В прошлый раз я обещал рассказать еще об одном необычном музее Оттавы. Вношу поправку: этот музей находится не в самом городе, а в 30 километрах к западу от него. Но прежде, чем мы туда отправимся, давайте еще раз прогуляемся по Оттаве. В полутора километрах от Парламентского холма на улице Somerset обнаруживаем небольшой городской парк — Dundonald Park. В этом парке есть мемориальная табличка, на ней имя – Игорь Гузенко (Igor Gouzenko).
Игорь Сергеевич Гузенко
Это имя известно довольно широко. О Гузенко написано немало статей и даже книг. Поэтому лишь вкратце напомню его историю. Все знают, что по окончании Второй мировой войны между СССР и странами Запада развернулась война «холодная», начало которой ознаменовала речь Черчилля в Fulton, Missouri. Но по мнению ряда историков, в том, что началась холодная война, Канаде принадлежит особая роль. Началась все в сентябре 1945 года с бегства шифровальщика советского посольства в Канаде Игоря Гузенко. Этому событию предшествовала долгая история шпионской войны между союзниками по антигитлеровской коалиции – США и СССР. По данным историков, еще в конце 1941 года в США действовали около 60 сотрудников советских резидентур, которые контролировали более 500 агентов. Чем больше разгорался пожар Второй мировой войны, тем интенсивнее становилась деятельность советских разведчиков, в первую очередь интересовавшихся промышленными секретами, пригодными для создания ядерного оружия. Ближе к середине войны советские спецслужбы решили организовать разведывательную сеть в Канаде, дополнив тем самым американскую сеть. В 1943 году в Оттаву прибыла группа советских дипработников во главе с военным атташе Николаем Заботиным, являвшимся резидентом военной разведки. В этой группе был и 26-летний старший лейтенант Игорь Гузенко, назначенный после окончания школы военной разведки старшим шифровальщиком советского посольства в Канаде.
Заботин был опытным шпионом и быстро наладил дело. Например, Raymond Boyer, преподаватель химии в университете МакГилла, действовавший под агентурной кличкой Профессор, передавал сведения о взрывчатке R.D.X., известной также под названием гексоген. Из британского посольства в Канаде поступали сведения о дипломатических секретах от заместителя архивариуса. В канадском National Research Council на советскую разведку работали Edward Mazerall и Durnford Smith, передавая информацию о перспективных разработках в области артиллерии и радиосвязи. Всего к работе на СССР Заботину и его команде удалось привлечь несколько десятков агентов.
Все добытые секреты и данные о завербованных агентах проходили через Гузенко. В сентябре 1945 года Гузенко узнал, что ему на смену должен прибыть новый шифровальщик, и решил остаться в Канаде. Скопировав ряд документов, а также вынеся под рубашкой папку с перепиской Заботина, он покинул посольство. Произошел побег 5 сентября 1945 года – через 3 дня после официального окончания Второй мировой войны. В общей сложности Гузенко унес с собой 109 секретных документов, подтверждавших, что в Канаде действовала сеть советских шпионов, внедрившихся в правительственные структуры, вооруженные силы и даже в секретную лабораторию, ведущую работы по созданию атомной бомбы. Канадские спецслужбы поначалу не очень заинтересовались беглецом. Это неудивительно – канадскому бюрократу всегда была присуща изрядная доля безалаберности. Сначала Гузенко с женой обратились к канадским журналистам, но те отфутболили перебежчика, и он отправился в министерство юстиции. Там тоже отказались связываться с потенциальной проблемой, но, тем не менее, доложили о побеге тогдашнему премьер-министру страны Mackenzie King. Для того известие поначалу стало таким шоком, что он даже предлагал передать Гузенко вместе со всеми документами советскому посольству!
Обескураженный Гузенко отправил насмерть перепуганных домочадцев к соседям, где те скрывались два дня. Сами соседи, будучи людьми более сообразительными, чем канадские бюрократы, предупредили о ситуации RCMP – Королевскую канадскую конную полицию (в ведении которой были в том числе и вопросы государственной безопасности), и те немедленно взяли квартиру перебежчика под наблюдение. Ночью к Гузенко явились четверо сотрудников советского посольства и, связав того, принялись допрашивать о местонахождении жены и дочери. За этим занятием их и застали представители канадских спецслужб.
Тем временем слухи о побеге достигли представителей английских военных властей в Оттаве. С их подачи на третьи сутки канадское правительство и полиция заинтересовались, наконец, перебежчиком и буквально в последний момент успели ему на выручку, укрыв на военной базе. Заботин, опасаясь обвинения в шпионаже, тайно бежал в Нью-Йорк, откуда нелегально уплыл в СССР на советском корабле.
Гузенко же сдал спецслужбам Канады и США сеть советской резидентуры в Северной Америке. По утверждению американской прессы, он выдал имена 1700 агентов, действовавших в странах Северной Америки, хотя многие считают это преувеличением.
