В ноябре этого года исполняется 160 лет со дня рождения Берты Вейль. Именно ее, родившуюся в небогатой еврейской семье с семью детьми, вспоминают первой, когда речь заходит о самых знаменитых галеристках. Именно она впервые продала в Париже картины Пикассо и Матисса, то есть торговала произведениями импрессионизма и авангарда еще при жизни самих художников, что, согласитесь, было по плечу далеко не всем знаменитым арт-дилерам мужского пола. Именно Вейль провела единственную прижизненную персональную выставку Модильяни.
Приданое потрачено на галерею
Эмили Шарми (1878-1974), «Берта Вайль» 1910 — 1914 гг.
Берте в юном возрасте – в 15 лет — пришлось начать работать. В качестве ученицы она была принята к торговцу эстампами Сальватору (Саулу) Майеру в антикварный магазин, где овладела всеми премудростями своей будущей профессии. Говорят, что уже тогда она умела заинтересовать посетителей лавки продававшимися в ней изделиями, а ее яркая личность, отличавшаяся ироничным юмором и игривым остроумием, привлекала внимание заглядывавших в магазин художников.
Жорж Карс «Портрет Берты Вайль» (1933)
После кончины владельца магазина Берта занимает у его вдовы 375 франков и открывает свое дело. Так пишет в книге “Повседневная жизнь Монмартра во времена Пикассо (1900-1910)” искусствовед Жан-Поль Креспель: “Сначала она выставляла старинные вещи, серебро, миниатюрные изделия, приносимые ей на хранение, а потом начала продавать литографии Оноре Домье, Анри Тулуз-Лотрека, Одилона Редона”. Вести магазин ей помогает один из ее братьев, но продажа антиквариата не привлекает ее в той мере, чтобы заниматься этим всю жизнь. Она покидает магазин через 3 года после его открытия, потому что вдруг понимает, что она хочет делать в жизни. А хочет она представлять миру новые имена художников. Считается, что этот путь ей открылся под влиянием известного искусствоведа Клода Роджера-Маркса.
В 1900 году 19-летний Пабло Пикассо приезжает в Париж на Всемирную выставку, где знакомится с творчеством импрессионистов. В том же году Берта покупает и продает несколько работ еще никому неизвестного гения и становится первым дилером его картин.
Через год при поддержке одного молодого испанского арт-дилера и на деньги из своего приданого Берта открывает свою галерею “Galerie B. Weill” по адресу 25 rue Victor-Masse, где выставляет работы молодых художников: Рауля Дюфи, Пабло Пикассо и Анри Матисса. 12 лет назад мэрия Парижа установила на этом доме мемориальную доску с надписью: «По этому адресу Берта Вейль открыла в 1901 году первую художественную галерею для продвижения молодых художников. Ее поддержка стала условием обретения известности самыми передовыми современными художниками». Но Берта и представить себе не могла, что ее имя войдет в историю Парижа. Ей 36 лет. Она изобретательна, смела и оригинальна. В отборе картин она следует только своему чутью. Порой в галерее не хватает места для всех полотен, тогда она придумала развешивать холсты на бельевых веревках, натянутых по стенам галереи. Этот способ инсталляции стал одной из отличительных черт ее арт-площадки.
«Моя участь — таскать каштаны из огня для других»
Берта Вейль (слева) с подругой
Вейль была не из тех галеристов, кто наживается на художниках. Она не признавала эксплуататорские методы ведения бизнеса (такие как эксклюзивные контракты, спекуляции и ценовые махинации), которые тогда были распространены среди арт-дилеров. К сожалению, ее твердая этическая позиция, усугубленная изначальной нехваткой капитала, вела ее бизнес к неизбежному финансовому краху. Однако, даже в таких условиях Берте удалось сохранить свою галерею открытой до 1939 года, вплоть до начала Второй мировой войны. В ее галерее выставлялись работы Осипа Цадкина и Макса Жакоба, Вилли Эйзеншитца и Александра Гарбеля, Марка Шагала и Амедео Модильяни…
Рауль Дюфи называл ее “сокровищем” и было за что. Креспель рассказывает: “Неопытная в делах, она позволяла себе покапризничать и, когда покупатель ей чем-то не нравился, отказывалась от сделки. Исключительно честная, она однажды отказалась купить у пьяного Утрилло гуаши по пять франков за штуку, потому что не хотела пользоваться его состоянием. Весьма неприхотливая, она спала в чуланчике, питалась овощами и компотом, которые варила тут же, в галерее. Она не гонялась за солидными доходами, довольствуясь небольшой прибылью. Из-за этого денег у нее всегда было в обрез, и ей часто приходилось закладывать свои не слишком дорогие драгоценности. И вот результат: …незадолго до смерти, в свои 86 лет в 1951 году жила, по сути дела, в нищете, и ей приходилось прибегать к помощи «Общества любителей искусства». «Моя участь — таскать каштаны из огня для других», — горестно говорила она.
По ее виду мы никогда бы не догадались, что через ее руки проходили шедевры, которые сейчас оцениваются в миллионы долларов. Креспель так описывает Берту Вейль:
“Невысокая, простенькая женщина неопределенного возраста, в сильных, с толстыми линзами очках Берта Вейл имела весьма непривлекательный вид. Бледная, с поджатыми губами, в бесформенной одежде, она одновременно напоминала церковную прислугу и учительницу, только что обуздавшую свой класс. Самым неприятным был ее голос — резкий, с насмешливыми мальчишескими интонациями, очень подходящий ее сердитому нраву Характер Берты отразился и в ее мемуарах, названных «Оплеуха!» («Pan dans oeil!»), настоящий веселенький коктейль из уксуса, купороса и кайенского перца”.
