Это была удивительная эпоха в истории Монреаля. В начале и середине ХХ века он прославился на весь континент как город, открытый для всех, и город, предлагающий увлекательную ночную жизнь.
В ту дотелевизионную и докомпьютерную эру люди всех возрастов не сидели вечерами по домам. Они шли в клубы, рестораны, театры.Их влекли общение, развлечения, новые постановки, знакомые и незнакомые мелодии. В клубах ко всем этим приятным вещам добавляли угощенье: коктейли, легкие закуски, прекрасный ужин. А еще — танцы всю ночь до утра.
Публика наслаждалась жизнью в эту эпоху джаза, пришедшую на смену драматическим годам Первой мировой войны. В грянувшие затем годы Великой экономической депрессии 30-х годов монреальские ночные развлечения стали для многих отдушиной и спасением. Еще чуть позже монреальцы и их гости приобрели возможность на время забыть в клубах о невзгодах Второй мировой войны.
Южного канадского соседа, особенно жителей Нью-Йорка, Бостона, Филадельфии, Монреаль привлекал тем, что здесь была возможность попросту выпить. Напомним, что в США существовал полный запрет на спиртное с 1920 по 1933 годы.
Итак, в городе процветали клубы, театры, рестораны, где можно было прекрасно провести время, развлечься, услышать игру великолепных музыкантов, насладиться экзотическими шоу и танцами, а также выпить в компании с хорошенькой и готовой на все девушкой.
Сеть развлечений росла как грибы после дождя. При этом возникло немало специфических мест для вечерних выпивок и для азартных игр. Проституция расцвела пышным букетом, несмотря на огромную власть Католической церкви. Монреальцы приобрели репутацию людей, знающих, как хорошо провести время! Горожане охотно демонстрировали гостям все виды развлечений и места, где имелся доступ к официально запрещенным удовольствиям.
Возможности Монреаля привлекли сюда не только людей, охочих до развлечений, но прежде всего профессионалов, дарящих эти развлечения. В клубах и театрах выступали не только местные певцы, танцоры, музыканты, актеры — сюда хлынули со всех городов Америки представители шоу-бизнеса. В театрах ставились изумительные новаторские пьесы, выступления оркестров и танцевальных ансамблей просто завораживали. А сколько было талантливых солистов с уникальными номерами! А еще в театрах появился новый вид развлечений – кинематограф.
В некоторых местах подавали только напитки, но многие предоставляли ужин с отменным меню. В больших заведениях имелись маленькие уютные бары для интимных бесед. В ночных клубах всегда выступали танцевальные оркестры. Музыканты часто объединялись в ансамбли, игравшие каждый вечер. Во время представлений они аккомпанировали артистам спектаклей и шоу, а в антрактах исполняли популярную танцевальную музыку.
Индустрия развлечений Монреаля включала в себя живую музыку в клубах и театрах, радиопередачи, а также широко распростронившуюся звукозапись. Радиопередачи из клубов в прямом эфире делали популярными известные танцевальные ансамбли и сами клубы. С этой же целью производились записи на грампластинки. Часто успех ансамбля приносил выгоду и клубам, и радио, и звукозаписывающим фирмам, и магазинам.
Монреальская клубная сцена отличалась сложностью в плане расовых, классовых и языковых особенностей, а также разнилась по территориальной принадлежности. Клубы тогдашнего центра города были расположены на улице Сент-Антуан, где в то время проживало много чернокожих. Рядом проходили железнодорожные пути к монреальским вокзалам, где афро-американцы подрабатывали носильщиками и на других должностях в сфере услуг. Клубы Верхнего города были в районе, который сейчас считается центром Монреаля, — на улице Сент-Катрин Вест или поблизости от нее. Клубы “восточного конца” были сгруппированы вокруг бульвара Сен-Лоран в так называемом монреальском районе “красных фонарей”.
Популярность клубов зарождалась и таяла с калейдоскопической быстротой. Одни возникали и исчезали так быстро, что их и не успевали посетить монреальцы, не говоря уже о гостях. Часто новый клуб возникал на старом месте, но под новой вывеской и с новым хозяином. Ансамбли собирались вместе на сезон-два, распадались, перегруппировывались. В клубах быстро менялись атмосфера, политика начальства, музыкальные направления, внутреннее убранство. Конкуренция, борьба за публику вынуждала администрацию придумывать что-то новое.
Расовая дискриминация чувствовалась, хотя была менее заметной, чем в соседних США. Приведем для примера оговорку на афише кабаре “Кит Кат” на улице Стэнли в 1932 году: “Пожалуйста, примите во внимание, что хотя все артисты в новом ревю являются цветными, мы приглашаем только белых посетителей”. У входа в клуб обычно не было подобных табличек с запретами, но внутри вам быстро давали понять, желательны ли вы здесь. В целом черные музыканты из США и других частей Канады принимались в Монреале хорошо, и в афро-американской общине города шла бурная музыкальная жизнь. Хотя до начала 40-х годов в ансамблях существовала определенная дискриминация: смешанные оркестры из черных и белых музыкантов были редкими.
