдутся последователи.
К тому и движемся. В Канаде инициатива карибского государства оживила антимонархические настроения. Аргументы, которые пускают в ход сторонники «полного отделения» от короны, не убеждают. Логики им не хватает. С одной стороны, немыслимо жить под покровительством монарха: подобная позиция ущемляет чувство собственного достоинства. С другой – этим людям до слез обидно, что ни один канадец, будь то представитель любой расы и любого вероисповедания, никогда не сможет стать монархом. А если бы смог? Против чего протестуем? Миа Моттли хотя бы не резервирует для своих граждан места на троне. Политические реформы, по ее словам, позволят любому барбадосцу добиваться должности главы государства, а уж как он будет называться – президент, премьер или еще кто, можно будет придумать в процессе.
Вышедшее на передний план движение Black Lives Matter возродило дебаты о наследии колониализма, потенциально способствуя переменам и в других странах Карибского бассейна. На очереди Ямайка, Сент-Люсия, Сент-Винсент и Гренадины, тем более что процесс отделения от британской монархии, скорее всего, будет сопровождаться серьезными дотациями, без которых, по словам г-жи Моттли, «не ясно, как государство будет двигаться». Предполагается, что бывшие империи обязаны выплатить репарации за рабство, царившее на острове между 1627 и 1807 гг. Британская страховая копания Lloyd’s of London о финансах пока помалкивает, но собирается способствовать устранению исторической несправедливости, нанимая в штат представителей национальных меньшинств.
17 февраля 2020-го отметила свое 50-летие Монархическая лига Канады (Monarchist League of Canada/Ligue monarchist du Canada). Родилась она в годы отрицания не то что монаршей, но какой бы то ни было государственной власти. Аккурат когда Пьер Трюдо предсказал, что новое поколение Канады, пережившее сексуальную революцию, будет исповедовать новые ценности и почтение к монархии в них не войдет. На улицы, площади, поляны вышли улыбчивые (отчасти под влиянием «травки») юноши и девицы, готовые заменить корону веночком из луговых цветов, а горностаевую мантию – платьем в стиле бохо или растянутой футболкой с джинсовым жилетом.
В Лиге лишь около 17 000 постоянных членов, зато ее отделения представлены в 7 провинциях, в том числе в Онтарио и в Квебеке, причем в нескольких городах. Главной целью она считает неустанную популяризацию и защиту принципов конституционной монархии. Подводя итоги своей полувековой деятельности в области просвещения и научных исследований, Лига вспоминает не только о парадах, вечерах, концертах и проч., связанных с торжественными датами, отмечаемыми в Вестминстере, но и о том, как, не щадя усилий, боролась с попытками изменить конституцию,- предпринимались они, к слову, регулярно. Эпидемия COVID-19 заставила членов Лиги перевести свои просветительские акции в интернет и отказаться от очных собраний. Трогательно читать, что в соблюдении мер личной безопасности монархисты следуют не столько постановлениям правительства, сколько рекомендациям, данным Елизаветой II.
Разумеется, события на Барбадосе вызвали в Канаде отклик как среди сторонников сохранения в монархии, так и среди бескомпромиссных республиканцев. Интересно, что по стилю сетевых комментариев можно сделать вывод: монархисты или склонные к этой идее граждане обладают более крепкой нервной системой, куда менее агрессивны и сдержанны в выражениях. Если завязывается полемика, не спешат перейти на личности. Впрочем, это, вероятно, интернациональная черта: на следующий день после объявления планов о превращении в республику, памятник адмиралу Нельсону в столице Барбадоса Бриджтауне подвергся вандализму.
Среди наиболее близких Канаде членов Содружества — Новая Зеландия и Австралия. В «стране киви», кажется, никто не озабочен тем, чтобы скинуть Елизавету II с престола. В конституции страны у нее длиннейший титул – Божьей милостью королева Новой Зеландии и других ее королевств и территорий, Глава Содружества, Защитница Веры. И это всех устраивает. В Австралии ситуация меняется. В 2016-м республиканцы запустили петицию с требованием провести «антимонарший» референдум. Премьеры 7 (всего их 8) австралийских штатов и наиболее авторитетные министры кабинета Австралийского союза высказались за республику. Тогда же родилась надежда, что в течение 2017-го число подписей под этим официальным документом достигнет критического числа и после соответствующей подготовки в 2020-м будет проведен плебисцит. Считается, что осуществить эти планы помешала пандемия. Но не все так прозрачно. Если взглянуть на кривую, отражающую популярность монархии в Австралии, выяснится, что еще несколько лет назад она начала неуклонно расти. Ауспиции получаются смутными.
Несмотря на пандемию, куда ни глянь, беспокойные политики подталкивают нации обособляться. Человечеству повезло, что даже сам по себе референдум – мероприятие весьма затратное. Что до опросов, в полной мере полагаться на них нельзя: так ли уж показательно, что на последнем из них 53% граждан высказались за республику. Конечно, Барбадос у Канады в родственниках, но это не причина, чтобы на него равняться. Как говорил о конституционной монархии Жан Жак Кретьен, зачем это менять, если оно работает?
