Оттава готовится к визиту американского президента Барака Обамы, который состоится 19 февраля. К этой дате федеральное правительство разрубило-таки гордиев узел и волевым усилием прекратило забастовку городских водителей автобусов. Напомним: они оставили работу еще 10 декабря. В общей сложности столица Канады прожила без общественного транспорта 59 дней!Водители подавляющим большинством – 95% — проголосовали за прекращение стачки еще 7 дней назад, 31 января. За день до этого федеральный министр труда Рона Амброуз предупредила, что правительство готово внести в парламент законопроект, возвращающий забастовщиков на рабочие места. Это послужило хорошим сигналом. Шоферы и без того были по горло сыты длительным бездельем. У них уже не вызывала энтузиазма первоначальная тактика, взятая на вооружение профсоюзом. С самого начала забастовки профсоюзные боссы организовали пикетирование городских автостоянок, откуда выпускали по 3 машины каждые 3 минуты. Это сильно нервировало людей, спешащих домой из правительственных офисов. Бастующие пикетировали автостоянки нехотя. От спорной тактики быстро пришлось отказаться. Но и привычные акции не прельщали: кому охота торчать с плакатами на морозе в минус 20?
Недельная задержка с выходом на работу тоже вызвана погодными условиями. Автобусы, оказавшиеся не у дел, стояли в гараже, за ними никто не ухаживал. Необходимо сменить сотни аккумуляторных батарей. Сейчас над этим и остальным трудятся автомеханики. Автобусы снова выйдут на линии в субботу, 7 февраля, однако обслуживаться будут далеко не все маршруты. В первый месяц движение вообще организуют с фиксированными интервалами и в час пик, и вне его. Дополнительные рейсы в пиковые периоды появятся лишь весной. А экспресс-маршруты обещают пустить только в мае. Как результат, столица целых полгода проведет без нормальной схемы движения общественного транспорта.
За время стачки в Оттаве впервые на памяти старожилов появились пробки. Многие вынужденно стали безработными, поскольку не могли добраться до места работы. Возрос спрос на такси. Также развилось движение граждан, подвозящих друг друга за небольшую плату. В Канаде не принято «голосовать» на обочине, обычно попутчиков и возможность подвозки ищут через интернет.
Что касается главной проблемы, из-за которой бастовали шоферы, – она пока не разрешена. Будет назначен третейский судья, который рассудит, имеет ли смысл возвращаться к старой схеме распределения смен, когда старшие водители сами выбирали себе лучшие часы. Администрация стоит на своем: шоферы должны работать с утра до вечера, а не выборочно. Так лучше для всеобщей безопасности.
В Онтарио на прошлой неделе завершилась еще одна громкая стачка, и тоже после вмешательства правительства. Провинциальные власти приняли законопроект, возвращающий на рабочие места контрактных преподавателей Йоркского университета (York University). Это третий по величине вуз в стране, находящийся в Торонто. В нем учатся более 50 тысяч человек. Забастовка здесь началась еще 6 ноября.
Преподаватели, не имевшие профессорского статуса, добивались для себя большей уверенности в завтрашнем дне. В результате огромный кампус был закрыт целиком, хотя элитный профессорский корпус к стачке отношения не имел. В 1999 году, когда здесь проходила такая же забастовка, учебу не прекращали. Сейчас студенты стоят перед перспективой закончить зимний семестр в середине лета, а значит, лишиться возможности подзаработать в кафе в летние месяцы.
В чем смысл разногласий между преподавателями Йорка и руководством учебного заведения? Конфликт не нов и хорошо знаком, в том числе, квебекским коллегам онтарийских стачечников. Ведь контрактных учителей сегодня хватает в любом канадском университете или колледже. В Йоркском университете к ним примкнули ассистенты. Эти рабочие места в канадских учебных заведениях традиционно не котируются. Ты можешь «проболтаться» десятки лет в контрактниках и не дождаться вожделенного профессорства с шестизначной цифрой зарплаты и головокружительными привилегиями. Зато из профессорского кресла тебя уже «попросить» будет невозможно. Это работа на всю жизнь, как назначение в Сенат.
Преподаватели-контрактники в университетах и колледжах – это своеобразные «вольные художники», порой сами недавно со школьной скамьи. Они получают право читать лекции от случая к случаю. Ситуация с занятостью у них крайне неопределенная.
