Почти диагноз

Я тоже одним обойдусь — «хамят».Это не про быдло, вроде Филиппа Киркорова, не про передачи «Пусть говорят!» и «Большая стирка», не про улицу, в подтверждение тезиса «среда заела». Речь о тех, кто должен участвовать в формировании культуры общения и среде этой противостоять, но почему-то придерживается заданного ею стиля. Впрочем, как и уличный невежа, журналист и телеведущий действуют с разбором: «ни пред кем не робеем, а коль оробеем – уйти успеем». Трамвайный хам тушуется перед физической силой. Телевизионный – перед силой характера.

Тема нашла меня сама, когда я выловила в YouTube встречу дьякона Андрея Кураева с Татьяной Толстой и Авдотьей (Дуней) Смирновой (июнь 2008-го), ведущими «Школы злословия». Передаче скоро исполнится 10 лет. Все эти годы российское ТВ порядком лихорадило. Возникали и закрывались каналы, сменялись течения, моды, директивы. А «ШЗ» лишь с «Культуры», отказавшейся продлевать контракт (мои комплименты администрации!), на НТВ перебралась. Нужная, значит.

Кто такой «ушкуйник», иногда приходится объяснять. Это производное от «ушкуй» — ладья, лодка. Разбойничья вольница подплывала на них к городкам да весям, грабила, на ушкуях же и удирала. В рассказах Тэффи фигурирует «ушкуйник Алеша Толстой». Если ненароком заговорят о его внучке, писателе Татьяне Никитичне Толстой, это словцо всплывет у меня теперь как ближайшая ассоциация. «Школа» навеяла. Кстати, сокращу-ка я имена ее авторесс до инициалов — для сбережения объема.

Заявленная когда-то дамами, и до сих пор насущная, цель передачи — «психоанализ имиджа» приглашенных. По словам Т.Т.: «…гость и его общественное лицо, то есть маска. И можно ли их расщепить…». Я полюбопытствовала, чего хотят другие. Например, «Особое мнение» (телестудия радиостанции «Эхо Москвы», Эвелина Геворкян): комментарии к последним политическим и социальным новостям. «Временно доступен»: «новое знакомство зрителей с известными в стране людьми» (Дмитрий Дибров и Дмитрий Губанов). «Детали» (Тина Канделаки, Рената Литвинова) – тут совсем просто: «общение на разные темы». Нет, кажется, никто, кроме Т.Т. и А.С., на «расщепление» приглашенных не замахивался. Ох, тонкая работа: высветить даже и не личность гостя, что само по себе сложно, а разницу между человеком и тем представлением о нем, что создано в обществе. В соответствии с целью и средств ожидаешь нетривиальных, и ведущих – особенных. Каким же знанием натуры нужно обладать, какую явить образованность, чтобы в полчаса провернуть эту операцию! Не заметишь, как в гордыню впадешь.

«ШЗ» — это театр, что, в принципе, правильно. «Talk — talk’ом», да ведь без «show» — голо. Драматургия в наличии: открываются выпуски послесловием, в котором дамы подводят итоги (и задают тональность); завершаются – мнением гостя о разговоре. Хотелось бы не столь экспрессивной мимики и жестикуляции, что, входя в раж, позволяют себе Т.Т. и А.С. Некоторой избирательности в лексике: «Здравствуйте. Тем, кто еще не проснулся, и страдающим болезнью Альцгеймера напоминаю…». А что злобой с экрана пышет – так в титуле обозначено право прибегать к родственной стратегии. И не всегда Т.Т. и А.С. — «стервы». Частенько – «дуры» (я не ругаюсь — цитирую). В конце концов, их роль может быть любой. Остроумец Stephen Colbert выступает в своем шоу «Colbert Report» как «исполненный благих намерений, плохо информированный, высокопоставленный идиот», вынуждая собеседника его опровергать. Многое допустимо, если осмысленно. Эпатируй, то бишь ошеломляй на здоровье. Но в половине выпусков «ШЗ» (см. ниже) и гостя, и зрителя ошеломляет прежде всего хамство ведущих, никакой сверхзадачей не оправданное.

