Статистика утверждает, что в прошлом году по количеству убийств, совершенных с применением огнестрельного оружия, Канада вернулась в благословенные 60-е. Однако этот отрадный факт не влияет на споры в парламенте по поводу Possession and Acquisition Licence (PAL, лицензия на обладание оружием и его приобретение), требующей возобновления каждые 5 лет. Касается это прежде всего ружей, а потому охотники следят за дебатами, затаив дыхание.В настоящее время им есть о чем волноваться: просрочив лицензию хотя бы на день, вы автоматически превращаетесь в преступника; против вас может быть возбуждено уголовное дело; ваш дом имеют право обыскать; более того, вам грозит срок тюремного заключения длительностью до 4 лет. Получение PAL – особая песня. Сейчас по инициативе правительства закон переписывается. Однако оппозиция требует не останавливаться на полпути и вовсе эту процедуру отменить. Во главе кампании — Canadian Taxpayers Federation (федерация канадских налогоплательщиков). Она и основана была когда-то для того, чтобы властям потачки не давать. В качестве опыта федерация отправила по инстанциям одного из своих служащих: «… хотя он всю жизнь имеет дело с оружием и сдал экзамен на 100%, процедура получения PAL заняла у него полных 9 месяцев» (сравнение очевидно).
По мнению руководителей федерации, даже выдумывать ничего не нужно. Достаточно вернуться к прежней системе — Firearms Acquisition Certificate (FAC – сертификат на приобретение), подтверждающей законность покупки огнестрельного оружия. FAC, введенный в Канаде в 1979-м, позволял любому жителю страны в возрасте от 18 лет претендовать на приобретение огнестрельного оружия. Сертификат тоже выдавался сроком на 5 лет, но не нуждался в возобновлении – законность покупки не может «постареть» (а тогда при чем здесь сроки?). С 1992-го процедуру начали усложнять, пытаясь ограничить и проконтролировать использование оружия. Разделение покупки и обладания, то есть использования, – это, конечно, фокус. Не знаю, сколько народу покупает оружие в подарок. В том же прошлом году RCMP, сославшись на «требования общественной безопасности», аннулировала более 3000 лицензий. И, несмотря на давление, Харпер возвращаться к облегченному закону не намерен.
Возле юбки отпрысков держать неразумно. Они прямо-таки рвутся сменить благоустроенную городскую среду на полную бытовых лишений жизнь в палатке, плавание на каноэ и в лодке под парусом, дикие тропы, вечера у костра и проч. Даже ощущение опасности (дозированное) – и то привлекает. Однако отлучение детей от любящих родителей – дело рисковое. Сколько бы вы ни платили за летний лагерь, всегда есть шанс, что среди персонала скрывается негодяй, который обидит дитяти. Утомились слушать о педофилии? С прошлого года римско-католическая церковь у многих ассоциируется со страданиями детей в католических школах. Верьте слову, и я бы с большим удовольствием рассказывала о новых мостах и фестивалях. Да не дают! Недавние сообщения о преступлениях против детства в бойскаутских лагерях без внимания не оставишь. Канадцы, в общем-то, в курсе. Предусмотрительные мамы, хорошо понимающие, что на лоне природы следует бояться не только медведей, в своих откликах через раз заявляют: «Так я и знала, а поэтому никогда не отправляла туда сына (дочку)».
Сексуальное насилие в скаутских лагерях совершалось от Юкона до Новой Шотландии, то есть буквально «от моря и до моря». Первые зафиксированные инциденты относятся к 60-м годам. «Скауты Канады» от комментариев уклоняются, а с жертвами спешат подписать «договор о неразглашении». Эту практику организаторы задорных детских походов позаимствовали у церкви, хотя церковь уже от нее отказалась: нарушить договор – по определению поднять шум. Именно так и произошло. Но скауты продолжают ставить жертву перед выбором: хочешь получить денежную компенсацию – молчи. Между прочим, пострадавшим это невыгодно. В атмосфере секретности легче сбить цену. А психологи утверждают, что, подписывая подобный договор, человек вторично подвергается оскорблению, получает еще одну душевную травму. Полагаю, обсуждаться эта проблема будет долго. Но если общество придет к тем же результатам, что и в «церковных процессах», ни времени, ни бумаги не жалко.
