65 лет назад, в 1948 году, в пятницу, в Москве 52-летняя актриса театра и кино Фаина Георгиевна Раневская делает очередную запись в своей тетрадке. У неё это не дневник, а скорее сборничек записей по случаю. В этот день она пишет (в сокращении): «Замучилась, денег не дают и, кажется, не дадут. Бегаю, занимаю по пятёрке. Была у Щепкиной-Куперник, которая рассказала о корректоре, переделавшем фразу «на камне стояли Марс и Венера» в «МАРКС и Венера».Она же говорила, что Ермолова была так равнодушна к деталям, что, играя Юдифь, не снимала нательного креста. И никто не замечал этого, хотя крест был виден. Не замечали – так играла Ермолова!». Из других записей: «В искусстве путь идёт всегда вверх, по раскалённой лестнице, но к небу». Андерсен. «Наивные души сразу узнают друг друга». Андерсен. Не помню, когда записала это. Сейчас я ползаю в луже грязной, смрадной. Играю, как любительница в клубе. // Есть люди, хорошо знающие «что к чему». Эти люди мне представляются бандитами, подбирающими ключи. Кто бы знал моё одиночество? Будь он проклят, этот самый талант, сделавший меня несчастной. Но ведь зрители действительно любят? В чём же дело? Почему так тяжело в театре? // Погиб Соломон Михайлович Михоэлс. Не знаю человека умнее, блистательнее его. Очень его любила, он был мне нужен, необходим. Однажды я сказала ему: «В Вас живёт Бог!». Он ответил: «Если во мне живёт Бог, то он туда сослан».
На иллюстрации:
Фаина Георгиевна Раневская (Фанни Гиршевна Фельдман, 1896-1984) в 1929 году
