22 апреля в Доме симфонического оркестра состоится совместный концерт оркестра и хора Mеtropolitain «Chоеur Mеtropolitain: Voices and Colours». В программе:
ШУБЕРТ, Zum Rundetanz, для мужского хора
ШУБЕРТ, Nachtgesang im Walde, для мужского хора и четырех валторн
КЛАРА ШУМАН, Drei gemischte Chöre (Хоры из трех смешанных голосов)
БРАМС, Vier Gesänge (Четыре песни), для женского хора, двух валторн и арфы
БРУКНЕР, Mass No 2 (Месса No 2)
А где же Шуман?
Именно такой вопрос напрашивается сам собой. После первого взгляда на список композиторов и их произведений, отобранных для исполнения хористами и музыкантами во время концерта. И ответ на него мы легко обнаруживаем в названии произведения, написанного женой Шумана – Кларой: «Drei gemischte Chöre». Дело в том, что Клара написала эту музыку в 1848 году в качестве подарка к 38-му дню рождения мужа. К тому времени у них уже родилось пятеро детей: Мария, Элиза, Юлия, Эмиль и Людвиг. Правда, на тот момент Людвиг был совсем крошечным, а Эмиль умер в младенчестве. Позади 8 лет супружеской жизни и 18 лет знакомства с Робертом, которое началось, когда Кларе только исполнилось 11 лет и она выступала с первым сольным концертом. Слава о ней как о девочке-вундеркинде уже гремела.
Сто одна шарада Солнечного зайчика
Двадцатилетний Роберт Шуман, тогда студент юридического факультета, тоже хотел услышать юную пианистку, игру которой называли виртуозной и которой пророчили большое будущее. Девочка, как пишут биографы Клары Вик, сразу влюбилась в златовласого молодого человека. Он был старше ее на 9 лет и казался ей сказочным принцем. Вспоминала ли Клара об этом, когда писала свою музыку для мужа? Может быть. Поначалу он видел в ней только девочку, которая замечательно обучена игре на фортепьяно своим отцом Фридрихом Виком. Он и сам мечтал у него учиться! Но мама была против увлечения Роберта музыкой. Она не верила, что музыка даст ее сыну средства к существованию. А Роберт ни о чем, кроме музыки, не мог думать. В какой-то момент мать решила посоветоваться с Виком, стоит ли ее сыну заниматься фортепьяно и вообще принесет ли его увлечение хорошие плоды. Отец Клары убедил фрау Шуман, что у Роберта есть талант, и молодой человек поселился в доме своего учителя, где сразу же влюбилсся в… одну из учениц и посвятил ей «Карнавал». Как к этому отнеслась Клара? Обиделась, огорчилась, почувствовала себя отвергнутой? Помнила ли она об этом, когда сочиняла свой музыкальный подарок мужу? Начинающий композитор обладал редким даром рассказчика. Биографы пишут, что Роберт, которого за доброжелательный нрав собственная мать звала «солнечным зайчиком», показался Кларе пришельцем из другого мира. Он умел смеяться, шутить и часто рассказывал Кларе и ее братьям сказки перед сном. А однажды во время ее первой гастрольной поездки в одном из писем к девочке Роберт написал: «…за время Вашего отсутствия я был в Аравии и готов рассказать все те сказки, которые могли бы Вам понравиться, шесть новых историй о двойниках, сто одну шараду, восемь шуточных загадок и затем убийственно прекрасные истории про разбойников и бледного духа — бр-р-р, как страшно!»
Как вырастить Моцарта
А может быть Клара вспоминала о первом поцелуе, как дрогнуло ее сердце, когда вдруг открылось, что Роберт влюблен в нее, как потом им приходилось скрывать от старшего Вика свое чувство. На тот момент Кларе уже исполнилось 16 лет, а Роберту – 25. Отец не собирался расставаться с дочерью, своей самой одаренной ученицей, он и помыслить не мог, что она однажды выйдет замуж и покинет его. Его девочка должна играть и подчиняться ему во всем! Все должно оставаться таким же, как раньше! Он растит из нее еще одного Моцарта – и точка! И уж тем более она никогда не выйдет замуж за этого Шумана, этого неудачника, который со своим безудержным рвением научиться виртуозно играть на фортепьяно …повредил себе руку так, что стал инвалидом. Не бывать этому браку! «Я запрещаю тебе с ним общаться! Не смей ему писать!» – гневно кричал Вик дочери. Доходило до смешного: он отобрал у дочери чернила. Влюбленные все равно писали друг другу письма. Тайно! И их намерение стать мужем и женой лишь крепло.
«… верьте твердо, что сбудется то, чего мы хотим…»
«Чтобы макнуть перо в чернильницу, я каждый раз бегаю в другую комнату…» — пишет Клара Роберту.
