К моменту публикации статьи читатели уже будут знать, кто победил на федеральных выборах. В этот раз ключевыми в политической борьбе стали нефтегазовая промышленность и окружающая среда. Многие полагали (или спекулировали этим), что выборы станут решающим выбором для будущего страны. И знаете, по большому счету это так! Причем ставка на углеводороды лишает будущего не только Канаду.
Канадцы трепетно относятся к своей природе, но мир в смысле климата поистине глобален. К примеру, таяние ледников соседней Гренландии и далекой Антарктиды приведет к таянию вечной мерзлоты на северных территориях, к затоплению половины Флориды и Нью-Йорка, всей Голландии и т.д. Но провинции Альберта все это «до фонаря», она села на нефтяную иглу и слезать не намерена. Сыр-бор горит вовсю, и партии делятся на противников нефтегаза (Новая демократическая партия и Партия зеленых), сторонников (консерваторы) и тех, кто хочет сидеть на двух стульях (либералы). А тут еще Грета Тунберг… В общем, страсти разгорелись нешуточные. Оно и понятно: ученые доказывают, что человечество должно достичь нулевой эмиссии карбона к 2045-2055 годам, чтобы избежать катастрофических последствий глобального потепления, для чего следует отказаться от использования ископаемого топлива как можно скорее. Альберте это не нравится.
В пылу спора доходили до максимального противостояния и ставок. Мол, выборы станут референдумом, который определит будущее разрешений на прокладку новых трубопроводов и актов, регулирующих защиту окружающей среды. И тем самым решится главный вопрос современности, вопрос идентичности всей страны: будет ли Канада нефтяной сверхдержавой или станет лидером в борьбе за спасение климата? Одни утверждали, что судьба страны лежит в битумных песках Альберты, а другие предлагали оставить ее там и не беспокоить.
Трюдо и его либералы доказывали, что можно и рыбку съесть, и э… приятно сесть, в общем, убить сразу двух зайцев, используя доходы от нефти и газа для финансирования чистой энергетики. Он утверждал, что поддерживал промышленность активнее предшественников-консерваторов и выбил $4,5 млрд. на спасение ключевых проектов трубопроводов, выдерживая жесткую критику из лагеря защитников природы.
Но критики, в том числе лидер консерваторов Эндрю Шир, сторонник нефтепрома, гвоздили Трюдо за былой отказ от трубопровода через Британскую Колумбию, за неумение протолкнуть трубу до восточного побережья, за принятие закона, который сделает невозможным одобрение крупных энергетических проектов. Ему припомнили комментарий на митинге в Онтарио в 2017 г., когда он сказал, что необходимо отказаться от нефтеносных песков. Мол, в угоду сиюминутным политическим интересам Трюдо готов поставить под вопрос само существование отрасли.
Особенно страстно выступали представители крупных компаний, копающих нефтеносные пески, но это понятно, учитывая, что Соня Сэвидж, бывший старший директор по вопросам политики и регулирования Канадской ассоциации энергетических трубопроводов, служит министром энергетики Альберты. Нефть — это их бизнес, значит, для Канады хорошо то, что хорошо для их отрасли.
А нефть в Канаде есть. Леса и болота, окружающие Форт Мак-Мюррей, скрывают третьи в мире залежи нефти! Но ее надо доставить на рынок, для чего необходимы трубопроводы огромной протяженности. Их не хватает сектору, на который приходится 9% канадской экономики и 20% экспорта. Однако жизнь показала, что проблемы не только в нехватке трубопроводов, но и в их наличии.
Так, канадские добытчики долго мечтали о новой трубе в США, о Keystone XL, строительству которой препятствует множество американских причин: экологических, политических, на уровне штатов и на федеральном уровне. Но вот какой казус случился несколько лет назад: завершение постройки третьей очереди системы Keystone в 2014 г. (трубу довели до портов Техаса) совпало по времени с началом сланцевой американской революции и стало триггером настоящей катастрофы. Образовался значительный избыток предложения, хранилища оказались переполнены канадской и сланцевой нефтью, импорт в США резко упал, вслед за этим рухнули мировые цены – и особенно подешевела тяжелая канадская нефть, что заставило несколько ведущих компаний, в том числе Royal Dutch Shell и ConocoPhillips, распродать канадские активы с потерей более $30 млрд.
Еще хуже ситуация с природным газом. Почти весь он экспортируется в США; однако спрос там упал из-за роста добычи сланцевого. В результате цена на западный канадский газ одна из самых низких в мире – он продается всего за одну треть цены газа в США и почти за одну десятую цены, которую можно получить в Азии.
