Спустя более 20 лет в федеральную политику возвращается Жан Шаре (Jean Charest)
На прошлой неделе канадцы узнали, что благодаря альянсу либералов и НДП крупных изменений во внутреннем политическом ландшафте до 2025 года наблюдать не придется. Хотя – как посмотреть. Conservative Party of Canada, самая мощная на сегодняшний день оппозиция правительству, 2 февраля лишилась главы. Эрин О’Тул имел несчастье в ходе эпопеи Freedom Convoy проявить к дальнобойщикам избыточное сочувствие, что и послужило поводом к лишению его высокого сана. Однако лишь поводом. Пребывавший в лидерах 17 месяцев, Эрин О’Тул довольно быстро начал вызывать у единомышленников раздражение. Вообще-то канадские консерваторы соответствуют своему названию, проповедуя веру в конституционную монархию, прозрачную финансовую отчетность, институты парламента, демократию, защищая права и свободы личности. Тори, одним словом, государственники. Так получалось, что О’Тул частенько выходил за привычные рамки. Сняли его большинством голосов – 119 против 73. Разумеется, партия не осталась без временного руководителя. Что до постоянного, с этим, как выяснилось, можно теперь не спешить. Есть время подобрать кандидатов, дать им выговориться, завоевать доверие соратников и избирателей.
Сами кандидаты чувствуют себя иначе. До внутрипартийных выборов – менее полугода (10 сентября), а до заявки своей кандидатуры – вовсе 3 недели (19 апреля). Сегодня за кресло ведущего канадского консерватора борются 5 человек. Одного из них точно помнит вся Канада. Спустя более 20 лет в федеральную политику возвращается Жан Шаре. На сайте предвыборной кампании его рекламируют как «консервативный голос, который может объединить наше движение вокруг общих проблем, отстаивающих наши ценности». Какие проблемы? Какие ценности? Вероятно, чуть позже на эти вопросы будет дан ответ.
Выступая перед группой человек в 50, собравшейся на пивоварне Wild Rosе в Калгари, Шаре сказал, что хочет объединить «раздробленную партию» и владеет для этого вечно острым инструментом: «Уверяю вас, есть предмет, которому я научился в политике: я знаю, как побеждать». Звучит ошеломляюще. Прямо второй Сунь-цзы (см. «Искусство побеждать»). Предвыборные речи «созданного для победы» Шаре окрашены местным колоритом. Вторые в мире по величине запасы нефти находятся в Канаде, и большей частью – в Альберте. Опираясь на кадры нефтегазовой отрасли промышленности, политик вынужден находить формулировки, которые удовлетворят и власти, ратующие за чистоту атмосферы, и добытчиков «черного золота». Что ж, судя по реакции слушателей, это ему удается. Шаре гласно поддерживает создание новых трубопроводов (и бесперебойную работу старых), а значит, должен поднимать вопрос о налоге на выбросы углерода и об экологической политике. Глядя в глаза потенциальному избирателю, политик вопрошает: «Есть ли смысл в том, что 1 апреля мы повышаем налог на выбросы углерода? Очевидно, нет, это вообще не имеет смысла. Мы можем сделать намного лучше. Мы можем быть умнее. Но чтобы попасть туда, где решаются вопросы, мне нужна поддержка людей из Альберты». И еще: «Я хочу сформировать национальное правительство, в котором Альберта и Саскачеван будут участвовать в принятии решений, а не принимать решения других людей».
63-летний приятный на вид мужчина (в молодости был просто красавцем) был избран в парламент в 1984 году при прогрессивно-консервативном правительстве премьер-министра Брайана Малруни. В 1995-м вышел в лидеры прогрессивных консерваторов (ПК) и решительно выступал против референдума в Квебеке. К 1997-му увеличил представительство ПК в парламенте с 2 до 20 мест. В 1998-м политик сменил платформу, превратившись в либерала, но его популярности это не повредило: канадцы в большинстве отличаются свободой мышления. Квебек знает Шаре не только как местного уроженца. Превратившись в либерала, он сделал ставку на родину. Не ошибся. С 2003-го по 2012 год он был премьер-министром Квебека – 3 срока подряд! Может, выиграл бы и 4-й, не появись тогда на арене популистка Полин Маруа, сыгравшая на вечном стремлении молодежи к свободе – что бы ни имелось в виду под этим словом.
