Дух повержен, но не сломлен

Монреаль – место встречи. Я уверена, что вы и сами имели возможность в этом убедиться неоднократно. Сегодня мы поговорим о творческой встрече, которая произойдет на концерте, и мы, если пойдем на этот концерт, станем тому свидетелями. Встретятся тенор, сопрано, меццо-сопрано и бас. Вы скажете, что это совершенно обычное дело, если речь идет о концерте. На это я отвечу, что, может, и обычное, но не в данном случае. Дело в том, что родились все эти певцы в разных странах. Но волею судеб окажутся в Монреале, чтобы исполнить Реквием Дж. Верди.

 

“…зал замер, когда запел тенор из Туркмении”

Довлет Нургельдыев родился в Ашхабаде в семье врачей, которые вовсе не собирались учить его музыке. Правда, как вспоминает певец, “когда мама мне пела в детстве колыбельные, я ее заслушивался, такой у нее был чистый и приятный голос”. Может быть, для того, чтобы привить ребенку желание петь, надо начинать именно с колыбельных? Вполне возможно! Первой сценической площадкой для Довлета стала табуретка, а первыми зрителями – его родители и родственники, собиравшиеся на семейные праздники. При этом родители не сомневались, что табуреточные выступления – это всего лишь детские шалости, а сын пойдет по их стопам и поступит в университет на медицинский факультет. Когда же молодой человек подал документы в музыкальное училище, родители не могли в это поверить.

“На приемных экзаменах на вокальное отделение я честно признался, что музыке не обучался и нот не знаю, но очень хочу учиться петь. «Что будете петь?» – «Yesterday» из репертуара Битлз. «А аккомпанемент?» – Без.

Я спел а капелла. Члены комиссии поулыбались, посовещались и взяли”.

Стремительно пролетели 13 лет занятий музыкой в училище, а затем в консерватории в Ашхабаде, после чего , как говорит Довлет, ему снова повезло: он поступил в Королевскую консерваторию в Гааге. А дальше началась работа на сцене. Сначала в гамбургской оперной студии, где молодой певец получил свою первую партию – роль Фентона в «Фальстафе» Джузеппе Верди. Вот как сам артист описывает свой дебют: “В третьем акте услышал позитивную реакцию зрителей на мое исполнение. На следующий день мне дали почитать выдержку из критики: «… оперный сезон открылся, но все остановилось, зал замер, когда запел тенор из Туркмении». Вот так Довлет шагнул с табуретки на гамбургскую сцену, и сразу на него обрушился успех!

Оперных театров на нашей планете немало, и если я начну перечислять все, где звучал с 2008 года голос Довлета Нургельдыева, то мне не хватит отведенного для моей колонки места в газете. Так что поверьте на слово, поездить по миру нашему герою пришлось немало, каждый раз вызывая восторг публики неповторимыми красками своего голоса. В его репертуаре партии Альфреда («Летучая мышь» И. Штрауса), Ленского («Евгений Онегин» П. Чайковского), Телемаха («Возвращение Улисса на родину» К. Монтаверди) и Вальтер фон дер Фогельвейде («Тангейзер» Р. Вагнера). Ему довелось петь в шести операх В.А. Моцарта: Бельмонт («Похищение из сераля»), Феррандо («Так поступают все женщины»), Дон Оттавио («Дон Жуан»), Тамино («Волшебная флейта»), Тит («Милосердие Тита») и Бельфьоре («Мнимая садовница») и в трех операх Дж. Верди: Макдуф («Макбет»), уже упомянутый Фентон («Фальстаф») и Альфред («Травиата»). Этими ариями репертуар певца, разумеется, не исчерпывается. В его концертные выступления входят Месса до минор В.А. Моцарта, Stabat Mater А. Дворжака, Реквием Дж. Верди, который, кстати сказать, 16 и 18 августа будет исполняться Симфоническим оркестром Монреаля в Симфоническом доме. Довлет Нургельдыев приглашен исполнять партию тенора.

Для исполнения Реквиема Верди, помимо оркестра и тенора, необходимо участие сопрано, меццо-сопрано, баса и хора. Хор, как вы понимаете, будет уже известный монреальской публике – Хор Симфонического оркестра. И с другими исполнителями мне хотелось бы вас познакомить поближе.

