Студенческая забастовка, начавшаяся во франкоязычных колледжах и на некоторых университетских факультетах Квебека в феврале, похоже, запомнится гражданам надолго. Она повлияла на местное общество не меньше, чем локаут в НХЛ 8-летней давности.Студенты гуманитарных факультетов отказываются садиться за парты, считая: улица и так научит их всему необходимому. Здесь есть простор для самовыражения, не меньший, чем в душных классах. Конечно, диплом на улице не получишь: с другой стороны, и с дипломом гуманитария в Квебеке и в Северной Америке на рынке труда сейчас пробиться трудно.
Премьер-министр Жан Шаре долго не обращал внимания на бастующих, а после трех месяцев бесконечных протестов, вооружившись результатами опросов общественного мнения, разрубил гордиев узел: издал Закон 78, запрещающий почти все методы давления студенческих профсоюзов и ассоциаций. То есть, фактически, запретил стачку, поступив так, как систематически поступают федеральные консерваторы с требованиями крупнейших канадских профсоюзов. В прошлом году они уже пресекли в зародыше рабочие конфликты в «Эр Канада» и «Canada Post», издав соответствующие законы; на этой же неделе насильно вернули на работу бастующий персонал компании «Canadian Pacific Railways» — около 5 тысяч человек. По словам министра труда Лизы Райт (Lisa Raitt), каждый день стачки в этом крупнейшем транспортировщике грузов наносил ущерб местной экономике почти на полмиллиарда долларов. Железнодорожникам позволили провести всего 7 дней на линиях пикетирования. На расписании пассажирских поездов их акция почти не сказалась. В любом случае, американцы и канадцы сегодня очень редко ездят поездами, тем более дальнего следования.
Тактика федеральных консерваторов, без сомнения, мила Жану Шаре и его министрам, в частности, ответственному за развитие Монреаля Раймону Башану. Башан в унисон с мэром нашего города Жеральдом Трамбле сокрушался по поводу ежедневных шумных и неуправляемых манифестаций, из-за которых выручка гостиниц, ресторанов и даже фестивалей будто бы сократилась на 15-60%. Например, уже сейчас бьет тревогу организатор фестиваля юмора «Juste pour rire» Жильбер Розон (Gilbert Rozon): люди не покупают билеты, опасаясь беспорядков в центре города. Совсем недавно, в знак протеста против принятия Закона 78 в районе улицы Сен-Дени, чуть было не состоялся погром. Манифестанты вступали в ожесточенные столкновения с полицейскими, жгли костры и пытались сооружать баррикады. Впрочем, тем самым они, скорее, старались выразить свой «мессидж», а не раздуть крупный бунт с мародерством, пострадавшими, анархией и т.п. Вспомним, как это происходило в Монреаль-Норде совсем недавно — каких-нибудь 4 года назад. Там полицейские самоустранились, а в пределах нескольких кварталов всю ночь полыхали пожарища, запаленные хорошо организованными молодчиками, перемещавшимися на скутерах. Между прочим, не случайно тогда в первую очередь члены уличных банд подожгли… пожарную станцию. После этого тушить возгорания уже было некому. Всю ночь неблагополучный район на севере Монреаля находился во власти уличной стихии. Было разгромлено несколько маленьких магазинов и лавок. Мародерством занимался любой кому не лень.
То, что происходит в центре Монреаля в дни самых громких и разнузданных студенческих протестов, даже близко нельзя сравнить с погромом в Монреаль-Норде. Во-первых, полицейские всегда находятся рядом. Иногда они проводят массовые аресты. Больше всего молодых людей стражи порядка «повинтили» в прошлую среду на углу улиц Шербрук и Сен-Дени, примерно там, где за 10 дней до того случилось побоище с полицией. Но на сей раз манифестация была абсолютно мирной. Полицейские объявили ее незаконной, при этом предупредив, что не будут никого арестовывать, если демонстранты не станут прибегать к насилию. Насилия не было, тем не менее сотни молодых людей были окружены и вскоре отправлены в полицию. Всего в участках оказалось свыше 500 человек. Большинству из них выписали штрафы на сумму в 600 с лишним долларов.
Студенты продолжают выходить на улицы каждый вечер уже 40 дней подряд. Монреальские полицейские привыкли к их распорядку и чаще всего относятся к толпам учащихся вполне толерантно, даже, бывает, срывают аплодисменты благодаря проявленному духу сотрудничества. Да и как быть иначе, если с недавних пор к протестам присоединились не только учителя или сердобольные защитники окружающей среды, а вообще всякие-разные праздные монреальцы, которые до последнего момента довольствовались занятным зрелищем со своих балконов? Теперь каждую студенческую манифестацию «оккупировал» и стар, и млад (пользуясь терминологией современных антиглобалистов). Монреальские обыватели с чьей-то легкой руки превратили демонстрации молодежи в «марши пустых кастрюль».
