Свой второй сезон музыкальный детский театр Mosaique de Montreal под руководством Оксаны Марченко открывает мюзиклом «Снежная королева», который состоится в первый день зимы.В прошлом году монреальцы уже успели убедиться: несмотря на то, что актеры этого театра – дети, они серьезно относятся к своим постановкам. И хотя год — небольшой срок для существования подобного коллектива, у него уже появилась своя аудитория как в русскоязычной среде, так и среди франко- и англоговорящих жителей Монреаля.
— Оксана, меньше месяца осталось до выхода вашего нового спектакля. Волнуетесь?
— Конечно! Хотя у наших актеров уже имеется опыт работы на сцене, и для их возраста немалый. Многие из них пришли в театр после того, как я провела вокальный конкурс среди монреальских детей. В прошлом сезоне мы сделали презентацию, которая была основана на детской опере Морозова «Буратино». По сюжету оперы, Буратино отправляется вместе с друзьями в театр, самый лучший на свете. И спектакль наш назывался «Театр нашей мечты». Когда-то я сама пела в этой опере. В 14 лет я случайно попала в Народный театр Детская опера в Алма-Ате. Меня пригласил мой учитель по вокалу. Год он присматривался ко мне как к подростку, а потом позвал в Детскую оперу, в которой был режиссером.
— То есть, вам знакомо чувство, с которым дети впервые попадают на сцену?
— Не могу сказать, что сразу приняла предложение учителя. Я долго считала, что хочу быть эстрадной певицей, звездой. А когда пришла в театр, то осталась в нем на долгих 4 года. Даже поступив в музыкальное училище, я продолжала петь в этом театре, где исполнила практически все ведущие партии. А в «Буратино» я пела цветочницу Марию, которой нет в известной всем версии этой сказки.
— В прошлом году вы, получается, вместе со своими воспитанниками вернулись в свое детство?
— Да. Оно было чудесным, мне бы хотелось поделиться им с моими учениками.
Наш алма-атинский театр был организован еще Натальей Ильиничной Сац. После выхода из сталинских лагерей она остановилась в Алма-Ате, где организовала Детскую оперу. Мне многие говорили, что у меня классический голос, и в конце концов опера победила эстраду. Игра в театре меня всегда манила. Затем я закончила музыкальное училище по классу вокала, где нам, помимо прочего, преподавали сценическую речь, актерское мастерство, сценическое движение. Уроки вокала у нас были 5 раз в неделю. Затем я поступила в алма-атинскую консерваторию. А когда наш детский театр закрыли из-за того, что некому было его финансировать, на протяжении всех лет я старалась выступать в каких-либо театрах. Для меня не имело значения, какую роль петь – лишь бы в театре. Я пела и в оперетте, и в маленьких самодеятельных коллективах, меня приглашали в Карагандинский театр оперетты, но я не решилась туда поехать. Алма-Ата — все-таки центр! И наконец, я попала в Государственный ансамбль танца, где все свои номера делала как мини-мюзикл, сочетая танец, вокал, театральное искусство. Закончив консерваторию, я первым делом организовала в Алма-Ате детский музыкальный театр, который существует и поныне. Назывался он Мюзик-холл «Улыбка». Сейчас там работают мои коллеги, с которыми мы вместе его создавали.
— Переехав в Монреаль, вы решили создать новый детский театр. Вероятно, у вас накопилось много неосуществленных идей?
— Это действительно так. Сначала я долго мучилась, чем же я буду здесь заниматься. Я не могла уйти от своей мечты, от своей идеи. Я просто вся рассыпалась, когда представляла, что мне придется делать что-то другое. И однажды так случилось, что я шла, расстроенная, подавленная, и вдруг было такое впечатление, что со мной сам Бог разговаривает — на ум пришли слова детской песенки из мультфильма «Кот Леопольд»: «Никогда, никогда не теряй своей мечты, твердо верь, твердо знай, все на свете сможешь ты!» Это было каким-то наваждением. Я никогда эти слова не учила, даже в них не вслушивалась. Я стала их напевать. А голос мне сказал: «Иди, продолжай свое дело». И сейчас я живу театром, моими учениками. Правда сейчас для меня уже не столько важен сам театр, сколько то, что он дает моим ученикам. Пришло понимание того, что я делаю в нем. Очень хочется, чтобы у наших детей появилось увлечение, которое увело бы их от опасных влияний не самого приятного времени, в котором мы живем, чтобы у детей остались такие яркие впечатления и воспоминания о своем детстве, как когда-то у нас. И неважно, станут ли они певцами или актерами, главное, чтобы они выросли в дружбе, любви, творчестве.
Мы с моими друзьями из Детской оперы до сих пор поддерживаем дружбу, которая возникла между нами в те годы. Я до сих пор вспоминаю, как мы воспитывались в этом театре. Нас было 45 человек: от 6 до 19 лет. Когда выезжали на фестивали в другие города, мы – старшие – были как мамы маленьким, несли за них ответственность, следили за ними. Мы друг за друга стояли горой, все друг за друга переживали. В принципе этому я сейчас учу своих детей. Мне хочется открыть им границы музыки, вывести их за минимализм, свойственный нынешнему времени, открыть другую музыку, а через музыку и театр открыть им мир дружбы. Может быть, поэтому я и выбираю такие темы, как «Буратино», «Снежная королева». Герда в «Снежной королеве» — маленькая девочка, готовая пройти через любые испытания, чтобы спасти своего друга, своего названного брата. Я не боюсь говорить с детьми о таких вещах, как самопожертвование во имя близкого.
