Пушкин бежит из политики

Перемежающиеся экономические неурядицы и политические штормы порождают волны пессимизма и уныния. Тем приятней напомнить читателям о людях, для которых праздник творчества состоится при любой погоде. Гость редакции – Леонид Ватник, скульптор, литератор, неординарный человек и собеседник. Мы не раз публиковали его рассказы и очерки. Последние — о судьбе таллиннского Бронзового Солдата — вызвали широкий отклик читателей. Но сегодня у нас пойдёт разговор о грандиозном, в полном смысле этого слова, пушкинском проекте. Очень важном для всех русскоговорящих.Лев Шиф: Леонид, наше давнее знакомство даёт мне право провести интервью в более свободном стиле, задавать вам вопросы… разные и, как сейчас принято говорить, не очень политкорректные. Так?
Леонид Ватник: А если даже и «не так», то журналисту противоречить – это, знаете ли…

Л.Ш.: Вот и договорились! Вы и Пушкин. Пушкин и вы… Где вы, где Пушкин?
Л.В.: Я – в Монреале, а мой Пушкин — по всему миру.

Л.Ш.: А если без широких аллегорий…
Л.В.: Никаких аллегорий, одна конкретика: бюст Пушкина моей работы будет установлен во многих странах.

Л.Ш.: Вот с этого места поподробней.
Л.В.: В рамках программы \»Всемирное культурное наследие, фундаментальные ценности и русский язык\», разработанной Международной федерацией русскоязычных писателей (МФРП) и Международным общественным фондом \»Мир без войны\», получившей благословение недавно почившего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, поддержку администрации Президента РФ и министерства иностранных дел РФ, предполагается установить бюст А.С. Пушкина во многих странах мира, как символ русского языка и русской культуры.

Л.Ш.: Так предполагается или?..
Л.В.: «Или». Три уже установлены…

Л.Ш.: Вы упомянули довольно известных лиц… Это они вам на совместном чаепитии предложили?
Л.В.: Да я ногой из Канады не ступал! Чудеса техники: телефон, интернет. Непосредственный заказчик – упомянутая МФРП…

Л.Ш.: Я понимаю: в России, наверно, со скульпторами напряженка?
Л.В.: МФРП объединяет литераторов из стран СНГ, и тех, кто разъехались по всему миру. Они не утратили связь с русским языком, и для них единое культурное пространство представляет неоспоримую ценность. В выборе скульптора-эмигранта это сыграло свою роль…

Л.Ш.: А вы, стало быть, оказались рядом…
Л.В.: Точно! Точно, причем, не без вашей помощи…

Л.Ш.: ???
Л.В.: В Северной Америке достаточно членов МФРП. Газету вашу они почитывают, рассказы мои заприметили, и заинтересовал я их первоначально отнюдь не как скульптор… Ещё в 2006 году с подачи члена правления МФРП, ныне покойной Р.Ф. Казаковой, в Москве был напечатан мой рассказ. А уж когда идея всемирного пушкинского проекта дозрела, то далеко им ходить уже не надо было…

Л.Ш.: Ну да! У нас вы опубликовали эссе о Пушкине.
Л.В.: В 1999 году, к 200-летию поэта…

Л.Ш.: И там вы говорили о Пушкине без юбилейного пиетета, как свободный художник о собрате… И можно было ожидать от вас какого-нибудь авангардного Пушкина, а бюст-то — вполне традиционный…
Л.В.: Одно дело, разбирать по косточкам в русскоязычном кругу творчество и биографию поэта, и совсем другое — дать разным народам обобщённое представление о Пушкине и его эпохе.

Л.Ш.: Значит, свою индивидуальность в бюсте вы не проявили?
Л.В.: Данная работа — заказ. И заказчик, спасибо ему, четко ставил задачу и не менял её по ходу дела. В заказной работе — это самое главное. Можно принять условия или отвергнуть, но скульптору ситуацию ясна. А в рамках оговоренных условий только я решал, чему и как быть: поэт молод, одет не в камер-юнкерский мундир, а в распахнутую рубашку и блузу, наконец, свободный шейный платок, завязанный двойным узлом…

Л.Ш.: Рубашка – с прижизненных изображений, а платок… Не припомню.
Л.В.: От пушкинских друзей-декабристов. Я просмотрел их сибирские портреты. Двойной узел — это посыл и к сосланным, и непосредственно к самому творчеству поэта, с виду распахнутому, доступному и в то же время сложному, глубокому. Нашим потомкам ещё хватит работы развязывать узлы пушкинских творений… Далее. При моделировании головы я использовал не посмертную маску, а стремительный пушкинский автопортрет пером. Вот и набираются нюансы, у каждого автора свои. Так что пушкинских бюстов сделано много, и все они разные.

Л.Ш.: Вот и основание бюста не совсем древнегреческое… Однако вернёмся к истории вопроса. Когда же проект «пошел» по-настоящему?
Л.В.: Июль 2007 года. Мне было сделано предложение….

Л.Ш.: …от которого вы не могли отказаться.
Л.В.: Мог! Во-первых, в тот момент я был занят другой работой, во-вторых, заказчик не имел денег в полном объеме и честно в этом признался…

Л.Ш.: В общем, вы взялись за работу без денежных гарантий. Узнаю старую закваску.
Л.В.: Сработали не социалистические инстинкты, а то, что такой заказ -редкая удача, а перенести «на потом» никак не получалось: в тот период я тесно общался с докторами, и результат этих контактов был непредсказуем. Пришлось торопиться.

