Оглядываясь на 2012 год, кажется, что у него, как у винтажного вина, были свои вкус, запах и цвет. Вкус – соленый вкус крови и слез, цвет – конечно же, красный, и запах слезоточивого газа и дыма от сожженных покрышек и автомобилей. Звучал 2012 тоже по-особенному – даже привыкшим к летним салютам монреальцам наверняка запомнился грохот светошумовых гранат.Но главным лейтмотивом первых летних дней были гремящие кастрюли – этот гром эхом отражался от домов на опустевших улицах.
2012 год принес Монреалю самые масштабные за всю новейшую историю протесты. Такого здесь не видывали с 1995 года, когда проходил последний референдум о независимости провинции. Но и тогда накал страстей был меньше. До этого, в 1993 году, «Монреаль Канадиенс» в последний раз выиграли Кубок Стэнли, в результате чего Сен-Катрин подверглась разгрому. Но и он покажется детскими шалостями по сравнению с нынешним многодневным светопреставлением, одно время бушевавшим чуть ли не круглые сутки. Студенты сежепов и университетов были недовольны планами правительства по увеличению платы за обучение на 325 долларов ежегодно в течение 5 лет. Забастовало более половины учащихся (сотни тысяч человек!), стачка продолжалась с февраля по июнь. Побоища с полицией происходили на улицах Шербрук и Сен-Дени, у сежепа Vieux-Montreal и университета UQAM, у входа во Дворец конгрессов. Было нарушено проведение международной конференции в здании крупнейшего Квебекского инвестиционного банка (Caisse de depot et placement), а также ход Международного экономического форума Америк, в работе которого участвовал бывший глава Федрезерва США Алан Гринспен. Между прочим, пробираться туда через потайную дверь, а затем так же незаметно исчезнуть вынужден был и сам премьер-министр Стивен Харпер.
Не обошлось без раненых, хотя чаще протестующие старались избегать драк с полицейскими. Стражи порядка этой весной работали буквально на износ. В участки забирали сотнями! Полиция круглосуточно дежурила на подступах к мосту Жак-Картье, чтобы его не «оккупировали» недовольные. Перекрытия дорог и мостов прошлой весной случались постоянно, усугубляя и без того плачевную ситуацию на дорогах. Студенты блокировали доступ в небоскребы и офисы крупных компаний, а также в монреальский порт. Они куролесили в собственных кампусах, не позволяя продолжать учебу тем, кто не присоединился к стачке. Протест выплеснулся и за пределы Монреаля. Огромная демонстрация состоялась в Шербурке, родном городе Жана Шаре. А в сонном Драммондвиле, где новостей за весь год набирается с чайную ложку, впервые в истории города вспыхнул настоящий мятеж. Анархиствующие подростки сорвали здесь выездное заседание Либеральной партии Квебека, погрузив городишко в хаос. Густой слой слезоточивого дыма, наверное, был виден даже из космоса, как было в Квебек-сити в 2001 году во время Саммита Америк.
Молодые люди устроили настоящий «праздник непослушания», заставляющий вспомнить о парижском 1968 годе. Этот протест зрел несколько лет на почве отсутствия работы и перспектив, безденежья, бесполезности учебы на гуманитарных факультетах. Найти себе место с их дипломом не так-то просто. Даже школьным учителем в Квебеке стать невероятно трудно. Тут вам не республики бывшего СССР, где им платят по 100 долларов в месяц, а потому устроиться в школу может любой, независимо от знаний и опыта. В Канаде позицию на госслужбе можно получить только имея безупречное резюме и хорошие связи. Частный бизнес тоже не жалует выпускников гуманитарных факультетов. Для них припасена крылатая фраза: «Если ты такой умный, почему такой бедный?» В бизнес лучше идти тем, кто и учился в бизнес-школе. А то и вовсе не учился: деловые качества в Америке чаще всего приобретают на практике. Человек, просиживающий штаны в университете в течение 5-7 лет (а то и 15-ти – есть и такие!), заведомо считается непригодным к предпринимательству.
Нынешняя студенческая забастовка полностью затронула лишь франкоязычные университеты и колледжи. Ее ядром были учащиеся гуманитарных факультетов: будущие учителя, журналисты, артисты. Неудивительно, что протест оказался столь изобретательным. Скучать монреальцам не давали. Помимо традиционных митингов, пикетов и демонстраций (между прочим, приуроченных и к 8 марта, и к 22 апреля, и к 1 мая), молодые люди изобрели нудистские марши, еженощные шествия, небывало массовые выступления по 22 числам каждого месяца, походы к местам проживания «сильных мира сего» в Вестмаунте и Утремоне… Был даже велопробег с кастрюлями! Кто-то из бастующих умудрился еще зимой (!) перед рассветом забраться на крест горы Мон-Рояль и закрепить на нем красное полотнище. Совсем как из советских книжек о подпольщиках!
