Хранящаяся в McCord Museum, у нас под боком, акварель Джона Дэвида Келли (John David Kelly, 1862-1958) \»Fathers of Confederation\» — совсем небольшая. Келли и не претендовал на монументальность. Сама техника предполагала скорее камерное решение. Сидят и стоят \»отцы\» плотненько. Никаких мундиров. На заднем плане — герб доминиона. На переднем — бросается в глаза здоровущий глобус, одной ногой \»наступивший\» то ли на карту, то ли на какую-то диаграмму.Пол рядом усыпан бумажками. Джон Макдональд, вероятно, только что закончил говорить. А сбоку кто-то еще продолжает обсуждение. Бумажками пол усыпан и в картине маслом, изображающей делегатов от провинций на последней лондонской конференции в 1866-м. Нет, что акварель, что картина — не шедевры. C \»Торжественным заседанием Государственного совета\» не сравнишь. Не оказалось в Канаде для этой темы своего Репина. Но оригинал и многочисленные копии картины и литографии висят в парламенте и в правительственных учреждениях провинций. Профессионально. И свое.
Келли был почти ровесником Чарльза Джеффриса и славен произведениями того же жанра: канадская история в иллюстрациях. Если для кого-то это важно: в Royal Canadian Academy of Arts его не выдвигали. Впрочем, в иных обществах, сыгравших серьезную роль в развитии канадского искусства, он состоял. А я дала себе труд поискать в сети поклонников художника. Нашла во множестве и, что особенно приятно, среди современной молодежи — тоже.
Джон родился в местечке Gore\’s Landing, неподалеку от городка Peterborough, в Онтарио. Рассказывая о его детстве, биографы обычно отмечают поистине удивительную деталь: заняться искусством мальчика побудил отец, всю свою жизнь добывавший хлеб насущный физическим трудом, подчас тяжким, — изготовлением топорищ, валкой леса, фермерством. Мало того, и двух братьев Джона он прочил в художники и изо всех сил помогал детям получить образование. Окончив местную школу, юноша поступил в Ontario School of Art. Учителя у него были знатные: пейзажисты Marmaduke Matthews и John Fraser, оба — англичане, ставшие профессионалами еще на родине, и, к слову, основатели Королевской академии искусств. Из художественной школы Келли вышел с золотой медалью. С год поработал \»от себя\», но молодое дарование быстро заметили, и в 1884-м его нанимает Toronto Lithographing Company. По названию фирмы можно подумать, что Джона поставили к гравировальному станку. Ничуть не бывало. Реализовывался он по профессии. Страна, если помните, вплотную подошла тогда к объединению. Заключительному шагу мешали прерии, и художника посылали, как мы бы выразились сегодня, в творческие командировки на места событий. В 1885-м он несколько раз ездит в Саскачеван — освещать для периодического издания War News восстание метисов под предводительством Риэля. Серия скетчей произвела на публику такое впечатление, что Джона без проволочек привлекают к следующему проекту, с войсками генерала Миддлтона он отправляется на подавление мятежников. Этот материал почему-то до печати не дошел. Но главное в жизни Келли уже случилось. Он раз и навсегда понял свое призвание.
Toronto Lithographing Company, между тем, была преобразована в Rolph, Clark, Stone Limited, по именам владельцев. И все трое единодушны в желании заключить с Келли долгосрочный контракт, который просуществовал — со стула не падайте! — 71 год. А уж сколько художник за это время создал… Хватит на более чем солидный каталог. Принятые им (и не только) принципы исторической иллюстрации удовлетворяли канадцев, и не одно их поколение смогло благодаря Келли увидеть, представить себе целый ряд исторических эпизодов. Так, выполненная им серия \»Gallery of Canadian History\» была показана в выставочных залах Канады, Штатов, Англии. Американцев она заинтересовала еще и потому, что явила взгляд с супротивной стороны на войну 1812 года. Названия у работ порой говорящие: \»The Trooper\’s warning\» (раненный в бою британский, то бишь канадский, верховой предупреждает мирных селян о приближении американских войск).
Одна из самых известных картин Келли на эту тему (позже он выполнил по ней авторскую литографию) — \»Battle of Queenston Heights\» (1896), в своем роде, образцовое, многоплановое батальное полотно, которое живописует гибель на поле брани британского генерала Исаака Брока сразу после того, как предводительствуемые им войска наголову разбили республиканцев. Обратите внимание на сочетание в нем общих и частных планов, незыблемости грандиозного канадского пейзажа и динамики в изображении людей.
Родная история предоставляла художнику неисчерпаемый источник сюжетов, а он еще и не чурался чужого опыта. В 1886-м Келли женился и медовый месяц провел в Европе. В Швейцарии он открыл для себя новый жанр — живописные, или иллюстративные, географические карты железной дороги. Вернувшись на родину, он обратился в Canadian Pacific Railway с предложением создать нечто подобное — и встретил понимание. Вероятно, под влиянием детских впечатлений он любил рисовать сельскую, фермерскую Канаду, причем животные, те же упряжные быки, на его картинах отличаются \»лица необщим выраженьем\».
Колоритны, фактурны его лесорубы, и дорожные рабочие, и первопроходцы. А \»Canadian Militia\», например, являет детальнейший совокупный портрет отрядов охраны порядка, которые существовали в стране как непрофессиональное (в отличие от британских частей) воинское формирование. По мне, так в работах Келли подкупает бережное отношение ко времени, своеобразная прозрачность, порой — почти детское простодушие в восприятии предмета.