История таких маршей берет начало в Чили. В начале 1970-х годов, во время правления социалиста Альенде, «рассерженные домохозяйки» протестовали против его политики, взяв в руки кастрюли. Закончилось это пиночетовским путчем. В 1980-е на «марши пустых кастрюль» в Чили выходили уже против Пиночета. В конце 1990-х – начале 2000-х годов такие шествия часто происходили в Аргентине, где власти вели недальновидную экономическую политику, допустив дефолт. В России аналогами «маршей пустых кастрюль» можно считать сидячие забастовки шахтеров на Горбатом мосту в Москве в последние годы СССР и первые годы независимой России.
Нынче в Монреале «марши пустых кастрюль» — это увлекательная забава, в том числе для самых маленьких, ведь им позволяют вволю погреметь. А что еще ребенку надо? Это вариант карнавала, который вполне заменит местным жителям традиционный «Juste pour rire». Это повод сойти в толпу со своего балкона, выбраться из маленькой мещанской крепости. Попутно можно и уколоть мэра Трамбле, который как раз советовал монреальцам не покидать балконов. Этот совет выглядит совершенно старомодно. Жители нашего города и не такое видали. Забастовки здесь случаются постоянно, к эпатажу приучил ежегодный гей-парад, а развитая уличная культура и всеобщий пацифизм накрепко избавляют от страха перед толпой, перед уличными шествиями, пусть даже несанкционированными и грозящими штрафами в 500-600 долларов. Монреаль – город с самой развитой уличной культурой в Канаде, если не во всей Северной Америке. Студенческие протесты здесь вполне органичны, и ничего удивительного для обычных граждан в них нет.
Далекие от общественного активизма кебекуа, с февраля наблюдавшие за движением «красных квадратов», все это время как бы разрывались между противоположными чувствами. С одной стороны, им и так уже несколько лет мешают ездить по важнейшим магистралям, затевая то там, то здесь очередной крупный и неотложный ремонт. А тут еще «избалованные детки», за которых, знаете ли, в основном платят родители, перекрыли на неопределенный срок весь центр города. Кроме того, по вине этих недоучек летом к нам могут не приехать вожделенные американские туристы. В мозгу монреальского обывателя, живущего по законам курортного времени, американский турист – это главный благодетель, незаменимая дойная корова. Без полученных от него долларов зиму не переживешь. В общем, через соцопросы местные обыватели дали карт-бланш Жану Шаре и всем ветвям полиции: разогнать недовольных любыми способами! Премьер-министр еще и снисхождение проявил, убрав из Закона 78 пункт, позволяющий распускать нелояльные студенческие организации, и ограничив срок его действия. В черновом варианте закон был куда более суровым.
Но как только многострадальный акт, запретивший студенческую стачку, был принят, те же квебекские обыватели отвернулись от Жана Шаре. Его обвинили в антидемократизме (как будто опросы общественного мнения не имеют отношения к демосу!), в нарушении гражданских прав и свобод. Люди, почувствовавшие себя гражданами, наконец-то нашли в себе силы, чтобы сойти с балконов. Каждый из них вспомнил, что в последнее время был чем-то недоволен. Справиться с определенным стеснением помогли кастрюли. Дети и вовсе с неподдельным восторгом, какой бывает только в Хэллоуин, помчались к митингующим. Это, кстати, полностью опровергает притянутые за уши формулировки правительства о страшных «анархистах» и «погромщиках», которые будто бы орудуют в центре Монреаля под прикрытием студенческой стачки.
Лето в Монреале не может не быть шумным. Об этом должен был помнить Жан Шаре, дотянувший со студенческой забастовкой до конца мая. Теперь ему уже никакие переговоры не помогут. Летом в нашем городе еженедельно шумят там-тамы, в центре и в Старом порту не утихают фестивали, гомонят толпы туристов, не протолкнуться от уличных представлений и т.д. и т.п. Сейчас ко всему этому присоединится еще и разношерстная публика с кастрюлями. Кто знает: что в ближайшие недели выдумают изобретательные студенты? Бастующие на каникулы уходить не собираются.
События последних дней показали: марши протеста для нашего города стали тенденцией нынешнего сезона. Монреаль в связи с этим рискует превратиться в пешеходную территорию. Горожане с кастрюлями, может быть, впервые в жизни сошедшие со своих любимых балконов, — это сила пострашнее субтильных студентов с красными квадратами. В последние недели жители вполне спонтанно проводили свои шествия не только в Утремоне и Вестмаунте (не говоря о франкоязычном Вильре – Villeray), но даже в NDG, Лонгее и Дорвале. Это – только в пределах Большого Монреаля. Кроме того, по всему Квебеку, в забытых Богом городках (например, в La Tuque или Saint-Elie-de-Caxton), дефилировали десятки подобных шумных маршей. Один из них был организован даже за пределами провинции — в сонной Оттаве. Вероятно, и там завидуют монреальской несмолкающей общественной жизни.
Монреаль