Куда только девается продекларированная ими цель? Свободно выбирая собственные маски (или постфактум уверяя нас, что они были надеты), своему vis-а-vis дамы навешивают не «имидж» — простецкий ярлык, вгоняя собеседника в заранее определенные, узенькие рамки. А вдруг это полемический прием, способ расшевелить? Нет, токуют они так, что бедному слова не вымолвить. Леонид Парфенов не выдержал – снял с себя микрофоны и ушел, чем обеих дам и сконфузил. Действительно: если они парфеновские мысли лучше него знают, он-то им зачем? Но касается этот modus operandi не всех. Выпуски «ШЗ» можно разбить на две группы: «авторессы и жертва» и «ведущие и великий человек». С какой категорией гостей встречались, легко догадаться и без имен: «Оказалась очень хороша – и благородна, и царственна. Не съела нас». Или: «Не умеет держать удар. Чуть что – визг». Сами соотнесите: Ирина Хакамада, Галина Вишневская.

Зазвав великого, рассыпаются в неумеренных, банальных комплиментах. Вчуже стыдно, и гость на стуле вертится. Потом напряженно пытаются соответствовать уровню, следя за собой, чтоб не сболтнуть чего, не опозориться. Недавно побывал на «ШЗ» известный переводчик английской и американской литературы Виктор Голышев. Удивительно интересный собеседник. На вопрос, в чем центральная идея американской культуры, ответил: гордость, почтение к личности. Т.Т., десять лет прожившая в Штатах, обычно костерит американцев почем зря. И тут брякнула: «эти, с квадратной головой и пионерскими порывами…» Голышев насторожился: «Почему же «с квадратной головой?» Дама мгновенно потеряла лицо и минут пять изворачивалась. А на встрече с Валерией Новодворской повисали тяжелые паузы. Валерия Ильинична, вся – благожелательное внимание, и ведущие, потерявшие нить разговора.

Зато с «жертвами», то есть с теми, кого решено «на чистую воду вывести», не стесняются, хотя достигают прямо противоположного эффекта. Встречу с о. Андреем предваряет диалог, в котором авторессы «вспоминают», что изображали дикарей, «голых, диких, вообще дурно себя ведущих, во всех местах ковыряющих» (Т.Т.), с тем чтобы миссионер увлек их словом Божьим. Удалось ли это о. Андрею? Нет, не сподобился, «изгнания бесов» не получилось. Дуню, по ее признанию, так просто «подмывало на матюки… начинало трясти». Что ж, чувству не прикажешь. Ну, трясло Дуню. Вещь обыкновенная, когда невежда и хам затевает диспут с образованным, воспитанным человеком. И «матюки» в этой ситуации естественны. Прочтите пару фрагментов.

Дуня стартует со лжи и далее ею не чурается: — Вы назначили дьявольской книжкой «Мастера и Маргариту»! – Полная ложь. – Как это ложь? Сама в блоге читала! — Ни в «блоге», ни в книге, посвященной этому вопросу, ничего подобного нет. Роман Булгакова – апологетика (см. «Мастер и Маргарита: за Христа или против?»).
— Вы утверждаете, что нехорошо, когда русская девушка за грузина замуж выходит! – Нет, поскольку грузины православные. Но, выходя замуж за мусульманина, русские девушки, безусловно, рискуют добавить себе проблем. И т.д.

Растолкуйте мне, какое отношение имеет этот допрос к обращению в христианство или к процедуре экзорцизма? Посмотрев несколько выпусков подряд, я вернулась к началу пути – и засомневалась. Да был ли мальчик? Существовал ли изощренный замысел? О. Андрей на каждом шагу сажал обеих дам в лужу, вот и подыскали маску: с дикарей взятки гладки. Но они ведут себя как одержимые со всеми «жертвами». Гримасничают так, что взгляд опустить охота. Перекрикивают гостя. Выхватывают у него инициативу, дабы насладиться собственным монологом. Позвольте образчик:

О.Андрей: «без знания родной культуры не постичь культуры соседа». Т.Т.: «То, что вы сейчас сказали, это противоречит всему опыту человечества, а в частности тому, что человек, который начинает изучать чью-нибудь дальнюю культуру, в своей ничего не понимает, а в той понимает великолепно. То есть это всякая наука, всякое гуманитарное исследование, всякая любовь к чужим землям и их культурам. Как это? То есть начинать надо прям вот с себя? Да с себя только от кухни до туалета, извините, дойдешь». Мощный тезис. Жаль, не доказанный.

Ляпы ведущих «ШЗ» обнаруживают, что они все знают – только неточно, и от сложности предмета это не зависит. В течение лишь одной этой встречи Т.Т. с хмурым (совсем не «дикарским») выражением лица неверно цитирует Евангелие и перевирает сказку братьев Гримм «Умная Эльза». Что на зыбучих песках выстроишь?

