В классической латыни понятие интеллигенция означало понимание, способность познания, восприятия и рассуждения. Прекрасное определение! Но называть Сократа интеллигентом как-то неловко. Даль определяет их как «разумную, образованную, умственно развитую часть жителей» – тут бы и притормозить, но Россия не может без мессианства, и к скучной социальной ноте добавилась высокая моральная.Мол, это не просто работники умственного труда, но и высокой этической культуры, неустанно болеющие за судьбы народа. Так понятие приобрело социальное значение, эллины же, будучи людьми с мощной интеллигенцией, божий дар с яичницей не путали и потому не считали, что когнитивные способности, да еще непременно в сочетании с этической составляющей должны определять ваш социальный статус.
А был ли Сократ интеллектуалом? Разумеется! Как видите, понятия эти близкие, но разные. Интеллигенция стала специфически русским феноменом, и в этом качестве термин вернулся на Запад, где встретил скептическое отношение. В России любят обвинять западных интеллектуалов в бездуховности, а те в ответ злословят, что желчно рефлексирующие русские интеллигенты и есть интеллектуалы-неудачники. Показывая тем самым полное непонимание российской специфики…
Как видите, попытки разобраться в определениях ведут к делению на восток и запад, поэтому поговорим о Пушкине. Был ли он интеллектуалом, как Сократ? Нет. Хотел, пытался, но не вышло. Среда не позволила, модель социума. Потому что интеллектуал — понятие западное, означает людей, занятых умственным трудом и при этом (sic!) мало зависящих от государства. Там сие возможно. Там рано появилось правовое гражданское общество, да, собственно говоря, корни западной цивилизации и уходят в гражданские общества античности!
Тот же Сократ имел учеников, они платили за обучение, и в этом философ не зависел от государства. Настолько, что даже цикуту ему купили друзья. И Платон был независим в своей Академии, и Аристотель в Ликее, и эта традиция протянулась сквозь века. На западе всегда имелись объекты приложения талантов, позволяющие есть не с руки власти: независимые города, университеты, церкви, бизнес, банкинг, пресса, театр и пр.
Пушкин же был кругом зависим: с творческой стороны, личной, служебной и финансовой. Ему даже паспорта не дали и в вожделенную Европу не пустили, зато издевательски назначили камер-юнкером. Гения, лучшее перо России! О чем еще говорить, если царь лично цензурировал солнце нашей поэзии, а после трагической гибели заплатил немалые его долги. Так что интеллектуалом Пушкин не был. А был он одним из первых русских интеллигентов, то бишь вызванным к жизни неотложными цивилизационными нуждами продуктом вестернизации традиционных обществ. И вместе с тем инструментом оной. В общем, агент влияния…
Туземная интеллигенция имеется везде, куда задувает западный ветер: Радищевы и Пушкины в России, Чжишифеньцы в Китае, Рабиндранаты Тагоры в Индии, Патрисы Лумумбы в Африке, Те Ранги Хироа в Океании. И как только интеллигенция пытается порвать эти корни, боги карают ее бесплодием и творческой импотенцией.
Владимир Соловьёв не зря подчеркивал: «Утверждаясь в своем национальном эгоизме, обособляясь от прочего христианского мира, Россия всегда оказывалась бессильною произнести что-нибудь великое или хотя бы просто значительное. Только при самом тесном, внешнем и внутреннем общении с Европой русская жизнь производила действительно великие явления (реформа Петра, поэзия Пушкина)».
Конечно, всегда и у всех народов рождались гении, но нельзя стать Шекспиром среди индейцев Амазонки или скифов. Акыном можно, а великим аэдом — лишь в Элладе. Гомер тому порукой. Возьмите скифского мудреца Анахарсиса – останься он дома, кто бы о нем знал? Простой механизм традиционных обществ не нуждался в интеллектуалах. Но скиф уплыл к эллинам и стал одним из семи величайших мудрецов Ойкумены. Так что связь с западом неразрывна и непременна.
Нет, я не отрицаю наличия блестящих интеллектуалов на востоке – взять хотя бы Конфуция или Будду. Но, во-первых, мы рассуждаем о связи их с интеллигенцией, а этой связи нет – современная восточная интеллигенция, как и российская, имеет западные корни. Во-вторых, эти интеллектуалы не породили феномена, равного западной цивилизации, создавшей мир, в котором мы живем.
Как правило (а в России стопроцентно), интеллигенция полностью зависит от государства, как бы она ни фрондировала, ни либеральничала, ни вольнодумствовала, ни диссидентствовала. Во всех отношениях зависит (см. выше о Пушкине), а в СССР еще и такой аргумент принуждения к лояльности имелся, как лагеря и психушки. И у Гитлера, и у Сталина была своя интеллигенция, есть она и у Путина…
В общем, разница между интеллектуалом и интеллигентом велика. Общее есть: Григорий Померанц подчеркивал, что интеллигенция есть продукт влияния запада. Но о себе в автобиографической повести «На птичьих правах» писал: «Я внештатный профессор, эссеист, писатель – в социальной структуре никто».
И Роман Якобсон, друг Маяковского (помните «Нетте»: «Напролет болтал о Ромке Якобсоне…»?) Эйнштейном лингвистики стал лишь после эмиграции, а при советской власти мыкался переводчиком и заведовал бюро печати в полпредстве в Чехословакии. Пока не уволили как беспартийного. И все остальные советские интеллектуалы вынуждены были либо становиться подневольными интеллигентами, принимая правила игры, либо мимикрировать, уходить во внутреннюю эмиграцию, идти работать в кочегарку или на иную незаметную должность. Или уезжать и на западе наконец-то обретать статус истинного интеллектуала, буде даст бог.