Была ли нарушена жизнь нашего города? Тогда казалось, что да (особенно после случая саботажа в метро, когда из-за дымовых шашек впервые в истории остановились все 4 его линии). Сейчас, когда протесты далеко позади, кажется, что – нет, не нарушили, а только… обогатили. Забастовочный кризис плавно перетек в сезон летних фестивалей с их салютами, концертами и тысячами туристов. Не случайно последний уикенд студенческих беспорядков совпал с гонкой «Формулы 1». Само мероприятие прошло без сучка и задоринки, может быть, потому, что поднабравшиеся опыта полицейские забирали в участки сотнями еще около станции метро Жан-Драпо. Подозрительным был любой, носивший красный квадрат.
Символ нынешних протестов быстро присвоила себе оппозиционная «Парти кебекуа». Ее лидер Полин Маруа не снимала красный квадрат даже в самые горячие дни противостояния, когда добропорядочные мещане ужасались клубам слезоточивого газа на улицах дремотного Драммондвиля. Она также участвовала в «маршах пустых кастрюль», стремясь показать себя «ближе к народу». Весной было ясно, что выборы не за горами. Под натиском оппозиции Жан Шаре назначил их уже на 4 сентября, тем самым превратив фактически в референдум по вопросу повышения платы за обучение. Студенты, естественно, голосовали против премьера. А вот с их родителями (которые, кстати, в большинстве как раз и платят за диплом для своих чад) не все так просто. Многие из них предпочли CAQ – «партию-спойлер», созданную под бывшего министра «Парти кебекуа» Франсуа Лего. Лего сейчас придерживается правых взглядов, как и Шаре. Его сторонники сумели отобрать у сепаратистов немало округов в районе Квебек-сити. Что касается либералов, то они, несмотря на все просчеты, скандалы и неурядицы последних лет, только упрочили свое положение в Монреале. Это можно объяснить усталостью местных жителей от протестного движения. В результате Либеральная партия сформировала крепкую официальную оппозицию. А «Парти кебекуа», хоть и стала победителем, но всего с 32% голосов. У нее лишь на 3 депутата больше в Национальной ассамблее, чем было после выборов 4-летней давности. Это победа с большущим авансом, которая может обернуться новым поражением в любой момент.
Правда, пока время работает на «Парти кебекуа». Либералы остаются без лидера, хотя уже определился фаворит — бывший министр здравоохранения Филипп Куйяр. Организаторы Либеральной партии Квебека и бывшие крупные «шишки» из мэрии Монреаля всю осень агонизировали на Комиссии Шарбонно, расследующей проблему систематического завышения сумм контрактов, заключавшихся с нашим муниципалитетом. Комиссия стала «лебединой песней» для так называемого «картеля 14-ти», много лет заправлявшего инфраструктурными работами в Монреале, а также для мафиозного клана Риззуто, который, по всей видимости, и руководил махинациями. За десятилетия казна муниципальной партии «Union Montreal», равно как и превыборная кубышка либералов, пополнилась на миллионы долларов. Сотни тысяч перепадали отдельным функционерам и депутатам – на ведение предвыборной кампании, кое-где – самим мэрам городов (например, мэру Лаваля Жилю Вайянкуру). В результате наш город в 2012 году стал не столько столицей протеста в Канаде, но и в очередной раз был признан «средоточием коррупции».
Заседания Комиссии Шарбонно продолжатся и в 2013 году. Это разбирательство будет более громким, чем памятная Комиссия Гомери 2002 года. К тому же, помимо расследования, устроенного, скорее, для успокоения общественного мнения, ведутся многочисленные уголовные дела, которые закончатся реальными приговорами (общественное расследование, известно, не выносит вердикт в отношении отдельных лиц, а, как правило, выявляет лишь систематические нарушения и вскрывает схему махинаций). Обвинения предъявлены бывшему министру от Либеральной партии Тони Томасси, бывшему главе Исполнительного комитета Монреаля Фрэнку Зампино, бывшему крупнейшему строительному магнату Тони Аккурсо… Все это не просто «крупная рыба», а, можно сказать, едва ли не олигархическая верхушка местного общества.
Уходящий год стал для Монреаля и Квебека годом бурных потрясений. В провинции сменилось правительство – вновь после большого перерыва к власти пришли сепаратисты. Теоретически, это чревато очередным референдумом. Хотя только его нам не хватало на фоне громких протестов подросшего «поколения игрек», опасений нового кризиса, а также повисшего на плечах многих канадцев долгового бремени.
Впервые за десятилетие сменился мэр Монреаля. Впервые за четверть века – мэр Лаваля. Хотим мы того или нет, мы вступили в пору перемен. Компьютерная революция, затем – случившаяся буквально на днях «революция социальных сетей», привели к социальным сдвигам, которые делают невозможной прежнюю коррупцию, расшатывают скрепы застоявшегося общества. Предвестником масштабных изменений было массовое голосование граждан Квебека за Новую демократическую партию в 2011 году. 2012 год показал – кебекуа в очередной раз выходят из спячки. При этом, как обычно, о будущем никто из них не заботится. Наверное, наступил момент, когда личные долги (ипотека, выплаты за обучение, по кредитным карточкам и проч.) настолько давят, что этот груз хочется сбросить любой ценой, пусть даже путем социальных потрясений.
Монреаль
