Судьи и прокуроры Комиссии Шарбонно продолжают выслушивать многочисленных участников и свидетелей коррупционной схемы, сложившейся в Монреале и пригородах в строительной отрасли. По итогам работы этой панели многим грозят серьезные обвинения во взяточничестве и преступном сговоре. 8 человек уже находятся под судом.Среди них бывший глава исполнительного комитета города Монреаль Фрэнк Зампино (Frank Zampino) — бывший мэр Сен-Леонара (Saint-Leonard) и, как выяснилось благодаря работе Комиссии Шарбонно, главный человек, раздававший в Монреале крупные инфраструктурные контракты заранее назначенным фирмам. Возможно, он делал это под диктовку мафии: Зампино близок к так называемой «монреальской мафии». В прошлом он присутствовал на свадьбах в семьях «коза ностры». Ему и другим обвиняемым вменяют хищения при строительстве жилого квартала «Faubourg Contrecoeur». Во время слушаний Комиссии Шарбонно к данным конкретным махинациям приплетали и видных квебекских экс-министров, в том числе Лин Бошам (Line Beauchamp). Когда готовилось строительство, она была министром окружающей среды. Именно ее ведомство заявило о пребывании на месте будущей стройки нескольких змей, которых якобы требуется переселить в интересах сохранения фауны провинции. Понятно, что манипуляции со змеями влетели городу в копеечку. Эти деньги фактически были потрачены впустую, и часть из них впоследствии вернулась в кассу Либеральной партии Квебека в виде \»отката\».
Существование взяток и \»откатов\» в Монреале категорически отрицали выступавшие на Комиссии Шарбонно основные участники преступных схем. А ведь, можно сказать, на протяжении долгих лет они основное свое рабочее время уделяли именно взяточничеству, незаконному финансированию, укреплению связей со строительными и инженерными фирмами, входившими в картель. Ранней весной дурачков изображали мафиозные боссы Джузеппе «Джо» Борселлино (Giuseppe Borsellino) и Николо Милиото (Nicolo Milioto) по прозвищу «Тротуар». В апреле пришла очередь «Мистера Три Процента» Бернара Трепанье (Bernard Trepanier) и Фрэнка Зампино. В качестве улик сторона обвинения использовала многочисленные распечатки телефонных соединений и видеозаписи, сделанные в знаменитом «Cafе Consenza» в Сен-Леонаре. Этот ресторан был любимым местом сбора мафиозных боссов. Именно здесь они передавали друг другу огромные суммы наличными, пряча их по традиции в носки.
О сути коррупционной схемы, созданной в Монреале, мы писали не раз. До 2009 года в городе существовал «строительный картель», получавший большинство заказов на дорогостоящие инфраструктурные работы. В «картель» входили такие крупнейшие фирмы, как ныне пошатнувшиеся «SNC-Lavalin» и «Dessau», «Cima+» и т.д. Много компаний («Simard-Beaudry», «Louisbourg SBC» и т.д.) принадлежало известнейшему магнату Тони Аккурсо (Tony Accurso), с которым был дружен Фрэнк Зампино. В прошлом году Аккурсо дважды арестовывали. Сейчас он находится под судом. Управление своими предприятиями он передал двум сыновьям и любимчику из числа провинциальных политиков Жоэлю Готье (Joel Gauthier), который с 1999 по 2003 годы был гендиректором Либеральной партии Квебека, а затем почти 10 лет возглавлял одно из двух управлений общественного транспорта Монреаля – AMT (Agence metropolitaine de Transport), ведающее в том числе всеми электричками в городе.
Наравне со «строительным картелем» в Монреале был и «инженерный картель». Его участники планомерно завышали стоимость работ, тем самым создавая почву для многомиллионных хищений. Впоследствии часть денег возвращалась инженерам и политикам в форме подарков. Их регулярно снабжали дорогостоящим вином, билетами на хоккей и концерты. Получали они и \»откаты\» наличными, и за многие годы таким образом некоторые люди смогли накопить сотни тысяч долларов. О чем говорить, если только кухня в доме господина Зампино стоила 250 тысяч долларов?
Фрэнк Зампино имел неосторожность несколько раз бесплатно отдыхать на яхте Тони Аккурсо «The Touch», причем иной раз – в отсутствие самого хозяина. Собственно, с газетного репортажа о последнем его пребывании на этой яхте, который был опубликован в 2009 году, фактически и началась работа по разоблачению укоренившейся в Монреале коррупции. Вскоре общественность добилась создания Комиссии Шарбонно, и тогда работы лишились все либеральные министры и верховное руководство города Монреаль. От плотной занятости мэр города Жеральд Трамбле вынужден был перейти к полному безделью. Вышел из летаргического состояния он только на прошлой неделе, когда ему вслед за Бернаром Трепанье и Фрэнком Зампино пришлось выступать перед судьей Шарбонно.
