Объявление Эммануэль Монье об обучении французскому и музыке, на мой взгляд, — вполне самодостаточно. Потому, что преподаватель — урожденная француженка, а инструменты — флейта и фортепиано. Если же выйти из области ощущений, получится примерно так.
В силу особенностей провинциальной политики, нам на каждом шагу предлагают овладеть языком Мольера. Забывается, что здешний его носитель — квебекуа и то, что мы изучаем, является одним из диалектов французского, для шлифовки которого не худо бы побродить с рюкзаком по долинам Сены и Луары. И что звучит естественней дуэта флейты и фортепиано?
— Откуда вы родом, Эммануэль?
— Из восточной Франции. Там совсем рядом с Женевой есть прелестный средневековый городок Доль (Dole), родной город Луи Пастера, изобретателя вакцинации и пастеризации.
Моя мама, дядья и тетки были, по большей части, преподавателями и музыкантами, так что я росла в научной и артистической среде, окруженная людьми, питающими, я бы сказала, художественную страсть к своему делу и реализующими себя в разных областях. В музыкальную школу пошла в 7-летнем возрасте, причем, год занималась просто музыкой — впитывая основы музыкальной теории. А через год выбрала флейту. Училась легко и серьезно у хороших преподавателей. В программу входили теория музыки, оркестр, камерная музыка. Музыкальная школа стала моим вторым домом. Да, звучит почти банально, но я любила буквально все курсы и быстро обзавелась друзьями из других инструментальных классов. Скоро я уже играла в ансамблях. Мы выступали дома и за границей (в Германии, например) перед самыми разными аудиториями — в общеобразовательных школах, в домах престарелых, госпиталях. Я поняла что музыка — отличный путь построить долгосрочные взаимоотношения.
— То есть, начинали вы как музыкант?
— В возрасте 14 лет я оказалась самой молодой ученицей во Франции, получившей золотую медаль, — а это высшая награда — за успехи в овладении музыкальной теорией. В 18 лет была награждена золотой медалью за интерпретации на флейте. Тогда же получила диплом бакалавра в области математики и наук, но продолжила образование как музыкант. В Universite de Dijon я изучала музыковедение и одновременно поступила в консерваторию Дижона, в класс флейты. Фортепиано появилось у меня еще в школе как второй инструмент, в консерватории я взялась за него всерьез, сдала на бакалавра. Все эти годы я совершенствовалась как флейтист-исполнитель. Пока училась в консерватории, была 6 раз отмечена наградами — исполнительство, камерная музыка, интерпретация, победила на международном конкурсе студентов в Люксембурге. Выступала с оркестрами как солист в Гренобле и в Венеции. Магистерскую диссертацию по музыковедению и педагогике защитила в Universite de Lyon.
— А когда появился французский как профессия?
— Позднее, когда я с семьей жила в Токио и в Сингапуре и поступила в Universite de Grenoble, чтобы получить специализацию \»Преподавание французского как иностранного\».
— Наследственная страсть к учебе и преподаванию?
— Если хотите — да. Я всегда с удовольствием изучала языки — немецкий, английский, испанский. Живя в Японии и в Сингапуре, увлеклась японским, потом китайским (Mandarin Chinese). И здесь, в Квебеке, тоже училась, в 2015-м получила диплом теолога в Universite de Laval. Понимаете, в гуманитарной области все взаимосвязано. Теология чрезвычайно близка философии. Изучение языков, относящихся к различным языковым семьям, позволяет глубоко вникнуть в язык как систему. Но для меня это был еще и путь к прекрасному французскому, со всеми его тонкостями в устной и письменной речи. Разумеется, мне помогала и музыкальная специализация. Музыка и речь состоят в природном родстве.
— Как давно вы начали преподавать?
— О, в 16 лет я уже преподавала в маленькой музыкальной школе неподалеку от Доля. Потом — в Дижоне. В 19 лет стала ассистентом-преподавателем в консерватории, продолжая работу с детьми — в музыкальных школах, вела классы флейты и фортепиано, музыкальной теории камерной музыки. В Женеве специализировалась в преподавании малышам, в Kindermusik, овладела методикой Жак-Далькроза, создателя ритмической гимнастики. В Токио и в Сингапуре 11 лет преподавала французский как иностранный студентам из Азии, русским, австралийцам, детям и взрослым, в группах и индивидуально. Этот уникальный опыт позволил мне сформировать свою методику, которую я адаптирую, учитывая личностные особенности каждого ученика. В целом мой преподавательский стаж — 25 лет, и могу утверждать, что этот род исключает рутину. Каждый ученик — это новая история, совершенно новая, требующая строить новые взаимоотношения. Что может быть интересней?
— Случается ли на ваших уроках взаимопроникновение языка и музыки?