Именно его показания положили начало знаменитому делу супругов Розенберг в США, которые в течение долгого времени передавали советской разведке информацию об американской ядерной программе. После показаний шифровальщика канадское правительство учредило специальную Королевскую комиссию по вопросам шпионажа, которая выявила 15 сотрудников канадского правительства, несколько преподавателей университета и несколько армейских офицеров, сотрудников Генштаба, входивших в агентурную сеть. Девять из них в феврале 1946 года были арестованы и осуждены (6 подозреваемых оказались выпускниками Макгилла, трое из них в конечном итоге были осуждены на сроки от 2 до 5 лет). Был даже арестован и осужден единственный депутат-коммунист в канадском парламенте Fred Rose. После освобождения он попытался уехать в СССР, но был отвергнут, поэтому удовольствовался переездом в Польшу, где впоследствии работал корреспондентом периферийной газеты.
Гузенко на радио в Richmond Hill, Ontario. Фото из архива Toronto Sun
Всего же по делу Гузенко по обе стороны канадско-американской границы были арестованы 39 человек. Доклад Канадской королевской конной полиции по делу Гузенко объемом в 733 страницы долгие годы служил канадским и американским разведчикам практическим пособием по советскому шпионажу.
Всю оставшуюся жизнь до смерти в 1982 году Гузенко пришлось жить под чужим именем с измененной с помощью пластической операции внешностью. Даже когда он изредка появлялся на публике, лицо его всегда было скрыто маской, так что никто никогда его не видел.
Как вспоминала впоследствии дочь Гузенко, ее родители прекрасно сознавали, на какой риск идут, и не ожидали прожить после побега больше трех дней. Жизнь, правда, распорядилась иначе, однако до конца своих дней Гузенко боялся мести советской разведки. За побег шифровальщика Николай Заботин получил 10 лет лагерей, а уезжающим за рубеж разведчикам с тех пор запретили брать с собой жён. Восемь детей и 16 внуков Гузенко до сих пор живут в Канаде и США.
Фото из Google Maps. Справа под деревьями мемориальная доска. Слева дом, где жила семья Гузенко
Лишь спустя 20 лет после смерти Гузенко, 15 апреля 2004 года, в парке Дандоналд Оттавы была открыта бронзовая мемориальная доска. Именно из этого парка сотрудники RCMP следили за квартирой Гузенко, когда к нему заявились работники советского посольства.
Ну, а теперь вернемся к исходной теме – тому самому музею, о котором я обещал рассказать.
Это Канадский музей холодной войны, с немецким названием «Дифенбункер» (Canada’s Cold War Museum – Diefenbunker).
Вход в бункер
Почему немецкое название? А вот почему. В 1959 году тогдашний премьер-министр Канады Джон Дифенбакер (John Diefenbaker) принял решение о строительстве «Дифенбункера» как ответной меры на растущее напряжение в холодной войне. Задачей объекта было укрыть ключевых членов правительства и военного командования Канады в случае ядерной атаки противника. Мощные перекрытия должны были обеспечить безопасность на 30 дней, в течение которых правительство смогло бы управлять страной в процессе ее восстановления. Несколько правительственных бункеров для чрезвычайных ситуаций были построены по всей Канаде, и самый большой из них, под Оттавой, должен был стать центральной штаб-квартирой в случае необходимости. Строительство началось в 1959 году на месте бывшей фермы в обстановке строжайшей секретности. Общая площадь бункера составила более 9 тысяч квадратных метров на 4 уровнях. Он располагался на глубине 25 метров и был способен выдержать 5-мегатонный ядерный удар с эпицентром в 2 километрах от бункера.
Таким образом, бункер находился в пределах допустимого для срочной эвакуации расстояния от Оттавы, посреди естественной долины, и имел идеальные геологические характеристики, обеспечивающие надежную защиту.
Через 18 месяцев бункер был полностью готов и вступил в строй в 1961 году. Через 32 года, в 1994 году, его работа была прекращена. В течение всего этого времени в нем было достаточно припасов, чтобы обеспечить продовольствием 535 человек на 30 дней, а на ежедневную 24-часовую смену заступали от 100 до 150 человек. Через 4 года после закрытия, в 1998 году, в бункере открылся музей, который пополнил официальный список Исторического наследия Канады.
Ну и, поскольку теперь это Музей холодной войны, здесь тоже имеется небольшой мемориал, посвященный самому знаменитому перебежчику, чьи сведения явились в большой степени причиной резкого изменения отношения Запада к Советскому Союзу, что привело к началу «холодной» войны между ними.
Андрей Снегов
Монреаль
Об авторе: Андрей Снегов является автором книг о Канаде «Кленовый лист и французская лилия» и «Плотоядный заяц в стране иммигрантов», написанных живым и увлекательным языком. Эти книги – не научное исследование, а срез реальной современной жизни Канады с точки зрения ее жителя, лучший (и единственный на современном книжном рынке) источник информации о Канаде на различные темы.
Приобрести книги можно в онлайн-магазинах Ozon, Amazon, ЛитРес, AliExpress, «Буквоед», а также на сайте российского издательства Ridero.