 

Из Бейрута в Оттаву

Джойс Эль-Хури (Joyce El-Khoury), сопрано, родилась в Бейруте. Когда девочке исполнилось 6 лет, ее семья, где помимо нее воспитывалось еще две дочери, решила переехать в Канаду и поселиться в Оттаве. Заниматься вокалом Джойс начала в 15 лет и сначала брала частные уроки, а, получив степень бакалавра музыки, продолжила обучение в Академии вокального искусства в Филадельфии, после чего ей, как и Довлету, повезло: ее пригласили учиться в Программе развития молодых исполнителей Линдеманна в Метрополитен-опера в Нью-Йорке. А затем исполнила заглавную партию в опере «Сестра Анжелика» Пуччини, Розины в «Севильском цирюльнике» Россини, Мими в «Богеме» Пуччини, Дездемоны в «Отелло» Верди и партию сопрано в «Торжественной мессе» Бетховена. Джойс Эль-Хури получила известность в мире как ливано-канадская оперная певица, прославившаяся своей лёгкой, изящной техникой исполнения.

 

Помог тяжелый рок

Рихаб Шайеб (Rihab Chaieb) родилась в тунисском портовом городе Сусе в семье математика и инженера. Когда девочке исполнилось 2 года, родители приняли решение переехать в Монреаль. В семье любили и слушали арабскую музыку, а дисков с записями произведений классических композиторов родители Рихаб не коллекционировали. Но Рихаб все же удалось познакомиться с сочинениями классиков, и случилось это благодаря ее увлечению хэви-метал. В подростковом возрасте Рихаб собрала свою группу и… начала брать уроки вокала, чтобы усовершенствовать свои способности и поняла, что хочет стать певицей.

Добиваясь своей цели, девушка бралась за любую работу. Ей даже довелось поработать спасателем! Если вы бывали на монреальской улице Crescent в центре города, то знаете, сколько там популярных ночных клубов. Рихаб частенько приходилось в них выступать до самого утра. А однажды ей, как и двум другим героям моей публикации, повезло. Получив место в Программе молодых исполнителей Канадской оперной компании, она оттачивала свое мастерство с 2010 по 2013 год.

Шайеб получила степень бакалавра музыки по вокальному исполнению в Школе музыки при Университете МакГилла, а затем стала участницей все той же Программы Линдеманна в Метрополитен-опера. Кстати, в Метрополитен певица вернулась в 2019 году, но уже в качестве приглашенной артистки для исполнения партии Церлины в «Дон Жуане» Моцарта, а позже в роли Нефертити в «Эхнатоне» Филипа Гласса. Карьера певицы ей удалась. Рихаб поет в оперных театрах по всему миру, выступает в концертных программах с самыми престижными симфоническими оркестрами и известными дирижерами. Ее знают как тунисско-канадскую певицу с выразительным меццо-сопрано.

 

“Мефистофель затмевает всех”

Попробуйте угадать, откуда родом четвертый участник — бас. Он, как и предыдущие герои моего повествования, не был рожден в Канаде. Его родина – Польша. Адам Палка учился в Гданьской музыкальной академии и Цюрихской оперной студии. И однажды ему, как вы понимаете, повезло. В 2005 году он присоединился к труппе Балтийской оперы, где исполнил партии  Спарафучиле («Риголетто»), Коллин («Богема»), Лепорелло («Дон Жуан»), Коллатинус («Похищение Лукреции»), Дон Базилио («Севильский цирюльник»), Банко («Макбет») и Фигаро («Свадьба Фигаро»).

Исполнение Лепорелло в Дюссельдорфе в 2012 году принесло Адаму международную известность: его приглашали в Цюрихский оперный театр (Лепорелло), в Большой театр в Москве и Кельнскую оперу (Фигаро), в Лилльскую оперу (Базильо), в Театр дю Шатле (Каронте, Орландо Паладино), в Большой театр Женевы и Театро Реал в Мадриде (Мефистофель, Фауст), в Варшавский Большой театр (Вальтер Фурст, Вильгельм Телль; Публий, Милосердие Тита). А после того, как он вышел на сцену Венской оперы в роли Мефистофеля в “Фаусте” Гуно, критики единогласно признали, что его Мефистофель – очарователен. Например, один из знатоков музыки писал: “Мефистофель затмевает всех в опере Венской государственной оперы «Фауст»…”. Другой знаток восхищенно заявлял: “Адам Палка — превосходный Мефистофель, полностью проникший в демоническую природу этого персонажа…”

