Не знаю, как с этим в Монреале, но каждый раз, налаживая атомные спектрометры в Донецке, Мариуполе и Харькове, я сталкивался с проблемой меди. Ее было слишком много – и в дистиллированной воде, и даже в химически чистой азотной кислоте. Прибор зашкаливал уже на бланковых растворах, а графитовые атомизаторы затем требовалось многократно отжигать. Думаете, сказалось общее падение культуры после распада СССР, в том числе и культуры приготовления реактивов? Гм, не без того, но я копнул глубже, и выяснилось, что Донбасс это не только уголь и сталь, но еще и древняя медная провинция и крупный центр металлургии бронзового века!Оказывается, историки давно подозревали, что меди известных античных рудников не хватало Древнему миру. Они подсчитали объемы добычи, провели анализ примесей, оценили количество металла в ходу – и у них не сошлись концы с концами: едва ли не четверть медных и бронзовых изделий производилась из руд неизвестного происхождения. Пытались даже списать недостачу на южно-уральские рудники (и тем самым пристегнуть к проблеме бронзы ариев Аркаима), но недавно выяснилось, что так далеко на восток ходить не требовалось. Что эта медь – из карьеров моего донецкого Бахмута, которым уже четыре тысячи лет. На моей родине занималась заря бронзового века!
Как и должно было быть! В бахмутской котловине на небольшой глубине залегали медистые песчаники, южнее, под Никитовкой, издавна добывали киноварь, совсем недалеко, в Луганской области – месторождения полиметаллов, а в сумме все это означает идеальные условия для металлургии бронзы. И неудивительно, что в начале второго тысячелетия до нашей эры возник Донецкий горно-металлургический центр. Причем, судя по находкам колесниц, его появление и впрямь могло быть связано с великим походом на Запад металлургов-конников с Южного Урала. Они, проходя через наши места, и передали искусство плавки племенам срубной культуры востока Украины.
Разумеется, металл большей частью плавили на месте, что куда выгоднее, нежели везти бедную руду за тридевять земель. Тем более что хороших дорог тогда не было, как, впрочем, и сейчас. Зато топлива в наших краях всегда хватало. На то он и Донбасс, опорный край державы! Кубики угля из шахты Смолянка демонстрировались еще на Всемирной выставке в Париже в ХIХ веке. Их сжигали в фарфоровой чашке перед изумленными зрителями – и золы не оставалось, лишь легкий пепел. Эталон угля, практически чистый углерод, причем пласты выходили прямо на поверхность! Но были тогда и леса – даже сейчас как раз через Бахмут проходит граница степи и лесостепи.
Здесь отливали бронзовые топоры-кельты и кинжалы, мечи, ножи, серпы и шилья, здесь же и продавали их – и кроме горняков и металлургов требовались лесорубы, углежоги и кузнецы, возчики и торговцы. Но продать тогда значило обменять на что-то, то есть обязательно имел место и встречный поток товаров – и эти потоки требовали постоялых домов и пристаней, магазинов и складов, борделей и кабаков, жрецов, юристов и стражей порядка. А промпроизводство и торговля таких масштабов необходимо означают поселения, которые по своему укладу будут ближе к городам, чем к селам. Не обойтись также без организации территории – административной и военной. Но, согласитесь, из всего этого следует наличие индустриальной донецкой цивилизации еще в бронзовом веке!
Уже известно, что большой регион между Волгой и Днепром снабжался металлом не с Кавказа или Оренбуржья, как полагали ранее, а отсюда, с берегов Северского Донца. Прослежено, что по Самаре и Днепру везли на запад медные коржи-полуфабрикаты для плавильных печей Субботовского городища, что под Черкассами. И за Днепром прослеживается донецкий металл, на Ингуле и Буге. Дорогами служили реки, Миус и Кальмиус в те времена были судоходными, Северский Донец и подавно, время конных кочевников-грабителей еще не пришло, и транспортные риски держались на приемлемом уровне. Так что имелись все условия для экспорта, а значит, и для широких международных связей.
И тут я подхожу к своей блестящей гипотезе о тесной связи Донецкого горно-металлургического центра и микенской цивилизации! Первые мысли по этому поводу появились у меня еще в 70-х годах прошлого века, когда на раскопках в Запорожской области нашли остатки колесницы. Через 20 лет такие же остатки нашли на юге Воронежской области, а затем открыли Аркаим – и цепь замкнулась! По этому классическому степному маршруту проследовали таинственные владельцы колесниц с Южного Урала в своем великом походе на запад. В XXI веке до нашей эры они проходили здесь, затем добили последние остатки угасающей трипольской культуры, разрушили доэллинскую Грецию – и получили право называться индоевропейцами!
Их путь отслежен археологами. Транзитом восточных конников-металлургов (а без бронзы легкую боевую колесницу не построишь) можно объяснить антропологические данные захоронений, характерные детали лошадиной упряжи и бронзовых изделий. Кстати, в то же самое время индоевропейцы-хетты появляются в Малой Азии, а в Иран и Индию приходят арии.