Скандальная и единственная
По заказу французского мецената Леопольда Зборовского в период 1916—1917 годов Амедео Модильяни написал около 30 полотен в жанре ню.
Алек Эпштейн в своей книге “Забытые герои Монпарнаса. Художественный мир русско-еврейского Парижа, его спасители и хранители” рассказывает о том, что в новом помещении художественной галереи Вейль 3 декабря 1917 состоялся вернисаж — первая персональная выставка 33-летнего А. Модильяни, на которой было представлено около тридцати рисунков и картин. “Во многих публикациях утверждается, что в ходе вернисажа не было продано ни одной картины; иногда указывается, что одна работа все же была продана, но покупатель, заплативший за нее 250 франков, через два дня передумал и принес ее обратно. Чтобы привлечь публику, Л. Зборовский выставил на витрину два обнаженных женских портрета. К несчастью для организаторов выставки, помещение галереи находилось прямо напротив полицейского участка, куда сразу же вызвали Берту Вейль. Под угрозой конфискации работ она была вынуждена снять все картины с экспозиции. Сложно сказать, что именно так возмутило чопорных полицейских, ведь история мировой живописи полна обнаженных женских портретов: достаточно вспомнить «Венеру Урбинскую» Тициана, «Маху обнаженную» Гойи, «Большую одалиску» Энгра, «Олимпию» Эдуарда Мане… Однако полицейские редко имеют склонность к ведению искусствоведческих дебатов, а влиятельных покровителей, которые бы могли и хотели вступиться за Амедео Модильяни и его творчество, не нашлось”.
Ровесница
Берте Вейль принадлежит открытие многих французских художников, в том числе и женщин. Одна из них — Сюзанна Валадон.
Об этой художнице можно говорить без конца. В историю искусства она вошла сначала как модель, затем как одаренная художница, как мать художника и как дерзкая и очаровательная представительница парижской богемы рубежа XIX-XX веков.
Мaри Клементина Валадон (Сюзанна Валадон) была ровесницей Берте Вейль. Это у ее сына Берта не стала покупать гуашь за бесценок! К тому времени Морис Утрилло стал заметным художником на Монмартре.
Валадон была внебрачной дочерью прачки, которая в поисках заработка переехала в Париж. Девочка с детства любила рисовать, но позволить себе заниматься любимым делом не смела: ей приходилось работать то нянькой, то швеей, то официанткой в бистро, то торговкой на рынке, и даже довелось выступать в цирке…
Прачечную мать открыла на Монмартре и это определило судьбу ее дочери. Клементина разносила выстиранное белье по домам клиентов, одним из которых оказался известный художник из Лиона Пьер Пюви де Шаванн. Он пригласил девушку позировать. За ним последовали приглашения от Анри де Тулуз-Лотрека, Огюста Ренуара, Эдгара Дега, Теофиля Стейнлена. Анри Перрюшо в книге «Жизнь Тулуз-Лотрека» рассказывает: «Ренуар, который постоянно прибегал к услугам этой привлекательной натурщицы, в то же время, что и Лотрек, работал над ее поясным портретом «Девушка, заплетающая косу» и с нежностью и наслаждением выписывал ее большие голубые глаза, изящный изгиб бровей, чувственный пухлый рот, густые темные волосы, разделенные пробором, ее пышную высокую грудь. В портретах Лотрека у Мари резкие, жесткие черты лица, такие, какими они станут, когда она утратит прелесть своих двадцати лет. У нее не по возрасту печальное лицо, сжатые губы, мрачный, устремленный в пространство отсутствующий взгляд. Острый подбородок и вся ее поза – нервная, напряженная – свидетельствуют, несмотря на узкие плечи, на тонкую, непропорционально длинную шею, о силе воли, скорее мужской, чем женской».
Художники с увлечением писали Валадон и представить себе не могли, что натурщица учится у каждого из них. Она долго не решалась показать свои работы мастерам, но однажды подстроила так, что ее наброски попались на глаза Тулуз-Лотреку. Художник был восхищен работами Сюзанны и даже повесил их в своей мастерской.
Эдгар Дега, которому художница показала свои работы, тот час же произнес: «Вы наша!» и, купив у нее несколько произведений, впоследствии покровительствовал ей.
Уже в 1894 году она стала первой женщиной, принятой в Национальное общество изящных искусств, но только 17 лет спустя была устроена ее первая персональная выставка.
«Не приводите ко мне женщин, которые ждут, что я изображу их обаятельными или приукрашенными, я их немедленно разочарую», – говорила художница.
Говорят, что Сюзанна сводила с ума своих друзей-художников. В 1883 году, когда юная натурщица родила сына Мориса, она сама не могла сказать, кто его отец. Пюви де Шаванн? Ренуар? Или кто-то еще? В 8-летнем возрасте мальчика усыновил каталонский архитектор, живописец и арт-критик Мигель Утрилло. Говорят, Утрилло однажды пошутил, что для него большая честь подписать произведение одного из великих мастеров. Так будущая знаменитость Морис Утрилло обрел свое имя.
В годы после Первой мировой войны Сюзанна подружилась с Амедео Модильяни, написавшим ее портрет и утверждавшим, что она единственная женщина, которая его понимает.
А портрет Берты Вейль, написанный Пикассо, в 2007 году стал французским национальным достоянием.
В монреальском музее Изящных искусств до 10 сентября проходит выставка “BERTHE WEILL, ART DEALER OF THE PARISIAN AVANT-GARDE”. Нам крупно повезло, потому что в экспозиции представлены настоящие шедевры кисти Модильяни, Пикассо, Шагала, Матисса, Валадон и других известных художников.
