Месяц назад закончилась бомбардировочная кампания канадских ВВС в Ираке и Сирии. В ней участвовали 6 самолетов CF-18, базировавшихся в Кувейте. С ноября 2014 года летчики совершили более 200 вылетов, сбросив более 600 бомб.При этом не было зафиксировано ни одного подтвержденного случая гибели мирных граждан. Целями чаще всего являлись базы и склады «Исламского государства» в окрестностях городов Мосул, Синджар, Рамади. Несколько бомб сбросили на Ракку и Пальмиру.
В результате согласованных действий западной коалиции Синджар и Рамади удалось отбить у исламистов. Этим занимались части иракской армии, причем определяющую роль играли отряды добровольцев-шиитов.
Гражданский конфликт в Сирии и очередное суннитское восстание в Ираке – это войны, в которых борьбу ведут в основном подразделения добровольцев-наемников. Регулярные армии пасуют перед ними. Хорошо помнится, как весной и летом 2014 года деморализованные иракские части убегали от взявшихся словно ниоткуда когорт «ИГ». Тысячи солдат сдались и были уничтожены с жестокостью, невиданной со времен Второй мировой войны. Треть территории Ирака перешла под контроль фанатиков, и лишь вмешательство Запада, начавшего бомбардировки, позволило остановить этот напор.
Вскоре экспансия сторонников халифата столь же успешно продолжилась в Сирии, где войска, верные Башару Асаду, в итоге почти были сброшены в океан, лишились Алеппо и дрожали под натиском врагов в Дамаске. Сохранить свое влияние им тоже помогло внешнее вмешательство – на этот раз со стороны россиян, боровшихся главным образом с отрядами умеренной оппозиции и тех же коалиционных войск, противостоящих «ИГ».
Итак, в нынешнем вооруженном конфликте принимают участие 3 силы: западные хорошо вооруженные армии, их иракские и сирийские гораздо более слабые партнеры, а также успешно сражающиеся за территорию добровольцы и наемники всех мастей и оттенков. Иракцы и сирийцы неспособны к самостоятельным наступательным действиям. Напротив, курдские, шиитские отряды, а также части «халифата» в ходе нынешнего конфликта смогли приобрести огромный опыт, получили доступ к различным видам оружия, обрели мотивацию к продолжению борьбы. Разоружена оказалась разве что неисламская оппозиция Башару Асаду, остатки влияния которой сохраняются лишь на небольшой территории близ сирийско-иорданской границы, да еще в районе Идлиба. Россияне около полугода били именно по ней, и в результате сняли этот своеобразный «буфер» между войсками Башара Асада и «Исламским государством».
В Северном Ираке, а также в Кувейте остается достаточно серьезный канадский контингент, состоящий из наводчиков, спецназовцев, снайперов и т.д. Численность персонала на кувейтской базе была увеличена до 850 человек. Они по-прежнему участвуют в планировании ударов западной коалиции по целям в Ираке и Сирии. На курдской территории действует 200 с лишним канадских военных специалистов, организующих боевую подготовку тамошних вооруженных формирований. В прошлом году наши спецназовцы вступали в этой местности в боестолкновения с членами «Исламского государства».
О канадской миссии в Ираке мало пишут в газетах. С 2014 года детальную информацию о военнослужащих перестали распространять в интересах их безопасности. Тогдашней осенью, сразу после решения правительства об отправке частей в Кувейт и вступлении в бомбардировочную кампанию, наша страна подверглась сразу двум атакам радикализованных исламистов, совершенным с небольшим промежутком. Один из злоумышленников, урожденный квебекуа, принявший ислам, напал на солдат рядом с центром вербовки в Сен-Жан-сюр-Ришелье, сбив насмерть одного человека. Второй — сын иммигранта из Ливии, скитавшийся по ночлежкам, — застрелил часового у Мемориала павшим в войнах в Оттаве, а затем ворвался в федеральный Парламент. Он тщательно спланировал атаку. Оба террориста были уничтожены. Впоследствии выяснилось, что они знали друг друга. Их объединяло одно: желание отправиться на джихад в Сирию, куда ни тот, ни другой не смогли попасть по причине отсутствия паспорта. Об их радикальных устремлениях было хорошо известно спецслужбам, ведущим слежку за исламистами с начала 2000-х.
На днях в Торонто была предпринята еще одна атака на армейский персонал. Ее осуществил вооруженный ножом 27-летний Айянле Хасан Али, переехавший из Монреаля. Он напал на военнослужащего, работавшего в вербовочном центре. При этом кричал, что Аллах приказал ему убивать неверных. Ранив свою жертву, Али побежал по коридору и попытался порезать женщину-военнослужащую. Кто-то из персонала центра быстро вывел из здания гражданских. Солдаты тем временем набросились на злоумышленника и скрутили его. При этом был легко ранен один человек. Али доставлен в психиатрическую лечебницу. Выяснилось, что его мать была душевнобольной, а сам он — помешан на теории заговора. Он не имел уголовного прошлого. Ему предъявлены обвинения в тяжких преступлениях.