— Действительно, об этом им вряд ли расскажут в школе! Понимаю, почему вы выбрали сюжет «Снежной королевы». Давно у вас появилась эта идея?
— Идея выросла практически из ничего. Год назад мы задумали сделать Новогоднюю Елку для детей. Какую тему взять для этого? Администратор Ирина Филатова предложила эту историю. В какой-то момент я поняла, что не хочу делать просто Елку, стала искать, какие есть мюзиклы. Я очень щепетильно отношусь к текстам, музыке. В Детской опере в Алма-Ате мы тоже хотели поставить «Снежную королеву», там были ноты. Но я совершенно не помню имени автора, и не смогла найти ничего похожего в интернете. И я остановилась на мюзикле Андрея Морсина, написанном в 96-м году. Думаю, это был какой-то экспериментальный мюзикл, характерный для того времени. В нем затрагиваются не совсем детские, скорее, подростковые темы. Текст мне в какой-то степени подходил, а в какой-то нет. Вместе с моими друзьями-музыкантами мы стали работать над текстами. А затем я стала переписывать музыку, которая тоже не всегда подходила для детей. Мне хотелось, чтобы в спектакле звучала красивая детская музыка. И это все вылилось в такой большой масштаб, что я не могу остановиться. Мне надо больше и больше!
— Вы сами занимаетесь подготовкой декораций?
— С декорациями нам будет помогать компания “WOW! Balloons”, которую возглавляет мастер по скульптурам из надувных шаров Михаил Либерман. Не стану сейчас выдавать все секреты, но думаю, наши зрители будут впечатлены тем, что мы запланировали.
— Оксана, создать театр с детьми-актерами — это большой риск. Для них это не работа, а увлечение. Наверное, не просто организовать репетиции. Как часто вы репетируете?
— Два раза в неделю занимаемся по 3 и 4 часа. Сначала мы приглашали всех актеров, проходили сцену за сценой, а сейчас пошла индивидуальная работа. У нас есть разминка. Сейчас мы готовим финальную сцену. Она грандиозная, и должна получиться: вся построена на музыке! Каждый аккорд в ней имеет вес, каждый жест – значение. Это, по сути, сцена сражения Снежной королевы с Гердой. Это так красиво получается, что у меня подкатывает ком к горлу: «Как жаль, что я не могу сыграть Герду!» У меня очень хорошие Герды – очень яркие актрисы.
— Почему у вас две Герды?
— Мы хоть и детский, но настоящий театр. У нас имеется два состава. Я очень хочу сделать второй спектакль с расчетом на французскую публику. Сейчас мы делаем перевод нашего спектакля на французский язык. К сожалению, в этом году не сможем поставить его целиком на французском языке. Но даже в нашем нынешнем спектакле в начале каждой картины на сцену выходит сказочник и рассказывает на французском языке сюжет — для того, чтобы те, кто не понимает по-русски, смогли следить за событиями на сцене. Среди нашей публики много франкоязычных зрителей, им нравится то, что мы делаем. Действительно, ведь язык музыки и театра не знает границ. Мне очень приятно, что мы даже без перевода можем донести до зрителя свою идею. Их завораживает действо, поющие дети. Одно из моих желаний – научить детей так играть на сцене, чтобы можно было смотреть и не думать, что ребенок заучил этот текст, что он говорит по-заученному. Я хочу научить их чувствовать то, что они говорят.
— В мюзикле не только поют, но и танцуют. На чьих плечах в вашем театре хореографическая подготовка?
— Конечно, как для любого мюзикла, здесь важно движение, танец. Этим у нас с детьми занимается Николай Ножкин, заслуженный деятель искусств Казахстана. Он ставит танцы, помогает детям овладеть сценическим движением.
— А кто занимается костюмами?
— Их я сама делаю. Придумываю, ищу. И уже сейчас делаю шляпы для сцены цветов. К сожалению, у меня нет таких финансовых возможностей, чтобы одеть детей именно в то, что я хочу. И приходится придумывать, переделывать, поскольку сценический костюм – это очень важная часть театрального действа.
— У вас большой коллектив?
— Сейчас 22 ребенка.
— В основном девочки?
— Нет, не только. Я очень счастлива, что у нас есть мальчики. В театре играют дети от 6 до 17 лет.
— Все ваши воспитанники занимаются музыкой?
— Музыкой или вокалом занимаются далеко не все. Мой принцип идет от моих педагогов: нет бесталанных детей. Чем раньше их начинаешь развивать, тем быстрее можно получить результаты. Некоторых детей, у которых, может быть, получается еще не очень хорошо, специально заставляю играть серьезные роли. Объясняю, что даже если в этом спектакле они не будут петь, то не должны отчаиваться, должны стремиться. Провожу с ними индивидуальные занятия, чтобы дать им раскрыть свой талант, почувствовать свои силы. Я тоже испытываю удовольствие, когда вижу, как из скованного, зажатого ребенка вдруг рождается артист.
— Когда у вас происходит набор в театр?
— У нас нет специального времени в году для набора. Так уж повелось, что дети, которые приходят на первое занятие, сразу начинают принимать участие в репетиции. Мы сразу предлагаем им попробовать себя в той или иной роли. Неважно, умеешь или не умеешь. У нас нет официального отбора. Мы берем всех. И если ребенку это нравится, значит, он будет продолжать заниматься. Это рассчитано на то, что дети сами принимают решение. И результат удивительный – дети раскрываются очень ярко. Очень важно доверять детям. Им важно, чтобы мы верили в их силы. И тогда действительно происходят чудеса. Все получается!
Монреаль
