Поверим алгеброй гармонию и определим в поисковой системе Google — а она объединяет большую часть юзеров мира, 40 лидирующих по числу обращений писателей. Еще неделю тому пишущих на русском в списке было всего четверо: Пушкин, Толстой, Достоевский и Чехов. Сейчас к ним присоединилась Алексиевич — и с 4 млн. обращений даже обошла Достоевского!Примерно такое же соотношение и с Нобелевскими премиями: вне конкуренции английский язык – 27 авторов, затем идут французский (14), немецкий (13), испанский (11), шведский (7), итальянский и русский (по 6), польский (4), норвежский и датский (по 3), греческий, японский и китайский (по 2) и т.д. Дискриминация великой русской литературы? Не думаю. Реальная оценка.
Тем более прекрасно, что нобелиатом стала Светлана Алексиевич! Как и то, что достойные поздравили ее (среди них Дмитрий Быков и Людмила Улицкая). Недостойные же (Проханов и Прилепин, Лимонов и Шаргунов, Левенталь и пр.) разразились возмущенными тирадами, в которых звучат зависть и доносительство, мол, наградили Алексиевич исключительно за ненависть к России и к президенту Путину.
Одиозный Сергей Марков, профессор МГИМО (господи, спаси и помилуй!), депутат Госдумы и доверенное лицо Путина, назвал ее «истеричным ксенофобом, который поливает грязью все русское», а присуждение ей премии — «грубым позором». А Татьяна Толстая сообщила, что премия Алексиевич – это «харчок» в русскую литературу. Не напоминает ли вам ее стилистка путинскую?..
В общем, в атаку пошла вся королевская конница, вся королевская рать! Боюсь однако, что стоит за ней тривиальная ксенофобия (Алексиевич дочь белоруса и украинки), зависть раба к свободному человеку (Алексиевич резко отрицательно относится к Путину) – и ненависть ко всем вокруг. Почему так много завистников? Не потому ли, что Россия деградирует? В том числе и в литературном аспекте. Об этом говорит хотя бы тот факт, что самый тиражный русский писатель – Дарья Донцова.
Разумеется, упреки в том, что Алексиевич журналистка, а не «настоящий» писатель, смехотворны. Нобеля дают не за жанр и объем, а за талант и созвучность эпохе, и в 2013 году премию получила Элис Манро, канадская новеллистка – почему-то Россия тогда не билась в истерике. А лауреатом 1902 года (опередив Толстого!) стал и вовсе историк – Теодор Моммзен. Встречались среди нобелиатов также философы (Рудольф Эйкен, Анри Бергсон и Бертран Рассел) и политики (Уинстон Черчилль). Так что дело не в жанре.
Есть еще одна важная черта нобелевского лауреата. Это высокие моральные качества. Да, можно быть человеком аморальным и при этом большим писателем, как А.Н. Толстой, дед Т. Толстой. Но все же подавляющее большинство нобелиатов были людьми весьма порядочными. Исключений немного. Это Кнут Гамсун, более известный не творчеством, а тем, что передал свою нобелевскую медаль Геббельсу, написал некролог Гитлеру, назвав того «борцом за права народов», а после войны был подвергнут остракизму, заклеймен как коллаборационист и отдан под суд. И Шолохов – не знаю, был ли он автором «Тихого Дона», но связь с ГПУ-НКВД, воспевание советской военщины, участие в травле Синявского и Даниэля, Солженицына и Сахарова – все это не позволяет считать его великим писателем.
С этой точки зрения, Проханов, Лимонов и Толстая, даже будь у них большой писательский дар, премии не заслуживают. В отличие от Светланы Алексиевич. И еще о морали: Путин, борец за всё русское – в год литературы! – не поздравил ее.
Премия политизирована? Да, к русскоязычным авторам Нобелевский комитет относится настороженно. Оттого, что Россия перманентно выламывается из цивилизации. Нормальный мир катит по свободным автобанам, а русскую птицу-тройку все несет по ухабам и буеракам, поэтому ее писателей плохо знают и мало переводят.
Да, жаль, что Нобеля не получил Булгаков! Но он и не мог его получить, вспомните, когда впервые был опубликован роман «Мастер и Маргарита» – через четверть века после смерти автора. А посмертно Нобеля не дают, хотя и был такой случай недавно. Тому виной — длительный процесс отбора, а люди недолговечны. Ars longa, vita brevis.
Жаль также, что нобелиатом не стал Мандельштам. Но и он не мог им стать – сами знаете, почему. А больше, насколько я помню, никто из пишущих на русском и не мог претендовать, особенно среди советских авторов. Нет, господа, скромная оценка нобелевского комитета, не соответствующая ожиданиям жителей самой некогда читающей страны, объективна. Большего современная русская литература не заслуживает, тем более что времена ее силы и славы остались в далеком, донобелевском еще прошлом.