Иногда на различные шоу в восточную (франкоязычную) часть города приглашались черные музыканты и танцоры. Клубы на Сент-Антуан постоянно трудоустраивали чернокожих музыкантов и артистов, и их политика была более открытой. Именно там вы могли услышать по-настоящему прекрасную музыку, и именно туда шли другие музыканты, чтобы расслабиться после своих выступлений в театрах и клубах в другой части города. В отелях и в большинстве клубов на улице Сен-Катрин считали за правило приглашать только белых артистов.
В начале 50-х годов дивной эпохе монреальских ночных развлечений пришел конец. Существовавшая система стала разваливаться на глазах. Первый удар ей нанесло коммерческое телевидение. В Монреаль оно пришло в сентябре 1952 года и быстро стало любимым времяпрепровождением горожан. Часть публики разошлась по домам, и стало значительно меньше желающих смотреть пьесы и варьете на сцене. Сеть клубов и ресторанов с живой музыкой резко сократилась. Многие антрепренеры покинули шоу-бизнес, бросив музыкантов в одиночку бороться за существование. Приход телевидения ударил по радиовещанию и по звукозаписывающей индустрии, которым пришлось срочно изменить подход к делу.
Серьезную угрозу представляли также городская мэрия и судебные власти. Юрист Пасифик Плант по прозвищу «Пакс», занимавший важную муниципальную должность, был реформатором-крестоносцем против преступлений и коррупции, опутавшей сферу развлечений. Он инициировал массу рейдов и проверок клубов.
Избранный в октябре 1954 года мэром Монреаля Жан Драпо пообещал очистить город от греха, разврата и мафии. Драпо нанес прямой ущерб клубам, большую часть которых контролировал теневой бизнес. Хотя сотни заведений работали открыто, были и те, которые вопреки закону предлагали выпивку в неположенное время, а также игровые столы, наркотики, проституцию. Именно по этим ударили в первую очередь. Но увы: лес рубят — щепки летят. Досталось и остальным.
Эпоха закончилась быстро. Многие ночные клубы закрылись, другие перестроились и стали предлагать более невинные виды развлечений. Их владельцы, к сожалению, оставили шоу-бизнес, а ведь среди них было немало талантливых людей. Золотая эра прекрасных увеселений увяла в Монреале, впрочем, так же, как и повсюду в Северной Америке. Правда, в наши дни она возродилась, но уже совсем на другом уровне и в ином качестве.
Несколько фотографий, которые мы помещаем ниже, помогут воссоздать атмосферу того времени.
Ансамбль “Канадские посланцы” выступал под руководством Мирона Саттона. Они начали играть в Онтарио, а затем в Квебеке в городе Элмер в 1931-32 годах. В 1933 году переехали в Монреаль и стали первым известным канадским черным джазовым ансамблем. “Посланцы” активно выступали до 1939 года, часто меняя состав и репетуар. У них был завидный рекорд посещаемости, несмотря на Великую депрессию. Когда в мае 1933 года в Монреале открыли отель “Конни”, ансамбль прозвали там “Цветными королями джаза”. Затем музыканты выступали в клубе “Голливуд-клаб”, позже — в неизменно заполненных до отказа кинотеатрах. Их выступления постоянно звучали на радио. Этот ансамбль был исключительно популярен.
Саксофонист Херб Джонсон приехал в Монреаль в 1935 году и остался здесь навсегда. Он работал в таких клубах, как “Китайский рай”, “Вашингтон-клаб”, “Бальный зал Роузлэнд”, театр “Гайете”. В 40-х годах пришел в Международный ансамбль Луиса Меткалфа, выступавший в кафе “Сен-Мишель”. Джонсон делал аранжировки популярных песен, с которыми коллектив ездил по всей Канаде. Херб Джонсон был выдающимся музыкантом, исполнителем, аранжировщиком, одним из столпов музыкальной сцены в течение 50-ти лет. Позже, уже с собственными музыкантами, играл в клубах “Бельмар” и “Савойя”. Его часто приглашали выступить другие ансамбли. С сольными концертами он появлялся практически во всех местных клубах и театрах. Джонсон продолжал играть, даже когда ему перевалило за 80 — с оркестром пожилых джазменов, который сам организовал.
На этой фотографии 1940 года — типичные экзотические костюмы танцоров, появлявшихся на сценах монреальских ночных клубов.
Для многих ночных клубов колоритно одетые танцоры были неотъемлемой частью шоу, привлекавшего аудиторию. Местные монреальские артисты Тина Бэйтс, Бернис Жордан и Мари-Клер Жермен создали одно из ранних чернокожих танцевальных шоу в кафе «Сен-Мишель», когда официальным коллективом там был ансамбль Луиса Меткалфа. Многих чернокожих танцоров приглашали из Гарлема в Нью-Йорке. Кафе “Сен-Мишель” и “Рокхед-парадайз” были клубами в центре города, в месте, известном как “Угол”, где компактно проживала чернокожая община. Роскошные представления в “Углу” притягивали и черных, и белых зрителей.
В наши дни Монреаль приобрел репутацию одной из мировых столиц джаза, где проводится всемирно известный джазовый фестиваль. Здесь немало и других замечательных музыкальных фестивалей. И все же нет сейчас той изюминки, которая была в Монреале в ту прекрасную эпоху ночных клубов 20-х, 30-х, 40-х годов. Это была поистине необъятная, очень колоритная и, увы, неповторимая страница в истории города.
Монреаль