Трепанье, Зампино и Трамбле на свидетельской скамье выглядели чрезвычайно уверенными в себе. Глядя на них, можно было подумать, что они до сих пор активны в политике. Все трое наотрез отрицали существование отката в 3%, якобы взимавшегося в городе Монреаль в пользу правящей муниципальной партии. Между тем, до этого на Комиссии выступили десятки людей, в один голос твердивших, что основной задачей Трепанье был именно сбор этих денег. Трепанье считался мастером «выборов под ключ» и за годы работы сначала на федеральных консерваторов, затем – на монреальских либералов довел до автоматизма технику сбора пожертвований при помощи подставных лиц. Нынешней весной квебекский избирком (Directeur general des elections) всего за несколько часов смог выявить сразу 8 таких «ложных пожертвователей», которые вносили крупные суммы в кассы ведущих муниципальных и провинциальных партий, а затем получали возврат потраченных средств от строительных компаний. Махинаторов вывели на чистую воду элементарно, без применения хитроумной техники: путем простого обхода двух десятков жертвователей, чьи имена содержались в реестре. Большинство отрицало свою вовлеченность в коррупцию, но некоторые сразу же сознались. Эта откровенность лишний раз подтверждает: общественные слушания, какими бы громоздкими они ни были, приносят плоды, так как привлекают внимание общества к важным проблемам, будят у людей совесть.
Бернар Трепанье не мог отрицать очевидного: за годы службы на партию Жеральда Трамбле он по 4 раза в день делал звонки боссам строительных и инженерных фирм. Однако он утверждает, что ни разу речь не заходила о распределении контрактов. Трепанье также оправдывает практику подарков, которые строительные магнаты преподносили политикам и инженерам. Ту же линию гнул и Фрэнк Зампино, который выглядел чрезвычайно энергично и даже напористо, часто говорил о себе в третьем лице, резко жестикулировал и изображал негодование, когда его в чем-либо обвиняли. Тем не менее, прокуроры смогли припереть его к стенке, когда речь зашла о рапорте, который еще в 2005 году предупреждал о планомерном завышении стоимости контрактов в Монреале. Именно Зампино, по всей видимости, положил этот документ на полку и не дал продолжения теме. Впоследствии был подготовлен еще один аналогичный рапорт, о существовании которого, вполне вероятно, не узнал даже мэр города.
Что касается первого рапорта, то Жеральд Трамбле, посетивший Комиссию Шарбонно сразу после Фрэнка Зампино, признался, что ему доложили об этом документе. Однако он отговорился, что в то время был слишком занят подготовкой Чемпионата мира по водным видам спорта, а потому не обратил большого внимания на меморандум, который, по его мнению, всего лишь предлагал уменьшить стоимость строительных контрактов для города на 40-45 миллионов долларов. Трамбле «спихнул» все на Зампино и потом не спрашивал о результатах. Зампино же благополучно продолжал раздавать контракты и царствовать над огромной коррупционной империей. Люди, активные в бизнесе, именно его в 2001-2008 году считали настоящим мэром Монреаля.
Когда в 2008 году Зампино ушел в отставку и принял выгодный пост в ранее облагодетельствованной им фирме «Dessau», это стало для Жеральда Трамбле сюрпризом. Он даже позвонил в компанию и попытался отговорить ее руководство от сомнительного шага, но безуспешно. Прошел год-другой, и господин Зампино с дружками потопили карьеру Жеральда Трамбле. Теперь Зампино и Трамбле не разговаривают, хотя в свое время, перед судьбоносными выборами 2001 года, экс-мэр загодя выдвинул тогдашнего мэра Сен-Леонара на ведущую должность, пообещав ему пост главы исполнительного комитета Монреаля.
Все, что делал Жеральд Трамбле, он будто бы совершал из любви к Монреалю, который, по его словам, на рубеже столетий оказался в плачевном финансовом положении из-за политики форсированных слияний. Придя к власти, команда Трамбле не только дезавуировала слияния, отпустив на волю ряд небольших городов, но еще и позаботилась о собственном финансовом благополучии, установив схему поборов, один в один скопированную из \»конспектов\» калабрийской мафии. Всего этого бывший мэр как будто не видел, а теперь вместе со всеми гражданами испытывает законное негодование по поводу вскрывшихся махинаций. Он утверждает, что был слишком доверчив и его использовали. То, что его использовали в качестве ширмы, не подлежит сомнению. Но доверчивость – не то качество, которое присуще политикам. А Трамбле выдвинули на пост мэра Монреаля не из Ботанического сада, как Пьера Бурка. До этого он был министром в провинциальном правительстве, потом – активным участником борьбы против слияний (он готовил отчет о так называемом «демократическом дефиците», возникшем в Монреале по их вине). Его невнимание к многочисленным намекам на существование в городе преступного картеля предпринимателей скорее свидетельствует о преступной халатности и преднамеренном неисполнении своих обязанностей.
Монреаль