Увлеклась. Согласитесь, однако, было чем. Толстая – писатель, Смирнова – журналист и сценарист. Обе причисляют себя к интеллигенции и уже десять лет иллюстрируют это понятие своей передачей. Беда в том, что «Школой злословья» торжествующее хамство в российских СМИ не исчерпывается. «Эхо Москвы» мои знакомые и в Канаде слушали. Марка! Одна из главных персон на радиостанции – журналистка, политолог, профессор, редактор Евгения Альбац. Описывая ее подвиги, теперь употребляют новый глагол – «киркорствовать».

С возрастом мы сами высвечиваемся. Никакого доморощенного психоанализа не надо. Альбац – трибун до того пламенный, что правительственных пакостей ей не хватает. Все, что увидит, тут же на дровишки использует. В 2006-м убили Анну Политковскую. Россиянам страшно. На Западе к этому отнеслись спокойнее. Молоденькая корреспондентка московской англоязычной газеты (русский у нее с огрехами) опубликовала статью, в которой, в расчете на западного читателя, попробовала дать оценку деятельности А. Политковской и в целом российской журналистике. Под предлогом разговора на тему «Нужна ли «четвертая власть» российскому обществу?» ее приглашают в передачу «Полный Альбац». Основываясь на чужих материалах, Арутюнян высказала мнение, что Политковская была, скорее, правозащитником, чем журналисткой, за что на девушку и вылили ушат грязи:

Альбац: Вы, насколько я понимаю, ни одного дня репортером не работали?
Арутюнян: Нет, я там работала, в Америке, я работала в России.
Альбац: Где?
Арутюнян: Я работала в Америке в газете «Jewish Week» в Нью-Йорке.
Альбац: Я не нашла там ваших статей. Я нашла действительно в (далее неразборчиво), я прочитала все, что вы написали, у меня это заняло примерно час. Хорошо, пошли дальше…

Поначалу, пораженная напором, Арутюнян пытается извиниться, но ее грубо осаживают. Потом корреспондентка сопротивляется, повторяя, что тема разговора должна быть иной. Но трибуну не до того. Пороть – занятие азартное:

Альбац: Теперь у меня вопрос к вам, Аня, опять к вам вопрос…
Арутюнян: Опять по Политковской?
Алдьбац: Вы ни дня не занимались журналистикой, ни дня не занимались журналистскими расследованиями… Так вот я хотела вас спросить – убитого журналиста вы отхлестали по щекам. Скажите все же, что вами двигало?
Арутюнян: Я не могу сказать, что я отхлестала по щекам, и мне не кажется, что материал вышел таким уж критичным…
Альбац: Скажите, вам стыдно сейчас?
Арутюнян: Нет, мне не стыдно…

И так до конца, поскольку воспитанная американочка не решилась уйти посреди экзекуции. Российская журналистика, о которой так и не поговорили, отреагировала на скандал по-разному. Но в том, что Альбац следует изменить манеру общения, сошлись многие.

Еще один волшебный эпизод, годичной давности. Госпожа Альбац в передаче «Особое мнение». На этот раз она – гостья. Ведет разговор прямо-таки сияющая молодостью и красотой, большеглазая Эвелина Геворкян. Одна из тем – Ходорковский. Как только объявляют перерыв, политолог принимается за отповедь: « — Я бы сейчас встала и ушла. Вы а) не готовитесь; б) не считаете необходимым следить за своей речью и за своим лицом. Вы говорите о человеке, который 7 лет сидит в тюрьме, и у вас смех в глазах. – Если вы верите тому, что видите … — Я вижу, что вы – плохо подготовленная маленькая девочка… Я просто считаю, что вы должны готовиться к эфиру. Если вы не знаете, не умеете на ходу подобрать правильно слова, значит, заранее себе надо написать… — Хорошо, я могу принять это как мнение журналиста более опытного, но говорить о моих личных убеждениях…- Ваши убеждения оставьте в заднице!.. У вас такое говорящее невежество в глазах! Книжки надо читать, а потом уже глаза показывать!»

С «глазами» политолог явно переборщила. Поймем и пожалеем. Что до подбора слов — уж слишком она на себя надеется. Стенограмма передачи вынесена в интернет. В монологах Альбац — десятки грамматических и прочих несуразностей. И опять скандал. Опять мнения разделились. Приятно, правда, что на стороне ведущей – большинство. А я вспомнила место из «Волков и овец»: о бесцеремонном обращении, просто наглости, которая идет за откровенность и простоту.

Написала материал и подумала, что пусть уж лучше Киркоров. С ним никто не ошибется.
Встретимся через неделю.