Гипотеза проясняет также истоки мифа об «Арго», хотя мифом история реальных плаваний стала гораздо позже, когда поэт Евмел ошибочно отождествил Аю, страну золотого руна, с Колхидой, а затем эта версия утвердилась благодаря авторитету Геродота.
Но разве в Грузии были золотые россыпи? И причем тут золото вообще? Бронза – вот то руно, которое стригли в наших краях! Я не сомневаюсь, что скалами Симплегадами, прищемившими хвост голубю Ясона, были вовсе не Босфор и не Дарданеллы – ахейцы отлично знали эти проливы и даже воевали за них с Троей (и за троянские медные рудники в том числе!). Им нужен был путь к донецкой бронзе. Нет, Симплегады — это, конечно, Боспор Киммерийский, Керченский пролив! Основателем Пантикапея, между прочим, считали брата Медеи.
Как известно, микенская цивилизация обязана своим расцветом бронзе и колесницам, новому оружию. И весьма вероятно, что донецкая индустриальная цивилизация расцвела, обеспечивая нужды Эгеиды в металле. Не зря так близки по форме и технологии изготовления местные клепаные бронзовые котлы и микенские, да и роспись керамики, напоминающая протописьмо, во многом совпадает. В Черном море, у Калиакрии, найден каменный якорь минойского судна XVI века до нашей эры, есть сведения и об ахейских кораблях XIII века до нашей эры. Северное Причерноморье считалось житницей микенской цивилизации, так что связи, несомненно, были, и связи тесные. И кто знает, из чьей бронзы ковался знаменитый щит Ахилла!
Вы можете возразить, что для донецкого металла хватило бы и внутреннего рынка. Увы, после разгрома трипольцев не было емкого местного рынка. Поселений срубной культуры найдено сотни, но бронзы в раскопах очень мало, за исключением донецких поселений. И сейчас Украина потребляет не более 15 процентов производимого металла. Нет, без экспорта не обойтись. Да и расцвет и упадок Донецкого ГМЦ очень уж точно совпадает с расцветом и падением ахейского мира.
После темных веков, во времена большой колонизации, о старых связях снова вспомнили, и к V веку до нашей эры на пятачке Керченского полуострова и Тамани было поразительно много греческих городов по сравнению с остальным побережьем Черного моря. По ним прослеживается великий бронзовый путь античности!
И то, что Азовское море оказалось фантастически богато рыбой, а его берега хлебом, лишь добавило ему очарования в глазах эллинов. Эти места вскормили классическую цивилизацию – и рабовладельческий строй заодно. Аттика затягивала пояса, когда ветер задерживал корабли с понтийским зерном, а не будь азовской рыбы – нечем было бы кормить рабов. Недаром сам великий Перикл демонстрировал флаг в здешних водах – во главе сильнейшего в мире афинского флота. Говорят, с ним плавала и Аспазия!
Сейчас раскопано уже более 20 древних донецких медных рудников (и кто знает, сколько их исчезло под позднейшими отвалами нашего чересчур индустриального края!), плавильные печи и остатки промышленных поселков горняков и металлургов. Насчет городов сочинять ничего не буду, они появились уже при хазарах и аланах, и есть данные, что именно аланы и торки возродили здесь металлургию, но уже черную. В бахмутских рудах больше железа, чем меди, и, чуть увеличив температуру и время плавки, вы плавно переходите из эпохи бронзы в железный век, что и подтверждается находками кричного железа.
Поселки у рудников были сезонными, хотя находят и следы постоянно действующих плавилен. Но большей частью зимой работа продолжалась в селениях вдоль рек, куда завозились запасы руды, об этом говорят находки на Северском Донце. Из таких заводских и шахтных поселков и сейчас состоит Донбасс, наши города – это их конгломераты.
Да, мало в мире таких же древних земель, как Донецкий кряж. Вот уже полмиллиарда лет его не затапливали воды морей, не покрывали ледники, здесь все так же, как и при динозаврах. И как же относиться к столь славному прошлому? Что оно говорит о нашем будущем? С одной стороны – переполняет чувство гордости и патриотизма. А с другой…
Эпоха бронзы в Донбассе поразительно напоминает нынешнюю эпоху. Мы гордимся своими заводами, своей промышленной мощью, но это всего лишь химера цивилизации. Такие химеры – служанки истинных цивилизаций, тех, что развивают письменность и культуру, творят богов и строят им вечные храмы, оставляют после себя память и след на земле. А какой же за нами след? Металл уходит на экспорт, промпоселки – это бараки, от них ничего не останется, храмы строить было недосуг, письменность…
Да какая тут письменность, на заборах разве! Обидно? Конечно, обидно. Работаешь, работаешь, света белого не видишь, то в забое, то у мартена, дышишь черт знает чем, все вокруг отравлено, а что в итоге? Куда ведет этот путь? Что ты оставишь потомкам? Развороченную землю, карьеры и терриконы, как и в эпоху бронзы.
Знаете, древность – древностью, но все же хорошо, что в Монреале нет всех этих индустриальных прелестей…
Монреаль-Бостон