О выдвижении своей кандидатуры Шаре заявил позже, чем его соперники. Однако политологи считают, что у него все равно хорошие шансы. Дуэйн Брэтт, политолог расположенного в Калгари Mount Royal University, напоминает, что столицу Альберты всегда признавали центром канадской консервативной мысли. По мнению Брэтта, «в Шаре ощутима лояльность к консервативному движению, и это одна из причин, по которой он идет на выборы. Он не хочет, чтобы партию возглавлял кто-то вроде Пьера Пуальевра. Он считает, что Пуальевр не сможет победить на всеобщих выборах, и это просто приведет к постоянному правлению либералов». Пуальевр питает к нему сходные чувства и уже начал кампанию против Шаре, заявив на прошлой неделе Postmedia, что «вместе с этим квебекуа» в обиход войдет повышение налога для потребителей и что, будучи либеральным премьером в провинции, он сумел «удорожить жизнь людей». При каждом удобном случае Пуальевр подчеркивает, что Шаре – либерал. А тот не ленится объяснять: «… есть ли кто-нибудь в стране, кто еще не знает, что я пошел в политику Квебека, чтобы бороться против сепаратистов в коалиционной партии, которая называлась Либеральной». Язвительные реплики Пуальевра, кажется, приводят его в хорошее настроение. Шаре воспринимает их как «комплимент», учитывая тот факт, что Пуальевр тратит больше временя на эти нападки, чем на собственную кампанию.
В жизни каждого человека есть какие-то темные пятна – той или иной густоты, а что до политиков, в их портрете они порой доминируют. Шаре не надеется на то, что канадцы помнят все вехи его славного пути. Поэтому на отражение нападок Пуальевра тоже тратит немало времени. Серьезно прозвучало обвинение в предоставлении консультаций китайской телекоммуникационной компании Huawei по делу Мэн Ваньчжоу, в то время как канадцы Майкл Ковриг и Майкл Спавор сидели в китайской в тюрьме. Шаре отклоняет претензии: «Позвольте мне сказать очень просто: работа, которую я проделал, помогла освободить двух Майклов». Это не считая непосредственных контактов с семьей Майкла Коврига, что также помогло. Из тех стрел, что Шаре выпустил в своего оппонента, в Калгари самой меткой стала вот эта: «(Поильевр) сказал, что отменит налог на выбросы углерода. В последний раз я слышал подобное от Жана Кретьена, который говорил, что собирается отменить налог на товары и услуги. Делайте выводы».
Однако далеко не все принимают сторону Шаре в этом споре. Не потому, что он плох. Политологи практически утверждают, что с его послужным списком на федеральном уровне (заместитель премьера, несколько раз — министр, то промышленности, науки и технологий, то по делам потребителей и корпораций, а с 1991 по 1993 год – министр окружающей среды, что в связи с налогом на углероды звучит особенно звонко) и очевидной способностью общаться с избирателями Квебека, он почти наверняка является наиболее избираемым кандидатом, которого партия имела после Стивена Харпера. Дело в том, что у Консервативной партии Канады сегодня, похоже, другие задачи. Эмоциональные. Объявив кровную месть Джастину Трюдо и презрение его политическим программам, ориентированным на борьбу с климатическими изменениями, она занята дискредитацией нынешнего премьера и в крупных вопросах, и в мелочах. Эксперты считают, что Пьер Пуальевр родился для этой работы. Точно так же, как федеральные новые демократы, консерваторы озабочены проверкой своих лидеров на чистоту по ключевым для партии вопросам. Разница в самих вопросах. Представление консерваторов о «чистоте веры» проистекает из борьбы с налогами на выбросы углерода, из продвижения нефти и газа и постановки экологических соображений далеко позади экономических. Есть вероятность, что на этом Шаре сломается, хотя и заверяет жителей Калгари, что владеет соломоновым решением по вопросу.
В 2015 году, еще до прихода либералов к власти, Шаре поддерживал дополнительные действия по борьбе с изменением климата. Именно под его руководством в качестве премьер-министра Квебек в 2007 году ввел первый в Северной Америке налог на выбросы углерода, причем Шаре не уставал доказывать, что в конце концов к тому же придет и федеральное правительство (прав оказался). Делать выводы рано. Для многих канадцев, включая оставшихся «красных тори» и «синих либералов», послужной список Шаре отражает разумный и умеренный подход политика к государственным проблемам. В Квебеке, где он занимал пост премьер-министра 9 лет, это очевидно работало. Но сегодня, когда в растущей части канадских консерваторов всего лишь персона Джастина Трюдо становится поводом для приступа ярости, попытки Шаре пройти «между струй», выражая свое отношение к углеродному налогу, может стоить ему чаемой должности.
