А в иных местах на санях и сейчас ездят – по траве сани хорошо скользят, а в топких местах в отличие от колёс не так сильно увязают
405 лет назад, в 1619 году, в четверг, в Москве по улицам движется особый, совершенно не летний, так сказать, экипаж. Вот что об этом говорится в книге «Старое житьё. Очерки и рассказы о бывших в отшедшее время обрядах, обычаях и порядках в устройстве домашней и общественной жизни» (Санкт-Петербург, 1897): «В старину при московских царях вся роскошь богатых придворных бояр обращалась на выезды и конские уборы. Сёдла украшались драгоценными каменьями, стремена иногда делались золотыми, попоны, шитые золотом и серебром, унизанные жемчугом. Такие уборы сохранялись в богатых семействах по десяткам лет и передавались из рода в род. Конями особенными русские не славились; лошади в употреблении были татарские, пригоняемые во множестве из Астрахани. Щеголяли лошадьми, особенно белыми. У верховой лошади на ногах, сверх копыт, привешивали маленькие колокольчики; всадник ударял в них бичом для возбуждения охоты в лошади и для того, чтобы проходящие давали дорогу. В ХVII веке стали ездить у нас в каретах по несколько лошадей и зимою, и летом. Езда в санях считалась почётнее езды на колёсах; в торжественных случаях сани употреблялись и летом, особенно духовными лицами. Так, патриарх иерусалимский, прибывший в Москву, ехал в Успенский собор в санях, хотя это было 24 июня (1619 года). Архиереи обыкновенно езжали к обедне в санях и летом, как и зимою, спереди служка нёс посох, позади также шли служки».
