В России начался тяжелый финансово-экономический кризис: более $100 млрд. выведенных из страны капиталов, десятки миллиардов убытков от санкций, двузначная инфляция, огромный дефицит бюджета, падение доходов.Золотовалютные резервы быстро тают (с $493,326 млрд. 1 марта прошлого года до $360,221 млрд. 1 марта нынешнего). Не дай бог неурожай – и в стране, на 40% зависящей от импорта продовольствия, станет голодно. Ее придется спасать.
В этой связи полезно вспомнить, что в 2008 г. на аукционе «Сотбис» были проданы 2 полотна Айвазовского: «Раздача продовольствия» и «Корабль помощи». За неплохую цену: $2,4 млн. Они посвящены американской помощи голодающей России и автор подарил их Corcoran Gallery в Вашингтоне. В США художник побывал в 1892-1893 гг., а до отъезда туда был свидетелем восторженной встречи, устроенной в России кораблям с американской мукой, т.н. \»флоту голода\» – Famine Fleet.
В 1961-64 гг. эти картины по инициативе Жаклин Кеннеди висели в Белом доме, в зале, где президент проводит конференции. История эта поучительна, особенно в наше время, когда 81% россиян, если верить опросам, негативно относятся к США, а 60% американцев считают необходимым ужесточение санкций против России.
Летом 1891 года от 14 до 16 млн. крестьян голодали вследствие неурожая, поразившего часть Украины, Черноземье и среднее Поволжье. Царское правительство действовало медленно и неэффективно. Запасы зерна в государственно-общественной системе помощи как всегда практически отсутствовали, власти оказались не готовы к столь обширному неурожаю, и голод, тиф и холера унесли жизни 400 тысяч человек.
Множество добровольцев отправилось в пострадавшие губернии организовывать помощь голодающим, энтузиасты начали сбор денег и продовольствия, однако, власти, насторожено относившиеся к любым формам общественной активности, запрещали благотворительные акции, закрывали бесплатные столовые, прекращали раздачу пожертвованного хлеба и высылали из терпящих бедствие губерний активистов.
Лишь в конце ноября, когда выяснился масштаб бедствия и стал очевиден недостаток у государства средств и запасов, а также его неготовность к экстренному решению столь крупных задач, отношение правительства к общественной помощи изменилось, и оно пошло навстречу добровольцам. Среди филантропов был и Лев Толстой. Он содействовал открытию в 2 уездах Тульской губернии и одном уезде Рязанской губернии около 70 бесплатных столовых. Активное участие в борьбе с холерой в качестве медиков приняли также Чехов (в Серпуховском уезде Московской губернии в его ведении было 25 деревень, 4 фабрики и 1 монастырь) и студент-медик Вересаев, который заведовал больничным бараком в Донбассе.
В США тогда выдался урожайный год, и Уильям Эдгар, издатель еженедельника «Мельник Северо-Запада», в ноябре 1891 г. дважды телеграфировал российскому послу в США, испрашивая разрешения на отправку в Россию корабля с мукой для голодающих. В ответ консул 4 декабря сообщил, что предложение с благодарностью принято. Эдгар немедленно подготовил список потенциальных жертвователей муки и опубликовал в своем журнале пламенный призыв:
«В этой изобильной стране, где зерна так много, что оно почти парализовало наши замечательные и хорошо организованные транспортные узлы, где у нас больше пшеницы, кукурузы и муки, чем мы можем потребить, сведения о голоде в России встречают с недоверием… Однако любая бродячая собака в Америке питается лучше, чем русские крестьяне. … Наш долг прийти на помощь голодающим!»
Он призвал мукомолов собрать 6 миллионов фунтов муки и каждую неделю публиковал списки жертвователей. 5 декабря губернатор Уильям Мирриэм пригласил его и сообщил, что свяжется с российскими властями по поводу миссии милосердия. Губернаторы Айовы, Небраски, Массачусетса и других штатов, а также частные организации поддержали их усилия. 11 декабря Эдгар писал в своем журнале: «Это не движение Миннеаполиса или северо-запада, это национальное движение, и каждый мельник к востоку от Скалистых гор должен внести свой вклад в грандиозную всеамериканскую инициативу».
Он выпустил репринт своей статьи с подписным листом и послал его более чем 5000 мельников. Комитеты помощи возникли в таких мукомольных центрах, как Сент-Луис, Милуоки, Индианаполис, Акрон, Топека и Буффало. Их спонсировали церкви, политические партии, гражданские и бизнес-общества, поддерживали лучшие газеты и журналы. Уже 25 декабря Эдгар сообщил, что собран первый миллион фунтов муки. Лист жертвователей постоянно удлинялся, включая мельников из таких отдаленных штатов, как Нью-Мексико и Пенсильвания. Респонденты слали от 5 долларов, как вдова из Черри Крик, штат Нью-Йорк, или школьница из Техаса, до 112,000 фунтов муки, как мукомольня Пиллсбери-Уошберн из Миннеаполиса.
Эдгар рассчитывал, что русское правительство оплатит перевозку муки до Нью-Йорка и через океан, но миссия милосердия нарастала, как снежный ком, и к ней подключились железные дороги, они бесплатно везли муку в порты. Губернатор Мирриэм лично написал каждой железнодорожной компании в штате! Движение ширилось и 5 января 1892 г. сенатор от Миннесоты Уильям Уошберн внес в Сенат проект резолюции, разрешающей морскому министерству перевозку собранной муки в Россию. Президент Бенджамин Гаррисон подписал предложение, сопроводив специальным посланием:
«У морского министерства нет в распоряжении нужного парохода, поэтому я рекомендую позволить ему зафрахтовать подходящее судно достаточной вместимости и под командой военно-морского офицера отправить его в наиболее пригодный для скорой доставки груза русский порт».
