10 часов пути на автомобиле отделяют Монреаль от американского города Кливленд, откуда рукой подать до пригорода Лейквуд, где расположился Центр искусств Beck. 85 картин отправились туда в начале этой недели для того, чтобы в пятницу (в день выхода этого номера газеты) предстать перед первыми посетителями «Музея Наташи Туровской под открытым небом».Собственно сами картины публика сможет увидеть в выставочном зале центра, где 12 октября откроется экспозиция новых произведений известной монреальской художницы. Музей же пока составляют всего 4 ее работы, развешанные на «слепых» стенах центра. Идея создания «Музея Наташи Туровской под открытым небом» пришла куратору международных выставок центра Полю Сайксу. А началось все почти 18 лет назад. Так, по крайней мере, думает Поль. Для Наташи время измеряется не годами, а событиями в творческой биографии.
Наташа Туровская: Сейчас уже трудно точно сказать, когда это началось. По-моему, через несколько лет после того, как я стала рисовать. Шел музыкальный фестиваль в Орфорде, художественным руководителем которого был мой папа. На конкурс приехала талантливая пианистка Халида Динова. Она родом из Казани, а к тому времени уже жила в Америке. Я с ней познакомилась и во время разговора показала фотографии своих работ. Она заинтересовалась и взяла эти фотографии с собой в Кливленд, куда ей необходимо было съездить для подготовки своего ученика к конкурсу. Отцом ученика оказался Поль Сайкс, и он, посмотрев мои работы, захотел увидеть другие картины.
— Получается, что все началось с музыки?
Н.Т.: Да, и с нею же продолжилось. В том же году мы играли в Кливленде с «Имузичами». Поль пришел на концерт…
Поль Сайкс: Я не знал, что Наташа не только замечательная художница, но и талантливая скрипачка. Это было здорово! И я сразу же поставил ей условие, что на открытии своей выставки она должна играть на скрипке.
Н.Т.: Поль пришел на концерт, и сразу разговор зашел о выставке. Он сказал, что нужно, по крайней мере, 60 работ. Я сделала вид: «Конечно, конечно, а как же иначе…» При этом я была совершенно не готова к такому повороту, но понимала, что нельзя упустить появившуюся возможность.
— Наташа, и ты нарисовала 60 работ?!
Н.Т.: Да, я подготовила картины и гравюры. Кстати, из тех 85 работ, что уехали сейчас на выставку, 70 ни разу там не выставлялись. Они были написаны за последние 2 года.
— И при этом твоя студия не опустела… Наташа, ты себя считаешь продуктивным художником?
Н.Т.: Наверное, можно так сказать. Когда-то я себе дала слово, что ни дня не должно пройти без рисунка. У меня даже был такой договор с другом: что я должна сделать минимум рисунок в день. Если пропускаю день, то – два рисунка на следующий день и т.д. Я решила, что должна каждый день работать как художник.
— И это при том, что репетиции и выступления в оркестре I Musici никто не отменял… То есть, ты достаточно дисциплинированный человек.
Н.Т.: Ну да. Я когда-то через это прошла. Я прошла через эту самодисциплину, поняла, что это — часть меня. Этим я доказывала себе, что я художник. Теперь я знаю, что могу это делать. Сейчас бывают периоды, когда я не рисую, но я стараюсь писать регулярно. Когда идет подготовка к подобной выставке, работать приходится много и по ночам. Но я знаю, что нужно вкалывать, что бы то ни было, и, надо сказать, уже от этого приходит вдохновение.
— Что собой представляет Центр искусств Beck?
Н.Т.: Это центр культуры. Там есть выставочный зал, 2 театральных зала, преподаются разнообразные курсы. Это довольно большое здание, расположенное в очень красивой части города.
П.С.: Первая выставка Наташи в нашем центре прошла с большим успехом. И успех сопутствовал всем ее последующим экспозициям.
— Поль, что вас привлекает в работах Наташи?