От него приходит письмо:
«Все ли Вы еще верны и тверды? Как бы непоколебимо я в вас ни верил, но и самое твердое мужество поколеблется, когда ничего не слышишь о том, что человеку на свете всего дороже. А для меня дороже всего на свете — Вы. Тысячу раз обдумывал я все, и все говорит мне: так должно случиться, если мы того хотим и сообразно с этим действуем. Напишите мне простое «да», если согласны передать вашему отцу в день вашего рождения (13-го сентября) мое собственноручное письмо. Теперь он относится ко мне хорошо и не оттолкнет меня, особенно, если вы за меня еще попросите. Пишу в день Авроры. Ах, если бы нас разделяла всего одна заря! Главное, верьте твердо, что сбудется то, чего мы хотим и сообразно чему действуем. Об этом письме не говорите никому; иначе можно все испортить.
Итак, не забудьте «да». Я должен иметь эту уверенность, прежде чем смогу думать о дальнейшем.
Верю всею душой тому, что здесь написано, и скрепляю моим именем.
Роберт Шуман».
Суд пришел на помощь влюбленным
Как только Клара стала совершеннолетней, в сентябре 1839-го молодые люди прибегли к помощи суда Лейпцига, подав прошение о том, чтобы власти обязали Фридриха Вика дать согласие на их брак или позволили венчаться без согласия отца. Есть ли в музыке Клары этот момент из ее биографии? А ответ отца в ней можно услышать? Вик, хоть и подчинился решению суда, но почти проклял свою дочь, пожелав ей однажды приползти к нему за помощью. А трагические ноты в музыке – не напоминание ли об этом? Или о том, как муж запрещал ей играть на фортепьяно, требуя, чтобы она посвятила всю свою жизнь ему и семье? Клара и не думала оставлять занятия музыкой. Она продолжала свою концертную деятельность даже когда носила под сердцем очередного ребенка. И как же кстати оказалось, что она не послушала мужа. На деньги, заработанные ею, семья жила. Доходов, получаемых Робертом, не всегда хватало, чтобы содержать растущую семью и платить прислуге, няням и кормилице.
Любимый Шуберт…
Вполне возможно, что в музыке, посвященной мужу, Клара вспоминает об их поездке в Россию в 1844 году. Туда слава о виртуозной пианистке долетела давно, и все с нетерпением ждали ее приезда. «А кто это рядом с фрау Шуман?» – задавались вопросом столичные меломаны. В России на тот момент ничего не слышали о немецком композиторе Роберте Шумане! Мудрая Клара познакомила российских подданных с музыкой своего любимого супруга: она вставляла его пьесы в свои концертные выступления наряду с произведениями других композиторов. Биографы утверждают, что по возвращении из России маэстро настиг первый приступ дремавшей в нем душевной болезни. Впервые стали появляться галлюцинации: композитор жаловался, что его преследует звук «ля», а временами чудится, что его голос ночью диктует ему новые музыкальные темы. Не раз Роберт говорил жене, что в его голове «постоянно живут звуки».
Вполне возможно, что, сочиняя свою пьесу для мужа, Клара вспоминала и о том, что в юности играла перед Гёте, и о своем знакомстве с Никколо Паганини и Ференцем Листом… В тот же год (1848) ее муж напишет 10 пьес для детского (женского) хора, которые войдут во всемирно известный «Альбом для юношества». Услышим ли мы перекличку в произведении Клары с этими пьесами ее мужа? Или с «Весенней песней», которую он ей посвятил? Почувствуем ли в ее музыке взгляд в будущее, в котором один за другим у них с Робертом родятся еще трое детей. Последний сын Феликс никогда не увидит своего отца, потому что тот уже будет находиться в лечебнице для душевнобольных, откуда не выйдет до самой смерти в возрасте 46 лет.
Иоганн Брамс: «Напевы все же предназначены собственно вам…»
Одна из композиций, написанных Робертом в 1848 году, называется «Марш солдатиков». Ни Клара, ни Роберт тогда даже представить себе не могли, что однажды на пороге их дома появится 20-летний музыкант и композитор, который, помимо музыки, будет с увлечением играть в оловянных солдатиков и… влюбится в Клару. Этим человеком станет ученик Роберта, боготворивший его Иоганн Брамс.
В программе концерта «Chœur Métropolitain: Voices and Colours» будут исполнены четыре его напева для женского хора, двух валторн и арфы. Однако это не те четыре песни, которые он посвятил Кларе. Те носят название «Четыре строгих напева». Это произведение было завершено 7 мая 1896 года, к 63-летию композитора, которому оставалось жить менее 11 месяцев. Биографы композитора пишут, что строгие напевы рождены размышлениями о близкой смерти – и своей, и самого близкого человека, Клары Шуман, рядом с которой Брамс прожил более 40 лет. Ей было 77, она тяжело болела и, с трудом написав Брамсу несколько поздравительных слов, умерла через несколько дней. Хотя формально «Четыре строгих напева» посвящены художнику Максу Клингеру, иллюстрировавшему произведения Брамса, композитор писал двум пережившим мать детям четы Шуманов, Марии и Евгении, посылая им ноты: «Несмотря на отказ от старого доброго обычая писать в подобном случае в начале ваши имена, эти Напевы все же предназначены собственно вам… Всякий раз, когда вы будете играть Напевы, рассматривайте их как приношение памяти вашей любимой матери».