 

Ровно 150 лет назад

Впервые Реквием, написанный Верди, прозвучал 22 мая 1874 года, то есть ровно 150 лет назад. Мысль взяться за реквием пришла в 1868 году. Узнав о смерти Россини, Верди писал: «Хотя меня и не связывала с ним очень тесная дружба, я оплакиваю вместе со всеми потерю этого великого артиста. В мире угасло великое имя! Это имя самое популярное в нашу эпоху, известность самая широкая, — и это была слава Италии!»

Через 4 дня после кончины композитора, Верди не только задумывает, но уже и тщательно разрабатывает проект по увековечиванию памяти гениального современника. Он хочет предложить “наиболее уважаемым итальянским композиторам… объединиться с целью написать траурную мессу, которую исполнили бы в годовщину смерти Россини.” При этом композитор решает, что исполняться это грандиозное по своему замыслу произведение будет в церкви Сан Петронио в городе Болонья, по его мнению, “подлинной музыкальной родине Россини”. Также он устанавливает, что исполнено это произведение должно быть один раз — в первую годовщину смерти Россини, после чего его надо сдать в архив Болонского музыкального лицея “с тем, чтобы никто и никогда не мог получить его оттуда”.

Собрались 12 композиторов. Имена 11-ти, как говорят музыковеды, не пережили своего времени. Кинули жребий. Распределили таким образом между собой части, какие им полагалось написать. Верди досталась последняя, Libera me. Однако что-то пошло не так. Говорят, дирижер в чем-то провинился, и о проекте забыли. Но Верди-то помнил. И идея в нем жила. Тогда он решился сам сочинить весь реквием.

В год, когда скончался Россини, Верди познакомился с писателем Алессандро Мандзони, которого боготворил с юных лет, называл Великим поэтом, Великим гражданином, Святым человеком, славой Италии. «… В присутствии Мандзони я чувствую себя до того маленьким (а ведь вообще я горд как Люцифер), — писал Верди, — что я никогда или почти никогда не могу сказать ни слова». Писатель умер 22 мая 1873 года. Верди был не в силах поехать на похороны, но решил, что напишет реквием и исполнит его в годовщину смерти Мандзони. И на этот раз все случилось так, как задумал композитор. 22 мая 1874 года Реквием исполнили в Милане, в соборе Сан Марко. Дирижировал сам Верди. Исполнение на театральной сцене произошло через 3 дня — в театре Ла Скала. Успех был невероятный.

М. Друскин пишет, что, как ни странно, за исключением премьеры, Реквием Верди при жизни композитора звучал не в церкви, а в театральных и концертных залах. Он также отмечает, что, обращаясь к традиционным формам католической заупокойной обедни, Верди насыщает ее новым содержанием. “Здесь находят воплощение … мужественная героика, гневный протест, глубокое страдание, просветленный лиризм и страстная мечта о счастье…

В Реквиеме 7 частей. Трагический пролог (Requiem е Kyrie) сменяется картинами страшного суда (Dies irae). Это — главная, наиболее конфликтная, широко разработанная часть. В ней даны резкие сопоставления картин, вызывающие чувства смятения и ужаса. Лишь под конец наступает умиротворение (Lacrimosa). Третья часть (Offertorium) — интермеццо декоративно-созерцательного плана, с которым контрастирует выражение силы, созидательной мощи жизни в четвертой части — гигантской двойной фуге (Sanctus). Следующие две части (Agnus Dei, Lux aeterna), музыка которых выражена в нежных, пастельных тонах, представляют собой лирический центр произведения. Финал (Libera me) выполняет образно-смысловую функцию репризы — здесь также даны внезапные смены картин, где воскрешаются образы и Dies irae. Заключительный взрыв отчаяния резко обрывается и — будто пресеклось дыхание — Реквием заканчивается зловещим шепотом.

Дух повержен, но не сломлен — таков идейный вывод этого гигантского произведения, воплотившего конфликты, типичные для опер Верди”.