А был ли Пушкин либералом? Что касается фрондерства русской интеллигенции, которым она гордилась, то западные историки цинично объясняют его тем, что часть ее, воспитанной для участия в управлении обществом, остается не у дел. Вот и Фаддей Булгарин объяснял появление русских либералов (к ним он относил и декабристов) неудачами по службе. Отсюда и оппозиционность. Отчего интеллигенцию связывают с либерализмом, и даже Пушкина, убежденного империалиста, писавшего, как иронизировал князь Петр Вяземский, «шинельные» стихи, даже его власть считала либералом! В «Отчете о действиях корпуса жандармов» за 1837 год содержится характеристика поэта:
«Пушкин соединял в себе два единых существа: он был великий поэт и великий либерал, ненавистник всякой власти. Осыпанный благодеяниями государя, он однако же до самого конца жизни не изменился в своих правилах, а только в последние годы стал осторожнее в изъявлении оных. Сообразно сим двум свойствам Пушкина, образовался и круг его приверженцев. Он состоял из литераторов и из всех либералов нашего общества».
Пушкин — либерал? Полноте! Да, он транслировал западную культуру, прививал ее на русскую почву, широко использовал в творчестве западные сюжеты и образы, любил слово «вольнодумство», но либералом не был. И никто тогда не был, даже князь Вяземский, коривший его за махровый империализм. Я вот так сразу и не припомню, имелись ли в России либералы? Их и сейчас-то нет…
Герцен в те годы социализмом увлекался и в эмиграции поразил западных либералов крайним радикализмом. Потом, правда, каялся в либерализме, но это уже смирение паче гордости. Кто еще? Ну не декабристы же, в самом деле!? Они те еще либералы! Однако так оно и пошло с тех пор: интеллигенцию полагали либеральной, то есть неблагонадежной, и в целом относились к ней с подозрением. Что власть, что народ.
И вот еще казус, подрывающий основы и аксиомы: болел ли Пушкин за народ? «Утром мажу бутерброд — Сразу мысль: а как народ?» Не похоже. Что мы знаем о народе из его творчества? Что тот безмолвствует. Что его не разбудит чести клич: «К чему стадам дары свободы? Их должно резать или стричь». И что народ его будет долго помнить: «И долго буду тем любезен я народу, Что чувства добрые я лирой пробуждал…» Это все, если не считать скабрезных историй про Пушкина с Пущиным и деревенских девок в Михайловском…
Но позвольте, не означает ли это, что Пушкин не был интеллигентом в русском понимании? Или же дело не в нем, а дефиниции? Может быть, придание понятию этического значения не вполне оправдано?
Как же быть? А давайте присмотримся к деталям. Тот же Григорий Померанц писал: «К интеллигенции никто не относил священников – их образованность имела византийские корни. Между тем, интеллигент был носителем западной образованности. Победоносцев, который переводил «Подражание Христу» Фомы Кемпийского, был вообще очень образованным человеком, ни в коем случае себя интеллигентом не считал, а само слово считал ненужным и манерным неологизмом. И он был не доволен тем, что Плеве, министр внутренних дел, это слово употреблял. Плеве вынужден был защищаться и объяснять, что с полицейской точки зрения это необходимо, как некий объект, с которым приходится иметь дело».
Что ж, с полицейским взглядом на Пушкина мы уже знакомы. III отделение ЕИВ канцелярии поощряло полезных отечеству литераторов, таких как прозаик и поэт А.А. Ивановский, прозаик В.А. Владиславлев, поэты В.Е. Вердеревский и Н.А. Кашинцов, писатель П.П. Каменский. Не было недостатка и в добровольных агентах-осведомителях и пример издателей газеты «Северная пчела» Ф.В. Булгарина и Н.И. Греча хрестоматиен. С охранкой сотрудничали переводчик С.И. Висковатов и писательница Е.И. Пучкова, журналист А.Н. Очкин и профессор Виленского университета И.Н. Лобойко. Очень многие известные писатели и общественные деятели находились в контакте с III отделением – в глазах общества оно было чуть ли не «литературным министерством», и за финансовой поддержкой туда обращались Пушкин и Гоголь. Бенкендорф покровительствовал историку и журналисту Н.А. Полевому, М.Н. Загоскину, А.А. Майкову, Ф.Н. Глинке. А в 1843 г. на контакт с шефом жандармов вышел Ф.И. Тютчев, составивший проект организации русской печатной пропаганды в европейских державах.
И традиция не пресеклась! Генерал КГБ Олег Калугин писал, что 90% советской интеллигенции работали на органы госбезопасности. И в качестве примера приводил Сергея Бабурина и Владимира Жириновского… Да и Михаил Козаков признавался, что на КГБ работал и спал по заданию с американской журналисткой, добывая у нее информацию, а как-то секретаря американского посла подставил: напоил, вытащил какие-то документы. И Людмила Гурченко рассказывала, как перед фестивалем молодежи и студентов в Москве в 57-м году ее вызвали в КГБ и сказали: «Впереди фестиваль, надо вам поработать. Надо спать с иностранцами»…
Она отказалась – и ее вычеркнули из жизни на многие годы. А другие актрисы согласились. Между прочим, в комиссии ленинградского обкома партии по выездам за границу состояла Валентина Матвиенко, нынешний председатель Совета Федерации…
Такая вот совесть нации. Может быть, в наше время ситуация улучшилась? Не думаю. Как бы не наоборот. В общем, то ли определение интеллигенции как специфически русского явления хромает, то ли само это явление плохо соответствует определению.
Монреаль — Нью-Йорк
