На днях судья федерального Верховного суда Филип Сазерленд отменил ряд статей принятого в Канаде в 2014 году закона C-36 — «Protection of Communities and Exploited Persons Act», направленного, по идее, на защиту тех, кто продает свои сексуальные услуги; на защиту общества и особенно детей от вреда, причиняемого этим видом деятельности, а также на то, чтобы снизить спрос на проституцию и ограничить ее распространение. Федеральные консерваторы польстились тогда на достаточно противоречивую Скандинавскую модель борьбы с проституцией: приторговывать своим телом не возбраняется (что не запрещено – разрешено), зато покупать интимные услуги нельзя. Запрет также распространялся на привлечение кого-либо к оказанию платных сексуальных услуг, рекламу этих действий и на получение третьими лицами финансовой или иной материальной выгоды от занятости на этом рынке. «Ночные бабочки» обоих полов лишались права подыскивать себе нормальных клиентов, размещая свои объявления на сторонних платформах, — кто же захочет находиться под дамокловым мечом? Бизнес прятался в те сферы рынка, где никакие законы не писаны, а возможность заработка начинает напрямую зависеть от уголовного элемента.
Тем, что вопрос попал на рассмотрение в федеральный суд, все заинтересованные лица обязаны Canadian Alliance for Sex Work Law Reform, который представляет собой коалицию 25 канадских групп и частных лиц из нескольких провинций (Онтарио, Британская Колумбия, Юкон), объединившихся для защиты секс-работников. Иск альянса был направлен на 6 положений Уголовного кодекса, которые, по словам заявителей, нарушают закрепленные в Хартии права канадцев на безопасность, личную автономию, жизнь, свободу, свободное выражение мнений, свободу ассоциаций и равенство. Адвокаты истцов заявили, что принятое достопочтенным Сазерлендом решение спасет много жизней, но вызывает сожаление, что суд еще не добрался до запрета на покупку секса, так что по-прежнему остается сложным проверять клиентов, соблюдающих анонимность, а отсюда до насилия — пара часов. Верховный суд дал парламенту год на то, чтобы принять новое законодательство, причем оговоренные статьи старого уже потеряли силу.
Корона (т.е. Канада) утверждает, что легализация проституции ставит под угрозу общественную безопасность. По мнению Сазерленда, существование в течение года закона, не соответствующего принципам Хартии прав и свобод, наносит демократическому государству куда больший вред. Остаются в силе статьи, пресекающие торговлю людьми и полностью обеспечивающие защиту несовершеннолетних. Как бы то ни было, предпринятый в Верховном суде шаг должен заставить юристов продумать новый подход к охране труда в секс-индустрии.
Волнения Короны объяснимы: на нет и суда нет, а пока предоставление интимных услуг входит, по крайней мере, в устный перечень возможных видов деятельности, юношество может выбрать его так же, как учебу в университете или вождение большегрузной фуры. Если социальные условия не загоняют жертву бедности и бесправия в чужую койку за деньги, что в Канаде, если вы легально пребываете на ее территории, случается редко, имеет смысл понять, что толкает молодых и здоровых на эту стезю. Социопсихологи пытаются и в большинстве приходят к парадоксальному выводу. Эта профессия не доставляет большинству ее носителей удовольствия. Однако и времени остановиться, подумать, согласно пропагандистскому плакату «порвать со своим позорным прошлым» у них, судя по анонимным интервью, не бывает.
Грянула пандемия… Среди плюсов, выуженных оптимистами из новой ситуации, назвали бездну свободного времени. Интернет оказался переполнен онлайн-курсами, позволяющими не просто высиживать в заточении, но учиться. Пока статистика лишь собирает материал. По завершении карантина мы наверняка услышим, что к решению поменять профессию пришли десятки тысяч граждан. Кто помешал секс-работникам одуматься?
Пандемия Covid-19 высветила неравенство в системе социальной поддержки, и не только в Канаде — во всем мире, выявив пробелы в законодательстве, что позволяет обострить маргинализацию уязвимых людей. И не обладая особо развитым воображением, легко представить себе, что секс-работникам финансовая поддержка была так же жизненно необходима, как и любому другому труженику в малом бизнесе. А может, и больше, учитывая принятые властями санитарные нормы и специфику общения. Вот только, в отличие от парикмахеров и портних-надомниц, «ночные феи» оказались исключены из государственных программ помощи и защиты, а также из сферы медицинских услуг. Страны усилили надзор над этим полем деятельности, справедливо полагая, что на нем вряд ли возможны социальное дистанцирование и самоизоляция. «Девочкам» пришлось изыскивать особенно хитрые ходы, позволяющие продать свои интимные услуги: большинству проституток ни CERB, ни EI не полагались.