И вот учителя-контрактники потребовали предоставления им части профессорских привилегий. Суть в том, чтобы заполнять анкеты на переаттестацию не каждые 8 месяцев, то есть практически перед каждым очередным семестром, а раз в несколько лет, и при этом иметь уверенность, что через определенное время займешь профессорское кресло. В своей последней попытке помириться администрация университета отчасти пошла бастующим навстречу и предложила создать новую категорию преподавателей, контракт с которыми заключался бы на 5 лет. Однако бастующие отвергли этот посул, как не отвечающий их чаяниям.
7 лет назад преподаватели Йорка уже прекращали работу из-за подобных принципиальных разногласий. Тогда они добились того, чего требовали: индексации заработной платы. Сейчас, однако, разногласия были серьезнее. За событиями в Торонто пристально следили педагоги-контрактники всей Канады. Их очень много: может быть, десятки, может быть, сотни тысяч (в Йорке бастовал профсоюз, насчитывающий более 3 тысяч членов). Дело в том, что в последние годы в связи с недофинансированием университеты массово прибегали к помощи этой неприхотливой категории тружеников. Контрактникам меньше платят, к тому же, в отличие от профессоров, их можно уволить, попросту не продлив с ними контракт. Эта гибкость привлекала ректоров и попечительские советы университетов, вынужденные искать огромные средства в отсутствие помощи государства. Контрактники и профессора на равных обучают студентов, при этом общая нагрузка на контрактников подчас весомее. В Йорке, по профсоюзным данным, они читают более половины всех курсов. При этом они получают за свою работу в разы меньше и не имеют уверенности в завтрашнем дне.
Конечно, некоторым контрактникам повезет, и они смогут попасть в штат университета. Для этого надо пережить не одну интригу, совершить не одну сделку с совестью. В общем, это неприятно, хотя и несет определенную материальную и статусную выгоду. Понятно, что контрактникам хотелось бы занять более выгодное положение — сразу и всем. В этом и смысл крайне тяжелой стачки в Йоркском университете.
Что касается руководства, то оно, конечно же, не намерено было идти на уступки бастующим. Ведь на кону стояла вся модель существования высших учебных заведений в Канаде. В итоге стороны пришли к выводу: лучше просто послать к черту работу и наплевать на десятки тысяч студентов, чья жизнь нарушена забастовкой, чем сдаться на милость победителя. Переговоры между профсоюзом и йоркским начальством продолжались с июля. Стачка началась в ноябре. Уже через месяц консерваторы Онтарио призывали законодательно ее прекратить. Однако сделано это только на днях. Йоркский университет снова заработал в полном объеме. Наиболее левацкий вуз Канады в очередной раз подтвердил свою репутацию. Забастовка стала самой долгой в его истории (и самой долгой в истории всех англоязычных университетов в Канаде) – целых 88 дней! Однако из этих 88 дней лишь 11 (!) были посвящены собственно переговорам. Все остальное время участники забастовки «грызли ногти», а руководство, предчувствуя победу, ждало, что к нему придут повиниться. Не помогли даже усилия известнейшего посредника Онтарио в рабочих конфликтах Реджа Пирсона, ранее сумевшего разрешить уже не один спор на производстве.
После насильственного окончания стачки в Йоркском университете сюда, скорее всего, будет назначен третейский судья, который решит, стоит ли удовлетворять требования бастующих, а также возмещать ущерб пострадавшим студентам.
Интересно наблюдать за нынешними забастовками в Онтарио, особенно из Квебека. В нашей провинции профсоюзы сейчас притихли, вероятно, не ожидая ничего хорошего от Жана Шаре. В Онтарио они, наоборот, только разминаются перед «последним и решительным боем». Похоже, мировая экономическая депрессия отрицательно сказывается на трудовом подъеме. Не исключено, что очень скоро здесь забастуют учителя средних школ и тюремные надзиратели.
Сегодня профсоюзы из легитимных защитников прав эксплуатируемых трудящихся превратились в полумафиозные группировки, лидеры которых руководствуются не общими, а сугубо частными интересами. Рабочее движение на Западе защищает отныне лишь самых привилегированных работников. Низкооплачиваемый труд, напротив, беззащитен. Тем самым профсоюзы противоречат своей сути. Изначально профсоюз силен единством и равноправием. И, естественно, чем шире его охват, тем он мощнее. Но о каком охвате можно говорить сейчас, когда в Оттаве 2 с лишним тысячи человек держали в заложниках весь город, а в Йоркском университете 50 тысяч студентов были брошены на произвол судьбы из-за упрямства 3 с лишним тысяч человек? Страдания от действий профсоюзов явно непропорциональны полученной выгоде. В данной связи не может быть речи о какой-то справедливости. Не случайно общество в обоих случаях было настроено однозначно против забастовщиков.
Монреаль