Сенат одобрил резолюцию, однако палата представителей отвергла ее, призывая к экономии бюджетных средств. Казалось, дело застопорилось, и газета «Нейшн» писала, что лучше дать России денег, чем муки. Но Эдгар, настоящий американец, практичный и трезвый, подсчитал, что посылка денег даст копеечную экономию, но при этом поднимет российские и европейские цены на зерно и не столько уменьшит муки голода, сколько обогатит посредников. Появились и статьи о том, что Россия не желает помощи. В ответ Эдгар опубликовал письма оттуда, которые описывали ужасы голода и муки семей, питающихся травой и кореньями.
Мало того, он столкнулся с конкуренцией! Вся Америка спешила помочь России. Общество помощи, основанное в Филадельфии, опередило его, отправив груз муки за океан уже 22 февраля 1892 г., а группа обществ Запада послала второй груз в апреле. Наконец Атлантическая транспортная линия Нью-Йорка предложила ему бесплатно доставить муку в Россию на пароходе «Миссури». Груз немедленно был переправлен в Нью-Йорк, и в начале марта Эдгар закрыл подписной лист донаторов. Отправление «Миссури» назначили на 12 марта, но позднее прибытие партии кукурузной муки из Небраски задержало его до 16 марта. Эдгар и Эдмунд Фелпс, министр финансов Миннесоты, отплыли в Англию на следующий день другим судном.
Из Лондона Эдгар отправился в Берлин, а «Миссури» в порт назначения Либаву, нынешнюю Лиепаю. В Санкт-Петербург они с Фелпсом прибыли 30 марта. Чарльз Смит, американский посол в России, представил его графу Андрею Бобринскому из царского комитета помощи и эмиссарам иных подобных организаций.
Смит разработал план распределения муки, который был принят. Ответственные представители благотворительных миссий в разных губерниях действовали как агенты по доставке и распределению партий груза. Американских посланников встретили тепло и Эдгару преподнесли резное деревянное блюдо с хлебом и серебряной с эмалью солонкой. 1 апреля они отправились в Либаву, где двумя днями позже ошвартовалась «Миссури». Город встретил ее фейерверком, празднеством и огромными толпами в порту. Русские солдаты несли американцев на плечах!
Лихтеры немедленно приступили к разгрузке судна, а Бобринский и его люди организовали вывоз муки в голодающие губернии. 4 апреля первый поезд, украшенный американскими и русскими флагами, отправился вглубь России, а 7 апреля ушел последний поезд с мукой. 5,4 млн. фунтов ее наполнили 241 грузовой вагон. Груз был распределен по 75 городам и селениям в 13 губерниях.
После разгрузки «Миссури» Фелпс вернулся в США, а Эдгар отправился из Либавы в Москву. Он писал, что читатели его журнала и особенно те из них, кто участвовал в сборе муки, не сочтут его долг выполненным, если он не продолжит дело и не сообщит им о своих наблюдениях в губерниях, пораженных неурожаем, и о борьбе с голодом. Его поразила Москва, «загадочный, полувосточный город». В отличие от Петербурга, в котором он ощутил оторванность от народной жизни и непонимание положения крестьян, Москва, сердце империи, была полна сцен страданий – и необычно большим, по мнению непривычного к этому гостя из богатой Америки, количеством нищих на улицах.
После Пасхи он отправился в зону неурожая. Его наблюдения, опубликованные в цикле статей в его журнале, а затем отдельной книгой, подтвердили, что проблема с продуктами питания была даже более суровой, чем казалось издалека. Недоедание и голод были широко распространены. Гибель скота усугубляла ситуацию. Население было вынуждено питаться «голодным хлебом», состоявшим из соломы, коры, кореньев, глины и небольшого количества ржаной муки. Варили траву с парой горстей муки и толикой молока. Не хватало чистой питьевой воды и топлива. Все это привело к эпидемии тифа. В итоге в некоторых районах годовая смертность выросла до 200 человек на тысячу.
Эдгар описывал вид деревень и людей в пострадавших районах, процедуру раздачи продовольственной помощи по специальным карточкам, с помощью которых велся учет, отдал дань уважения Льву Толстому и другим русским добровольцам, помогающим народу, а вернувшись в Петербург, был удостоен приглашением к цесаревичу, будущему царю Николаю II. Тот расспросил его о впечатлениях от поездки, поблагодарил за американскую помощь и предложил задержаться в столице. Но издатель, уже зарезервировавший билет на поезд и наслышанный о суровых нравах в Российской империи, опасался внезапной смены высочайшей милости на гнев с последующей ссылкой в Сибирь и отклонил предложение.
Домой он вернулся 10 июня 1892 г., формально завершив замечательную акцию благотворительности. Подводя итоги, Northwestern Miller сообщил, что пожертвования были получены от 450 муниципалитетов из 25 штатов и составили более 26000 долларов и около 5,4 млн. фунтов муки. Впрочем, этим дело не закончилось. Хотя с лета 1892 г. голод в России пошел на спад, многие крестьяне продолжали ощущать его последствия вплоть до зимы, и Эдгар продолжал организовывать сбор и посылку денег нуждающимся, но уже адресно.
В благодарность за оказанную помощь и для участия в празднованиях в честь 400-летия открытия Америки Россия прислала в США целую эскадру. 27 мая 1893 г. тех, кто участвовал в сборе средств и продовольствия, пригласили на борт флагманского корабля, бросившего якорь на реке Делавэр у Филадельфии. Русский посол в США и кузен царя вручили подарки Эдгару и его коллегам. В знак царской признательности он получил теплые слова и серебряный кувшин с позолотой.
Монреаль — Нью-Йорк