— Для меня это объединение было более чем естественно. Музыка и язык в равной мере являются моей страстью, в обоих присутствует дивная мелодия и ритм. Признаюсь, давно живя вдали от родины, я в глубине души чувствую себя представителем Франции. Мне радостно открывать ученикам богатство, тонкости французского языка — с правильным произношением, интонационными деталями, богатой грамматикой и словарем. И на уроках музыки важен сам по себе язык преподавателя. Мои ученики слышат прекрасную музыку и настоящий французский.
— Вы берете учеников любого возраста?
— С французским языком — да. В музыке дело обстоит несколько иначе. Минимальный возраст при обучении игре на флейте — 7 лет, зато потом — никаких ограничений. Обучение игре на фортепиано лучше начинать с 4 лет. Я с удовольствием работаю с маленькими и в Японии включила в свою методику ряд местных приемов. Японцы предпочитают интерактивный метод, их подход в обучении маленьких детей предполагает, прежде всего, развитие заложенных в ребенке творческих способностей. Я ставлю ребенка на творческий, полный воображения путь, используя природные символы и знаки, цвет, животных, звуки, кулинарию, структуру ткани, ароматы. Дети очень восприимчивы к такому подходу и активно на него реагируют.
— Вы также формируете группы?
— Я даю как индивидуальные, так и групповые уроки (2-4 ученика) и преподаю игру в ансамбле, на фортепиано — в 4 руки. Это зависит от желания ученика, от особенностей его характера. Кто-то застенчив и предпочитают быть с преподавателем один на один. Общительным людям легче заниматься в группах. Оба вида имеют свои преимущества. На самом деле, в группе ты более интерактивен и многое берешь от других. Потом, на занятиях группой часто возникает дружба.
Как-то в музыкальной школе во Франции у меня учились по классу флейты и по классу фортепиано представители 2 поколений: мать и дочь — японки и голландцы, отец с сыном. Они познакомились, подружились и пожелали сформировать квартет. Получилось настолько удачно, что этот ансамбль под моим руководством подготовил концертные программы.
— Какой уровень подготовки вы предлагаете своим ученикам?
— Флейта — мой основной инструмент, фортепиано — второй. Флейту я преподаю на любом уровне, от начинающего до профессионального. Совсем недавно ко мне пришел профессиональный флейтист, с которым я готовила программу для прослушивания в одном из городских оркестров. Да-да, он достиг цели, хотя, должна заметить, программу мы сформировали сложнейшую.
Иногда ученики не знают, какой инструмент выбрать, и моей задачей становится помочь им определиться. Помню, одна из моих учениц 7 лет так влюбилась в оба инструмента, что брала уникальные уроки: полчаса — флейта, полчаса — фортепиано. Это возможно, поскольку теория музыки — одна и та же. В своем роде, это и полезно, поскольку у каждого инструмента — свои сложности и преимущества и каждый из них развивает все-таки различные физиологические способности.
— Секретов раскрывать не прошу, но, может быть, вы скажете несколько слов о своей методике?
— Мой метод в преподавании и музыки, и языка во многом обусловлен мои образованием и рабочим опытом. Разумеется, существуют технические приемы — например, разогрев пальцев и губ (в зависимости от инструмента), особые, придуманные мною упражнения. Но в целом я так организую урок, чтобы он одновременно служил погружению в культуру. Знакомство с пьесой начинается с ее многопланового анализа (структура, динамика, ритм и т.д.). Потом мы говорим о контексте, о композиторе, о соответствующем периоде в истории искусства. Обязательно присутствует теория музыки. Мы учимся чтению с листа, записи. Я всегда аккомпанирую ученику на флейте или на фортепиано, так чтобы был слышен полный звук. Вот где особенно сказывается преимущество профессионального владения обоими инструментами. Я могу показать связь между ними, познакомить ученика с обширнейшим репертуаром для флейты и фортепиано, и люблю устраивать мини-концерты.
На французском мы, в зависимости от уровня ученика, работаем над письмом и правописанием, над грамматикой, произношением, чтением. Случается, что меня просят углубиться в историю и литературу. Как и в музыкальном классе, я готовлю учеников французского к сдаче экзаменов любого уровня и вида.
А начинаю и в музыкальном, и в языковом классе с создания атмосферы — доверительной и творческой. Преподавательский опыт сделал из меня самой неплохого психолога, и я легко нахожу путь к сердцу ученика. Мне нравится направлять его — в зависимости от его специфических нужд и требований. Главная моя цель — поддерживать, вести ученика к совершенству в уютной, радостной атмосфере, без давления и оценок. Они приходят сюда, чтобы ошибаться и пробовать вновь, опять и опять, пока не достигнут желаемого.
— Вам нравится Монреаль?
— Да, мне приятно то, что в нем ярко выражен мультикультурный аспект. Меня всегда притягивали города, где сосуществуют разные культуры, — Женева, Сингапур, Токио. Будучи преподавателем на разных континентах, я научилась гибкости в подходе к ученику, умею \»ухватить\» взаимодействие культур. И могу гордиться тем, что с учащимся, пришедшим ко мне практически из любой национальной среды, получаю хорошие результаты.
Монреаль