Год назад ситуация в Канаде достигла масштабов кризиса: цены на тяжелую нефть упали ниже $15 за баррель (ниже себестоимости, это самая дешевая нефть в мире при том, что добыча ее весьма трудоемка), и правительство Альберты вынуждено было санкционировать сокращение добычи, чтобы предотвратить полный крах. И хотя сейчас цены выросли, есть опасения, что инвесторов уже не вернуть. Это сильно ударило по экономике Альберты и активизировало оппозицию федеральному правительству Трюдо. Почему? Дело в новой трубе, а точнее, в увеличении пропускной способности старой. Альберта ищет новых рынков сбыта, но ей мешают иные, более развитые провинции.
После обвала цен даже аналитикам нефтедобытчиков (их трудно упрекнуть в проницательности) стало ясно, что строительство Keystone XL лишь усугубит ситуацию, ибо США наращивают свою добычу. Канадскую нефть там и так покупают задешево, тогда как в Азии цены в несколько раз выше. Посему очень своевременным оказалось предложение Kinder Morgan Inc. утроить пропускную способность нефтепровода Транс-Маунтин, что идет от форта Мак-Мюррей на 1150 км на запад, к тихоокеанскому терминалу около Ванкувера. Оно было одобрено федеральным правительством, но натолкнулось на такое сопротивление (судебные иски, протесты экоактивистов и возражения правительства Британской Колумбии), что после нескольких лет мучений компания была готова отказаться от него.
И тут правительство Трюдо сменило вектор и решило купить проект, поклявшись достроить трубу. Не знаю, какие соображения превалировали при этом, политические или экономические, но лавров решение не принесло: Альберта осталась привержена консерваторам, тогда как защитники окружающей среды были возмущены лицемерием премьера и дали ему прозвище Джастин Крудо. Эти миллиарды, считают они, надо было вложить в развитие возобновляемых источников энергии. Для пламенной Элизабет Мэй, лидера «зеленых», выборы являются референдумом, который дает Канаде последний шанс в борьбе с глобальным потеплением. «Мы не можем вести переговоры с глобальной атмосферой, чтобы сказать, что нам нужно немного больше времени», – скандировала она на фоне плаката, запечатлевшего ее арестованной за противодействие прокладке трубы Транс-Маунтин.
Конечно, если отвлечься от политических страстей, то решение пустить нефтяной поток в Азию вполне оправдано, ибо Канаде невыгоден экспорт в США. При нынешних ценах огромные затраты и усилия по добыче нефти и последующей рекультивации земель едва окупаются. Мало того, рабочие места занимают не столько канадцы, сколько временные рабочие со всего мира, работающие вахтовым методом, тратится масса газа на выпаривание битумена из песков, и в атмосферу выбрасывается колоссальное количество парниковых газов. Экспорт в Азию даст хотя бы достойную оплату этих усилий и потерь. Но только Альберте и компаниям-добытчикам. Страна в целом немного с него имеет.
Решение достроить трубу оказалось политически несвоевременным. Оно отталкивает от либералов противников углеводородов, значительную часть избирателей Канады. Недаром полмиллиона человек во главе с Гретой Тунберг заполнили улицы Монреаля на демонстрации в защиту климата. Экологическая оппозиция Квебека сыграла ключевую роль в том, что TC Energy отказалась от проекта трубопровода Energy East, который должен был пересечь провинцию на пути к атлантическому побережью, заменив импорт нефти из США и облегчив экспорт канадской нефти на новые рынки, такие, как Индия.
Против Альберты ополчились Британская Колумбия, Онтарио и Квебек, которые вырабатывают столько гидроэлектроэнергии, что экспортируют большую ее часть в США. Они вложили значительные средства в сокращение выбросов парниковых газов и не намерены позволять подрывать их усилия. Главная роль в противодействии принадлежит Британской Колумбии, в которой наиболее жесткие экологические нормы и почти вся электроэнергия вырабатывается на ГЭС. Повышение мощности трубопровода означает семикратное увеличение числа танкеров в перегруженной гавани Ванкувера, которому только разлива нефти не хватало. Муниципалитеты и правительство провинции присоединились к группам первых наций в судебном процессе, а мэр Ванкувера был арестован в ходе протеста вместе с Элизабет Мэй.
Разумеется, сырьевая Альберта возмущена, и уже дошло до разговоров об отделении ее от Канады. Да, с нефтяной иглы трудно слезть, но это еще не повод портить жизнь соседям. В общем, Канада находится в непростой ситуации, и можно только посетовать, что страна богата нефтью. Будь у нее мало углеводородов, лучше бы развивались современные технологии. Мировая практика показывает: сырьевая экономика задерживает развитие любого государства.
