По приезде в Канаду я удивлялась многому. В частности, тому, что, если кто-нибудь «стукнет» на владельца собаки, мол, тот экономит на питании четвероногого друга, будут неприятности. Красиво, конечно, но права многочисленных обществ по защите домашних животных определены расплывчато. Последнее спорное слушание в Онтарио, в Animal Care Review Board, апелляционном трибунале для четвероногих и их хозяев, – лишнее тому подтверждение. Пенсионерка, подрабатывающая разведением породистых собак, обвиняется Ontario Society for the Prevention of Cruelty to Animals (обществом по предотвращению жестокости в отношении животных), в дурном обращении с питомцами и, в свою очередь, обвиняет обвинителя в нарушении границ ее частной жизни и превышении полномочий.Дело было так. Хозяйка дремала на диване, когда в ее окно неожиданно влез полицейский, без промедления открывший дверь служащему OSPCA. У мужчин был ордер на обыск, выданный по анонимному звонку, оставленному на автоответчике общества. Пенсионерка была оскорблена как самим появлением официальных лиц, так и их требованиями. Ее обязали показать собак ветеринару – что она, кстати, и сделала. Одно из 16 животных оказалось нездорово. Диагноз: воспаление десен. Далее идут разночтения. Адвокат общества утверждает, что картина, открывшаяся взору мужчин, была до крайности неприглядна: дом полон неухоженных собак, пол загажен. Адвокат пенсионерки опровергает эти показания, демонстрируя сделанные, кстати, противной стороной фотографии, где видна всего одна не очень могучая кучка. Ее происхождение адвокат объяснил запросто: хозяйка заснула, а в это время одна из собак не удержала позыва. Случается и в домах самых аккуратных хозяев. А уж когда собак числом 16… Адвокат общества парирует: «Так не держи столько собак, если не можешь о них заботиться». Результатов слушания с нетерпением ожидают политики. Решается вопрос о том, не слишком ли широкие полномочия предоставляются частным организациям, вроде OSPCA. И чьи же права в итоге будут признаны ущемленными: человека или собачек?
Чтобы верить политику накануне выборов, нужно быть несказанно наивным человеком. Роль советской колбаски-салями во время последней кампании сыграло для PQ данное студентам обещание заморозить плату за обучение. Редкий случай — от него и не открещивались. Вот только студенты пошли дальше. Впрочем, FECQ, федерация студентов колледжей, и FEUQ, федерация университетских студентов, требовали просто «ответить за базар». Зато CLASSE (Coalition large de l\’Association pour une solidaritе syndicale еtudiante), насчитывающая более 100 000 членов, начала борьбу за… бесплатное высшее образование. Не радует коалицию, что обучение в провинции продолжит оставаться самым дешевым в Канаде. С присущей молодым легкостью наплевав на экономические законы, CLASSE ссылается на суммы, которые студенты платили 20 лет назад, и продолжает (с мая) кивать на Европейский союз, в большинстве стран которого, в том числе во Франции, Голландии и Швейцарии, обучение либо действительно бесплатное, либо плата номинальная. Новое правительство согласилось организовать по этому поводу симпозиум, чтобы обсудить проблему со всех сторон. Основным является вопрос о правильном расходовании университетских фондов. Припоминают $300 миллионов, потерянных UQAM на строительстве. Ссылаются на завышенные доходы административного состава. Так, декан медицинского факультета McGill University получил в прошлом году, включая официальные денежные подарки, $560 000. И, по меньшей мере, 50 университетских администраторов декларируют ежегодно более $200 000. В связи с этим поддержавшая студенческие требования партия Quеbec Solidaire считает, что ресурсы есть. Нужно только доказать это обществу. Но уже сейчас ясно, что более трезвая оппозиция, представляющая в Национальной ассамблее большинство, вряд ли одобрит столь радикальное решение.
