Она скользила к выходу из бухты по вечерней золотой воде. Солнце садилось, и паруса нежно алели в свете заката, оставляя в душе неясное чувство. Расставания всегда печальны, тем более поздние – а корпус видения уже казался вырезанным из грядущей ночи. Камо грядеши? Три мачты, крутая корма, громадные окна капитанской каюты, внушительные фонари, высокий форкастль – XVI век? Или даже XV? Каравелла?Призрак из прошлого подошел под благословение воздетой руки с факелом – сейчас алые блики погаснут в тени большой зеленой леди, но… хайвей свернул к Бруклинскому мосту, и прекрасный силуэт старинного корабля исчез за безобразными серыми коробками портовых пакгаузов. Чего только не увидишь в Нью-Йорке!
Да, парусники прекрасны! Они плывут на горизонте ваших надежд и манят к новым горизонтам. Они романтически белеют в тумане моря голубом и целебно сияют в глубинах ваших душ. И главное – они еще есть.
Каравеллу я видел летом 2007, когда на мебельном фургончике вез домашний скарб для сына, наконец-то переезжающего в Новый Мир, в Канаду, в Монреаль. Родину не увезешь на подошвах башмаков, это так, но и в чемоданы много ли поместится? А ведь, чтобы начать жизнь на новом месте, ох как много всего требуется! Тем более что сын вез на Запад жену и маленькую дочь, мою любимую первую внучку. А я катил ему на север столы и стулья, диваны и матрацы, зеркала и постельное белье – дочь с зятем щедрою рукой благодетельствовали младшего брата, охотно расставаясь с надоевшим, чтобы тут же обзавестись новым хламом. В итоге фургончик был забит под завязку, и я с тоской думал даже не о канадской границе и таможне, а о том, как все это тащить на третий этаж кондо на рю Бурбоньер. Но ничего не поделаешь, надо, надо заботиться о детях! Во-первых, это приятно. А во-вторых… глядишь, и они позаботятся о тебе, когда придет время…
Во время утомительного ночного пути на север вдоль бесконечных горных озер Адирондака алые паруса еще светились в моей памяти, но их быстро вытеснили новые и яркие впечатления, когда прекрасным летним утром наш фургон на головокружительной высоте пересек огромную и неправдоподобно синюю, в ультрамарин реку по громадной зеленой решетчатой конструкции: Сен Лоран, мост Жака Картье, Монреаль. По реке плыли океанские корабли…
И что вы думаете? Прошло немного времени – и паруса напомнили о себе и здесь. Летом 2008 года – в честь 400-летия Квебека – Атлантику пересек и зашел к нам в Монреаль старейший, пожалуй, из плавающих парусников французский учебный барк «Белем». В свои 112 лет он прекрасно смотрелся в Старом порту, который помнит тысячи кораблей под парусами, и желающих попасть на его палубы было так много, что приходилось стоять в длинной очереди!
Корабль невелик, но красив и интересен, а судьба приготовила ему многое: и удивительно долгую жизнь, полную взлетов и падений, и достойную старость. Поэтому стоит немного остановиться на его славной истории.
Спущен на воду в 1896 г. в Нанте и, хотя корпус имеет стальной, фактически корабль был одним из последних легендарных «вест-индских» судов, сравнительно небольших, но быстроходных и вместительных парусников, которые во множестве строились для рейсов через Атлантику, на Карибские острова и восточное побережье Южной Америки. И хотя проектировался заведомо для коммерческих целей, получился удивительно красивым! Видимо, это и сыграло решающую роль в его судьбе. Что ни говори, а по большому счету красота функциональна!