Л.Ш.: И как со здоровьем?
Л.В.: И со здоровьем, и с Пушкиным обошлось.

Л.Ш.: Хоть вы и поглядываете на меня строго, но я проявлял до сих пор редкую деликатность. Заметьте: вы первый заговорили о деньгах.
Л.В.: МФРП — организация общественная, нефтью не торгует, поэтому в сборе средств, как и в осуществлении всего проекта, блестяще проявил себя председатель правления Олег Евгеньевич Воловик. Достаточно сказать, что ему удалось получить грант от Общественной палаты при президенте России, привлечь бизнесменов, учёных, общественных деятелей, писателей, дипломатов, политиков. И пока шла эта колоссальная, хоть и невидимая глазу работа, передо мной стояла одна задача: сохранить бюст.

Л.Ш.: А это так сложно? Он что, сахарный?
Л.В.: Хуже. Я же сказал, что поторопился. А на каркасе влажная глина со временем деформируется, проседает. Так что за те полгода, пока добывались средства и всяческие разрешения, я еженедельно реставрировал, подправлял, заделывал трещины. Только в январе этого года поступили деньги для изготовления силиконовой формы и отправки её в Москву, на литейное предприятие. Там и сделали первый тираж: 4 бронзовых бюста.

Л.Ш.: Всё хорошо, что хорошо кончается!
Л.В.: Не спешите. Там, где Пушкин, нельзя обойтись и без Гоголя.

Л.Ш.: Вы стали говорить намёками.
Л.В.: От доставки формы в столицу и до её попадания к литейщикам прошёл месяц безумных волнений. Аэропортовская таможня взвесила силикон формы, пересчитала на вес… пачек силиконовых презервативов и выставила получателю таможенный налог несусветного размера.

Л.Ш.: Шутка?
Л.В.: Если похоже на шутку, значит, доподлинная правда. Чего стоило Воловику со товарищи вырвать форму у таможенников, останется великой тайной. А жаль! Такое пригодилось бы комедиографу. Ведь сюжет «Ревизора» перешёл в подарок от одного классика к другому. Вот вам и нетленная перекличка времён.

Л.Ш.: Нетленность бюрократизма? Но давайте поближе к Пушкину.
Л.В.: Ладно. 6 июня 2008 года, в день рождения поэта, открыли 2 бюста. Один — в Москве, у Государственного института русского языка, а второй — в Подмосковном селе Ярополец, бывшем имении семьи Гончаровых.

Л.Ш.: Как я понимаю, это только зачин?
Л.В.: Конечно. Необыкновенно лестный для меня зачин. Зарубежная, основная часть проекта стартовала 28 ноября. В венгерском городе Дёндёш на территории университета им. Роберта Кароя состоялось торжественное открытие бюста. В будущем году будут установлены бронзовые памятники (уже изготовлены, выделены достойные участки, подписаны соответствующие документы) — в городе Познань (Польская республика) на территории университета им. Адама Мицкевича, в Панаме на территории Национального университета, в гор. Котону (Бенин). И далее — по мере договорённостей.

Л.Ш.: Почему-то вспомнился телевизионный «Клуб кинопутешественников». Репортаж из столицы свеженезависимого государства: «Здесь, на центральной площади, доживает последние дни бронзовый генерал-губернатор, символ ушедшей колониальной эпохи…»
Л.В.: Ну да. И продолжая эту мысль: «Александр Сергеевич на лихом коне с саблей наголо несёт свет цивилизации отсталым туземцам. А конь? Не троянский ли?..» Этак меня обвинят в «скульптурном империализме».

Л.Ш.: В своих статьях о судьбе Бронзового Солдата вы были против использования скульптуры в сиюминутных политических целях…
Л.В.: Если памятник оскорбляет кого-либо или провоцирует агрессию, то проблему надо сначала понять, потом решать. Но решать цивилизованно. Мне представилась потрясающая возможность перейти от благостных призывов к делу. Редкое везение!

Л.Ш.: Это уж точно. Обычно, между словами и делами…
Л.В.: Чтобы до конца со всем разобраться, давайте перейдём на «высокий стиль»: и поэт, и писатель, и бизнесмен, и скульптор, т.е. причастные к проекту персоны без лишних слов сделали свой выбор: никакой монументально-скульптурной экспансии. Высота бронзового бюста 1.1 м, с пьедесталом – максимум 2-3 м. Общее настроение памятника — камерное. Устанавливаются в основном на территории университетов, там, где взращивается свободная от комплексов холодной войны молодая интеллектуальная элита данной страны. Бюст принимается в дар добровольно. И потому — никакого оскорбления национальных чувств. Не случайно же за пределами России первый памятник был открыт в Венгрии, а седовласые мужи, что перерезали ленточку, наверно, помнят русскую речь образца 1956 года. Вот и получилось, что там, где, мягко говоря, не очень любят символы социалистических времён, с радостью принимают послание обновляющейся культуры, открывают выставку, посвящённую пушкинской эпохе, и учреждают университетский День русского языка. Кажется Марина Цветаева сказала: «Мы не в изгнании, мы в послании». Эпоха изгнаний прошла, а эпоха добрых посланий только начинается. Стоило в этом поучаствовать.

Л.Ш.: Убедительно! Я даже предлагаю заголовок к вашему интервью: «Пушкин бежит из политики».
Л.В.: С вами не соскучишься.

Л.Ш.: Стараемся. Спасибо вам за интервью!