Ругаем правительство без роздыху, а вдруг зря? В 2011-м в сети была развернута кампания в поддержку никарагуанца Alvaro Orozco, которому грозила депортация. Художник-гомосексуалист остался в Канаде, но список лиц, подписавших петицию, положили на стол министра иммиграции. А тот пустил его в дело, разослав поименованным электронное письмо, информирующее о мерах правительства по поводу защиты беженцев однополой ориентации: «Друзья, в пятницу мой коллега, министр иностранных дел подробно рассказал о канадских принципах внешней политики, включая наши усилия, направленные на обеспечение свободы и борьбу с преследованием геев и лесбиянок…». Дальше в том же духе. Все, кажется, правильно. Но адресаты пришли в ужас. Каким образом Jason Kenney прознал про их ориентацию? Как к нему в руки попала эта сугубо частная информация? Ох, что поднялось! Поначалу правительство растерялось. Потом ответило, что письмо было отправлено тем, кто обращался в офис министра иммиграции по вопросам, непосредственно связанным с LGBT (лесбиянки, геи, бисексуалы, транссексуалы), и петиция тут ни при чем. Потом все-таки оказалось, что при чем. Собиравший подписи сайт Change.org честно предупреждает клиентов: «Пожалуйста, не помещайте на общественном форуме Change.org никакой личной информации, которую вы не хотели бы обнародовать». Да никто почему-то этого воззвания не прочитывает. Выходит, министр не виноват? Его чиновники прибегли к информации, по сути, доступной любому. Но это не означает, что федеральный закон о защите сведений частного порядка (Canadian federal privacy protection law), запрещающий их распространение и использование сторонним лицом, не нуждается в пересмотре. Знаете ли вы, что он не распространяется на федеральные политические партии? Например, после выборов политики могут распорядиться сведениями об избирателях в своих целях, никому ничего не сообщая. Наверное, теперь пользователи не пожалеют пяти минут, чтобы прочесть правила, напечатанные мелким шрифтом. Но геи и лесбиянки недовольны не только тем, что Kenney посягнул на их адреса. В своем письме правительство несколько приукрасило картинку. Геи, как это водится, более других нуждаются в медицинской помощи, и сокращение денег, отведенных на поддержание здоровья беженцев, ударит прежде всего по ним.
С этим вопросом полиция Ниагары насела на владельцев пиццерий и ресторанов. Волнение офицеров понятно: в ходе международного расследования выяснилось, что сеть контрабандной продажи продукта, без которого традиционного итальянского блюда не испечь, налажена членами онтарийских правоохранительных структур. Завозили сыр из Штатов, погрузив в багажники машин. Ничего не декларировали и досмотру, естественно, не подвергались. Риск оправдывался недурными барышами: в Штатах сыр \»brick\», обыкновенно используемый в пиццериях, стоит чуть ли не вполовину дешевле, так что одна незаконная поездка приносила преступникам от $1 000 до $2 000. Рестораторы утверждают, что никогда и ни за какие коврижки контрабандного сыра не возьмут, хотя регулярно, по крайней мере, раз в месяц, к ним подступаются недобросовестные поставщики, соблазняя дешевизной. Кстати, брать – не брали, но пробовали. И качество продукта нахваливали. А еще интересовались, какое обвинение может быть предъявлено тем, кто пойман на перевозке через границу 6 ящиков сыра. Уж, конечно, наручников на них никто не наденет. Канадская таможня откликнулась, что данное правонарушение предусмотрено законом о декларировании товаров и провинившийся платит штраф. Дотошные СМИ добавляют, что такого рода деятельность может осуждаться еще и Canadian Food Inspection Agency (инспекцией пищевых продуктов), а также министерством иностранных дел и международной торговли. Может, это происшествие и прошло бы не замеченным – мало ли чем промышляют контрабандисты, а что в полиции тоже не все с крылышками, обществу известно. Но оно совпало с обвинением одного из констеблей, служащего в Fort Erie (Ont.), в контрабанде лекарственных средств. Этого человека сейчас пытаются привязать и к «сырному делу». Возвращаясь же к любимому продукту, приведу непреложное мнение особо заинтересованных в нем лиц: «Не будь канадский сыр таким дорогим, не было бы и контрабанды».
Между оптометристами Британской Колумбии и «Clearly Contacts», крупнейшей в провинции компанией по продаже очков и линз online, идет война. Причина в том, что очки относят к предметам первой необходимости, и на их покупку неимущим канадцам выделяют субсидии. Однако их реализация в провинции обусловлена ограничениями: для приобретения субсидированных очков существуют жестко отведенные места. И уж там за этот предмет берут, сколько хотят. Судите сами: выделяемые деньги – это от $118 до $179 за пару, а средняя стоимость одной пары в предписанном магазине – порядка $300. Кто-то скажет, что соотношение обнадеживает. Только на первый взгляд. Если вы вынуждены прибегать к помощи государства, то явно не от хорошей жизни. Для значительной части субсидируемых взрослых (их примерно 45 000) собрать деньги на очки — ужаться в еде. Почему бы, кажется, не покупать «вторые глаза» online, где они на треть дешевле? Запрещено. От этого пострадают оптометристы: в сетевом магазине с вас не спрашивают рецепта. Говорят, весной провинциальное правительство собралось с духом и начало готовиться к отмене запрета. Поскольку министр социального развития обо всем этом прежде слыхом не слыхивала, понадобилось время, чтобы вникнуть, разобраться. Оптометристы же бдят и пугают чиновников: привлеченный внешним видом и дешевизной сетевой продукции, купит себе человек то, что ему не годится, а зрение пострадает. Правда, в Квебеке, Саскачеване, Ньюфаундленде и Юконе визит к офтальмологу и покупка между собой не связаны, большая часть очков покупается как раз через сеть. И ничего. Живут люди. Книжки читают. Кино смотрят. Но ведь и за здоровье несмышленого потребителя боязно… Так что чем кончится эта война, точнее, как она отразится на очкариках – пока не скажешь.
Монреаль