К счастью, нынешний инцидент обошелся без смертельных жертв. К тому же, скорее всего, речь идет не о тщательно спланированном теракте, а о срыве из-за расстройства психики. Но даже в таком случае инцидент вызывает крайнюю озабоченность. Не хотелось бы, чтобы на нашу страну распространилась эпидемия «интифады ножей», во время которой очень трудно предусмотреть угрозу, исходящую от «людей из толпы».
В прошлые годы канадские спецслужбы активно прибегали к помощи агентов-провокаторов для раскрытия возможных террористических заговоров. Но тогда речь шла о нейтрализации целых ячеек, занимавшихся тренингом, строивших грандиозные планы. Сейчас террор стал индивидуальным. Выявить злоумышленников гораздо труднее, особенно с тех пор, как они стали пускать в ход холодное оружие.
Тем не менее, канадские правоохранительные органы располагают внушительной базой данных потенциальных экстремистов. По данным RCMP, сейчас в нашей стране находится примерно 60 молодых людей, побывавших на джихаде в Сирии и Ираке, и за каждым из них будто бы установлено наблюдение. Количество канадцев, все еще остающихся в рядах «ИГ», превышает сотню. Они активно участвуют в боевых действиях. Против тех из них, кого удалось идентифицировать, на родине заведены уголовные дела. Между прочим, перед тем как потерять власть, правительство Стивена Харпера собиралось вообще криминализовать пребывание канадцев на территории, захваченной «ИГ», если только дело не касается аккредитованных журналистов, дипломатов или гуманитарных работников.
В руки коалиции, а также сирийского и иракского правительств сейчас поступает детальная информация о том, как функционирует «ИГ», а также о ее бойцах. На днях в канадскую прессу попали сведения о каталоге исламистов, опубликованные на сирийском сайте. Точные анкетные данные были доставлены перебежчиком. Они касаются примерно 2 тысяч рекрутов, среди которых 6 канадцев. Четверо из них будто бы погибли в бомбардировках. Все – недавние иммигранты в нашу страну, выходцы из бедных, неблагополучных семей в Калгари и Эдмонтоне. Бросается в глаза, что ни один из них не был ревностным мусульманином, то есть получается, что они отправились на джихад не ради противостояния «крестоносцам», а исключительно для удовлетворения каких-то личностных амбиций. Один из них, 22-летний Фарах Шердон (Farah Shirdon), потратил на транзит до полей сражений всего 5 дней. В 2014 году при помощи британского коллеги-проводника он с легкостью перешел турецко-сирийскую границу в районе города Таль-Абьяд и очень скоро засветился на видео, выступив с угрозами в адрес канадского правительства и канадцев. При этом он сжег канадский паспорт. Что, конечно же, теоретически не мешает ему сейчас путешествовать по свету с поддельным сирийским паспортом, изготовленным в зоне влияния «ИГ».
В базе данных, попавшей в руки сирийских властей, указана детальная информация о рекомендателях бойцов «ИГ», о том, хотели бы они стать смертниками, об их родителях, образовании, опыте работы, познаниях в вере. Подробно описывается маршрут, которым каждый добирался в Сирию. Все эти данные, безусловно, на руку спецслужбам, которым сейчас нужно не терять из поля зрения всех симпатизирующих «халифату».
Понятно, что в нашей стране остается гораздо больше потенциальных джихадистов, чем реальных бойцов, тех, кто просто не смогли уехать оттого, что им не выдали паспорт. Да и граница между Турцией и Сирией с недавнего времени «на замке». Гораздо легче попасть добровольцем в курдские формирования, воюющие в «горячей точке», чем в «ИГ». Так что на пути потенциальных рекрутов джихада встают серьезные преграды.
Можно понять и оправдать нежелание федерального правительства лишний раз привлекать внимание к борьбе канадцев с фанатиками в Северном Ираке. Наши солдаты стали как бы «бойцами невидимого фронта». Их контингент увеличился, их миссия столь же ясна, как и в первые дни, но «на первый взгляд как будто не видна». Это не отменяет ее опасности.
Полезно сравнить нынешний конфликт в Ираке с многолетним пребыванием канадцев в Афганистане. И там, и там наши части помогают центральному правительству удерживать территорию. Численность нынешнего контингента с недавних пор лишь вдвое меньше, чем это было в Кабуле и Кандагаре, – тысяча с лишним бойцов против 2 тысяч. Отличие лишь в том, что талибы не воздействовали духовно на своих подражателей за рубежом. «ИГ», однако, успешно сеет пропаганду среди недавних иммигрантов на Западе. Это – идеологическая машина, активно применяющая информационный террор. В Афганистане же канадцам противостоял отдельно взятый мракобесный режим.
Монреаль