Джон Келли вышел на пенсию в 95 лет, подарив фирме свою студию и богатейшую справочную библиотеку (большей частью — о Канаде), а умер в возрасте 98 лет в Торонто. Газета \»Examiner\» (Peterborough) поместила посвященный художнику, пространный некролог: \»Для сотен тысяч канадцев картины мистера Келли сделали историю более реальной и вызвали в них те самые ностальгические мечтания, что особенно презираемы искусствоведами. В результате сложилось мнение, что мистер Келли был всего лишь одаренным и хорошо образованным ремесленником, но не художником в полном смысле слова… Однако, говоря попросту, мистер Келли принимал близко к сердцу события, которые писал, и вся его аккуратность по отношению к истории и старомодная техника служили выражению этого чувства\». Кстати, не поленитесь — сравните в работах Келли и Джеффриса образы Шамплена и Ла Верандри. Все станет ясно.
В 2014-м в монреальском Музее изящных искусств прошла выставка пропагандистского плаката времен Первой мировой войны — \»The Patriotism of Death\». Среди ее экспонатов были работы Артура Генри Хайдера (Arthur Henry Hider, 1870-1952).
Обратите внимание на годы его жизни. Но с Келли его роднит не только долголетие. Хайдер, как и Келли, появился на свет в простой семье. Его отец, каменщик, перебрался из английской столицы в Канаду, когда Артуру было 2 года. Обладая развитой деловой сметкой, рабочий сумел основать в Торонто доходную строительную фирму. Думаю, удача в бизнесе хоть немного, да передается по наследству. Все 6 выживших в семье детей (Артур был старшим) оказались материально благополучны. По крайней мере, у каждого из них была собственная упряжка. Как и Келли, Артур связал свою жизнь с Rolph, Clark, Stone Limited, в 15 лет поступив туда учеником; художественное образование он получал на вечерних курсах. Подобно Келли, предпочитал не менять работодателя. Его контракт с фирмой (правда, бывали недолгие перерывы, когда художник уходил в \»свободное плаванье\») длился 60 лет. И, конечно, у него с Келли есть совместные работы.
Рисовал Артур с детства. Талант и собственная — яркая, узнаваемая — манера рисунка, в которой проглядывает примитивизм, определили занятость Хайдера в таком прибыльном деле, как коммерческое искусство, то есть реклама в том или ином виде. В наши дни это называют красиво: \»визуальная коммуникация\». Но, как и Келли, он побывал на войне. И прославился. Известно, что в первое десятилетие XX века в тысячах и тысячах канадских домов висела литография его картины \»Canadians at the Battle of Paardeberg\» (1900). В статье о скульпторе Джордже Хилле и в серии \»Наиновейшая история\» (см. архив на сайте МВ) я подробно писала об участии канадцев в англо-бурских войнах. В двух словах: отправилось их в Африку немного, но сражались, по обыкновению, храбро. Так что, поместив канадских солдат в первые ряды кровопролитной 10-дневной битвы, Хайдер против истины не погрешил.
Он следовал все тем же принципам канадской школы иллюстрации: сохранить в деталях материальную историю. Недаром он много работал для ежегодных календарей — по традиции, взявшей начало в Художественной студенческой лиге. С англо-бурской войны, например, Хайдер привез несколько живописных работ, из которых можно почерпнуть, что в качестве транспорта в канадских формированиях использовалась не только лошадь, но и велосипед. А если кому-то понадобится воспроизвести для костюмированной драмы мундир милиционера рубежа веков, лучшего пособия, чем его картины, не найти. Кстати, о лошадях. Возвратившись с \»черного континента\», художник увлекся анимализмом и рисовал именно лошадей. Любил их, полагаю. Остались свидетельства, что и тут экспрессия была замешена на детали: сумасшедшая приверженность точности заставляла Артура приносить в мастерскую выпавшие из гривы волосы, с тем чтобы в масти не ошибиться ни тоном. Портреты четвероногих чемпионов его руки пользовались широкой популярностью. Занятно, что на красавцев с экзотическими именами — Captivator, Leo Magnus II, Kingarvie, Seismic — можно поглазеть и в холле какой-нибудь онтарийской консерватории.
Не миновал его внимания и ранний период освоения канадских просторов. В 1908-м федерация справляла 300-летие Квебека. Вживе нам такого не увидать. Ну, так посмотрим на картины Хайдера.
Парад за парадом, пышно, красочно. В сельской местности и на городской площади. Однако круглая дата вдохновила художника и на работы по известным сюжетам: Ла Верандри в Северной Дакоте, канадские пионеры; индейцы и метисы в охоте на бизона.
Да, а что ж реклама? Хайдер оформлял продукцию десятков фирм. Этикетки к пиву, сигарные коробки, товарные знаки компаний, организующих морские вояжи; табачных фабрик и марочных виски, куда он переносил стилизованные образы со своих картин и литографий. И вот, как хотите, пива я не пью, а поглазею на образчики его пивных этикеток — и повеселею.
По словам внучатной племянницы художника, \»искусство было для него не просто работой работа, оно было его страстью\». Конечно.
Монреаль