«Синдром Дженовезе» был определен психологами менее полувека назад. Иногда его называют «эффектом постороннего». Смысл в том, что человек склонен пройти мимо острой ситуации, требующей его вмешательства; и, чем больше народу будет просто стоять и смотреть, тем выше вероятность, что именно так он и поступит. В 1964-м в Нью-Йорке сумасшедший некрофил зарезал и изнасиловал итало-американку Китти Дженовезе. Причем не за раз — постепенно. Свидетели, позже опрошенные по этому делу, видели или слышали лишь какую-то часть преступления, если и сообщали о нем в полицию, то расплывчато, и полиция посчитала, что нет причин спешить. Время от времени такое случается. Бывает, что и хорошая физическая подготовка для вмешательства не обязательна. Кроха, свалившаяся на рынке в Китае с приступом вирусной пневмонии, лежала, пока мимо не продефилировало 18 человек. Боялись заразиться? Но, строго говоря, никто не требует от вас подвига. Даже наоборот. Полиция любой страны предпочитает, чтобы вы сами не «перли» на рожон, а вызывали тех, кому за это деньги платят.
Жители городка Whitehorse (Юкон) не захотели числиться в посторонних. И ситуация-то, в общем, была тривиальна: ночью женщина-офицер полиции остановила водителя, нарушившего правила дорожного движения. Объяснила ему его ошибки и собралась выписать штраф, когда этот ненормальный вдруг затеял с ней спор – неконвенциональной лексикой, а когда она собралась арестовать его за оскорбление, полез в драку. Здоровый попался, черт, и плохо бы ей пришлось, кабы не служащие ближайшего магазинчика, сквозь стеклянную витрину наблюдавшие за происшествием. Двое мужчин вихрем вылетели из дверей и помогли удерживать скандалиста до прибытия еще одной полицейской машины. Сержант местного отделения RCMP поблагодарил их за доблесть. А водителю, вместо уплаты штрафа, грозит суд сразу по двум статьям: оскорбление офицера полиции и сопротивление при аресте.
Временами Канаде просто судьбой предопределено оставаться в падающей с юга тени. В движении «Occupy» (что бы там ни было – Уолл-стрит или подступы к ближайшему банку) – тоже. Масштабы другие. Но и тех, что есть, мэру Ванкувера хватает. В прошлое воскресенье «оккупанты» веселились (именно так: пели, плясали, «толкали» забавные речевки) возле нескольких городских банков. А 100 демонстрантов и на этой неделе продолжают жить в палаточном лагере, разбитом на газончике возле городской художественной галереи. Все эти изыски уже обошлись городу в $500 000. Почему? Так ведь как бы смирно ни вела себя молодежь, а без дополнительных нарядов полиции не обойтись, и дорожное движение на близлежащих улочках потребовало особого пригляда. «Хоккейные беспорядки» научили, что недооценивать общественный порыв – себе дороже. Критики ругают городскую администрацию в хвост и в гриву, требуя силовыми методами очистить ландшафт. Однако мэр не спешит. Взрывной темперамент ванкуверцев заставляет его избирать метод переговоров. Он призывает недовольных к «открытому и честному диалогу», а полиции приказано соблюдать при контакте с демонстрантами сугубую вежливость. Судя по интервью, взятым в палатках, не привыкшая к такому modus operandi властей, протестующая молодежь все более преисполняется чувством собственной значимости, а это, действительно, одно из психологических оснований для диалога. Наверное, мэр прав.
Олени и пумы на улицах, скунсы на городских газонах, еноты у черных входов и на помойках (сама видела: папаша с мамашей деловито потрошат мешок с мусором, а детеныш «на стреме стоит») – какую бы стену ни возводил человек между собой и дикой природой, она отыщет лазейки. На этой неделе 12 нарядов полиции в западном Торонто дважды были вызваны очумевшими от ужаса жильцами ловить змей. В первом случае это был обнаруженный ночью в туалете маисовый полоз, который ухитрился пролезть в дом через дырку в стене. Между прочим, метр с хвостиком, и упитанный. Если смотреть на эту рептилию в террариуме – она хороша. Ярко-оранжевая, с черными полосками. Но я и воображать не желаю, что почувствовал человек, поднявшийся ночью по естественной надобности, когда наткнулся на полоза, свернувшегося клубком возле унитаза. Примерно через сутки история повторилась. Опять в жилом доме, опять в туалете. На этот раз туда проскользнул питон, но реакция людей была той же. Полицейские хихикают (в рамках приличия, безусловно, поскольку жильцам не до смеха): «Вылавливаем же мы бродячих собак! Теперь черед бродячих змей!» А жильцы срочно заделывают дыры в местах общего пользования и бомбардируют власти запросами: надо же наконец выяснить, откуда взялись змеи. То, что они не ядовиты, конечно, здорово. Но сам по себе прецедент змеиного побега безусловно чреват возможными и в будущем неприятностями. Любители рептилий часто держат полозов и небольших питонов в качестве домашних животных. Однако пока никто на объявление полиции не откликнулся.
Монреаль
