От редакции.
Напомним нашим читателям, что автор, обложившись канадскими учебниками истории для детей, адаптирует их для нас, великовозрастных иммигрантов…
Папы делят Новый свет
Если европейские первопроходцы на новооткрытом континенте, как мы уже выяснили, зачастую вели себя неправильно, то монархи Старого света имели, согласно учебникам, иную привычку: периодически терять к Америке всякий интерес. В этом смысле особо отличился Генрих VII. Мало того, что его подкосила неудача с Каботом, так еще возникла необходимость военными средствами отстаивать Ньюфаундленд. Убоялся король ненужной войны и, как это ни странно сейчас звучит, на несколько лет отдал свой кусочек Америки португальцам.История вопроса такова: не успели их испанские величества Фердинанд и Изабелла обласкать привезшего золото Колумба, как тут же и сообразили, что Испания не единственная страна, которая плавать умеет. Да и сам великий Колумб свой мореходный опыт почерпнул в Португалии. Предположив, что король португальский в состоянии самочинно захватить только что обретенные земли, христианнейшие владыки решили, что пора обзавестись документом на право собственности, и обратились за помощью к уроженцу Испании, Папе Александру VI, которого любой читатель наверняка помнит по фамилии – Борджиа. Начался папский раздел Америки.
Купить молитвенник в советское время было непросто, а вот антирелигиозную книжку предлагали на каждом углу. Не было издания, не клеймившего этого папу. И правильно! Безнравственность Александра VI поражала воображение. Даже свое неплохое по тем временам знание ботаники он поставил на службу пороку. «Благодарные» современники дали ему прозвище «аптекарь Сатаны» и старались перед приходом в Ватикан поплотнее пообедать, чтобы не соблазниться папской трапезой. Забавно (да простят мне читатели это слово), что помер Александр от яда собственного изготовления: желая расправиться с тремя надоевшими ему кардиналами, он приготовил для них три бокала с отравленным вином, а себе нацедил чистенького. Но в суете бокалы перепутал. «Так будет с каждым, кто покусится…»
По оценкам самой католической церкви, Александр VI был чудовищем на папском престоле.
Я бы затруднилась представить подобного морального урода деткам. А вот авторы пособий с блеском решают эту задачу. Соблюдая золотой принцип межличностного общения «прежде похвали, а уж потом ругай», они отмечают, что папа «оказал положительное влияние на искусство, поддерживая многих художников и скульпторов». И только потом, в умеренных, впрочем, выражениях, воздают ему по заслугам: «Однако его карьера знаменовалась многочисленными скандалами. Александр был продажен, суетен и амбициозен. Он способствовал упадку доверия к папству. В XVI в. это привело к протестантской Реформации». Вечный портрет политического лидера со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Первый раздел Америки Александр совершил в полном соответствии со своей характеристикой. Львиную долю «обеих Индий» он отдал Испании, а восточный краешек — Португалии, что, конечно, португальцев возмутило. Они призвали Папу к ответу, и в испанском городке Тордесиллас линия раздела была передвинута на 122 км западнее. Благодаря Тордесиласскому договору, 3 года спустя в Латинской Америке появилась хоть и единственная, но все-таки португалоязычная страна — Бразилия.
Договор незначительно пересматривался еще дважды: в 1506 и в 1520 годах. Гарантами, выражаясь современным языком, и в этих случаях выступали Папы – Джулиус II и Климент VII (мы с ним еще встретимся). На взаимоотношения держав эти пересмотры не повлияли.
Вот так и получилось, что в течение нескольких лет после первого раздела Ньюфаундленд, как говорят пособия, «связывали с Португалией». Не то чтобы эта страна, предвосхитив действия анархиста Паниковского, злостно нарушила конвенцию и собиралась пользоваться чужой территорией, но просто карты Нового света тогда только создавались. И португальцы совершенно искренне посчитали, что «новооткрытая земля» принадлежит им по закону, и вовсю ловили обитавшую там треску. Однако ни в одном анекдоте о ньюфаундлендцах португальских языковых вкраплений не наблюдается, так что это короткое владычество прошло для острова бесследно.
Дрова Генриха VIII
Постигшая Генриха VII потеря интереса к Америке была так глубока, что, вероятно, сделалась частью его натуры, и он передал ее по наследству своему сыну. Для авторов пособий реформы Генриха VIII английского напрямую связаны с нехорошим папой Александром Борджиа. По их мнению, король был прямо-таки «вынужден остановить папское влияние в этой стране. Он полностью изменил церковную иерархию, разорвал все связи с Римской церковью и переключился на протестантизм». Поняв, что портрет получается не шибко согласный с историческими источниками – ну, прямо второй Лютер! – авторы тут же добавляют, что интерес короля все-таки носил «более политический, чем религиозный характер». Что гораздо ближе к правде, но все же не совсем она.