П.С.: Все ее работы о движении, в них невероятная гармония, множество фантастических идей, она использует удивительную технику; пропорции, цвета – волшебные. Я люблю ее цветовую гамму. И самое главное, что все в ее работах движется. Никто не заскучает, разглядывая их. Мы еще ни разу не получили ни одного отрицательного отклика на ее картины — напротив, люди говорят, что влюблены в них. Мне трудно назвать самые мною любимые Наташины работы, потому что мне нравятся все: и большие, и даже самые крошечные. Они уникальные, каждая – отдельная интересная история. Тип Наташиного мышления – невероятный, непредсказуемый! Ее произведения лучше всего подходят для того, чтобы напечатать их в увеличенном размере и повесить на внешних стенах центра. В таком проекте нельзя использовать работы, которые люди могут возненавидеть через несколько месяцев. Это может стать катастрофой. Скоро будет 10 лет, как Наташины работы люди видят в центре, и им они неизменно нравятся.
— Поль, что вы вкладываете в понятие «успех» в данном случае?
П.С.: Внимание прессы, интерес публики, множество позитивных откликов.
Люди в восторге отмечают, что вывесить картины снаружи – это фантастическая идея. Люди сейчас не очень часто могут ходить в музей: работа, дети, быт. А, проезжая на машине или проходя мимо музея, они могут увидеть такие замечательные работы на стенах и получить удовольствие от их созерцания. Каждый день мимо Наташиных произведений проезжает 12 000 машин, проходят городские автобусы, пробегают дети – и все видят картины.
— Картины на стенах центра появлялись постепенно?
Н.Т.: И первая стала сюрпризом Поля мне. Когда-то я написала большую картину «The Night of the Opera». Ее размер 4 на 4 метра. Кстати, появилась она с легкой руки замечательного режиссера Саши Марина, когда мы с «Имузичами» готовили 3 короткие оперы. Я нарисовала полный оперный зал. Эта была авантюра! Картина заменила собой декорацию, а сцена, таким образом, оказалась между двумя залами – настоящим и нарисованным. Поль отпечатал копию размером с эту картину и ничего не сказал мне об этом. Так было положено начало его идеи «Музей под открытом небом». Или, знаешь, я ошибаюсь. Может быть, первая картина была заказана мне самим центром. Она так и называлась: «Beck Center».
— Порядок их появления, я думаю, не имеет большого значения. В любом случае, твои картины постепенно находили «свою» стену. А как пришла идея написать работу «Марафон»?
Н.Т.: Она связана с благотворительным велозаездом, устроенным Центром для сбора средств в пользу этой некоммерческой организации. Тогда Центр и заказал мне большое полотно.
— А ты, как обычно, дала волю своему воображению и напридумывала всевозможные средства передвижения, из которых ни одно не напоминает тривиальный велосипед…
Н.Т.: Потом Поль неоднократно повторял, что нужны еще картины. И сейчас повесили «Процессию», появление которой опять же связано с музыкой. Я ее нарисовала к заключительному концерту оркестра Nouvelle Gеnеration в прошлом сезоне. Монреальский композитор и дирижер Айрат Ишмуратов написал музыку под впечатлением от этой работы. И когда все было готово и я послала Полю фотографию этой картины, он сказал, что берет ее еще для одной стены.
— Официально название музея твоих работ еще не утверждено – это только дело времени, и тем не менее он уже существует. Что ты сама думаешь об этом?
Н.Т.: Это очень занятно. Сейчас я к этому привыкла, но, когда ты оказываешься окруженной своими персонажами – очень интересно.
— Занятно, наверное, и то, что ты видишь свои работы в увеличенном виде?
Н.Т.: Очень интересно! Я не знаю, так бы я их нарисовала, если бы сразу рисовала такого размера. Может быть, какие-то вещи сделала бы по-другому.
— Поль, сколько еще у вас в центре пустых стен?
П. С.: Может быть, 15-16.
— И на всех вы планируете повесить Наташины работы?
П.С.: Да, и не только на музейных стенах!
— В таком случае, ваш город превратится в город-музей Наташиных работ.
П.С.: Да, вполне возможно. Первый город-музей в мире!
— Наташа, как ты себе представляешь процесс открытия твоего музея? Уже подготовила свое выступление?
Н.Т.: Перед каждой выставкой я забываю, что должна что-то сказать. И обычно импровизирую по ходу. А вообще, честно говоря, я обычно не думаю о таких вещах. Я работаю над картиной, а потом получается так, что я уже там – на выставке.
Монреаль