Любопытно, что отчасти по тотальной юридической необразованности. Распространено заблуждение, что канадские секс-работники не могут или не должны подавать налоговую декларацию, потому что их индустрия существует «в тени», «в серой зоне» и пересечение с официальными лицами грозит им арестами и прочими «репрессалиями». Дознаться до того, что по закону С-36 продажа своего тела не является криминальным деянием и продавщица считается жертвой, удавалось единицам. Главное — политика Канадского налогового агентства заключается в том, что даже доход от незаконной деятельности подлежит налогообложению. И преследовать «фею» могут начать как раз за то, что она не подала налоговую декларацию.
С другой стороны, вплоть до последнего времени закон к секс-работникам был суров. Вчитайтесь в подлинный монолог «ночной феи», которая включилась в организованную защиту себе подобных: «Если вы пойдете направо, вас арестуют. Если вы пойдете налево, ваших детей могут забрать. Если вы работаете дома, на вас может стукнуть сосед. Если вы снимете квартиру, на вас заявит ваш домовладелец, потому что вы совершаете в своей квартире незаконные действия».
В ответ на пандемию правительства многих стран разработали стратегии общественного здравоохранения, чрезвычайное законодательство и меры экономической помощи для поддержки своих граждан. Как и для многих других, для канадских секс-работников CERB был спасательным кругом — если они могли его получить. Однако доступ к критически важной финансовой поддержке был обеспечен только тем, кто все-таки подавал налоговую декларацию. Большинство секс-работников были исключены из этой экономической помощи именно потому, что криминализация секс-бизнеса не дала им возможности вписаться в схему нормальных взаимоотношений гражданина и государства. Законы о конфиденциальности запрещают CRA делиться собираемой информацией, в том числе с полицией, иммиграционной службой или пограничными агентами, однако зыбкий правовой статус заставил «фею» меж двух зол выбрать меньшее: лучше уж работать, рискуя собой, чем оказаться на улице и голодать (вместе со всем семейством).
Сообщества секс-работников разработали стратегии быстрого реагирования, чтобы поддержать коллег в преодолении этих проблем. Их организации работают по всему миру, временами находя понимание в официальных структурах. Например, социальные работники могут стать союзниками в том, чтобы положить конец смешению секс-работы с торговлей людьми; отменить уголовную ответственность за секс-работу; поддерживать самоорганизацию секс-работников; обеспечивать доступ «ночных фей» к таким организациям. Психологи прямо-таки настаивают на обязательности подобного подхода. Его выгоды очевидны. Обладая легальной поддержкой, человек перестает ощущать себя «выродком, пятнающим общество», возвращается к чувству собственного достоинства. И – поверим специалистам – мало в какой отрасли это так же важно, как в секс-индустрии.
Социологи из Toronto University относятся к продаже секс-услуг спокойно: они являлись неотъемлемой и вполне гласной частью канадской жизни, начиная с XIX века. С 1860 по 1914 год практически во всех крупных канадских городах существовали дома и целые улицы «терпимости». В этих районах секс-работа была декриминализована. Более того, она давала женщинам радикальный доступ к накоплению капитала. Ни в одной другой отрасли у прекрасного пола не было столь высоких «зарплат». Публичный дом почти приветствовался. Сложилась совершенно мопассановская атмосфера (перечитайте «Заведение Телье»). Заядлым посетителем публичных домов был, например, премьер-министр Канады Маккензи Кинг, к слову, дольше всех других премьеров занимавший высокое кресло. Почти идиллия.
Пандемия коронавируса и сопутствующие ей обязательные ограничения на оказание личных услуг привели к дальнейшей маргинализации секс-работников, и не было введено никаких официальных схем защиты, чтобы уберечь их от дальнейшей маргинализации. В «доковидный» период секс-работники регулярно перемещались по секс-рынкам в поисках лучшего заработка и условий труда. Сегодня это невозможно.
Две трети недавно опрошенных секс-работников из 6 крупных городов Канады заявили, что за последние 12 месяцев они вынуждены были получать бесплатную еду или обеды. Половина респондентов сообщили, что занимали деньги у друзей или членов своей семьи, чтобы оплатить счета, а одна треть сказала, что не сумела заплатить их полностью, как и коммунальные услуги.
С началом пандемии премьер-министр Джастин Трюдо пообещал, что правительство ни о ком не забудет. Большинство секс-работников не имеет права на получение канадского пособия по оказанию чрезвычайной помощи (CERB), потому что они не могут доказать, что заработали за последний год не менее $5000.
В опросах секс-работников обязательным условием выдвигается полная анонимность. Даже статьи в солидных научных изданиях, вроде Social Science, именами не оперируют. Максимум указывают место жительства. Однако за правдивость данных ручаться можно. Каково же было мое удивление, когда оказалось, что молодая мать-одиночка получала CERB за свою работу проституткой, а потом перешла на пособие, выдаваемое студентам. В итоге «2 штуки в месяц», обеспечивающие квартирную ренту и еду, помогли этой женщине отказаться от проституции. Не то чтобы это был единичный случай, и правозащитники, не позволяющие обижать представителей древнейшей профессии, исподволь подталкивают законников к подобному решению вопроса. Поначалу государству, конечно, придется потратиться. Зато впереди маячит безусловная выгода.