Он возил кардиффский уголь в гавани Ривер-Плэйт, живых мулов из Монтевидео в бразильский порт Белем, оттуда – какао-бобы для шоколадных фабрик Франции. Плавал много и бывало всякое: и пожар, и столкновение с пароходом, и передряги с частыми южноамериканскими революциями, и карантины в связи с эпидемиями желтой лихорадки. Но, в общем, судьба берегла. Так, 2 мая 1902 г. корабль стоял на рейде в ожидании места у причала в порту Сен-Пьер на о. Мартиника. Это его и спасло. В тот день произошло страшное извержение вулкана Мон-Пеле, стершее город и порт с лица земли. В 1907 г. «Белем» был продан братьям Деманж и возил продукты из Франции в каторжную тюрьму Папийон во Французской Гвиане. После 10 рейсов судно вновь было продано, но продолжало коммерческие рейсы через Атлантику.
После 32 трансатлантических плаваний (господи, 99,9% из нас и одного не совершили!) корабль в 1914 г. был куплен герцогом Вестминстерским для переделки в личную яхту. Вдумайтесь, торговое судно – в герцогскую яхту! Значит, был корабль и впрямь незаурядным. В годы войны он находился на верфи «Кэмпер и Николсон» в Госпорте (Англия). Там его снабдили двумя двигателями, сохранив полную парусную оснастку барка. С 1919 по 1921 гг. он ходил по Средиземному морю, а затем его купил сам лорд А. Гиннесс, известный пивовар, что лишний раз подтверждает большой талант строителей «Белема», сумевших на закате парусного судостроения создать истинный шедевр. Лорд переименовал его в «Фантом 2» и совершал на нем кругосветные путешествия, а также ходил в Арктику и Канаду. Так что и задолго до визита 2008 года корабль бывал в наших краях!
Но Гиннесс скончался в 1939 г., барк остался на приколе в Коусе (о. Уайт), а поскольку все помнят, что случилось 1 сентября того года, то понятно, что миру надолго стало не до парусников. Ему не хватало крейсеров и авианосцев.
Но отгремела Вторая мировая, люди немного пришли в себя – и вспомнили о старой любви. В 1951 г. граф Витторио Чини приобрел судно для своего венецианского фонда, занимающегося, в частности, и обучением сирот из семей моряков. Корабль получил новую оснастку, став баркентиной, и новое имя «Джорджо Чини» в память о безвременно погибшем графском сыне. До 1965 г. он совершил несколько круизов по Адриатике.
Следующими хозяевами корабля стали итальянские карабинеры, он нужен был им как учебное и представительское судно – последнее снова говорит о красоте «Белема» и о ее роли в его удивительной судьбе. Но в 1974 г. корабль снова выставили на продажу. Наконец, в 1979 г. началась кампания по возвращению национального достояния и гордости отечественного судостроения во Францию, ставшая едва ли не всенародной!
В итоге Национальный сберегательный банк купил его, ему вернули имя «Белем» и отбуксировали в Брест, где корабль переоборудовали, снова переоснастили в барк и сделали учебным судном ВМС. Попутно, до возвращения в строй флота, он служил практичным французам музейным экспонатом – и в этом качестве стоял в Париже с 1982 по 1985 гг. Но работы по ремонту продолжались и в 1986 году. Спустя полвека после последнего трансатлантического рейса, парусник тряхнул стариной – и как тряхнул! Он прибыл в Нью-Йорк на празднование столетней годовщины открытия статуи Свободы. И с тех пор с марта по октябрь совершает краткосрочные учебные рейсы вдоль побережья Франции. А о том, что недавний визит в Канаду он совершил в возрасте 112 лет я уже писал. Да, это Корабль!
Технические данные нашего героя: водоизмещение 750 т.; площадь парусов 1200 квадратных метров; двигатель «Фиат Ивеко», 300 л.с.; личный состав 54 чел. (16 чел. экипажа и 48 курсантов).
Как сказал недавно один мой знакомый капитан первого ранга (увы, я с одним только и знаком), не у каждого человека такая биография. Я согласен. Не у каждого. И даже не у каждого корабля…
Монреаль-Бостон