Генрих VIII взошел на трон в 18 лет. Неограниченная власть в таком возрасте – испытание неслабое. Чего только эти незрелые монархи себе не позволяют! Вот ведь и Швеция именно на Карле XII сломалась, отодвинувшись с авансцены истории к темноватому заднику. С другой стороны, может, это и стало началом ее дальнейшего процветания…
Ни об Америке, ни о треске Генрих не печалился. Рассудив по молодости, что зрелища важнее, чем хлеб, он как взялся народ ими обеспечивать, так без малого 40 лет и не останавливался, тем более что прижимистый папаша сумел скопить для него 15 годовых доходов. Вообще, посмотришь, сколько Генрих дров на родине наломал, и порадуешься, пожалуй, что в Новый свет не совался.
Во-первых, был скор на расправу. Во-вторых, наделенный недюжинным влечением к прекрасному полу, неустанно это влечение реализовывал. И, что любопытно, каждое серьезное чувство сопровождал свадебными колоколами. Бедные женщины при знакомстве с ним, наверное, восхищались: «Какой, однако, порядочный человек этот Генрих VIII, даром что король!», — пока их вежливо не приглашали : «Пройдемте на плаху!» или – в лучшем случае: «Пожалуйте в монастырь!»
Едва надев корону, Генрих тут же женился на вдове своего брата, Екатерине Арагонской, дочке Фердинанда и Изабеллы испанских. Союз этот, сугубо династический, поначалу обоих устраивал. Но Екатерина не родила королю наследника, и со временем Генрих все более склонялся к мысли, что тут ему крепко не повезло. Так, в грустных размышлениях, он и прожил с нею всего-ничего, лет эдак 16, когда вдруг безумно влюбился в Анну Болейн.
Сия юная фрейлина с детства мечтала о карьере английской королевы и в удовлетворении монаршей страсти на домашних основаниях категорически отказала. Как ни уверял ее Генрих в своей известной всему свету порядочности, как ни объяснял, что придерживается в своей личной жизни «самых твердых правил», девица в адюльтер не вступала. Пришлось королю подать в Рим прошение о расторжении брака. На что тогдашний Папа, Климент VII — тот самый, что в третий раз ратифицировал раздел Америки, — холодно сообщил ему, что «жена не рукавица, с руки не стряхнешь», и тоже категорически отказал.
Знай он, к чему оно приведет, точно бы согласился. Король бешено прорычал: «Вы что, сговорились?» — и объявил страну зоной, свободной от католицизма. Климент VII осознал свою ошибку, но было уже поздно, и, дабы поддержать престиж Римской церкви, он отлучил от нее избегающего беспорядочных половых связей короля, что на последнего никакого впечатления не произвело. В новых английских обстоятельствах развод Генриха оказался делом техники. И мечта Анны Болейн сбылась. А через три года Анну Болейн без промедления казнили.
В целом путь к счастью на данном этапе занял у Генриха 8 лет, а Риму стоил Англии, потому что в этом бракоразводном процессе – то есть вопреки законам природы — родилась протестантская англиканская церковь.
Живиальность короля так и оставалась бы его личным делом, если бы он не вовлекал в свои альковные похождения всех без исключения подданных. Рассерчав на католицизм за нежелание соединить его с любимой, он специальным актом провозгласил себя Главою новой церкви и тех, кому это не понравилось, в том числе и великого гуманиста Томаса Мора, казнил без промедления. Кроме того, он закрыл монастыри, дабы пополнить их имуществом уже подыстощенную казну, и на десерт, с той же целью, осквернил десятка два святых захоронений.
Само существование нового вероучения зависело от очередной королевской избранницы. Расставшись с четвертой женой — протестанткой, Генрих понадеялся, что с католичкой ему повезет больше, и издал еще один акт, возвративший в церковный обиход несколько католических догматов и обрядов. После чего тех, кто не успел перестроиться, казнил опять же без промедления.
Стоит ли говорить, что и с не угодившей ему католичкой он тоже поступил по вышеописанному сценарию. И только его шестая жена, опять протестантка, ухитрилась пережить ушедшего от нее в 1547 году гневливого супруга и положить конец пересмотру в стране религиозных воззрений. Протестантизм в Англии восторжествовал.
Не следует, однако, думать, что вся жизнь Генриха была посвящена погоне за семейным счастьем. Король любил развлекаться, был на свой лад большим эстетом и предпочитал тешить свой взор видом хорошо одетых людей. Натурально, что, натыкаясь по дороге на охоту на многочисленных оборванцев, появившихся в Англии вследствие «огораживания», он в какой-то момент оскорбился и издал «закон о бродяжничестве». Так что всех одетых в лохмотья, как вы понимаете, без промедления казнили.
Оценивая деяния этого равнодушного к Америке монарха, я бы назвала его «природным мальтузианцем». Проблема перенаселения затронула и Англию. Но Генрих VIII пошел своим, оригинальным, путем. Кораблей за рыбой он не посылал, верно. Зато, как подсчитали историки, по самым разным поводам – а их ведь еще надо было изобрести! — успел без промедления казнить 72 000 человек. Что тут скажешь – тоже выход…
Новая Франция
Вот мы и подошли, вслед за учебниками, к близкой сердцу каждого монреальца теме: открытиям Жака Картье. Но об этом – через неделю.
Монреаль