Но вот о чем я подумал в связи с награждением Алексиевич: ведь она не последний из могикан, то бишь русскоязычный нобелевский лауреат?! Хотя бы потому, что на России русская литература не заканчивается. И в Беларуси, и в Украине, и по всему миру полно писателей, замечательно пишущих по-русски.
Чем же должен обладать нобелиат? Чтобы в сияющих литературных доспехах, sans peur et sans reproche! Известностью, талантом и вкусом, скажете вы, и будете правы. Хотя многие из них и при жизни не слишком громко звучали, а после смерти и вовсе канули в Лету. Да и что касается известности, то она бывает разного рода. Взять ту же Донцову – у нее миллионные тиражи, но за пределами России о ней не слыхали и не переводят. Прозы для домохозяек там своей хватает. А ведь именно этим пытался уколоть Алексиевич кто-то из лимоновых-шаргуновых. Напрасно. Ее тексты иного покроя, они суровы и беспощадны.
Да, донцовых на западе предостаточно. Это и Дэн Браун, автор «Кода да Винчи», и Джоан Роулинг, мама Гарри Поттера, и Э.Л. Джеймс («Пятьдесят оттенков серого»). Они лидеры продаж! Но пока что Нобелевскую премию давали за серьезную литературу. К ней и перейдем. Так вот, есть автор, прекрасно владеющий русским, известный не менее Алексиевич, также пишущий о суровой правде войны и столь же склонный к анализу фактов. Его книги также издаются миллионными тиражами, переведены на 2 с лишним десятка языков и вызвали настоящий вал критики! Настолько мощный, что вкупе с острой темой он отодвигает на задний план немалые художественные достоинства писателя.
Речь идет о Викторе Суворове. Он прославлен «Ледоколом», книгой, взломавшей лед советской лжи о Второй мировой войне. Но особняком в его творчестве стоит трилогия «Змееед», «Выбор» и «Контроль», лучшие книги русской литературы за последние десятилетия, необычные для нее, и не только для нее. Разве что Алистер Маклин вспоминается – по мастерству построения сюжета. И Киплинг – по чеканной лаконичности и образности языка.
Главное, что получаешь от чтения книг Суворова, это эстетическое наслаждение! Поразительно видеть, как из грязной пены вранья, захлестнувшей не самую удачливую шестую часть суши, рождается на свет прекрасная в своей наготе истина, историческая правда!
В историографии главная заслуга Суворова даже не в том, что он заложил первый камень в фундамент объективной истории Второй мировой войны (а он это сделал!), но в том, что поднял копье и пробил броню пропаганды, доказав агрессивность Советского Союза. В том, что свою войну с СССР-Россией, а его титаническая борьба с когортами официальных историков и легионами квасных патриотов давно приобрела размах и накал поистине военных действий, эту войну с мощным тоталитарным государством он выигрывает. Дело Суворова живет и побеждает!
Он сыграл роль мальчика из сказки, благодаря которому все прозрели, только крикнул он о том, что советский король был не только не гол, как утверждали Жуков и иже с ним, но бронирован с ног до головы! А дальше даже его критики работали на истину, которую в таком деле, как мобилизация миллионов и принятие на вооружение тысяч танков и самолетов, трудно скрыть. Суворов подтолкнул жернова историографии, и теперь они исправно мелют.
По ходу дела он доказал имманентную, врожденную агрессивность России, ее патологическую в этом смысле самобытность. Он показал, что СССР и есть Россия в максимуме активности имперской фазы. А Сталин – индивидуальное воплощение, которое идеально легло на матрицу русской ментальности. Именно этого Суворову и не простили и кричат об измене Родине. Но нападение на Грузию и Украину поставило окончательную точку в споре – Суворов прав.
Его можно сравнить с Архимедом. Тому не хватало точки опоры, чтобы перевернуть Землю, Суворов же дал и точку опоры и рычаг, которым опрокинул фальшивую советскую историю. В этом смысле из его шпионской шинели вышла вся современная российская объективная военно-историческая наука. И что важно, возвращаясь к нобелевскому контексту, Суворов, яркий русский словесник, с полным правом может претендовать на премию.
Он не только создал новый жанр, синтезирующий гармонию и алгебру, науку и художественную литературу, не только зоркий и беспощадный аналитик, жесткий логик и блестящий стилист, но и тонкий лирик: «Был дивный весенний расстрел!» – такое могло вырасти только на русской почве или будучи овеяно суровыми русскими ветрами. И Нобеля стоит.
Надеюсь, найдутся люди и организации, которые номинируют Суворова на премию. И представляю, какой вой поднимется, если мэтр ее получит. Точнее, предвкушаю.
Монреаль — Нью-Йорк
